Трагедия в Казани: почему в школах массово убивают детей и что с этим делать

Несколько взрывов прогремело сегодня утром в гимназии № 175 города Казани. Из школьных кабинетов была слышна автоматная очередь. Дети пытались спастись от шальных пуль, выпрыгивая из окон. Несколько учащихся гимназии разбились.

По данным ТАСС, в результате ЧП погибли 11 человек, из них 9 детей.

Ад в гимназии устроил её бывший выпускник, который «назвал себя богом».

Это не первый инцидент, произошедший в российских образовательных учреждениях. Ранее депутаты и чиновники заверяли, что извлекут уроки и примут меры по предотвращению school shooting.

Трагедия в Казани показала: воз и ныне там. О том, можно ли сегодня обезопасить школы от вооружённых нападений, — в материале ForPost.

Читайте по теме: «Колумбайн» в Казани: одиннадцать школьников погибли

Казань и не только…

Гимназия № 175 в Казани была открыта в 2006 году. Образовательное учреждение рассчитано на 726 учащихся и имеет необходимую материально-техническую базу. При ней открыты филиалы музыкальной, художественной школ. В гимназии работают спортивные секции, кружок хореографии. С детьми проводится нравственное, правовое, художественно-эстетическое воспитание, сказано на официальном сайте гимназии.

Ильназ Галявиев, устроивший бойню, был выпускником этой гимназии. Что подтолкнуло его на это зверство, сейчас можно только гадать. Но в некоторых telegram-каналах со ссылкой на заблокированный теперь канал самого Галявиева появилась информация об униженном и оскорблённом юноше, на проблемы которого не обращали внимание ни школьные психологи, ни учителя, ни общество. Якобы он сам об этом рассказывал в telegram, на своём канале с говорящим названием «Бог».

Парень с чёрным сердцем выпустился из образцового образовательного учреждения. Гадкий утёнок из гимназии не стал лебедем. Напротив, он превратился в стервятника и решил мстить.

По данным «Комсомольской правды», Галявиев, предположительно, незадолго до нападения завёл упомянутый канал в Telegram. В нём он назвал себя богом и выразил желание, чтобы остальные подчинялись ему. «В мире не должно остаться живности, это ошибка вселенной», — сказано в сообщении канала.

По словам главы Татарстана Рустама Минниханова, устроившему стрельбу в гимназии № 175 в Казани — 19 лет, на него официально зарегистрировано оружие.

Вооружившись им и самодельными бомбами, Галявиев ворвался в школу и начал массовую казнь. Ранее один из источников сообщал о двоих нападавших, одного из которых, по его словам, ликвидировали. Эту информацию в пресс-службе президента Татарстана назвали не соответствующей действительности, сообщает ТАСС. 

Президент Владимир Путин уже выразил соболезнования родственникам погибших. Он поручил руководителю Следственного комитета Александру Бастрыкину разобраться в ситуации, а также отправил в Казань главу Минпросвещения Сергея Кравцова и главу Минздрава Михаила Мурашко, сообщает ТАСС. 

Это не первый инцидент, произошедший в российских школах и колледжах. Три года назад в пермской школе № 127 подростки ворвались в кабинет четвёртого класса и устроили расправу над детьми. В результате ЧП пострадали 15 человек — учителя и дети в возрасте 10–11 лет. Спустя неделю после этого нападения ученик бурятской школы № 5 пронёс в образовательное учреждение топор и «коктейли Молотова». От рук подростка пострадали семь человек. В октябре 2018 года произошло массовое убийство в Керченском политехническом колледже. В результате взрыва и стрельбы погиб 21 человек из числа учащихся и персонала учебного заведения, включая предполагаемого нападавшего; пострадали 67 человек.

В конце августа 2020 года оперативники ФСБ задержали 13 подростков, которые планировали массовые убийства на школьных линейках 1 сентября. Одиннадцать из них собирались убивать одноклассников с помощью самодельных бомб, зажигательных смесей и ножей. Дети проживали в разных регионах РФ, но входили в одно закрытое интернет-сообщество.

