Пророссийские митинги Севастополя: как это было 30 с лишним лет назад

В материалах комиссии о российском статусе Севастополя Верховного Совета Российской Федерации – единственной официальной инстанции в России, которая анализировала положение в городе после развала Советского Союза – сохранились не только документы о планах радикальных украинских националистов сделать Севастополь «украинским или безлюдным», но и подборка материалов о пророссийских митингах в городе, которые отражали однозначное стремление севастопольцев быть с Россией.

Комиссию интересовало актуальное положение дел – с конца 1992 года, когда российский парламент стал обсуждать вопрос о российском статусе города.

Так, по данным комиссии, только за январь 1993 года в городе имели место следующие события:

·                    7 января – несанкционированный митинг на пл. Нахимова (около 3,5 тысячи человек), шествие по центру города.

·                    9 января – собрание избирателей в помещении общества «Знание» с приглашением представителя Президента Украины Ивана Ермакова.

·                    11 января – общегородское собрание избирателей Севастополя (организаторы – 12 общественных пророссийских организаций Севастополя).

·                    17 января – санкционированный митинг на площади Нахимова (свыше 10 тысяч человек), шествие по центру города.

Стоит отметить, что сведения комиссии российского Верховного Совета отличались неточностью. Например, 7 января 1993 года, как сообщалось в полицейских отчетах, в несанкционированном митинге в Севастополе приняло участие 30 тысяч человек (то есть в 10 раз больше, чем указывалось в документах комиссии), а в митинге 17 января – свыше 15 тысяч человек (по данным комиссии – свыше 10 тысяч).

Кроме того, сведения комиссии российского Верховного Совета отличались неполнотой.

Если в ее материалах за первую половину 1993 года еще упоминаются шествия 28 марта, 7 и 11 апреля (то есть всего представители российского парламента насчитали около 10 пророссийских акций), то, по данным исследователя И.В. Островской, приведенным в ее диссертации «История становления и развития русского и пророссийского движений Крыма и Севастополя в 1991 – марте 2014 гг.»,

«с декабря 1992 по май 1993 гг. в Севастополе было организовано свыше 50 митингов (из них 15 несанкционированных), 13 несанкционированных пикетирований, 14 манифестаций по центру города (из них 9 несанкционированных)… Численность выступающих (видимо, имеются ввиду участники митингов, а не количество выступавших – Л.У.) колебалась от 1000 до 12 тысяч человек».

Самыми массовыми митингами историк называет митинги 17 января (около 12 тысяч человек), митинги 1 и 2 мая – около 30 тысяч человек, митинг 12 июня – 20 тысяч человек. Понятно, что митинги в начале мая были тематически привязаны к советскому празднику Труда, а митинг 12 июня – ко Дню России, однако на этих мероприятиях развевался не только российский триколор, но и Андреевские флаги, а также флаг Военно-Морского флота СССР, а среди требований, в первую очередь, были такие:

·                     «Севастополь и Крым – России»,

·                     «Севастополю – статус главной базы российского Черноморского флота»,

·                     «Представитель Президента Украины – вон из Севастополя!».

Лозунг «Севастополь – Крым – Россия» впервые прозвучал на митинге 7 января 1993 года.

Интересна и реакция силовых структур Севастополя на пророссийскую активность жителей города. С одной стороны, они должны были подчиняться украинскому законодательству и препятствовать несанкционированным митингам, с другой стороны, поступали так далеко не все и далеко не всегда.

Так, согласно одному полицейскому отчету, составленному по поводу «несанкционированного пикетирования с целью не допустить конгресса украинцев», около Драмтеатра 28 марта 1993 года на митинг собралось около 300 человек:

«Несмотря на очевидность совершенного правонарушения, и.о. начальника УВД г. Севастополя…, работники Ленинского РОВД…, находившиеся на месте проведения пикета и митинга, не приняли мер к составлению административных материалов на участников акции… замначальника Ленинского РОВД…, выступая перед собравшимися, заявил, что по договоренности с Кругловым А.Г. настоящее собрание считается встречей народных депутатов с избирателями, чем способствовал проведению несанкционированного митинга» (имена намеренно опущены – Л.У.).

