Миллионы за плагиат: как в СевГУ не заметили фальсификаций в научных работах

В редакцию ForPost поступила информация о возможной фальсификации научных данных в Севастопольском госуниверситете, а также о нецелевом использовании государственных средств, выделяемых на научную деятельность.

СМИ не может игнорировать подобную информацию из-за её потенциальной общественной значимости, поэтому, прежде чем эта публикация появилась, нами была проведена большая «проверочная» работа.

Начнём с того, что государство уделяет теме борьбы с коррупцией, в том числе в высшем образовании, большое внимание. Так, в начале октября 2024 года в Омске был вынесен обвинительный приговор по уголовному делу (по ч.4 с.159 УК РФ) в отношении трёх сотрудников Омского государственного технического университета (в том числе и ректора), которые фальсифицировали научную деятельность, получая за неё оплату.

История из СевГУ, которую мы расскажем, как кажется автору этих строк, в чём-то перекликается с «омским кейсом».

База + спецчасть

В 2021-2022 годах СевГУ участвовал в государственной программе «Приоритет 2030» и стал получателем государственной субсидии, по которой за два года получил около 200 млн в базовой части и более 400 млн в специальной части. Базовая часть по умолчанию выплачивается вузу, участвующему в программе, а специальная — рассчитывается по формуле в зависимости от успехов университета.

Чтобы вуз получил базовую часть, нужно как минимум, чтобы в нём училось не менее 4000 студентов на очных программах, ежегодный доход был не менее 1 млрд рублей, причём не менее 5% от этого дохода были бы доходами от НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы).

Для получения специальной части необходимо заявиться для участия в специальных проектах развития, в которых заложены целевые показатели. Правда, есть условие: за их недостижение университет могут исключить из программы, и в таком случае даже возможны штрафные санции.

В случае СевГУ по итогам 2023 года вуз из специальной части субсидии был исключён и оказался на грани вылета из базовой части.

В 2021-2022 годах значительная часть средств субсидии была направлена в одно из вузовских структурных подразделений — Институт общественных наук и международных отношений (ИОНМО, директор — кандидат исторических наук Д.Б. Татарков) для проведения научно-исследовательской работы по стратегическому проекту «Археонет».

Занимался этой работой под общим названием «Цифровые технологии в сфере оперативного регионоведения» в том числе научно-образовательный центр «Большое Средиземноморье» (НОЦ «БС», руководитель Г.В. Косов).

Разумеется, любое государственное финансирование научной работы не может восприниматься иначе как благое дело. Тем более что программа развития СевГУ в части научной деятельности обязывает создать новые научные знания, декларирует принцип приоритета качества научного результата над количеством, а её эффективность определяется научными публикациями, которые индексируются в базе Российского индекса научного цитирования (РИНЦ), а также в международных базах Scopus и Web of Science.

Монографии с червоточиной

Однако, как следует из материалов, которыми располагает ForPost, по результатам работы Центра по программе «Приоритет 2030» были выпущены четыре коллективные монографии, в каждой из которых находятся признаки массового плагиата и фальсификации научных результатов.

Речь идёт о таких работах:

1. «Религия как фактор современного ближневосточного политического процесса: проекция Персидского залива: коллективная монография» / Мин-во науки и высшего образования Российской Федерации, Севастопольский гос. университет; отв. ред. Г.В. Косов. — Севастополь: СевГУ, 2022. Для удобства будем называть эту работу «Монография № 1».

Любой, кто когда-либо занимался научной работой, скажет, что каждое серьёзное научное издание просит автора проверять свои тексты через систему «Антиплагиат», чтобы в уважаемые издания не попадали «мусорные» и ворованные статьи.

Проверять на уникальность работы просят и студентов вузов по всей стране, и делать они это могут в десятках бесплатных сервисов, названия которых широко известны. Преимущества бесплатных сервисов — в их доступности и необязательной регистрации. Они больше подходят для мониторинга новостных и информационных текстов.

