Лента новостей

15 ноября 2018 - 13:18
797
4

Подписав «Минск», по «Бресту» не плачут

«Второй Отечественной» в картине нашей исторической памяти, конечно, не повезло больше, чем какой бы то ни было другой войне.
ForPost Мнения: Подписав «Минск», по «Бресту» не плачут
На линии огня

Буквально только-только отгремел вековой юбилей окончания Первой мировой войны. Нашу страну, сыгравшую в том переломном событии XX века самую, пожалуй, славную, странную и трагическую роль, торжества коснулись напрямую. Так, российский президент посетил соответствующие мемориальные мероприятия в Париже; правда, судя по присутствию там делегатов массы государств, во время событий 1914-1918 годов не существовавших либо имевших к происходящему весьма косвенное отношение, а также конкретно по предельно одиозным фигурам вроде Порошенко и косовского бандита-«трансплантолога» Хашима Тачи, к памяти о Первой мировой это событие было максимум приурочено, а цели имело совсем иные.

Впрочем, и на внутреннем «фронте» практически все реплики, проекты, акции и споры были, кажется, к юбилею Второй Отечественной (как эту войну называли у нас сто лет назад) приурочены не в меньшей степени. Министр культуры Владимир Мединский заявляет: «Нам нужно укреплять в людях представление о России, как о державе-победительнице в той войне. Очевидно, что наибольший вклад в итоговую победу внесла именно наша страна. Очевидно и то, что плодами победы мы не воспользовались, но имеем право на моральное удовлетворение. На американской медали Победы "Великая война за цивилизацию", отчеканенной в 1919 году, Россия названа в числе победительниц. И в этом можно с американцами согласиться с легким сердцем!» - и в этом бравурном, но вполне правильном предложении мгновенно заподазривают построение очередного идеологического симулякра (или потемкинской деревни, говоря по-русски). Подозрения усиливаются, когда гордость за Первую мировую в очередной раз перетекает в гневные сожаления о том, как «большевики предательски лишили Россию плодов победы в ней», звучащие с очень высоких трибун. Поэтому в ответ хором звучат рассуждения, что война была империалистической, русскому народу не нужной и даже вредной, а к 1917 г. еще и изрядно опостылевшей, поэтому выход из нее на любых условиях был лучше, чем ее продолжение.

«Второй Отечественной» в картине нашей исторической памяти, конечно, не повезло больше, чем какой бы то ни было другой войне. Став фоном, контекстом и во многом причиной двух революций и гражданской войны, она до сих воспринимается в основном через их призму. Ранние большевики ее клеймили, между строк радуясь, что она все-таки случилась. Перед Великой Отечественной и особенно после ее начала, когда пропагандистские иллюзии на тему «пролетарского интернационализма» заменила более понятная и эффективная идея «русские против немцев», предыдущую Отечественную отчасти реабилитировали. Бывалые воины, вступившие в бой с немцами во второй раз за четверть века, носили царские награды вместе с советскими, Сергеев-Ценский воспевал Брусиловский прорыв, а «красный граф» Алексей Толстой писал: «Немецкие армии, гонимые в бой каленым железом террора и безумия, встретились с могучей силой умного, храброго, свободолюбивого народа, который много раз за свою тысячелетнюю историю мечом и штыком изгонял с просторов родной земли наезжавших на нее хазар, половцев и печенегов, татарские орды и тевтонских рыцарей, поляков, шведов, французов Наполеона и немцев Вильгельма... Я помню четырнадцатый год, когда миллионы людей получили оружие в свои руки. Умный народ понимал, что первое и святое дело — изгнать врага со своей земли. Сибирские корпуса прямо из вагонов кидались в штыковой бой, и не было в ту войну ничего страшнее русских штыковых атак. Только из-за невежества, глупости, полнейшей бездарности царского высшего командования, из-за всеобщего хищения и воровства, спекуляции и предательства не была выиграна русским народом та война» (здесь, как мы видим, царская власть осуждается не за то, что войну начала, а за то, что не сумела качественно вести).

