На горе Кастрон в Балаклаве в дюжих руках строителей стучат молотки, визжат пилы, в запущенных бетономешалках шуршит мелкая морская галька. Все выше и выше наращиваются леса. Да, в эти дни подходят к пику работы по реставрации средневековой крепости Чембало. Они потребовались в срочном порядке после печально памятного обрушения в ночь с 16 на 17 июля прошлого года.
Стены башен грустно зияют пустыми нишами. Там, под карнизами, строители средневековья поместили в них массивные мраморные закладные плиты. В период Крымской (Восточной) войны итальянцы особо не проявили себя на поле брани под Севастополем. Зато не упустили представившейся возможности выдрать "с мясом" те закладные плиты, чтобы увезти их на Родину. В настоящее время их можно увидеть в экспозиции Морского музея в Генуе.
Нам известны лишь тексты, выбитые на полированных белых камнях. Они однотипны: "1467 [эти строения] (башня и стена) возведены во время [правления] благородного господина Баттиста ди Олива, достопочтенного Консула [крепости] Чембало". Так подают древние надписи ученые Государственного Эрмитажа (Санкт — Петербург), которые уже свыше пяти лет ведут археологические раскопки на горе Кастрон.
В мраморе увековечены также имена предшественников Баттисты ди Олива: Симоне дель Орто, Джорджо Спинолы, Джованне ди Подио, Барнадо Грилло... В годы их правления также возводились башни и стены.
На протяжении 600 — 700 лет, в течение которых существует крепость, усилия со стороны прилагались исключительно в одном направлении—на ее разрушение. Так, на 1423 год пришлись захват Чембало дружиной мангупского князя Алексея и случившееся поздней осенью губительное землетрясение, кстати, не единственное в течение веков.
В 1475 — м крепость штурмовали турки. В 1854 — м за ее стенами укрылись бойцы греческого батальона, чтобы хоть пару раз пальнуть со скромной мортирки в сторону тучи наступавших англичан.
В 1941 — 1942 гг. Чембало держала длительную оборону против фашистских захватчиков. Но, как ни странно, значительный урон был нанесен крепости в первые послевоенные годы. В течение лет и лет сюда ежедневно, как на работу, ходили... заготовители строительных материалов. Дикость? Но тогда так не говорил никто. Чтобы облегчить добычу камня, в 1947 году с помощью взрывчатки была отколота юго — восточная часть башни — донжона. Из ее многострадального, порядком израненного "тела", по оценкам специалистов, было выворочено 900 кубометров камня, настолько высокопрофессионально устроили взрыв. В самом уязвимом месте, в основании донжона, ему была нанесена опасная рана.
За стенами своей крепости генуэзцы искали защиту от выпущенных неприятелем стрел и копий. В их времена водились еще баллисты, появились пушки, которые заряжали ядрами, гладко вытесанными из заморского гранита. Уже в наше время, в период войны, на седеющие уже башни и стены Чембало сыпались мины, снаряды.
И ничего, крепость худо — бедно устояла. С большим же запасом прочности строили лигурийцы! На века. Но и их счет не бесконечен.
В ночь с 16 на 17 июля прошлого года разразился ураган с ливнем. Эта ночь стала роковой. В кромешной тьме словно сразу сработали и стрелы, и копья, и ядра, и мины, и снаряды, и взрывчатка, и былые землетрясения. В секунду рухнула добрая часть донжона—15 — 18 процентов его объема.
Утром донжон предстал в жалком, сиротском виде—хоть не смотри. Балаклава без крепости—не Балаклава. Но в шок были ввергнуты не только балаклавцы, но и севастопольцы. По поводу произошедшего поступали по телефону тревожные звонки из других городов: "Что?" "Как?" "Неужели так серьезно?"
Очень серьезно, в один голос заявляли побывавшие на месте комиссии руководителей и специалистов различного уровня. "Оставшаяся часть стены башни — донжона, сегодня существует точно в таких же опасных условиях,—писал по горячим следам происшествия автор составленной в 2005 — 2007 гг. проектной документации на реставрацию памятника архитектуры, ведущий специалист "Укрниипроектреставрации" Е.И. Осадчий (Киев).—Ее окончательное обрушение возможно в любой момент. Но при этом обломки могут накрыть жилые дома у подножия крепостной горы... Первоочередными, а теперь и неотложными, продолжают оставаться работы по восстановлению панцыря талуса"...
От руководителей города, дирекции Национального заповедника "Херсонес Таврический" пошли письма в высочайшие столичные инстанции, в том числе и в адрес президента и главы правительства страны. И деньги на реставрацию Чембало были найдены.
В скором времени на ближайших подступах к средневековой крепости был оборудован полевой городок строителей Севастопольского участка "Крымреставрации". Начался мирный, созидательный штурм не всей Чембало, а ее сердца—донжона.