С такими покровительственными действиями полиции по отношению к пророссийским митингующим были согласны не все. Автор полицейского отчета возмущался:

«Ссылки Круглова А.Г. и отдельных работников милиции на то, что 28.03.93 г. у театра и на летней площадке проводилась встреча с избирателями, не могут быть приняты во внимание… О проведении несанкционированных пикетирования и митинга свидетельствовали флаги, лозунги, характер выступлений ораторов, предшествующая этому обстановка – широкая пропагандистская работа среди горожан и военнослужащих с призывами прибыть 28.03.93 г. к театру к 8.00 на митинг, распространение листовок такого же содержания, выступления Круглова А.Г. с такими же призывами и другие обстоятельства.

В результате бездействия работников милиции ни один участник несанкционированных пикетирования и митинга, проведенных 28.03.93, к ответственности привлечен не был».

Ситуация повторилась в начале апреля:

«7 апреля 1993 г. у здания делового и культурного центра, где проходила сессия горсовета, вновь проводилось несанкционированное пикетирование. Его участники препятствовали народным депутатам пройти в здание, оскорбляли их, оказывали неповиновение работникам милиции. Но и в этом случае административные материалы на активных участников пикета оформлены не были.

11 апреля на площади Нахимова проводился несанкционированный митинг, на котором присутствовало более 500 человек, но административные протоколы были составлены только на Круглова А.Г. и Шувайникова С.И. …

В нарушение ст.251 КоАП Украины не всегда принимаются необходимые меры по сбору доказательств виновности правонарушителей, не отражается существо проступка, в обоснование их вины, как правило, используются только объяснения и рапорта сотрудников милиции, что явно недостаточно… Несанкционированные митинги, уличные шествия, пикетирование государственных учреждений приобретает в городе всё более распространенный характер, однако оперативный сбор доказательств, оформление материалов на активных участников этих акций должным образом не организовано».

Еще характернее история с запросом в севастопольскую прокуратуру по поводу пророссийской агитации в Севастополе от народного депутата Верховной Рады Украины Николая Поровского (являлся одним из основателей и руководителей «Народного руха Украины», но в запросе он представился просто «народным депутатом»).

Н.Поровский писал:

«Обращаюсь к Вам по поводу публикаций газеты «Флаг Родины», печатного органа Краснознаменного Черноморского Флота… В публикациях этой газеты систематически содержатся измышления относительно государственной принадлежности Севастополя и Крыма, … многие статьи носят антигосударственный антиукраинский характер.

В подтверждение сказанного привожу цитаты из статей:

«О нас говорят и пишут», П.Чернятевич; «Севастополь никогда не был украинским портом. Это исконно русская военно-морская база».

Это измышления, т.к. с 1917 по 1928 год и с 1954 года это порт Украины.

«Кому меня подарили», капитан 1 ранга Б.Максимов; «Трезубец в национальной символике Украины я ассоциирую с известной атрибутикой фашизма».

Это прямое оскорбление символики государства Украины, т.е. уголовно наказуемое деяние…

Газета «Флаг Родины» за 1993 год более 10 раз представляла свои страницы для публикаций и интервью лидерам Российского движения Крыма, Фронта национального спасения России и другим организациям, которые ставят цель отсоединения Севастополя и Крыма от Украины, но ни разу не опубликовала материалы украинских организаций: севастопольской «Просвити», УРП или Руха, т.е. газета занимает определенную политическую позицию и, будучи наполовину финансирована (подчеркнуто черной ручкой, рядом знак «?» - Л.У.) государством Украина, проводит антигосударственную агитацию, публикует материалы, подпадающие под действие Закона Украины «Об ответственности за деятельность, направленную на нарушение территориальной целостности Украины».