 С конца 1940-х-начала 1950-х в отношении Первой мировой воцарилась позиция «ни войны, ни мира», которой Троцкий некогда в Бресте хотел окончить участие России в этой самой войне. Ее время от времени ругали, иногда вспоминали добрым словом в патриотических журналах типа «Молодой гвардии» и «Нашего современника» и в патриотической беллетристике типа Пикуля и Егора Иванова с его трилогией «Вместе с Россией». Чаще – просто обходили стороной. После 1991 года к власти пришли люди, искренне, кажется, считающие себя наследниками величия дореволюционной Российской империи, хотя на деле наследующие одновременно Керенскому, Парвусу и миллионщику Рябушинскому с его концепцией «костлявой руки голода». Для них Первая мировая, она же «Вторая Отечественная» - и вправду повод лишний раз симулировать величие, заодно пнув «проклятый совок», в отношении которого они страдают массой неизжитых комплексов.

А чем же на самом деле была та война? Была ли она нам нужна и для нас славна? Могу поделиться своим мнением. В ранней юности, являясь заядлым монархистом и безмерно идеализируя «Россию, которую мы потеряли» - считал, что да, нужна (и к тому, как она была окончена для России, относился в духе нынешнего агитпропа). Затем, в силу ряд причин, стал заядлым германофилом, и по этой причине думал уже, что скорее не нужна. От чрезмерной некритической восторженности в отношении дореволюционной России я с годами отошел, постепенно снизился и германофильский пыл, а в 2014 году, когда очередная, уже либерально-толерантная реинкарнация германского Рейха оказала всемерную поддержку геноциду Новороссии, он и вовсе превратился в арифметическую погрешность. И теперь я отношусь к той войне по принципу «лучше бы не, но если уж, то». Лучше бы мы не участвовали в той войне, но если уж участвовали, то надо было побеждать. Лучше бы мы победили, а не погрузились в пучину внутреннего хаоса, но если уж погрузились – лучше, чтобы по его итогам верх одержала волевая и центростремительная, а не разномастно-центробежная сила. Лучше бы нам не воевать с немцами во второй раз, но если уж воевали – хорошо, что мы закончили новую схватку в Берлине, а не немцы в Москве…И так далее.

После 2014-го мне стали как-то особенно понятны мотивы Николая II, который задолго до произнесения Черчиллем избитой, но от этого не менее блестящую фразу про выбор между войной и позором. Государь выбрал войну (и его поддержало практически все общество, включая завзятых либералов и даже непримиримых левых вроде Плеханова и Кропоткина). Люди, почему-то считающие себя его наследниками, спустя сто лет, оказавшись перед необходимостью защиты даже не братьев-славян, а просто части разделенного русского народа, сделали иной выбор.

Верны ли обвинения в адрес большевиков по поводу преданной и проданной победы? Как минимум спорны. Да, Брестский мир был крайне тяжел и унизителен, а те, кто его подписывал, руководствовались в первую очередь интересами удержания власти, а уже во вторую интересами России, но понятой ими весьма своеобразно, в качестве плацдарма для мировой революции. Вот только 95% этого позора было выковано уже к октябрю 1917 года! Армия усилиями «февралистов» приказала долго жить, и последний военный министр Временного правительства генерал Верховский прямым текстом говорил, что воевать дальше невозможно и надо идти на мирные переговоры. Доживи «керенская» Россия каким-то чудом до поражения Германии на Западном фронте, на последующей мирной конференции нам не светило ничего, кроме разве что формального статуса страны-победительницы, зато позора бы испили полную чашу, едва ли не больше, чем сами немцы. Российские делегаты в лучшем случае оказались бы в положении «победителей второго плана» вроде Бельгии и Японии, а скорее всего - кем-то наподобие гонцов от Кубанской Рады на Парижской мирной конференции.