Штабной вагончик—лучшее место для беседы с начальником участка Олегом Бардецким. Пока он разговаривал сначала по одному аппарату мобильной связи, затем по другому, мне позволили перелистать книги с проектной документацией. Очень интересное занятие. Названный уже здесь Евгений Осадчий представляет государственный—внимание!—научно — исследовательский проектный институт. Получается, что пострадавший донельзя донжон подвергается не просто восстановлению, а строго научной реставрации.
Прежде чем приступить к изготовлению чертежей, Евгений Иванович глубоко изучил архивные материалы. Открыв одну из папок, я наткнулся на фотографии более чем вековой давности. Они рассматривались через увеличительное стекло. Теперь утраченные входную дверь на уровне второго этажа и бойницы строители — реставраторы монтируют так, как на фотографиях.
Это я увидел уже на объекте, куда поднялся по склону Кастрона в сопровождении мастера Вадима Ефимченко. Олег Бардецкий отправился по неотложным делам в город. Вадим Васильевич любезно пригласил осмотреть вместительную цистерну для запаса воды в цоколе башни. Реставраторам осталось восстановить по чертежам горловину огромной емкости.
За пять с лишним месяцев до обрушения донжона генеральный директор НЗ "Херсонес Таврический" Леонид Марченко получил письмо от коллеги из крниипроектреставрации" А. Антонюка, в котором содержалась просьба доставить на стройплощадку свыше 900 кубометров камня — известняка. Помните, читатель, что именно такое количество камня памятником архитектуры было утрачено в 1947 после устроенного взрыва. Но я о другом. Киевлянин предлагал Леониду Васильевичу изучить возможность применить для подъема особо тяжелых блоков вертолет.
Хорошо бы иметь под рукой такую технику. Но 630 — килограммовый блок—порой из гранита для входной двери строители, изловчившись, тащили сами по склону горы, затем по трапам вверх до уровня второго этажа—как создатели египетских пирамид. Если обратиться к авиаторам за помощью, то скудный бюджет стройки может не выдержать таких затрат.
Переступив гранитный порог, мы оказались в круглом зале. Видимо, в нем коротали время свободные от вахты "социумы"—наемники. В холодное время года они грелись у огня камина. От него кое — что осталось, по крайней мере, копоть на оголенном дымоходе дошла из глубины столетий. Заметна и ниша, похожая на алтарь. Вадим Ефимченко, кстати, студент — заочник строительного вуза, предполагает, что здесь мог быть внутренний храм.
Если посмотреть вверх, то можно увидеть сохранившийся фрагмент свода донжона. Но по виду фрагментов гнездовых балочных ниш приходишь к выводу, что когда — то было минимум еще два перекрытия.
Куда — то на головной склад для них уже доставлены из Луцка бревна из дуба. Бревна нужны непременно ручной обработки. Об этом говорил в телефонную трубку перед отъездом Олег Бардецкий.
Олег Вячеславович еще сказал, что донжон будет восстановлен целиком—таким, каким его видели люди 600 с лишним лет назад. С камином, с лестничными переходами, с зубцами по периметру карниза. При этом строители применяют раствор, приготовленный по рецептам своих далеких — предалеких предшественников: известковый раствор, речная или морская мелкая галька там, где она необходима. На внешние ряды кладки идут "родные" камни, поднятые из земли после обрушения.
В помещениях башни можно устроить... нет, не выставку орудий пыток, рассчитанную на нетребовательную публику. Почему бы в зальчиках башни не развернуть музейную экспозицию? Ведь в ходе раскопок на горе Кастрон в руки археологов попало много удивительных немых свидетелей прошлого. Нашлись бы и у нас и желающие посидеть у камина с интересным собеседников.
Не будем фантазировать, чтобы не вспугнуть удачу. Только бы развернувшиеся работы не остановились, только бы духа хватило, главное—денег. А за строителями дело не станет. Назовем их для истории. Башню — донжон на Чембало возрождают к новой жизни рабочие Сергей Галушкин, Руслан Иванов, Александр Яшуков, Павел Судаков, Александр Андросов, Николай Петченко...
На счету Олега Бардецкого и его товарищей обновленные и реконструированные такие объекты, как Дворец детского и юношеского творчества, Художественный музей имени М.П. Крошицкого, Владимирский собор на территории НЗ "Херсонес Таврический", и другие сданные с высокой оценкой объекты.
Пусть с оглядкой, но радуешься за Чембало. Только бы не сглазить. Дела на Кастроне пошли благодаря звонкому резонансу после обрушения летом прошлого года. Катастрофу нельзя было на заметить. В то же время, сколько памятников местного значения в одной Балаклаве так же катастрофически падают, но беззвучно вне поля внимания комиссий, общественности. Словно так и надо.