Система же «Антиплагиат» (есть как в бесплатной, так и в платной версии) — самый авторитетный среди учёных, аспирантов, исследователей, докторов и кандидатов наук сервис, поскольку он ориентирован на сопоставление текстов с научными базами.

«Антиплагиат» учитывает и заимствования и цитирования, а не просто сверяет «похожие тексты».

Юридически нормы, которая бы говорила о том, какой должен быть процент уникальности научного текста, — не существует. Нет также и юридически закреплённого порога цитирования другого текста.

В ст. 124 Гражданского кодекса РФ указано, что использование заимствованного материала может быть в объёме, оправдывающем цель цитирования.

Однако научное сообщество, Академия наук РФ, крупнейшие вузы страны, самые авторитетные научные журналы пришли к некоему общему знаменателю касательно необходимого и достаточного процента уникальности.

Почти все сходятся на том, что нормальный процент полного заимствования текста для научной статьи должен быть не более 10%.

С процентом оригинальности текста дела обстоят так. Например, в Тихоокеанском госуниверситете нормой для статей уровня ВАК считается оригинальность — не менее 75%. В Южно-Уральском техническом университете закрепили, что для текста рукописи монографии процент оригинальности должен быть не менее 70%. В Южном федеральном университете оригинальность кандидатских диссертаций должна составлять не менее 80-85%. Оригинальность докторских диссертаций — не менее 90%.

Конечно, в любой серьёзной научной работе будет и внушительное число источников и ссылок на других авторов. Однако цитаты других текстов рекомендуют научно перерабатывать, осмысливать, вписывать в контекст своей работы, переводить фразы в таблицы, таблицы в графики и т.п.

Прямое же копирование чужих текстов (заимствования), как правило, допускается на уровне не более 10%.

Так вот, российская система «Антиплагиат» показывает, что уровень оригинального текста в «Монографии № 1» — от 8,49% до 3,18% в зависимости от типа проверки (документ есть в редакции ForPost).

Система указывает, что 69,6% текста данной монографии — совпадает с вышедшей в 2020 г. кандидатской диссертацией Д.А. Демченко; на 9,96% текст совпадает с текстом кандидатской диссертации А.В. Переяшкина (2015 г.); на 8,82% — совпадает с текстом кандидатской диссертации В.А. Потапова (2016 г.).

2. Монография № 2: Цифровое регионоведение Большого Средиземноморья: что, как и зачем изучаем? : коллективная монография / Мин-во науки и высшего образования Российской Федерации, Севастопольский гос. университет. — Севастополь: СевГУ, 2022. Оригинальность по системе «Антиплагиат» оценивается в 40,3% (документ есть в редакции).

3. «Монография № 3». Цифровое регионоведение Большого Средиземноморья. Украина: промежуточные итоги / Мин-во науки и высшего образования Российской Федерации, Севастопольский гос. университет. — Севастополь: Изд-во СевГУ, 2022. Оригинальность по системе «Антиплагиат» составляет от 50% до 62,3 %.

Как следует из документа (есть в редакции), работа во многом составлена из материалов сайта ereport.ru (сайта-агрегатора экономических новостей) и «Википедии».

Качество и принципы отбора информации об Украине в условиях СВО, когда транслируемые аудитории смыслы заслуживают пристального внимания, вызывают отдельные вопросы, которые должны стать темой отдельной статьи.

4. «Монография № 4». Цифровое регионоведение Большого Средиземноморья. Турция: российская стратегия / Мин-во науки и высшего образования Российской Федерации, Севастопольский гос. университет. — Севастополь: СевГУ, 2022.

Оригинальность по системе «Антиплагиат» составляет от 64% до 59,8% (есть в редакции). В работе массово использована перепечатка данных с интернет-сайтов, собирающих статистику.

Интересно, что во всех указанных монографиях система «Антиплагиат» обнаруживает «попытки маскировки заимствований».

Это ещё один любопытный факт, поскольку «маскировка заимствований» означает, что авторами были предприняты меры по обработке чужих текстов таким образом, чтобы программа не находила источники заимствованного материала для повышения процента оригинальности текста.