 Став, таким образом, одним из «обиженных победителей», не получивших или получивших не в полной мере желаемое, Россия, подобно Италии и Японии, вполне могла бы в дальнейшем оказаться союзницей проигравшей Германии. Собственно, ось Берлин-Рим-Токио сложилась и в реальности, а в 1939-1940 годах к ней при определенных условиях могла присоединиться и Советская Россия. Однако чем бы была гипотетическая постфевральская Россия, продленная во времени, в сравнении с реальным СССР – большая загадка. При этом, признавая, что март 1918 года был во многом предрешен февралем 1917-го, нельзя не отметить, что Брестский мир, даже просуществовав по историческим меркам ничтожно малый срок, стал страшнейшей глубокой травмой для национального самосознания и символической вехой, имеющей мало аналогов по черной позорности. Это понимали и большевики, которые даже в русофобские 1920-е, когда о каком-либо снисхождении к национальным чувствам говорить не приходилось, оправдывали его лишь с позиций вынужденности.

Но самое главное: любые политические перипетии, связанные с Первой мировой, любые несбывшиеся альтернативы и сбывшиеся катастрофы, любые споры о ее нужности или ненужности не отменяют гигантского русского подвига на поле боя. Не отменяют полководческого гения Брусилова, жертвенного героизма солдат и офицеров во время «атаки мертвецов» при обороне крепости Осовец, подвига Нестерова, подвижнической святости медсестры Риммы Ивановой, сотен и тысяч других актов мужества и самопожертвования русских людей от мала до велика. Память о них прорывалась и в советское время неоднозначного отношения к «Второй Отечественной» - например, замечательный наш писатель Л.Пантелеев в рассказе «Маленький офицер» рассказывал: «Шел первый год войны - той, что теперь в учебниках истории называют первой мировой. Но тогда еще не знали, что будет вторая, поэтому для нас это была просто война с немцами, или с тевтонами, как их часто ругали в газетах… Я читал газеты, следил за ходом военных действий, крохотными бело-сине-красными бумажными флажками отмечал на карте продвижение наших войск и черно-красно-желтыми флажками - передвижения неприятеля. В "Петроградской газете", а также в журналах "Нива", "Лукоморье", "Всемирная панорама" я читал о подвигах русских чудо-богатырей, среди которых на первом месте стояли, конечно, совершенно невероятные подвиги донского казака Кузьмы Крючкова - того самого, что в одиночку захватил в плен одиннадцать тевтонов. Но самое сильное волнение вызывали в моей душе рассказы о героях малолетних, о юных разведчиках. В каком-то журнале я видел фотографию мальчика моего возраста. Этот "сирота Ваня" был снят в высоких солдатских сапогах, в барашковой шапке с кокардой и в гимнастерке с погонами. На груди у него висела большая круглая медаль. Отличился этот сирота тем, что "подносил патроны"».

Но и это совершенное бесспорное величие русского ратного подвига пытаются вписать в политические рамки и принизить, причем с помощью весьма сомнительных аналогий. К примеру, политолог Сергей Черняховский пишет: «Сама по себе храбрость и воинское искусство не дают в полной мере оснований для славы, если не освящены либо победой, либо, что даже важнее, смыслом войны – то есть тем, ради чего война велась. Если уж на то пошло, даже заслуженной памяти о героическом переходе Суворова через Альпы всегда теневым образом сопутствует вопрос: а какая, собственно, нелегкая занесла русскую армию в швейцарские горы, и чего это ради она взялась громить итальянские республики, восстанавливая там монархические режимы и защищая интересы австрийского императора? И призыв чтить военные подвиги вне памяти о том, ради чего они были совершены и к чему привели в результате, вообще довольно противоречив. Не приходит же в голову современной Германии в качестве событий воинской славы отмечать военные успехи летнего наступления 1941 года, захват Манштейном Крыма или прорыв армии Паулюса к Сталинграду».

