Председатель Думы В. В. Володин отправил министра экономразвития М. С. Орешкина на переэкзаменовку.

Сочтя речи Орешкина о перспективах развития хозяйства не отвечающими на конкретные вопросы -- как будет развиваться экономика, на какие темпы развития выйдет, как реализуются национальные проекты -- Володин потребовал: "Давайте уйдем от общих рассуждений, давайте будем говорить о задачах, о проблемах в реализации этих задач и общей ответственности".

И поставил Орешкину два балла.

Многоглаголание благопотребное есть фирменный знак нашего начальства – не одного Орешкина, -- на бессчетных форумах они ничем, кроме многоглаголания не занимаются, но случаев торжественной – и прилюдной! – порки пустословов даже старожилы не припомнят. Случай, отчасти близкий к нашему, мы находим лишь 85 лет назад, когда, делая на XVII съезде ВКП(б) отчетный доклад, т. Сталин в лицах воспроизвел свою беседу с тогдашним Орешкиным – не названным, однако, по имени:

"Я: Как у вас обстоит дело с севом?

Он: С севом, товарищ Сталин? Мы мобилизовались (Смех).

Я: Ну, и что же?

Он: Мы поставили вопрос ребром (Смех).

Я: Ну, а дальше как?

Он: У нас есть перелом, товарищ Сталин, скоро будет перелом (Смех).

Я: А все-таки?

Он: У нас намечаются сдвиги (Смех).

Я: Ну, а все-таки, как у вас с севом?

Он: С севом у нас пока ничего не выходит, товарищ Сталин (Общий хохот)".

Учитывая, что 2/3 делегатов съезда не дожили до следующего, XVIII съезда, состоявшегося через пять лет, в 1939 г., смех в итоге оказался весьма сквозь слезы, возможно и "очень уважаемый товарищ, но неисправимый болтун, способный потопить в болтовне любое живое дело" отвалился в ту же яму. Так что комплименты в духе "Володин – это Сталин сегодня" звучали бы мрачновато и прямо двусмысленно.

Но отвлекаясь от этих неприятных сопутствующих обстоятельств, нельзя не признать, что отец народов с его своеобразным чувством юмора очень точно описал начальственную имитацию бурной деятельности (ИБД): "И когда снимаешь с постов таких болтунов, отсылая их подальше от важной работы, они разводят руками и недоумевают: "За что же нас снимают? Разве мы не сделали всего того, что необходимо для дела, разве мы не собрали слет ударников, разве мы не провозгласили на конференции ударников лозунгов партии и правительства, разве мы не избрали весь состав Политбюро ЦК в почетный президиум, разве не послали приветствие товарищу Сталину, – чего же еще хотите от нас?".

Добавить к списку заслуг и свершений еще "Разве мы не устроили аджайл и тимбилдинг, разве мы не провели организационно-деятельностную игру?" – и 1934 г. в упор не отличишь от 2019-го.

Отечественный администратор вечен. 

Другой вопрос, отчего В. В. Володин так осмелел. В. В. Жириновский был прав, заметив, что в истории Думы такой торжественной порки еще не было.

Некоторые полагают, что М. С. Орешкина сгубила болтливость, причем не просто болтливость, а касающаяся совсем уж важного предмета. Отвечая на вопрос слушателей Академии журналистики "Коммерсанта" о том, было бы ему интересно поработать на посту президента России, министр отметил, что такая работа была бы интересна любому управленцу "с точки зрения сути и содержания" – то есть почему бы и нет?

С одной стороны, действительно, почему бы и нет, с другой стороны, византинизм современных политических нравов требует помнить, что тема весьма деликатная. Настолько деликатная, что некоторые комментаторы не исключили: последовала жесткая реакция на самом верху. В форме команды "Ату его!".

Для столь прямолинейной трактовки надо бы иметь больше доказательств – а мы ими не располагаем, но Орешкин в самом деле забыл завет "Блюдите, сколь опасно ходите".

Тем более, что один интересный случай у всех перед глазами – хотя нет никакой уверенности, что наши политики имели это в виду, бывает, что глаз замыливается. Молодой и прыткий министр экономразвития – только не России, а Франции – по имени Эмманюэль Макрон решил, что ему было бы интересно поработать на посту президента. И стал работать в Елисейском дворце, так отблагодарив вскормившую его Социалистическую партию и бывшего президента Олланда. Как Олланд, так и соцпартия канули в политическое небытие, а прыткий молодой человек за полтора года работы наломал столько дров, что дальнейшие виды Франции пребывают в большом тумане.

Заметим, правда, что Макрон все-таки соблюл некоторые приличия. Он подал в отставку с поста министра экономики, финансов и цифровой экономики 30 августа 2016 и только после этого, будучи уже частным лицом, стал неистово домогаться благосклонности французов. А до этого о своих честолюбивых замыслах он не говорил – даже в сослагательном наклонении.

Но все же парижская аналогия слишком тонкая для московских нравов. Тут более уместна аналогия из дедушки Крылова.

Орешкин, необычайно серьезно и почтительно относящийся к себе, постоянно и повсеместно рассказывал о своем трудолюбии.

"Посмотреть даже на мою текущую занятость. Помимо большой нагрузки на рабочем месте постоянная необходимость перемещения, совещания с президентом, премьером, вице-премьерами... Мозг должен переключаться моментально между разными темами, а работать заканчиваешь глубоко за полночь. И понятно, что чем выше уровень, тем больше нагрузка. И, если ты хочешь реально что-то сделать для страны, эта нагрузка сумасшедшая".

Причем этот бешеный темп работы не всем нравится – "На самом деле многие меня уже в правительстве не любят, потому что я разрушаю этот комфортный режим, в котором существуют другие".

Любят – не любят, это другой вопрос, министр и не червонец, чтобы быть любезну всем, но беда в том, что ни в правительстве, ни в Думе не видят особых плодов столь неистовой работы. Что уже буквально соответствует поучительной басне:

"Мартышка вздумала трудиться:

‎Нашла чурбан, и ну над ним возиться!

‎Хлопот

‎Мартышке полон рот:

‎Чурбан она то понесёт,

‎То так, то сяк его обхватит,

‎То поволочет, то покатит;

‎Рекой с бедняжки льётся пот;

И наконец она, пыхтя, насилу дышит:

А всё ни от кого похвал себе не слышит.

‎И не диковинка, мой свет!

Трудишься много ты, да пользы в этом нет".

Приметив, что орешкинское чувство собственного величия недостаточно защищено высочайшим покровительством, В. В. Володин не отказал себе в удовольствии посечь великого труженика.

Возможно, посек бы и других – таких тружеников наверху весьма богато, -- но вероятно, у других оборона более эшелонирована.

Максим Соколов