Сейчас это распространённая практика среди студентов, пытающихся выдать тексты из сети Интернет за свои. Текст прогоняется через компьютерную программу, которая внедряет в содержание специальные невидимые символы, меняет кириллические буквы на латинские и т.д., что делает работу «как бы уникальной».

Так вот, система «Антиплагиат» определила, что в монографиях № 4 и № 3 источником текстов является сайт tadviser.ru. Это платформа-агрегатор, работающая на основе искусственного интеллекта, автоматически собирающая данные по конкретным темам на одном сайте.

Таким образом, речь может идти о том, что авторы указанных монографий не работали с большими данными в общепринятом научном смысле, не интерпретировали их самостоятельно, используя в качестве основы для глубокого политико-экономического анализа, а ограничились механической компиляцией с сайта tadviser.ru и других ранее изданных диссертаций.

Невозможно не задаться вопросом: правильно ли мы понимаем, что в 2022 г. на средства госсубсидии, цель которой — получение новых научных знаний, проведение результативных научных исследований, изданы монографии, скомпилированные из текстов старых диссертаций и другой общедоступной и ранее опубликованной информации?

Является ли это имитацией научного результата с целью «освоения средств»?

Ответы на неудобные вопросы

Изложенные выше и другие вопросы мы задали Министерству науки и высшего образования РФ, отдельно замминистра А.В. Омельчуку; руководителю контрольно-ревизионного департамента Минобрнауки О.В. Дорониной; оператору государственной программы поддержки университетов «Приоритет 2030» учреждению ФГАНУ «Социоцентр», а также — ректору СевГУ В.Д. Нечаеву.

В частности, мы интересовались тем, как Минобрнауки оценивает участие СевГУ в программе «Приоритет 2030» — с учётом того что для указанных монографий может подтвердиться факт плагиата и фальсификации нового научного знания.

Мы спрашивали о том, можно ли говорить о нецелевом использовании бюджетных средств при создании указанных научных трудов в случае подтверждения фальсификации научной работы.

Спрашивали о том, какими могут быть последствия, если самые плохие предположения подтвердятся.

На часть вопросов ответы так и не получены, но…

В официальном ответе Минобрнауки РФ на запрос Forpost сказано, что «программа „Приоритет-2030” направлена на трансформацию образовательных организаций высшего образования в целом». А миссия СевГУ заключается в концентрации и генерации человеческого и социального капитала для опережающего социально-экономического развития геостратегических территорий Севастополя и Республики Крым, обеспечения научно-технологического лидерства и гуманитарного влияния Российской Федерации в современном мире.

При этом:

«Для оценки эффективности и результативности деятельности университетов утверждены характеристики результата предоставления гранта и целевые показатели эффективности, методика которых не предусматривает оценку на оригинальность материалов», — объясняет директор департамента координации деятельности образовательных организаций Минобрнауки В.В. Гришкин.

В организации ФГАНУ «Социоцентр» нам также ответили, что «оператор не уполномочен осуществлять проверку процента оригинальности научных работ университета». «Социоцентр» не проводит и оценку участия университетов в рамках программы «Приоритет 2030». Оценка университета проводится коллегиальными органами программы «Приоритет 2030».

Из самого СевГУ пришёл обнадёживающий ответ.

«СевГУ в ответ на запрос о возможной фальсификации отдельных научных работ (монографий), выполненных с использованием бюджетных средств программы „Приоритет-2030”, сообщает следующее.

Направленная Вами информация принята к сведению. Данный вопрос входит в функциональные обязанности Комиссии по профессиональной этике и служебному поведению работников ФГАОУ ВО „Севастопольский государственный университет”. В ближайшее время указанные Вами факты будут рассмотрены Комиссией. О результатах её работы Вам будет сообщено дополнительно», — документ подписан ректором В.Д. Нечаевым.

