На вопросы журналиста и читателей ForPost в программе "Почти полдень" 9 апреля, ровно за месяц до Дня Победы, ответил руководитель Севастопольского отделения общественного движения «Поисковое движение России» Александр Неменко.
По мнению спикера, нет необходимости поднимать и перезахоранивать останки бойцов, обнаруженных в ранее обустроенных, но затерянных местах захоронений – достаточно просто устанавливать здесь новые мемориалы. Другое дело – останки защитников в местах боевых позиций, среди которых – Мекензиевы горы, где сегодня прокладывается трасса "Таврида".
Сегодня у севастопольских поисковиков есть основания полагать, что в период второй обороны Севастополя без вести пропали не 28 тысяч человек, о чем свидетельствует официальная статистика, а более 140 тысяч.
– Может быть когда-нибудь лет через 200 – 300 мы поднимем последнего бойца, хотя до сих пор мы поднимаем бойцов Крымской войны. Но главная задача сейчас, наверное, даже не эта. Большую часть нашего движения составляет молодежь. И мы учим молодых ребят ценить свою историю, ценить память, гордиться тем, что они живут в этом городе. Для нас, опытных поисковиков, это очень важно.
В этом году участниками традиционной Всероссийской акции "Вахта памяти" в Севастополе, помимо 250 севастопольских активистов, станут около 300 поисковиков из разных регионов страны.
Смотрите полное, развернутое интервью Александра Неменко на страницах ForPost в социальных сетях ВКонтакте, Фейсбук и в Однокласниках, а также на наших каналах YouTube TV-ForPost и Ustream ForPost Sevastopol.
Беседу провела Наталья Астахова.
- В Севастополе “Почти Полдень”, и с вами в прямом эфире Наталья Астахова. Наши трансляции вы можете смотреть в наших группах ВКонтакте, в Одноклассниках и на наших каналах в Youtube и Юстрим.
Сегодня 9 апреля, ровно месяц до одного из самых главных праздников в нашей стране, Дня Победы. Почти 73 года назад в Москве состоялся салют из 30 артиллерийских залпов тысячи орудий в честь Победы над фашисткой Германией и окончанием Великой Отечественной Войны.
Но, как говорил Великий Русский полководец А.В.Суворов, “Война не окончена, пока не похоронен ее последний солдат”. И сегодня эта фраза стала девизом для тех людей, которые посвятили свою жизнь поиску воинов, оставшихся на полях сражения в ВОВ. Сегодня у нас в гостях один из таких людей, председатель регионального отделения поискового движения России – Александр Неменко. Здравствуйте, Александр Валерьевич.
- Добрый день.
- Александр Валерьевич, скажите, пожалуйста, есть ли надежда, что все воины, погибшие в ВОВ, будут найдены и наконец-то будут захоронены с полагающимися почестями?
- Безусловно, к этому стремиться надо. Мы забываем еще очень важную часть нашей работы. Большую часть нашего движения составляет молодежь, молодые ребята. Это даже больше нужно не нам, а мы действительно выполняем свой долг, но вместе с нами работают молодые ребята. Для них это воспитание. Может быть, когда-нибудь, лет через 200, через 300 мы поднимем последнего бойца. Хотя до сих пор, до нашего времени мы поднимаем бойцов Крымской войны, со времен которой прошло больше лет.
Главная задача у нас сейчас даже, может быть, и не эта. Мы просто учим молодых ребят ценить свою историю, ценить память, гордиться тем, что они живут в этом городе. Честно говоря, наверное, это для нас, для тех, кто уже опытные и давно работающие поисковики, очень важно.
- Вы предвосхищаете мой вопрос: в этом и есть цель вашего движения? Может быть, все-таки, не стоит уже по прошествии времени тревожить останки, а лучше оставить воинов на том месте, где они приняли свою смерть, и просто обозначить каким-то образом… Таким образом чтить память?
- Скажу вам свою точку зрения. Если есть обусловленное захоронение, даже если оно утеряно, над ним надо поставить памятник, а не поднимать бойцов. Поэтому наши ребята работают только на боевых позициях, и поднимают только боевых бойцов. Вот их поднимать надо. Сейчас строится трасса Таврида, под трассой Таврида уходят места боев, где лежит очень много бойцов. Их надо поднять. Негоже, что по ним будут катить большегрузные самосвалы. Вот в этом как раз самая главная задача.