Читайте по теме: Молчаливый керченский рассказ: почему не надо было задавать вопросы жителям города

Ох, рано не встаёт охрана

Во всех вышеназванных образовательных учреждениях были проблемы с охраной. Казанская гимназия № 175 не стала исключением.

Советник главы Росгвардии Александр Хинштейн в своём telegram-канале написал: в образовательном учреждении, где произошла бойня, не было охранника.

И это очень странно. Согласно статье 41 п. 8 ч.1 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», образовательное учреждение должно обеспечить охрану и безопасность детей во время их пребывания в учебной организации.

Как образцовую гимназию без охраны допустили к занятиям?

Теперь на этот вопрос предстоит ответить следствию. По факту ЧП в казанской гимназии возбуждено уголовное дело по статье УК РФ «Убийство двух или более лиц».

«Школы должны охранять не сторожа, а специализированные организации. Проблема в том, что на местном уровне школам не выделяется соответствующее финансирование. В местных бюджетах на эти цели не хватает средств. Поэтому большинство образовательных учреждений охраняют не лицензированные организации, а сторожа. В школах есть видеооборудование, тревожные кнопки, рамки с металлоискателем, но все эти меры не позволяют оперативно реагировать на вооружённые нападения», — сообщил корреспонденту ForPost директор Аликовской средней школы села Аликово Чувашской Республики Владислав Волков.

По его словам, рамки с металлоискателем — не панацея. Они реагируют на любой металлический предмет в кармане школьника. Если каждого ребёнка тщательно досматривать, процесс попадания в школу может затянуться на несколько часов. Волков отметил: согласно ковидным правилам, скопления детей у рамок с металлоискателем быть не должно. Поэтому сторожа-охранники стараются как можно быстрее пропустить детей, порой не обращая внимания на подозрительный визг системы безопасности.

«Специализированные охранные предприятия очень часто меняют охранников. Смена кадров происходит настолько часто, что человек на посту охраны не успевает приглядеться к детям, запомнить кого-то в лицо», — уточнил Волков.

По мнению руководителя общественного движения «За безопасность» Дмитрия Курдесова, такая ситуация складывается из-за действующей системы найма охранных предприятий. Их нанимают по тендеру. Тендерные правила известны всем: чем меньше стоят услуги компании, тем больше у неё шансов получить госзаказ.

«При формировании максимальной цены на охранные услуги в образовательных учреждениях школы по умолчанию выставляют минимальные цены. Это неправильный подход. При создании системы охраны в школе в первую очередь нужно учитывать опыт поставщика охранных услуг. При низком финансировании выставить качественную охрану невозможно», — отметил беседе с корреспондентом ForPost Курдесов.

Он уточнил: уроки после керченской трагедии в части охраны образовательных учреждений «извлечены не были».

«Должны быть обязательная сертификация и лицензирование для предприятий, которые охраняют школы. Охранники обязаны проходить постоянное обучение. Нужно сертифицировать людей, которые обеспечивают безопасность детей. Для этого охранные предприятия необходимо ставить в определённые рамки. Не должно быть так: кто дешевле дал, тот и выиграл тендер», — уточнил Курдесов.

Читайте по теме: Пацан к успеху шёл: российские регионы захлестнуло движение «Колумбайн»

Учителя-каратисты и учителя-шпионы

Проблемы с охраной — только одна из причин массовой гибели детей в школах. Основная беда в том, что в образовательных учреждениях не научились выявлять детей из зоны риска. Да, в стране заработал институт школьных психологов. Но, по словам многих экспертов, такие специалисты «работают для галочки». В TikTok ежедневно появляются десятки пародийных роликов, которые высмеивают работу школьных «лекарей душ». В них они решают все проблемы детей с помощью аспирина, снимающего головную боль.

Директор Аликовской средней школы Владислав Волков отметил: в Чувашии зарплата школьного психолога не превышает 20 тыс. рублей. Это ниже среднего. В образовательном учреждении, которое он возглавляет, учителя получают 26 тыс. рублей и более.

На вопрос корреспондента ForPost, хватает ли этих денег для нормальной жизни в Чувашии, Волков ответил: смотря кому сколько надо. В наиболее сложной ситуации оказались работники школ, взявшие ипотеку. На зарплату в 20–26 тыс. рублей не разживёшься. По данным Волкова, некоторые чувашские учителя и школьные психологи-ипотечники прошли процедуру банкротства. Тут бы в своих проблемах разобраться, не до детей.