Отмечать в качестве событий воинской славы такое, действительно, никто не будет. Но еще в советское время генералы и маршалы Победы в своих мемуарах признавали храбрость немецких солдат и талант немецких военачальников. Когда в октябре 1949-го года была провозглашена ГДР, Сталин отправил руководству республики послание со словами: «Опыт последней войны показал, что наибольшие жертвы в этой войне понесли германский и советский народы, что эти два народа обладают наибольшими потенциями в Европе для совершения больших акций мирового значения. Если эти два народа проявят решимость бороться за мир с таким же напряжением своих сил, с каким они вели войну, то мир в Европе можно считать обеспеченным» - и он же был инициатором создания в ГДР Национально-демократической партии для членов бывшей НСДАП, не запятнавших себя злодеяниями. В советской литературе ставили в один ряд трагедию блокадного Ленинграда и сожженного бомбардировкой «уважаемых западных партнеров Дрездена (из книги Л.Степанова «Новые легенды Гарца»: «Ленинград и Дрезден сблизили трагические события военных лет: Ленинград пережил жестокую многомесячную блокаду, Дрезден в одну ночь был превращен англо-американской авиацией в груду развалин»). Поэт и писатель Константин Ваншенкин говорил о встрече с восточногерманскими коллегами по цеху: «Многие из участников дискуссии и с нашей и с немецкой стороны — активные участники войны. Подходя к вопросу житейски, в узком, даже в личном плане, можно сказать: очень удачно получилось, что мы друг друга не убили, — а беря проблему шире, скажем: прекрасно, что мы сидим в одном зале, свободно беседуем и понимаем друг друга».

И до сих ведь на нашей земле есть множество немецких военных кладбищ, не то чтобы почитаемых, но понимаемых, принимаемых и по мере возможности ограждаемых от вандализма. Отец большого друг России и председателя совета директоров ПАО «НК «Роснефть», экс-канцлера Германии Герхарда Шредера, кстати, погиб в 1944-м именно на Восточном фронте, пусть и не в России, а в Румынии, и Шредер, называя приход советских войск в Германию освобождением, тем не менее чтит память отца. Можем ли мы его за это осудить? Да, памятник даже не военному преступнику, а честному немецкому высокопоставленному вояке, пусть даже Паулюсу, на нашей земле бы смотрелся очень странно. Хотя…В том же 1944-м маршал Конев приказал похоронить с воинскими почестями генерала вермахта Штеммермана, а Борис Полевой, присутствовавший при этом в качестве военкора, написал о покойном: «Как бы то ни было, он не бежал на самолете, как это сделали высшие офицеры его штаба, не оставил солдат. Он остался с ними и погиб солдатской смертью».

Я ни в коем случае не занимаюсь какой-то ревизией истории и обелением немцев. Просто привожу факты и показываю, что и в самом экстремальном случае, каким было для нас гитлеровское нашествие, - и после, и в самый разгар сечи не на жизнь, а на смерть могут иметь место какие-то нюансы. И эти нюансы подмечали и признавали люди, хронологически и биографически гораздо более близкие к той сече, чем нынешние россияне, 9-го мая цепляющие на грудь и вообще куда попало «георгиевскую ленточку», а затем под «фронтовые сто грамм» поющие «Катюшу» и «Священную войну» и тут же рассуждающие, мол, «на Донбассе одни хохлы убивают других» и «хорошо, что мы в это не лезем».

К счастью, у нас и близко нет ни одной войны, в которой мы были в роли Гитлера. Были войны и операции бесспорные, были спорные политически, но все равно отмеченные русским героизмом.

Мы не просто так полвека усмиряли кавказских горцев – православная Грузия попросили нас о покровительстве, а кавказское осиное гнездо рассекало коммуникации с ней.

Мы, может, зря спасли своим венгерским походом 1848-1849 годов удивительно неблагодарную Австрийскую империю, но мы, по крайней мере, одновременно спасли славянско-православное население этой империи, которому победа мадьярского бунта не сулила ничего хорошего.

