Вброс об одиноких детях заставил искать крайнего в «слежке» за школьниками

Опасны ли для общества дети, у которых в соцсетях меньше ста друзей? Эксперты уверены: «вброс» от имени НАК дал повод задуматься.

Дети, НАК и фейк

Телеграм-канал Пул №3 14 октября сообщил о новом методе выявления потенциально опасных подростков: если у школьников в соцсетях меньше 100 друзей — это тревожный звонок.

При этом в канале сослались на Национальный антитеррористический комитет (НАК), который якобы «разослал информацию в рамках семинара по противодействию терроризму в образовательных организациях».

Как писал канал, НАК рекомендовал учителям обращать внимание на детей, которые сидят в «группах деструктивного и агрессивного спектра», выкладывают материалы про оружие и прочее, а также выделять тех, кто жалуется, что их не понимают, и «дружат меньше, чем со 100 пользователями в соцсетях».

Однако на следующий день пресс-служба НАК Севастополя опровергла эту информацию, заявив, что комитет не имеет к ней никакого отношения:

«Очевидно, что в очередной раз имеет место так называемый вброс со стороны недружественных стран и служб, подхваченный без перепроверки рядом СМИ!».

Вместе с тем даже без подобной рекомендации повод задуматься есть, считает бывший сотрудник криминальной милиции, почётный адвокат России Евгений Харламов. По его мнению, многих преступлений удалось бы избежать, если бы на необщительных детей учителя и психологи вовремя обратили внимание и «вытащили из чёрной дыры».

Со своей стороны психолог Антон Кузнецов просит проводить работу по «раскрепощению» аккуратно. Он напомнил о детях, которые читают книги, музицируют, играют в шахматы — им не до соцсетей:

«Мы должны вытаскивать детей из интернета. Создавать, например, политические дискурсы в школе. Учить детей выступать, спорить, дискутировать, в том числе и на политические темы. Однако учителя боятся проводить такую работу из-за соцсетей: дети могут смонтировать видео, вырвать фразу из контекста, выложить в интернет, у педагога возникнут проблемы. Хотя, повторюсь, такую работу проводить надо. Мы же хотим вырастить умных, талантливых. Поэтому это главная задача, которая стоит перед всем обществом».

Слежку отдали учителям?

Если информация по спасению детей от НАК оказалась фейком, то рекомендация по выявлению опасных подростков Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена для школ не поддаётся сомнению.

Выдержки из документа опубликовал Telegram-канал «Осторожно, новости». Сам документ на сайте вуза отсутствует.

По данным РГПУ, два года назад в стране был установлен «печальный рекорд» по фиксации экстремистских преступлений, а за пять лет зафиксировано 70 случаев скулшутинга — вооружённых нападений в школах.

Триггером стали:

• семейные проблемы, в том числе домашнее насилие;
• пропаганда западных ценностей;
• широкий доступ в интернет;
• навязывание антироссийской радикальной идентичности.

Закрывать этот тревожный гештальт должны учителя. Каким образом? Отслеживать соцсети школьников на предмет появления в них деструктивной информации, сказано в рекомендациях.

Маркеры тревожности указаны:

• посты о школьных расстрелах, буллинге, суицидах и оправдании терроризма;
• непризнание государственных праздников РФ;
• акцент на поддержке геополитических соперников России;
• критика патриотических организаций;
• высказывания в поддержку экстремистских, нежелательных организаций;
• непризнание референдумов в Крыму, Севастополе и новых регионах.

Помимо слежки за соцсетями учителям предложено рассказывать детям об образах знаменитых россиян и «пробуждать историческую память» у детей и молодёжи в новых регионах — у них формирование гражданской идентичности должно опираться на «образ непрерывности существования России», а также устраивать встречи с ветеранами СВО.

Позиции учителя, психолога и юриста

Учитель истории и обществознания, лидер профсоюза «Учитель» Дмитрий Казаков не видит ничего плохого в том, что учителям рекомендуют проводить определённую работу с детьми.

Другое дело, как эти рекомендации воспринимают на местах, отметил наш собеседник, — нередко как приказ, и учителям не остаётся только подчиниться.

«Я не видел в действующих документах, регламентирующих деятельность учителей, приказа о том, что они должны следить за соцсетями детей. Конечно, можно вменить учителям всё это делать. Только когда учитель будет готовиться к урокам, заниматься своей непосредственной деятельностью? Заботу о детях нужно проявлять. Спасибо за рекомендации — жизнь в соцсетях сейчас бурлит, но, повторюсь, это дело не учителей», — высказал своё мнение Казаков.

Учитель предложил выход из ситуации. Он считает, что нужно создать при школах специальные службы из числа психологов, IT-специалистов, которые будут заниматься мониторингом соцсетей:

«Пока же что получается: на образование бюджетные средства не увеличиваются, а нагрузка на учителей увеличивается. Повторюсь: если нагружать их чем угодно, они не смогут выполнять свои учительские обязанности. Не стоит также забывать о том, что люди, работающие в школах, не являются специалистами по соцсетям. Своим вмешательством они могут навредить. Не дай бог кто-то проявит инициативу и сделает не то, что нужно, не дай бог это приведёт к каким-то серьёзным последствиям».

Психолог Антон Кузнецов тоже сомневается, что учителя справятся с мониторингом соцсетей школьников.

