Что легче — научиться сапёрному делу или научить ему? «Вопрос, конечно, интересный», — в такт старой юмористической репризой улыбается Ерсаен (позывной «Монгол»), заместитель командира взвода 10 гвардейского танкового полка 20-й мотострелковой дивизии «Южной» группировки войск.
«Монгол» постоянно улыбается, несмотря на опаснейшую профессию — или наоборот, потому что профессия такая, настраивающая на философский лад и не допускающая подавленного настроения. Он казах по национальности, родом из Волгоградской области. После окончания срочной службы в рядах РВСН в начале 2010-х сразу подписал контракт, был шофёром, а на СВО переквалифицировался на нынешний род занятий. Начинал в Херсонской области, продолжил в ДНР.
В его задачи входят подготовка инженерных сооружений, установка мин и прочее. Сейчас приоритетом является разминирование. Приходится достаточно сложно, много коварных ловушек, которых даже не ожидаешь. Много самодельных взрывных устройств, при том, что стандартные противопехотные мины стали встречаться реже. Противник постоянно придумывает что-то новое. Например, пластид, обёрнутый в пакет и начинённый гвоздями — СВУ нажимного действия. Наступаешь, и гвозди разлетаются во все стороны.
Заминированные шоколадки стали обыденной вещью. Такую шоколадку сложнее разминировать, чем обычную мину, у неё есть свои секреты. Бывает, к такой коварной сладости невозможно даже приблизиться, ведь на них устанавливают датчики движения, которые вызывают взрыв при приближении. Это специально для тех, кто попытается её обезвредить. Два сюрприза сразу — внутри взрывчатка и ещё защита от сапёров. Как в рекламе «Киндер-сюрприза», только «Киев-сюрприз».
Донбасс «Монгол» называет более сложным направлением, чем Херсонщина. Особо тяжело пришлось в районе Новомихайловки. Да и вообще продвижение вперёд приводит к увеличению объёма работы, ведь у противника в тылу было больше времени на подготовку заградительных сооружений. В итоге приходится иметь дело с целыми минными полями, состоящими из нескольких линий и уровней минных заграждений.
В сапёрном деле, безусловно, важную роль играет рельеф местности. Складки местности и неровности могут быть использованы для сокрытия мин. Ровная поверхность, напротив, упрощает задачу обнаружения. При выборе места для минирования сапёр всегда учитывает особенности местности, определяя наиболее вероятные маршруты передвижения пехоты и техники противника.
Ерсаен говорит, что знание психологии сапёра, полученное в процессе минирования, безусловно, помогает при разминировании вражеских территорий. Опыт позволяет предвидеть, где именно противник мог установить мины. В этом есть элемент дуэли, подобный шахматной партии.
После установки мин сапёрами ведётся наблюдение за результатами. С помощью беспилотников оценивается эффективность работы и фиксируются подрывы техники и личного состава противника. «Монгол» припоминает случай, когда на противотанковой мине, поставленной его группой, подорвался иностранный танк, а именно «Абрамс». Эффект был впечатляющим, чувство удовлетворения от проделанной работы — полным, благодарность командования — горячей.
Кроме благодарностей у «Монгола» есть две государственные награды — медали «За отвагу». Получены они за боевые задачи, которые он выполнил образцово, получив при этом ранения и несмотря на эти ранения. Первое — в 2022 году на Херсонском направлении, во время миномётного обстрела. Второе — при штурме позиций противника в составе штурмового подразделения.
Да, у Ерсаена есть и такой опыт. Участвовал он в штурмах Парасковиевки и Константиновки. Задача была сложной, но не для русского солдата. В ходе одной из вылазок удалось взять пленного, это был пожилой украинский военнослужащий, который не хотел больше воевать. Он рассказал бойцам о расположении позиций противника, маршрутах передвижения и графике смены личного состава.
Какая из воинских работ Ерсаена была сложнее?
«Тяжело как сапёрам, так и штурмовикам», — признаётся «Монгол».