Нужна и неизбежна ли для нас была война с японцами – вопрос, но мы точно не были в ней агрессорами, зато были, в очередной раз, образцом высокой воинской доблести.

Была ли необходима война с финнами в 1939-м? Кто-то говорит, что без нее финны не поддержали бы Гитлера, но не менее вероятно другое – все равно поддержали бы, только граница (и, соответственно, линия фронта) уже в первый день войны проходила бы в 32 километрах от Ленинграда. Прорыв «линии Маннергейма» был бесспорным подвигом русского солдата, а Павел Милюков сознавался в те дни в парижской эмиграции: «Мне жаль финнов, но я за Выборгскую губернию». Уже упомянутый Л.Пантелеев в рассказе «Новенькая» описывал пересуды ленинградских школьников в январе 1940-го: «Волька Михайлов ездил с отцом в Териоки, видел взорванные и сожженные дома и слышал - правда, издалека - настоящие артиллерийские выстрелы…У Жоржика Семенова ушел добровольцем на войну с белофиннами брат, известный лыжник и футболист. А у Володьки Бессонова хотя своих новостей и не было, зато он "своими ушами" слышал, как в очереди одна старуха говорила другой, будто "своими глазами" видела, как в Парголове около кладбища постовой милиционер сбил из нагана финский бомбардировщик». Уже эта война была если не для всех советских людей, то для ленинградцев точно почти Отечественной, пусть и стала она потом «той войной незнаменитой». Не верите – почитайте рассказ полностью.

Мы не зря во второй раз за сто лет пришли в 1956-м в Венгрию – не только защитили свои геополитические интересы, но и спасли самих венгров от кровавой междоусобной бойни и гуманитарной катастрофы.

Мы, как выясняется спустя годы, не совсем зря пришли в Афганистан. Несмотря на значительное количество просчетов при планировании и осуществлении данной кампании и несомненно провокационную роль Запада во втягивании в неё СССР, были поставлены и успешно выполнялись сразу несколько крупных созидательных задач: недопущение распространения агрессивного исламизма и наркоторговли, нейтрализация радикалов в афганском руководстве, собиравшихся строить социализм без учета местных особенностей и тотально разрушать вековые жизненные устои, помощь афганскому народу в налаживании мирной жизни. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что свыше 93% жителей провинции Кабуле в ходе телефонного опроса девять лет назад назвали лучшим периодом своей жизни просоветский режим доктора Наджибуллы , и даже полевые командиры, успевшие после «шурави» повоевать с частями НАТО, ставят наших солдат по доблести и благородству много выше, чем западных.

Не зря была и Первая чеченская. Да, ельцинский режим, сам фактически где косвенно, а где и прямо взрастивший режим дудаевский, начал войну не тогда, когда можно было спасти от геноцида десятки тысяч русских людей, а тогда, когда они уже большей частью были уничтожены или, в лучшем случае, ограблены, унижены и выгнаны из родных домов. Цели кампании были сформулированы криво и косо, обнажая очевидную криминально-феодальную подоплеку происходящего. Велась война, прежде всего политическими руководителями, но и персонажами в погонах вроде П.С.Грачева, бездарно, безвольно, а часто и предательски, по принципу «шаг вперед — три назад и в сторону». Однако ведь был и запредельный героизм простых солдат, офицеров и таких генералов, как Лев Рохлин. Был беспримерный мученический подвиг Евгения Родионова, нашего Жени. Была поддержка кампании национал-патриотической оппозицией, еще год назад противостоявшей ельцинскому режиму в кровавые октябрьские дни 1993 года, но понимавшей: ельцины приходят и уходят, а Россия и ее целостность остаются. Был номер НБП-шной «Лимонки» с заголовком (по памяти) «Браво, господин президент!». И была, в общем-то, почти достигнутая к августу 1996 года военная победа, несмотря ни на что.