«У классного руководителя тридцать детей в классе. Попробуй промониторь соцсети каждого. Не стоит забывать о том, что дети могут добавить классного руководителя в «чёрный список» — вся его работа будет сведена на нет», — сказал Кузнецов.

Он считает, что учителя должны рассказывать детям о мере ответственности за посты в социальных сетях. Онлайн-площадку они должны сравнить с общественной трибуной: всё сказанное на ней — не личное мнение, а публичное заявление.

Детям также нужно напоминать о наказании за дискредитацию, об экстремизме и связанных с ним организациях.

«Учителя должны сказать детям: если ты выложил в соцсеть пост, фотографию, это то же самое, что ты так оделся и вышел на улицу. Объяснить детям, что соцсети — публичная сфера. Хочешь сохранить фотографии, воспользуйся облачным хранилищем. Соцсети не подходят для сейфа ярких воспоминаний. Этим должны заниматься учителя в школах, а не мониторингом соцсетей», — высказал свою точку зрения психолог.

Иной взгляд на ситуацию у адвоката Евгения Харламова. Он считает, что с мониторингом соцсетей учителя справятся, а рекомендация РГПУ поможет профилактировать подростковую преступность.

«Учителя могут мониторить соцсети, как это делают, например, сотрудники прокуратуры, которые выявляют фейки в сети. Такая работа педагогам под силу», — считает наш собеседник.

Позиция родителей

По данным Минпросвещения, 80% родителей считают, что школа должна воспитывать детей, а не только учить и выдавать аттестат. Однако в последние годы, отмечают респонденты, школы переориентировались на ЕГЭ, ОГЭ и ВПР, воспитание отошло на второй план, считают родители.

Участникам опроса жёстко ответил председатель общественной организации «Гражданская оборона» Сергей Гринин:

«…мы слишком много взваливаем на школу. Родители сами должны готовить детей ко взрослой жизни, а не писать жалобы в департамент после того, как их чадо получило двойку: как же так, нужно разобраться. Нужно не писать жалобы, а спрашивать с ребёнка: «Как он вообще посмел принести двойку из школы?'». Если бы был такой подход в воспитании, то и не было бы жалоб Мизулиной».

С краю ли хата?

Лидер профсоюза «Учитель» Дмитрий Казаков тоже задаётся вопросом: «А где родители?». По его мнению, мамы и папы «ходят в белом пальто» и «никому ничего не должны», а учителя «остаются крайними».

Наш собеседник попытался объяснить, чем руководствуются власти и контролирующие органы, оставляя родителей за рамками их инициатив и рекомендаций:

«Как чиновникам, которые порой придумывают безумные вещи, их реализовывать в родительском сообществе, кому их адресовать? Родителям приказать нельзя. Другое дело — школы. Это подведомственные учреждения, на них можно нажать по линии Минпросвещения, Рособрнадзора. В итоге как получается? Ученик что-то натворит за пределами школы, а спрашивают с директора образовательного учреждения, учителей, почему плохо воспитали и т. д. Такое, к сожалению, бывает».

А вот психолог Антон Кузнецов рад, что государство не вмешивается в семью:

«Родители воспитывают сыновей и дочерей по умолчанию. А если с их ребёнком что-то случится — попадёт к наркологу или сядет на скамью подсудимых, по большому счёту, страдают родители. Они сами являются жертвами в этом случае. Кто нанимает адвокатов? Кто оплачивает наркологов? Кто бегает за этими детьми?».

Его позицию разделяет адвокат Евгений Харламов, отец трёх детей, младшему из которых 10 лет:

«Я не могу говорить за всех родителей, скажу только за себя: движения в телефоне десятилетнего сына полностью контролируются. Если ему нужно скачать какую-то игру, он мне отправляет запрос. Если ему нужно зайти в какую-то соцсеть, опять запрос. Да, есть семьи, в которых мамы и папы работают практически круглосуточно. У них нет возможности отслеживать соцсети детей. Но таких людей можно по пальцам пересчитать. Уверен: в большинстве благонадёжных семей родители находят 15-30 минут в день, чтобы промониторить соцсети своих детей. Рекомендации свыше им не нужны».

Перекладывание ответственности

Психолог Антон Кузнецов считает, что бич современной России в вопросах воспитания — перекладывание ответственности: родители считают, что воспитывать должны учителя, силовики тоже не хотят заниматься этим — их задача ловить преступников. Педагоги в свою очередь разводят руками: «А почему мы крайние?».

Это происходит потому, что в стране только «формируется система воспитания подростков», по которой в дальнейшие десятилетия будет жить наше общество, уверен наш собеседник.

«Сейчас формируется система, по которой мы будем воспитывать детей, с разным взглядом в том числе на политическую ситуацию. Дети могут задавать такие вопросы — это не преступление. Например, школьник может спросить: «Почему мы начали СВО в 2022 году, а не в 2014-м?». Он может быть оппозиционером, с другой стороны, поэтому, на мой взгляд, оппозиция — это нормально. У ребёнка, который задаёт вопросы, другого детства не будет, у него детство идёт сейчас. И, соответственно, где-то он должен вести эти беседы, задавать вопросы, обсуждать», — уточнил наш собеседник.

Сколько уйдёт времени на формирование новой системы воспитания, наш собеседник не знает, но то, что мы на верном пути, не сомневается.

Роберт Вочовский