На полиграфической базе газеты «Флаг Родины»… печатаются 4 коммерческие газеты и также газеты Великодержавно-шовинистического направления, в частности газета «Российская община Севастополя», в которой доминируют материалы, пропагандирующие идею отторжения территорий Крыма от Украины, межнациональной розни, украинофобии...

Прошу Вас принять меры по прекращению антигосударственной, антиукраинской политической деятельности через газету «Флаг Родины»...

Прошу также прекратить издание на полиграфической базе военных Краснознаменного Черноморского флота газет шовинистической направленности, не зарегистрированных соответственно законодательству».

Ответ севастопольской прокуратуры примечателен в первую очередь тем, что в нем не содержалось прямого ответа ни по одному конкретному запросу украинского депутата. В частности, прокурор сообщал, что в городе Севастополе «есть много газет», но «все они издаются за пределами Украины, в России», приведя в качестве примера петербургское издание «Наше время».

Далее севастопольский прокурор считал важным отметить, что «в 1992 – 1993 годах в прокуратуру Севастополя и районные прокуратуры жалобы, заявления, сообщения граждан, должностных лиц и общественных организаций по вопросам публикаций в СМИ материалов, направленных на разжигание национальной вражды и публичных призывов к насильственному нарушению территориальной целостности Украины, не поступали», за исключением присылки газет из СБУ по г. Севастополю.

Анализ этих газет прокуратурой показал:

«Некоторые публикации в этих газетах националистического толка, однако среди них нет материалов, направленных к призывам к нарушению территориальной целостности Украины или разжиганию национальной вражды. Распространители этих газет неизвестны».

В ответе севастопольской прокуратуры Н. Поровскому не было ни слова про газету «Флаг Родины», зато довольно много внимания было уделено газете «Русское слово», зарегистрированной в России как «общественно-политическое издание русского национального движения» по той причине – как объяснялось в документе, что эта газета «с цинизмом повествует о положении русских на Украине», т.к. русские выступают за равноправие своего народа, а украинцы из-за этого считают их фашистами:

«Так, в статье газеты «Русское слово» № 2 за 1992 год… «Хотят ли украинцы будущего России? Или к чему могут привести уступки украинцам», автором статьи Михайловым В.С., он же – главред газеты, допускаются клеветнические измышления национально-шовинистического толка в адрес политики Украины по отношению к России, статуса Республики Крым, г. Севастополя и Черноморского флота.

В подтверждение этого следует привести одну из выдержек статьи: «Политика Украины должна быть последовательно направлена на развал империи Российской Федерации… Для чего нужен украинцам Черноморский флот?… продать весь флот, т.е. то, что им никогда не принадлежало… Выполняются сразу две цели: обогатиться за чужой счет и сделать уязвимой для военного вторжения Россию».

С неменьшей откровенностью и цинизмом повествуется о положении русских на Украине, которые, по словам автора, выступая за равноправие своего народа, для украинцев – фашисты… Автор позволяет себе открытую провокацию и ложь по отношению как к украинцам, так и к русским, проживающим на территории Украины... Например, по якобы имеющейся у него информации «время от времени на дверях квартир русских, проживающих в тех или иных украинских городах, появляются надписи: «Хороший русский – это мертвый русский». … Аналогично… автор пытается спровоцировать межнациональную вражду и в армии.

Более того, автор берет на себя смелость предвидения возможного военного конфликта между Россией и Украиной – «В случае военной конфронтации с Украиной украинское офицерство нанесет удар ножом в спину русской армии». В указанной статье газеты содержатся и другие клеветнические измышления, оскорбляющие честь и достоинство независимой Украины и ее народа».

Общий тон ответа севастопольской прокуратуры, в частности, прямое игнорирование темы запроса от одного из лидеров «Руха», а также плохо скрытый намек на то обстоятельство, что Украина сама повинна в том, в чем обвиняет севастопольцев, а именно – в межнациональной розни, претензий на Черноморский флот, не имеющих под собой никаких оснований, позволяют предположить: представителям силовых структур города были свойственны пророссийские настроения не в меньшей степени, чем участникам митингов.