Понимаете, в чем дело, - да, лежат где-то компактно, никому не мешают, люди, принявшие смерть за нашу Родину. Но над ними лучше поставить памятник, принять решение и сказать - будет здесь обелиск! И мы увековечим их память так. Есть же люди, погибшие на боевых позициях, там, где сейчас ведется строительство, вот их надо как раз собрать, перезахоронить с воинскими почестями. Учесть их имена, написать их имя, чтобы оно не было потеряно. Раньше делали очень благородное дело, но, к сожалению, не велась нормальная документация. Не учитывались имена, многие имена можно было бы восстановить. Немножко позже, когда появятся новые знания. А сейчас уже не восстановишь. Вот, чтобы такого не было, как раз мы и ведем документацию подробно, с фотографированием. Указываются координаты, где, какого бойца мы подняли, но их поднять надо. Негоже, что он лежит прямо в дороге, допустим.
- А вообще известно, сколько солдат было потеряно, которые не получили свой последний покой, хотя бы в масштабе Севастополя?
- Смотря как к этому подходить. Есть неучтенные захоронения, в этом году мы подняли 4-х бойцов-артиллеристов, они учтены в базе данных «Мемориал», но они найдены на трассе современного строительства, на том месте, где сейчас готовится парк реконструкторов. Их имена известны, их надо перезахоранивать, поэтому местные органы самоуправления принимают решение о том, чтобы их перезахоронить. Те, кто лежат на боевых позициях - с ними намного сложнее, но иногда даже по расположению многих бойцов,можно установить их имена.
- Но речь не об именах, а речь о количестве. Вот ваш фронт работы, он какой, предположительно? Сколько поднято и сколько еще?
- Я специально ушел от этой темы. Дело в том, что есть официальные данные, а есть неофициальные данные. При Обороне Севастополя по официальным данным пропало без вести 28000 человек. В реальности, по нашим подсчетам, получается более 140000.
- Это получается в 6 раз больше?
- Да, я, может, шокирующие цифры говорю… неучтены севастопольские призывники. Не учтены многие маршевые батальоны, как мы сейчас вот выясняем. Не учтено много запасников ЧФ, которые были призваны, но их имена даже не успели внести. Школа запаса береговой обороны ЧФ - это почти 4000 человек. А из них известно ну порядка 1200, не более.
- Но это как примерно, наверное, я слышала, при Обороне Москвы, при защите, - там было так, что человек шел добровольцем от предприятия, а ему высылали повестку по месту жительства, и получалось, что он нигде не числится…
- У нас точно такие же морзаводцы. Воспоминания немецких офицеров говорят, что «нас атаковала волна солдат, в серых рабочих блузах, вооруженные винтовками». Это наш батальон. У них даже командир не имел воинского звания (Родионов Павел), там и указано: без звания, это действительно коммунистический батальон нашего морзавода.
- То есть народное ополчение настоящее?
- Это и было народное ополчение. Не учтены заключенные симферопольской и севастопольской тюрьмы. На 35-й Береговой батарее, когда подняли бойца, с 3 полка морской пехоты, их направляли в основном туда, - у человека при себе был самый главный документ - справка о снятии судимости. Очень многие не учтены.
Цифра мной озвучена, кому-то покажется очень большой, но она близка к реальности.
- Среди останков тех воинов, которые вы находите, наверняка попадаются не только наши советские воины, но бойцы иностранных армий, нападающих. Есть такие у вас?
- Безусловно. Мы стараемся работать именно на советских позициях. На немецкие и румынские позиции мы не заходим. Что касается немцев, с ними немножко проще, у них человек, пропавший без вести – это нонсенс, то есть целый, не ломаный медальон если попадается - это редкий случай. Вот с румынами намного все сложнее – у них ладанки были, ладанки неплохо сохраняются. Мы стараемся не поднимать их, пусть их поднимают, скажем так, поисковики. Но такие случаи бывают.
Мы отвозим такие останки на кладбище, в Гончарное - как немцев, так и румын. Вот относительно недавно на Суздальской Высоте подняли мы румынского бойца, отвезли его туда, и скажу так: пусть они сами занимаются своими погибшими, у нас работа по нашим бойцам очень большая. Мы просто не справимся, если возьмем на себя еще и эту задачу.