Наконец, наше участие в сирийской войне, крайне сомнительное и противоречивое по целеполаганию, куда больше смахивает на получение мелких тактических уступок в переговорах российского управляющего сословия с Западом и обслуживание шкурных интересов этого же сословия. Но, так или иначе, мы в Сирии по приглашению законного правительства, на нас нет грехов, которые есть на американцах и саудовцах, и наш мартиролог воинской славы пополнился за три года многими новыми бессмертными именами: Пешков, Позынич, Прохоренко, Асапов, Заболотный, Цуркану, Ахметшин, наконец, Роман Филипов с припиской золотыми буквами «это вам за пацанов!».

Мы должны научиться отделять подвиг народа и русского воинства от политической мишуры. Должны не подверстывать русских героев под политическую конъюнктуру и не отбрасывать их ради нее же. Должны брать в будущее и делать краеугольным камнем национального самосознания многочисленные величественные, а не редкие спорные и мрачные страницы в истории наших войн и каждой конкретной войны. До французов, которые протанцевали четыре года под немецкой оккупацией, а потом оказались страной поголовного Сопротивления и державой-победительницей, нам далеко, просто ввиду отсутствия аналогов нашей истории. Но уж лучше превратить подвиг величиной с блоху в слона, чем расчесывать до крови тело реального великого подвига, гоняясь за блохой трусости, измены и некомпетентности.

Но, думается, в настоящее время это задача больше для общества и его интеллектуально-патриотического костяка, чем для государства в текущем виде. И потому, что высокие чиновные мужи своими политическими спекуляциями скорее вносят раздрай и смуту, чем способствует формированию правильной исторической картины и ее адекватного восприятия. И потому, что даже спекуляции оказываются сугубо для внутреннего пользования: в России официоз славит воинов Первой мировой и клянет предателей, но при этом «с уважением» (цитата из Д.Пескова) относится к тому, что в ходе парижских мероприятий зачитывались письма солдат разных стран-участниц Первой мировой, но только не письмо русского солдата. И потому, что даже самую бесспорную нашу память, память о Великой Отечественной, настоящую нашу светскую религию – эти люди назойливой монетизацией в своих целях вот-вот превратят в деструктивный культ.

И потому, наконец, что внешнеполитическая и геополитическая реальность прямо противоречит выспренным идеологическим установкам. Российская Федерация «поднимается с колен» и клянет большевиков за предательство в Бресте, но большевики аннулировали похабнейший мир в том же году по причине кардинально изменившихся обстоятельств и в течение нескольких лет вернули основную часть потерянных территорий (а спустя пару десятилетий – все и с процентами). Современная же РФ в год столетия начала «Второй Отечественной» стала инициатором подписания в тех же белорусских краях «Минских соглашений». Соглашений, вопиюще ужасных уже хотя бы потому, что подписаны они были не в результате военного краха, а ровно наоборот, после того, как киевский режим наголову разгромили простые русские люди Донбасса и российские добровольцы. Из всех наших «блох» за последние века – эта выглядит самой неприглядной, хуже и Бреста, и Хасавюртовской капитуляции перед чеченскими боевиками в 1996-м. 

И к ревизии беловежских - они же фактически почти во всем новые брестские - границ российский правящий класс совершенно не стремится, хотя шанс в 2014-м был потрясающий, вот к их консервации и признанию неприкосновенными - очень даже.

А ведь нация и государство – это неразрывная и взаимообуславливающая связь трех времен, прошлого, настоящего и будущего. И, фальшиво горюя о преданных русских солдатах прошлого, но открывая двери врагу в настоящем, ты направляешь весь состав под откос в будущем. Поэтому самым лучшим выражением презрения к вчерашним «брестам» и лучшей гарантией от «брестов» завтрашних был бы решительный отказ от них здесь и сейчас.