***

Вообще первый пророссийский митинг прошел в Севастополе еще до распада Советского Союза, 28 сентября 1991 года, когда стало ясно, что в условиях объявления Украиной независимости Верховный Совет Крымской АССР во главе с Н.В. Багровым не собирается поднимать вопрос о статусе территории Крымского полуострова и ориентирует политический истэблишмент на подчинение «вертикали власти» в Киеве. Не случайно 4 сентября 1991 года Верховным Советом Крымской АССР была принята «Декларация о государственном суверенитете Республики Крым», объявлявшая Крым частью Украины.

Как я уже писала в своих статьях для ForPost, линия на подчинение Севастополя Крыму возобладала в севастопольском городском совете в конце зимы 1991 года, после проведения референдума о статусе Крыма на территории Крымского полуострова, когда вместо реализации положения собственно севастопольского референдума о союзно-республиканском статусе Севастополя руководство города предпочло войти в состав депутатского корпуса Верховного Совета Крымской АССР, и эту линию поддержали и те депутаты севастопольского горсовета, которые спустя полгода, осенью 1991 года, после объявления Украиной своей независимости 24 августа 1991 года тут же подняли тему «возвращения в состав России».

Официальными организаторами общегородского пророссийского митинга 28 сентября 1991 года были председатель севастопольского общества русской культуры им.А.С.Пушкина, председатель оргкомитета по статусу Крыма И.В. Сибилева, а также председатель комиссии городского совета по гласности и жалобам граждан, депутат горсовета и Верховного Совета Крымской АССР А.Г. Круглов.

Резолюция митинга была адресована Верховному Совету Крымской АССР, на заседаниях которого тому же Круглову за осень 1991 года ни разу не дали высказать свои пророссийские взгляды.

Итак, участники митинга обращались к Верховному Совету Крыма со следующими требованиями:

«Отменить неконституционный Акт дарения Крыма Украине от 19 февраля 1954 года и вернуть Крым России.

В случае отказа России от Крыма требовать самостоятельности Крыма в составе Союза…

До 1 декабря 1991 года провести общекрымский референдум с формулировкой о будущей судьбе Крыма: «а. Вы за Крым в составе России, б. Вы за самостоятельный суверенный Крым в составе Союза».

Предполагалось, что организаторы митинга вместе с Всекрымской делегацией по вопросу переговоров с союзными и республиканскими органами власти «поднимут вопрос об отмене Акта дарения Крыма Украине и возвращения Крыма России, а в случае отказа России от Крыма» – будут «требовать самостоятельности, суверенности Крыма в составе Союза».

Как известно, Верховный Совет Крымской АССР не успел провести собственный референдум за осень 1991 года, до референдума о независимости Украины, состоявшегося 1 декабря 1991 года, а после развала СССР, в 1992 году, под давлением руководства Украины наложил мораторий на проведение общекрымского референдума. На этом фоне и в связи с «поездами дружбы» и возникла комиссия Верховного Совета уже России о статусе Севастополя.

В материалах комиссии сохранился текст «Обращения общегородского митинга граждан Севастополя» 17 января 1993 года, на котором присутствовало более 15 тысяч человек:

«В очередной раз, собравшись на массовый митинг, трудящиеся г. Севастополя выражают глубокое негодование политической, экономической и национальной политикой руководства Украины, которая ведет народы Украины и Крыма к физическому и моральному краху.

Манипулируя национальными интересами, нынешнее руководство Украины… насаждает в стране национал-фашизм, возводит в ранг национальных героев убийц и государственных преступников, пытается выдавить из сознания народов дух товарищества, братства и единства… Только великие «герои» могут позволить себе вбить клин между двумя славянскими народами. «Гением» номер один следует считать Вас, президент Украины Л.М. Кравчук.

Со всей ответственностью мы заявляем Вам: город-герой Севастополь был, есть и будет главной базой Российского Черноморского флота.