Кадры решают всё

Возможно, что комиссии потребуется выяснить конкретные имена и фамилии людей, которые (предположительно) могли принимать участие в фальсификации научных текстов и/или принимали решение о выплате «авторам» вознаграждения за проделанную работу.

Насколько известно ForPost, в вузе специально для реализации данного проекта в рамках программы «Приоритет 2030» был существенно обновлён кадровый состав НОЦ «Международные политические исследования Большого Средиземноморья».

В проект пришли внешние совместители: С.А. Панкратов (г. Волгоград), Д.А. Миргород, В.А. Потапов, А.Э. Гапич, О.М. Литвишко, А.В. Гукасов (все пятеро — из Ставропольского края).

Со стороны СевГУ среди прочих были задействованы Г.В. Косов и Д.Б. Татарков (директор ИОНИМО СевГУ).

Обращает на себя внимание тот факт, что на работу над проектом в качестве внешних совместителей были отобраны люди, которые не являлись сотрудниками ведущих научных институтов РФ или зарубежья и на протяжении нескольких лет не вели научные исследования, не имеют публикаций в системе РИНЦ за последние годы, не говоря уже о международных базах, соответственно, вряд ли могут считаться ведущими учёными, как того требует программа «Приоритет 2030».

Например, последние публикации В.А. Потапова, А.В. Переяшкина и Д.А. Демченко датируются годами, когда они защищали кандидатские вместе с Г.В. Косовым (2015, 2016 и 2020 гг.), что легко проверить в РИНЦ.

Почему именно они были трудоустроены в НОЦ «Большого Средиземноморья»?

Любопытно и то, что все внешние совместители непосредственно связаны с Г.В. Косовым (заведующий кафедрой, которая на тот момент называлась «Международные отношения и зарубежное регионоведение», а сейчас — «Социальные, философские и политические науки» СевГУ).

Согласно сведениям сайта «Диссернет» (dissernet.org), все они или защитили кандидатские диссертации под его руководством или при его оппонировании, но все — в диссертационном совете Пятигорского государственного университета, где Г.В. Косов являлся руководителем или секретарём в разные периоды.

Также анкета Г.В. Косова на dissernet.org говорит о том, что он был главой диссертационного совета Пятигорского государственного университета (по направлению «политические науки»), в котором в 2018 году состоялась защита кандидатской диссертации депутата парламента Карачаево-Черкессии В.Н. Халюзина.

В последующем депутат с большим скандалом был лишен учёной степени приказом Минобрнауки РФ из-за плагиата, а Г.В. Косов был исключён из диссовета вуза.

Позволим себе небольшое отступление.

В мае 2024 года сайт СевГУ сообщил о долгожданном выходе фундаментального труда — монографии двух профессоров вуза С.Л. Данильченко и Г.В. Косова «Борьба с религиозным экстремизмом в постсоветской России: от Ельцина до Медведева: становление и эволюция».

Директор ИОНМО Д.Б. Татарков сообщил, что данное издание — итог «полуторагодичной работы учёных в рамках межкафедрального научного проекта „Историческая политология”».

Однако изучение представленной работы через систему «Антиплагиат» показало, что почти весь текст указанной работы — это заимствованный текст из ранее опубликованной чужой работы.

Так, система показывает, что на 98,37% — это перепечатка текста диссертации Р.З. Мамиева «Исторический опыт борьбы с религиозным экстремизмом в Российской Федерации в 1991–2008 гг.» (2011 г.). Научным руководителем Р.З. Мамиева был С.Л. Данильченко.

А в 2023 г. Р.З. Мамиев был лишён степени кандидата исторических наук Приказом Минобрнауки России № 455/нк.

Тогда, в мае 2024 г., ForPost направил запрос в СевГУ на имя и.о. ректора В.Д. Нечаева об этой монографии, которая подаётся как полуторагодичный труд на острую социально-политическую тему, но в реальности является перепечаткой старой работы, «автора» которой лишили степени за плагиат. Источником научного воровства стал текст диссертации сотрудника Института прокуратуры РФ Н.В. Степанова - текст был украден дважды, что и отражено в приказе о лишении степени (документ есть в редакции ForPost).