Эксперты сомневаются, что квалифицированные психологи согласятся работать в школе за зарплату в 20 тыс. рублей. Даже если такие специалисты устроятся на работу, то сделать им вряд ли что-то удастся, так как они попадут под жёсткий прессинг директора образовательного учреждения. Менеджеры от образования до сих пор не хотят выносить сор из избы. Такая позиция директоров школ не позволяет экспертам оперативно выявлять детей, задумавших убийство сверстников.

«Система профилактики не срабатывает. Я сталкивался с такими школами, работая по различным инцидентам. Попустительство и покрывательство — главный фактор массовой гибели детей в школах», — уточнил в беседе с корреспондентом ForPost глава Центра спасения детей от киберпреступлений Сергей Пестов.

На этом фоне возникают очень странные инициативы, которые создают имитацию борьбы с агрессивными подростками. Так, например, некоторые предлагают научить учителей азам боевых искусств, чтобы в случае ЧП педагог смог обезоружить подростка-преступника. Пестов выступает против подобного рода инициатив. Превращать педагогов в учителей-каратистов — это не тот путь, по которому стоит идти.

Также ранее стало известно, что в сентябре 2020 года Центром «Э» якобы был запущен некий алгоритм, по которому учителя должны выявлять экстремистов среди своих учеников. Внимание должно быть сосредоточено на призывах к изменению конституционного строя, терактам, оправданию нацизма и терроризма, распространению ложных сведений о деятельности СССР во время Второй мировой войны.

Когда информация о том, что учителей принуждают следить за школьниками в соцсетях, попала в СМИ, возник скандал. 

По мнению сопредседателя межрегионального профсоюза работников образования «Учитель» Марины Булаевой, правоохранители это сделали для того, чтобы «чужими руками бесплатно сделать свою работу».

Ранее в беседе с корреспондентом ForPost она подчеркнула: в образовательных учреждениях проведена очень тонкая грань между желанием помочь и добровольно-принудительным требованием директора школы.

По российскому законодательству школы — независимые учреждения, в которых могут быть достаточно разные внутренние правила и обязанности сотрудников. Подчиняются школы районным администрациям и региональным управлениям образования. Поэтому общей статистики, говорящей о том, в каких школах учителей фактически заставляют шпионить за учениками, а в каких — нет, не существует.

Читайте также:  Учителя устроили охоту за подростками в соцсетях. Почему это дважды плохая новость?

Повернусь лицом к детям

Член Комитета Госдумы по образованию и науке Алдар Дамдинов в беседе с корреспондентом ForPost отметил: никакими законами и требованиями, в том числе к учителям, нельзя полностью решить проблему нападения на детей в школах.

«Владимир Путин неоднократно говорил о том, что в образовательных учреждениях необходимо усилить воспитательную функцию. Возраст детей, которые нападают на сверстников, составляет 17–19 лет. Эти дети немного были упущены. Они воспитывались в другой информационной культуре. Поэтому они считают, что, нападая на школы, смогут прославиться. Сейчас нужно отслеживать социальные сети подростков. Также необходимо начинать воспитывать детей с детского сада. Выделять средства на образовательные программы, повышать зарплату педагогам, увеличивать штат школьных психологов», — считает Дамдинов.

Он уточнил: депутаты Госдумы за последние несколько лет «внесли достаточно много законов», направленных на блокировку сайтов с вредной для детей информацией. Речь идёт о «пакете Яровой» — поправках к Федеральному закону № 374 «О противодействии терроризму», предложенных депутатом Госдумы Ириной Яровой. За его соблюдением следят в Роскомнадзоре. Ведомство отслеживает экстремистские сайты, которые негативно влияют на психику людей, и их блокирует.

Кроме того, с 1 сентября 2020 года в стране начал действовать закон о воспитании подростков, который инициировал президент Владимир Путин. Глава государства предложил расширить понятие воспитания учащихся так, чтобы оно было направлено на формирование «чувства патриотизма и гражданственности, уважения к памяти защитников Отечества и подвигам героев Отечества, к закону и правопорядку, человеку труда и старшему поколению, взаимного уважения, бережного отношения к культурному наследию и традициям многонационального народа, к природе и окружающей среде». В закон также включена ст. 12.1 «О требованиях к организации воспитания», по которой школам и вузам предлагается составить календарный план воспитательной работы.

