22 и 23 апреля на сцене театра Лавренёва в Севастополе состоялась премьера спектакля «Под холщовыми небесами». Екатерина Гранитова-Лавровская представила зрителям сценическую версию одноимённого сборника рассказов Аркадия Аверченко. Сатирические зарисовки «короля смеха» соединились в изящную, динамичную и в то же время философскую кабаре-сюиту.
Начало действия переносит зрителя во времена Крымской эвакуации, в 1920-й год. За несколько дней до того, как Севастополь будет освобождён Красной армией, наш земляк Аркадий Аверченко отплывёт в Константинополь на одном из последних кораблей. Так как в театре всё может быть довольно условно, то пароход, на котором писатель покидает Севастополь, в трактовке художника Ирины Куц, превращается в обычную лодку. Именно на ней «вплывает» на сцену Аркадий Аверченко (Андрей Дзубан). Он произносит небольшой отрывок из своих «Записок простодушного», где вся драма эмигрантской жизни «короля смеха» раскрывается в полную силу.
Это произведение будет издано в сентябре 1921 года в Константинополе. Ещё через два года Аверченко напишет свою «Автобиографию», где обязательно вернётся к севастопольскому периоду. То, что позже станет лишь воспоминанием, Аверченко-Дзубан проживает перед зрителем: «Встал я на родном севастопольском берегу, перекрестился, прыгнул в воду и поплыл. Не сам, конечно, – в трюме парохода». Он также вспомнит, как с комфортом устроился на угольных мешках, «сделал некоторые распоряжения относительно хода корабля» и, наконец, уснул.
.jpg)
И вот с этого момента для зрителя заканчивается драматичная проза жизни и начинается кабаре-сюита. Ни одно кабаре немыслимо без главного артиста, и поэтому автор перевоплощается в конферансье, а серые воспоминания сменяют живая музыка и актёры в парадных костюмах. Образы из рассказов Аверченко, написанных им ещё до революции, оживают в его памяти. Хотя, возможно, всё последующее действо – лишь яркий сон, который увидел сатирик, заснув на угольных мешках.
Писателей часто называют «свидетелями эпохи», и вполне вероятно, что Аверченко был зрителем и даже участником историй, разыгранных на сцене. Он мог быть и тем самым провокатором Жоржиком, кинувшим яблоко раздора между молодой парой; и коварным Максимом Петровичем, внушившим влюблённой Лидочке сомнения о её избраннике. Аверченко вполне мог дружить с инженером Береговым, изменяющим своей неверной жене, или быть знакомым критика Конякина, ставшего свидетелем бессмысленной женской лжи.
Отношения мужчины и женщины поданы зрителю как бурная смесь парадоксов, недоразумений и ситуаций, доведённых до абсурда. Однако у этого коктейля есть вполне определённое название – противоречивая природа человека. Пусть не все разыгранные ситуации сегодня актуальны, но мотив этой изящной сюиты вполне узнаваем. Как сказал Аверченко, трудно понять китайцев и женщин.
.jpg)
А вот понять символичность постановки куда легче. Да и самих то символов не так много. Мешки с углём, на которых уснул рассказчик Аверченко, сопровождают героев в течение всего действа – и в быту, и в любовных неурядицах. Они символизируют тот груз отношений, который стал уже почти неподъёмным. Для угля, что в этих мешках, не хватает пламени. А откуда ему взяться, если между мужчиной и женщиной нет никакого доверия?
Холщовая ткань – ещё один важный элемент спектакля. В одной миниатюре она появляется в виде платка, в другой – в виде покрывала, под которым застуканные любовники пытаются скрыть свой стыд. Окончательно роль этого символа раскрывается в промежуточной сцене – пары повязывают белые льняные платки на лица друг друга. Что это может означать? Вероятно, нежелание взглянуть на свои отношения и признать их полнейший крах.
Вся прелесть этого спектакля в том, что он не перенасыщен нестандартными режиссёрскими ходами и сложными метафорами. Сценография построена на минимализме: декораций почти нет, хореография проста, световое шоу отсутствует. Акцент сделан на актёрах и только на них. Не прикрываясь сценическим решением, они выходят к зрителю, вооружённые лишь словом и эмоцией.
Каждый актёр в этом ансамбле по-своему очарователен. Когда ребята произносили текст, было видно, какая у них внутри эйфория и насколько они влюблены в своих персонажей. Сыграть несколько спектаклей в одном, при этом входя в разные образы, – мечта любого артиста. На мой взгляд, к её качественному воплощению были близки две пары – Николай Коваленко и Светлана Агафошина и Илья Домбровский и Диана Кугаевская. И девушкам, и парням приходилось примерять на себя разный темперамент, занимая позицию то жертвы, то – нападающего. Во всех образах актёры смотрелись органично, однако в их игре иногда улавливалась некая театральность. Но порой того требовала абсурдность и комичность ситуаций.
.jpg)
Спектакль получился весёлый, энергичный и в то же время немного грустный. Зрительский смех над рассказами Аверченко служил фоном для несколько иной истории. За нелепыми и комичными ситуациями скрывались абсурдность и драматизм человеческих отношений. Однако за динамичностью действия этого не замечаешь. Суть всего происходящего начинает раскрываться уже после спектакля. Назревает вопрос – жить под небесами или под холщовым платком? Это пусть каждый решит для себя сам. А режиссёр свою работу сделал. Браво!
С премьерой, флотский театр!
Арсений Веденин
Фото автора и Дмитрия Кириченко
Поделитесь с друзьями:
Читать также:
Обсуждение (2)
Арсению спасибо большое за новость! Написал так, что не поверил, на том ли я спектакле был. Интересная предыстория и мне не хватало знаний об авторе при просмотре. Но впечатления мои о спектакле, к сожалению, не так положительны. Технически сыграли 110%. Актёры выложились из всех сил, музыка, свет, снег, энергия со сцены... Но вот смысла в сюжетах было так себе. 50/50. Практически все о супружеских изменах и отношениях... Большую часть времени спектакля сидел и скучал... "Чеховские рассказики" в ТБМ просмотренные ранее выше на 3 головы! И не оценены... Зал тогда был практически пуст... К сожалению, ТБМ севастопольцы не любят....
"Практически все о супружеских изменах и отношениях..." Совсем не показана борьба за светлое будущее. Нет осуждения паразитических классов. Как тут не заскучать человеку. Вот "Цемент"-ом Гладкова бы насладиться...