В плане же содержания сравнивать работу штурмовика и сапёра сложно. У каждой профессии свои трудности. Сапёр не имеет права на ошибку, но и штурмовику ошибаться крайне нежелательно. С другой стороны, опыт, приобретённый в штурмовых операциях, очень помогает в сапёрном деле, и наоборот. Да и вообще, всякий боевой опыт бесценен.
Самым напряжённым моментом в своей сапёрной карьере Ерсаен называет разминирование магнитной мины. Пришлось изрядно попотеть, так как впервые довелось столкнуться с «клиентом» такого типа. Работали они вдвоём с товарищем, для которого это тоже был первый опыт с магнитной миной, знали о ней только в теории, а на практике познакомились уже при разминировании. Пришлось её, так сказать, «уговорить». Сложность заключалась в том, что к ней нельзя было подойти для обезвреживания. В итоге применили простое решение, можно сказать, рабоче-крестьянское: примотали шашку тротила к палке, подожгли и положили рядом. Рвануло сильно, осколки разлетелись во все стороны, но ребята были в укрытии.
Во взаимопонимании между сапёрами залог успеха. Не только сугубо профессиональные, но и человеческие отношения у «Монгола» со всеми напарниками всегда были хорошими. Он смеётся, вспоминая своего товарища — добрейшего человека с позывным «Чикатило». Он был ростом под два метра, а Ерсаен низкий, ниже его плеча, поэтому их, двух сапёров, штурмовики прозвали «Полторашка и Чекушка».
Важнейшее индивидуальное качество, конечно, это спокойствие и умение думать головой. Сапёр должен быть хладнокровным.
«Я от природы спокойный, но здесь это качество ещё больше развилось, теперь меня в жизни мало что может удивить, могу перейти МКАД между машинами», — шутит «Монгол».
Сейчас, на полигоне, его главное задача — передать свой опыт личному составу, научить обращаться с взрывными устройствами, как подорвать мину, забросить её на вражескую позицию, в блиндаж. Это что касается наступления, а при разминировании и вообще обращении с подозрительными предметами главные принципы, передаваемые «Монголом» новоприбывшим бойцам, «не твоё — не бери» и «не ты ставил — не тебе снимать». Сейчас, говорит, кроме шоколадок, минируют красивые рюкзаки, аптечки, магазины для автомата. В общем, всё подряд.
Дроны-«мавики» противник смазывает ядом, и у солдат, которые их подбирают, потом руки желтели. То есть они специально оставляют их заминированными. Минируют «Бабу Ягу», чтобы она в случае падения не досталась нашим и принесла ущерб уже не сбросом, а разорвавшись и изрешетив всё осколками. В общем, необходима осторожность, возведённая не в квадрат, а в куб.
Учит Ерсаен и установке и снятию «растяжек». Однако вопрос их использования сложный. Бывают случаи, когда установивший растяжку забывает о ней и сам же на неё натыкается. Да, устанавливать их необходимо, но важно помнить о месте установки и не забыть снять при уходе с участка.
Это касается и минирования в целом. Его нюанс в том, что быстро установить мины несложно, а в случае приказа о максимально оперативном перемещении столь же быстро убрать — сложнее. Сейчас, говорит «Монгол», мы продвигаемся, занимаясь разминированием, а не минированием. Новое масштабное минирование станет актуальным, когда мы возьмём всё своё и выйдем на конституционные границы страны.
Ерсаен и раньше был спокойным, а сейчас, как уже говорил, и вовсе «познал дзен». Стал терпимее, пришёл к банальным, но важным истинам, вроде того, что «жизнь лучше, чем её отсутствие». Его дочке двенадцать лет, сыну шесть, а когда «Монгол» уходил на СВО, было три.
«Даже не заметил, как он вырос, да и он папу не особо заметил», — говорит Ерсаен.
Зато дочка Сабрина, с пелёнок привыкшая видеть папу в военной форме и проводившая его на ЛБС в сознательном возрасте, сейчас сама ходит в военную школу.
«Моя гордость, продолжение династии», — видно, насколько для действительно спокойного «Монгола» важен и радостен этот факт.
Станислав Смагин, офицер ВС РФ, корреспондент газеты «Военный вестник Юга России»