- Как раз по поводу «не справимся»: вы работаете, как я понимаю, на волонтерских началах, то есть как энтузиасты. Государство как-то участвует в вашей деятельности?
- Все поисковики в России – это добровольцы, прежде всего добровольцы, которые работают чисто на добровольных началах. Да, государство очень сильно помогает, если сравнивать с тем периодом, который был у нас раньше. Сейчас мы чувствуем даже психологически и материально, и во всех отношениях, конечно, идет поддержка. Есть определенные сложности в нашей работе, есть люди, которые не понимают нашей работы, но сейчас совсем другое.
На вахту памяти, допустим, у нас всегда есть продовольствие, приезжают со всей России нам помочь.
В этом году на вахте памяти ожидается около 300 поисковиков из других регионов, более 250 наших поисковиков изъявили свое желание встать лагерем, и работы на всех хватит.
Дело в том, что сейчас бойцов легких-то не осталось. Если работать именно по боевым, а не подбирать где-то в местах, перезахоранивая старые, допустим, захоронения.
Если работать по боевым, иногда приходится поднимать землянку шесть метров глубиной, чтобы поднять одного-двух бойцов. Но это надо сделать, понимаете, в чем дело, они не должны лежать там, потому что по ним пойдет стройка, их зацепят, нехорошо это будет, неправильно. Защитники нашего Отечества должны все-таки лежать достойно.
- Как попасть на вашу вахту памяти? Это случайные люди? То есть случайный человек с улицы может к вам прийти и сказать «я хочу»?
- У нас есть несколько категорий, прежде всего наши севастопольские поисковики являются старшими в группах, у нас свободно так вот никто не работает из других регионов. Да, безусловно, к нам волонтером попасть можно, но человек будет работать, допустим, на приведении в достойный вид креплений времен войны, там, где неопасно, ему будет прочитан инструктаж. Ни в коем случае неподготовленного человека не отправят работать на объект, где есть определенная опасность, хотя бы тот же самый камень скатится, и чтобы не было травмы.
У нас были случаи, конечно, не очень хорошие, когда люди пытались с собой утащить какой-то сувенир, у нас это категорически запрещено. Людям читается инструктаж, им объясняются их обязанности, но в большинстве своем люди с пониманием едут, и едут, в общем-то, часто даже опытные поисковики из России, едет к нам молодежь, ребята уже прошедшие подготовку чаще всего. Но если у кого-то возникнет желание, мы с удовольствием берем, единственное, что мы формируем такой отряд, где работать немножко попроще и полегче, и безопасно.
- Может быть, на кухне?
- Это вот самая тяжелая работа для поисковика, когда все копают, а ты на камбузе чистишь картошку, но это тоже надо. Это действительно тоже важная незаметная часть работы, которая нужна для лагеря.
- Понятно. Скажите, пожалуйста, была история по поводу кладбища мемориального в Оборонном. Где еще, помнится, предыдущий губернатор обещал какую-то поддержку. Там что-то изменилось вообще?
- Мы, затаив дыхание, ждем, когда откроются мемориальные плиты. Владимир Емельянович Огиенко, который много отдал сил, Александр Кузьмич Прокопчук, который составлял эти списки, сделана очень большая работа. Мы сейчас вот ждем с нетерпением, когда откроются мемориальные плиты и те имена, которые установлены нами, нашими отрядами, наконец, будут увековечены достойно, так, как положено.
- В общем, чтоб не сглазить, не будем, да?
- Да, держим кулаки. Дело в том, что действительно отношение губернатора мы чувствуем, изменилось отношение.
- То есть, есть поддержка, и есть какое-то внимание?
- От города впервые за долгое время действительно появилась именно поддержка. Если раньше мы больше говорили «да, нас поддерживают больше на федеральном уровне», сейчас появился отзыв, отклик от нашего города, и, честно говоря, для нас это очень дорогого стоит.
- Еще такая история – в ноябре прошлого года в ходе работ на Малаховом кургане было найдено помещение, которое предположительно является кубриком батареи Матюхина. На текущий момент есть подтверждение, что это действительно кубрик, и какие-то движения по этому поводу?