«В ответ на ваш запрос сообщаем, что в СевГУ было проведено служебное расследование с целью установления обстоятельств выпуска научной работы „Борьба с религиозным экстремизмом в постсоветской России: от Ельцина до Медведева” авторов С.Л. Данильченко, Г.В. Косова. Установлено, что издание осуществлено авторами не в рамках трудовых отношений с СевГУ, бюджетные средства (а также иные государственные средства или средства СевГУ) на оплату расходов, связанных с изданием, не использовались. С целью повышения профилактического воздействия и формирования устойчивого убеждения о недопустимости совершения подобных действий проведена беседа с указанными работниками СевГУ», — сообщил тогда В.Д. Нечаев.

Вернёмся же к теме статьи — монографиям по программе «Приоритет 2030».

Если принять факт, что признаки плагиата подтверждаются и в тех монографиях, о которых речь в этой статье, то простой профилактической беседой дело всё-таки вряд ли должно закончиться.

Да и поймёт ли общество?

Вполне возможно, в руководстве СевГУ не знали, что в монографиях, выполненных на средства программы «Приоритет 2030», могут быть признаки плагиата и что они в целом не подходили под цели и задачи этой государственной поддержки.

Иначе как объяснить, что в 2022 г. внешним и внутренним совместителям за выполнение работ по указанным текстам была выплачена зарплата и стимулирующие надбавки? Говорят, что эти надбавки и зарплата в сумме превысили 4,3 млн рублей.

Интересно, что параллельно с этим отчётные показатели вуза по программе «Приоритет 2030» ухудшались, сначала это привело к сокращению госсубсидии в специальной части, а в 2023 г. — к полному исключению СевГУ из специальной части программы «Приоритет 2030» с критически низким баллом.

Есть вероятность, что по итогам 2024 года СевГУ, оказавшийся на предпоследней позиции рейтинга 2023 года, вообще будет исключён из программы.

Обращает на себя внимание ещё один факт. В 2022 году вузом была проведена госзакупка на сумму в 299 810 рублей на печать в бумажном виде и тиражирование указанных монографий.

В техническом задании к закупке (есть в редакции) в графе «цель» сказано: «продвижение в общероссийском и международном научно-образовательном пространстве результатов научно-исследовательских работ».

Если выяснится, что научно-исследовательская работа была сфальсифицирована, то получается, что и законность этой закупки под большим вопросом.

Или нет?

Кстати, любая изданная на бумаге книга, которой присваивается уникальный номер ISBN при публикации, должна быть разослана в ведущие российские библиотеки, в Книжную палату РФ — таково требование законодательства.

Тем не менее обнаружить указанные монографии там не удаётся. Нет монографий ни в электронном, ни в бумажном виде в библиотеке СевГУ. Не были размещены монографии и в электронной национальной библиотеке elibrary.ru (российский индекс научного цитирования — РИНЦ) или в других базах, вопреки обязательному требованию программы «Приоритет 2030».

Но ведь научный результат должен тиражироваться и приносить пользу российскому обществу и государству, тем более в такие сложные для Родины времена.

Упоминание об одном экземпляре монографии удаётся найти в библиотеке ВШЭ, куда её, судя по информации на сайте СевГУ, презентовали.

Также ForPost чудом смог найти эти монографии в электронном виде на книжном сайте rulit.me, где частные лица могут выкладывать имеющиеся у них книги в ознакомительных целях.

Отсутствие этих книг в библиотеках, с одной стороны, ограничивает доступ к ним со стороны студентов, аспирантов, учёных, но с другой — помогает скрыть их качество.

Пока мы ждём от вуза результатов проведения служебной проверки, сфокусируемся на «прорывных» монографиях и пытаемся понять, какие же смыслы их авторы стремились донести студентам и более широкой общественности.

Продолжение следует.

Сергей Абрамов