Он является неотъемлемой частью Республики Крым, народ которой желает видеть свою республику – равноправным участником Содружества независимых государств. Нахождение в г. Севастополе штаба ВМС Украины противоречит Ялтинским соглашениям, является дестабилизирующим фактором не только в Севастополе, но и во всем Крыму, и мы ТРЕБУЕМ немедленного его вывода из нашего города».

Организатором митинга был председатель городского севастопольского совета «Всекрымского движения избирателей за Республику Крым» Б.А. Серов. Как можно заметить, в этом обращении Россия упоминалась только в контексте Черноморского флота, а Севастополь назывался «неотъемлемой частью Республики Крым», которая хочет быть «равноправным участником» СНГ.

В таком контексте (подчинение севастопольской повестки общекрымской) постановление митинга от 17 января 1993 года было поддержано Русским обществом Крыма в начале февраля:

«Правление Русского общества Крыма, обсудив протест Всекрымского движения избирателей за Республику Крым, приняло решение: оказать всемерную поддержку организаторам и участникам митингов в Севастополе, отстаивающим русскую идею. Предупреждаем: город русской славы должен быть только русским, тихая украинизация Черноморского флота приведет к непредсказуемым последствиям и нанесет непоправимый ущерб государственности Украины. Еще не поздно остановиться и создание Украинского флота проводить за пределами Крыма».

Итак, как и первый пророссийский митинг Севастополя сентября 1991 года, митинг 17 января 1993 года ставил вопрос не отдельно о российском статусе города, а о правомерности возвращения в состав России Крыма и уже вместе с ним и как его части – Севастополя.

И вот тут есть несколько важных нюансов.

Во-первых, со стороны России была создана парламентская комиссия, занимавшаяся вопросом российского статуса только города Севастополя, а не Севастополя и Крыма вместе. В том числе – с учетом того факта, что Севастополь был выделен в 1948 году в самостоятельный административно-хозяйственный центр и формально не передавался в 1954 году в состав УССР вместе с Крымской областью. Соответственно, комиссия Верховного Совета Российской Федерации рассматривала статус Севастополя, а сам Севастополь в этот момент «тянул» за собой Крым.

Во-вторых, обсуждение российского статуса автономной республики Крым, с точки зрения ситуации в России первой половины 1990-х годов, и здесь кажется не столь существенным конфликт между президентской и парламентской властями, был принципиально затруднен тем обстоятельством, что внутри самой России в это время существовали серьезные проблемы с бывшими автономными республиками, ставшими субъектами Федерации (в первую очередь, – Чечней и Татарстаном). Вероятно, поэтому (но с этим еще предстоит разбираться) парламентская комиссия касалась вопроса российского статуса только Севастополя.

И, в-третьих, в самом Крыму те движения, которые позиционировали себя пророссийскими, требовали в основном независимости Республики Крым от Украины, а не «возвращения» Крыма (или его «вхождения») в состав России.

В итоге на митингах в Севастополе звучали лозунги о возвращении города в состав России и одновременно с этим объявлялось о принадлежности города республике Крым, антиукраинские силы которого на тот момент выдвигали лозунг независимости.

Препятствовали ли все эти обстоятельства успешной работе российской парламентской комиссии о российском статусе Севастополя? Представляется, что да. Стремление пророссийских общественных движений Крымского полуострова позиционировать Севастополь частью Республики Крым, скорее, запутывало ситуацию с возможностью возвращения Севастополя в состав России, чем ее упрощало.

Могли ли, тем не менее, севастопольцы, тогда, в начале 1990-х годов, действовать отдельно от крымчан? Представляется, что на данный вопрос ответ будет отрицательным. И дело даже не в том, что на обывательском уровне хитросплетения высшей политики обычно не улавливаются, но и в том, что, видимо, согласно какой-то объективной исторической логике справедливым было возвращение этих территорий в состав России не по отдельности, а вместе.



Любовь Ульянова