- Информация по этому кубрику у нас есть, у нас даже есть фотография, где он еще не засыпанный. Единственное, что утрачено, но мы успели кое-что сфотографировать, - на стенах под слоем побелки, которая была сделана после войны, сохранились лозунги. И нам удалось с помощью специальной техники отснять, чтобы проявилось через побелку, и можно было прочесть эти лозунги, они у нас, мы сохранили эту информацию.
К сожалению, Музей героической обороны и освобождения Севастополя принял другое решение, там работали другие люди, поэтому я ничего не могу сказать. Что касается кубрика - да, это кубрик личного состава, есть схема, она есть и в Музее героической обороны и освобождения Севастополя, я думаю, что специалисты с этим делом разберутся.
- Чуть-чуть отправимся в прошлое, но недавнее. В прошлом году 9-го мая на параде Победы севастопольцы не смогли увидеть представителей именно поискового движения России в парадных расчетах. В этом году что-то поменяется? Есть надежда?
- Вы задаете все более и более острые вопросы. Понимаете, в чем дело, - нам, старым поисковикам, по большому счету пройти в параде не сильно надо, это нужно молодым ребятам. Это нужно ребятам, которые приезжают в наш город, которые работают вместе с вами на вахте памяти. Это нужно для воспитания следующего поколения, это городу больше нужно, чем нам.
- То сеть это такая популяризация вашего движения?
- Это даже не популяризация нашего движения, мы же не идем и не кричим «мы поисковое движение». Мы просто идем и говорим: «Да, в Севастополе мощное хорошее сильное поисковое движение», мы не делимся на одних, других, третьих, мы просто говорим «Да, в Севастополе оно есть», и это престиж нашего города. В этом году мы написали письмо на имя губернатора с просьбой организовать наше прохождение.
- Ответа пока нет?
- Мы относительно недавно написали. Почему? Чтобы оно не потерялось и не забылось. Вот решит город, что это ему нужно - мы с гордостью пройдем, пронесем свои флаги, покажем севастопольцам, что да, действительно есть. Но я думаю, что большинство севастопольцев знает. Нас же больше 400 человек, большая часть уже молодежь наша. Люди-то знают.
- Завершая наш эфир, я задам такой вот чисто прикладной вопрос – вот у меня, допустим, есть участок земельный где-нибудь за городом, я колодец решила выкопать и вдруг натыкаюсь на какие-то останки. Кому мне в первую очередь звонить? МЧС, МВД или, может быть, поисковикам?
- Дело в том, что если будет звонок сразу в МЧС, то МЧС к этому отношения не имеет, они выполняют свою задачу. Если будет звонок в МВД, то сразу возникнет сложная ситуация. Почему? Потому что они должны отработать, они должны сразу делать экспертизу. Желательно, наверное, если старые останки - глянуть нам, потому что мы сразу определим – это история или это какой-то криминал, не дай Бог, конечно, и мы сами наберем - и Херсонес, и правоохранителей. Именно чтобы упростить работу, если найдены останки разрозненные, прежде всего надо глянуть, что рядом с ними лежит - если амуниция времен войны, патроны времен войны, конечно, лучше нас позвать. Если есть какие-то сомнения, конечно, лучше вызывать сразу УВД, это их вопрос. Но ситуация бывает и такая – лежат уже много лет останки нашего бойца, с которым полностью вся амуниция, но поскольку он оформлен, как непонятные останки, забирать мы не можем, и перезахоронить достойно не можем, и на УВД подвешивается сложная ситуация. Здесь надо подходить уже взвешенно.
- Смотреть, на каком уровне это найдено?
- Смотреть, что лежит с костями, потому что чаще всего, в 99,9% случаев - это именно не история, это бойцы времен войны. Да, действительно, могут какое-то захоронение зацепить в процессе строительства, но там сразу виден подъемный материал, что лежит - если керамика - понятно, а если патроны времен войны…
- Не лишним вам будет позвонить в любом случае.
- Да, дело в том, что мы хотя бы одновременно с УВД посмотрим и скажем: «ребята, не оформляйте, потому что это наш боец, вот вы сами видите». Наверное, так будет правильнее.
- Понятно, спасибо большое. Напоминаю, у нас в гостях был председатель регионального отделения поискового движения России Александр Неменко. Полную запись вы сможете посмотреть на наших страницах ВКонтакте, Одноклассники, Фейсбук и на нашем канале Youtube. До новых встреч.
Программа подготовлена по заказу БФ "35-я Береговая батарея"