«На исполнение закона нужно время. Не может быть так, что сегодня закон приняли, а завтра все уже понимают, что так нельзя делать. На сегодняшний день в законодательном поле сделано достаточно. Депутаты нового созыва продолжат работу в этом направлении. Что касается казанской трагедии, то сейчас нужно разобраться спокойно, вдумчиво, а затем уже делать выводы», — отметил Дамдинов.

Читайте также: Я хотела бы этого не знать. К годовщине бойни в Керчи

Пошли не тем путём

Все трагедии, на данный момент произошедшие в российских колледжах и школах, — типичный school shooting, отметил в беседе с корреспондентом ForPost научный сотрудник Института социологии РАН, психолог, социолог Темыр Хагуров.

Он развивается по определённому сценарию. Ребёнок, который готовит нападение на школу, нуждается в высокой самооценке. При этом он находится в социальной изоляции: его не понимают в семье, в школе. Такой подросток, как правило, имеет доступ к оружию и интернет-ресурсам, пропагандирующим school shooting.

«Это подаётся как протест, возможность заявить о себе и сломать общество. Этой специфической субкультурой управляют специфически настроенные взрослые. В данном случае принципиальная ошибка — всё валить на школу. Например, главным выводом после керченской трагедии стало то, что школы не дорабатывают. Но, простите, в школу ребёнок приходит учиться. Да, там есть психологи. Но это пожарная команда, которая обращает внимание только на экстренные вещи. Обращать внимание на странность поведения и то, какую информацию постит ребёнок, должны родители. По-моему, первое, с чем мы должны работать, — культура семейных отношений подростков», — уточнил в беседе с корреспондентом ForPost Хагуров.

По его мнению, одна из главных проблем российского общества — потребительская информационная изоляция членов семьи. Физически — все они дома, но ментально — в разных мирах. Часто родители не догадываются, в каком мире пребывает их ребёнок, до тех пор, пока тот не возьмёт ружье и не пойдёт с ним в школу.

«Семья и школа должны выступать союзниками, помогать друг другу, а не сваливать друг на друга проблемы. У нас получается как: учителя говорят, мол, виновата семья, а родители, напротив, винят школу, так как их ребёнок там больше времени проводит, чем дома. Это совершенно неконструктивный путь. Нужно восстанавливать детско-родительские отношения, культуру детско-родительской общности», — уточнил Хагуров.

По его мнению, за последние 20 лет были допущены две серьёзные ошибки, которые привели к трагедиям в образовательных учреждениях. В школе почти четверть века говорили: наше дело обучать, а не воспитывать. Родители считали, что их дело дать ребёнку всё необходимое, чтобы он развлекался. Не более того.

«Воспитание — это не обучение и не обеспечение, это нечто большее. И опять тут больше вопросов к родителям, которым проще сунуть ребёнку в руки гаджет, чем объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо», — уточнил Хагуров.

По его мнению, велосипед изобретать сегодня не надо. Нужно взять содержание из советской образовательной системы и адаптировать его под современные реалии.

«Содержание было не очень плохое: вместе мы можем преодолеть гораздо больше, чем поодиночке. Нужно вводить эту идеологию в российские школы. Должна быть самореализация не для самого себя любимого, а самореализация для страны, семьи, общества. Подросток должен осознавать себя как часть общего блага, тогда и не будет school shooting. Сейчас реформаторы образования двигаются по совершенно иному пути», — уточнил Хагуров.

В итоге получается, как в фильме «Джокер» Тодда Филлипса. В нём главный герой произносит монолог: «Что ты получишь, если смешаешь психически больного одиночку с обществом, которое игнорирует его и обращается с ним, как с мусором?» Это не риторический вопрос. Ответ на него можно найти в произошедшей сегодня казанской трагедии.

Читайте по теме: «Нужно поднимать бабло»: наши дети больше не хотят учиться

Роберт Вочовский