Станислав Смагин

Поделитесь этой новостью с друзьями:

5
Средняя оценка: 4.2 (5 голосов)

Обсуждение (4)

Аватар пользователя Дlornus
постов:
29
Дlornus (Rrym)
- 15/11/2018 в 13:31

Фактически всегда цели войны - укрепление власти Правителя.  Остальное всё пропоганда войны. Николай 2 фактически укреплял свою власть,а пропоганда обясняла- что ясли господни идут освобождать.  И Святой Царьград Константинополь.

Если бы наши солдаты понимали, из-за чего мы воюем, нельзя было бы вести ни одной войны.“ — Фридрих Великий (Фридрих II)

 

Аватар пользователя гейзер
постов:
3339
гейзер (Севастополь)
- 15/11/2018 в 14:58

Немного другой взгляд : Причины Первой Мировой Войны (не допустить транспортного коридора Север Европы-Ближний Восток) (с)

... "Хрен вам, а не железная дорога Берлин-Багдад", - сказали английские и американские "морские" торговцы, и устроили в Европе бойню",  а русский и европейские народы использовали, как пушечное мясо. "Самоотверженность"  . За ради кого и чего?!. Отважных французких мужчин "выкосили" полностью. Потом вместо них завозили мароканцев.США и Англия как раз хитроумными манёврами столкнули во взаимоуничтожительной войне как раз Германию и Россию - причём даже 2 раза! И всё из-за желдорог! Потому что желдороги - это геополитика! 
   Странным образом Россия как раз в 1905 году тоже закончила строительство ТРАНССИБА, тоже чрезвычайно не устраивавшего США и Англию! 
  С целью помешать завершению ТРАНСИБА США и Англией было организовано нападение Японии на Россию! Вы представляете, Россия строит ТРАНСИБ, который даст ей возможность окончательно освоить Сибирь. Если вы не знали, то Британская империя до строительства ТРАНСИБА не считала Сибирь Российской территорией, а ничейной землёй! И на всех западных картах 19-ого века всё ЗАУРАЛЬЕ помечено как Тартария а никакая не Россия! 
Так что это только русские считают что Сибирь у них с Ивана Грозного, а США и Англия считают, что только с 20-ого века! 
  Только строительство ТРАНССИБА заставило перестать США и Ангию считать Сибирь ничейной территорией - ЛУНОЙ! 
   То есть то что Сибирь - русская территория - США и Англия признали только в 20-ом веке! Только при СССР! - Смирились! - ВРЕМЕННО!   и тд...

Аватар пользователя За Союз
постов:
15634
За Союз (Крым)
- 15/11/2018 в 21:14

Всё верно! Нельзя нам в белорусских землях договора заключать - все похабными получаются. Что Брест, что Беловежье, что Минск. В одном автор ошибся. Российская империя обладала ещё и Польшей и Финляндией, поэтому территория СССР была существенно меньше территории РИ.

Аватар пользователя maxs
постов:
873
maxs (Севастополь)
- 16/11/2018 в 12:05

Минские соглашения не являются сейчас неприкосновенными. 

Если Вы еще не зарегистрированы, пройдите мгновенную регистрацию

Главное за день

Почему Путин победил на выборах в Крыму

Жители полуострова отблагодарили президента за десятилетие в составе РФ.
12:17
271
2

Никита Михалков: Каждый, кто шёл впереди народа во время Русской весны, вёл героическую борьбу

Кинорежиссёр привёз в Севастополь две театральные постановки: «И вас с наступающим...» и «12».
18:41
3585
9

Севастополь – Тверь. От Крымской войны до Русской весны

Правильное путешествие – то, из которого возвращаешься другим.
18:00
684
0

Зачем Крым подаёт иски к Украине?

До получения компенсаций ещё далеко.
17:18
512
0

Рекорды выборов-2024: как Путин снова стал президентом и чего ждать дальше

Чем закончилась избирательная кампания и чего россиянам ждать в будущем, рассказали эксперты.
12:25
3650
20

«Дом Черчилля» в столице Крыма разрушается без реставрации

Дата остановки в Симферополе британского политика вызывает споры историков до сих пор.
11:20
782
5

ТОП 5