В крымском виноделии наступила эпоха больших денег

Виноделие было одной из первых отраслей экономики Крыма, которым удалось успешно включиться в общероссийский рынок. Но произошло это во многом авансом, на волне естественного интереса к Крыму, который у значительной части россиян ассоциируется прежде всего с вином и виноградом. За четверть века под украинской юрисдикцией крымское виноделие получало мало реальных стимулов для развития, поэтому к моменту присоединения к России разрыв с ведущими материковыми винодельнями был уже довольно внушительным.

Преодоление этого разрыва до сих пор не завершено, и результат напрямую зависит от того, какие усилия по поддержке виноградарства и виноделия будут предпринимать власти Крыма и Севастополя. Пока ситуация в отрасли складывается в пользу крупных игроков, имеющих доступ к «длинным» деньгам и земельным ресурсам. Какой результат это принесет, будет понятно через несколько лет, когда появится вино с новых виноградников.

«Разливайки» живее всех живых

Пять лет назад массовая алкогольная розница отреагировала на присоединение Крыма к России мгновенно — уже весной 2014 года полки российских магазинов изобиловали продукцией со словом «Крым» на этикетках. Те, кто и раньше был неплохо знаком с крымскими винами, сразу обнаружили, что в предлагаемом ассортименте встречалась продукция как известных производителей — например, «Массандры» или «Инкермана», так и сомнительные изделия из виноматериалов непонятного происхождения. Порой можно было снять шляпу перед маркетологами — например, автору этой статьи доводилось держать в руках бутылку портвейна «Крымский», сделанного не в Крыму, а в городе Крымске Краснодарского края: упрекнуть производителя в подлоге в данном случае сложно. Но в большинстве случаев продукция «разливаек», решивших оседлать патриотическую волну, не выдерживала никакой критики.

Первоначально решение этой проблемы виделось в развитии национальной системы качества вина, предусматривавшей введение маркировок ЗГУ (защищённое географическое указание) и ЗНМП (защищённое наименование места происхождения). Присоединение Крыма ускорило этот процесс — необходимые добросовестным виноделам поправки в федеральный закон «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта» были внесены уже в конце 2014 года. Сейчас маркировка ЗГУ и ЗМНП уже присутствует на этикетках многих российских вин, но проблема псевдокрымских «разливаек» никуда не делась — их продукция по-прежнему присутствует в рознице.

«До сих пор в России местом происхождения вина, которое пишется на бутылке, является место, где оно разлито по бутылкам, а не где выращен виноград. То есть все вина мира, назову такие: шабли, медок, божоле, — мы понимаем, что если там написано что-то, то внутри будет вино определённого типа и стиля, созданное на этой территории. У нас же до сих пор слово «Крым» могут написать где угодно. Можно привезти цистерну вина откуда угодно в мире, налить в Крыму, и это будет крымское вино, налить в Севастополе — севастопольское, то же самое налить на Кубани — будет кубанское. Это серьёзная проблема, которая мешает развитию этой отрасли.

То есть это «долгоиграющая» отрасль — я посадил виноградник в 2008 году, а первую бутылку продал в 13-м году. Очень долго, очень много времени уходит на то, чтобы создать продукт. И правила игры здесь очень важны», — сообщил в конце марта на встрече президента России Владимира Путина с общественностью Крыма и Севастополя известный севастопольский винодел Павел Швец.

Путин, как оказалось, о такой проблеме не знал.

«Я первый раз слышу, что может быть название определено по месту разлива по бутылкам. Это, конечно, надо поправить. И во всём мире это не делается, во всём мире всё по-другому. Где производится — там и присваивается имя, название с указанием региона производства», — ответил он Швецу.

Позицию севастопольских виноделов разделяют и в других виноградарских регионах России. Не так давно похожее обращение к президенту подготовили в Дагестане. Местные виноградари жалуются, что при растущих объёмах выпуска коньяка в стране доля коньяка, произведённого из российского винограда, неуклонно снижается. Причина та же самая: гораздо проще и рентабельнее импортировать коньячный спирт, разлить его по бутылкам и наклеить на них этикетку с надписью «Сделано в России», чем произвести продукт полного цикла, от виноградника до полки.

Есть ещё один аспект живучести «разливаек» — низкий уровень культуры потребления вина в России с её традиционной ориентацией на крепкий алкоголь. Как отметил эксперт винной отрасли Николай Скиба, случаи злоупотребления наименованием «Крым», когда производители, ничего общего не имеющие с крымским виноградом, используют слово «Крым» или крымскую топонимику в производстве низкопробной продукции, особенно распространены в Центральном федеральном округе, на Дальнем Востоке и других регионах, далеких от Крыма и собственно виноделия. Зачастую, добавил Скиба, такая продукция продается по ценам, заметно превышающим недорогие, но качественные вина из крымского винограда, и тем самым производители, нашедшие лазейку в законодательстве о винах ЗГУ, подрывают доверие потребителя к крымским винам.

Тот факт, что вопрос о более надёжной защите места происхождения российских вин активно поднимается именно в Севастополе, не случаен. Севастопольские виноделы неизменно подчеркивают, что местный терруар, то есть совокупность почвенно-климатических условий для виноделия, позволяет производить действительно великие вина, поэтому цена репутационного ущерба от деятельности «разливаек» очень высока.

«Есть признаки того, что в Севастополе к случаям недобросовестного использования топонимики подход более жёсткий, чем в Республике Крым, где эта проблема вообще-то более существенна, — отметил Николай Скиба. — За счёт большого количества виноделов, поддерживающих эту позицию, таких как Павел Швец и Олег Репин, Севастополь смог добиться и внимания к проблеме на федеральном уровне. Поэтому Севастополь может первым в России защитить своё наименование и только выиграет, отказавшись от географической привязки к Крыму. Крымские производители более разрозненные, у них нет такого внутриотраслевого сотрудничества, как в Севастополе».

Однако позицию севастопольских виноделов разделяют далеко не все представители отрасли. Например, президент Союза виноградарей и виноделов России Леонид Попович считает, что все, кто хотят делать вина с маркировкой ЗГУ из винограда, выращенного в Крыму и Севастополе, уже этим занимаются, а говорить о недобросовестном использовании слова «Крым» в названии алкогольной продукции некорректно.

«Конечно, многим хотелось бы, чтобы слово «Крым» было жёстко защищено, но российские законы, к сожалению, этого не позволяют — в таком же положении находятся Краснодар или Дагестан, — сказал Попович. — Защиту обеспечивает маркировка на этикетке «Вино с защищённым географическим указанием «Крым». Если же кто-то произвольно использует слово «Крым» в названии вин, то с этим ничего не поделаешь — фантазия у нашего народа неуёмная. Другое дело — незаконное использование маркировки ЗГУ «Крым», здесь предусмотрена система санкций».

По мнению редактора портала «Наше вино» Дмитрия Федосова (Ковалёва), все вопросы, связанные с «разливайками», надо адресовать в первую очередь к региональным властям и местным союзам виноделов.

«Безусловно, такие предприятия платят налоги, но это «короткие» деньги, которые в лучшем случае помогут временно закрыть дыру в бюджете. Но в долгосрочной перспективе приоритет должен отдаваться тем предприятиям, которые сами сажают виноградники, создавая эффект для всей экономики. К сожалению, мы видим, что в крымских ассоциациях виноделов присутствуют и «разливайки», от которых следует дистанцироваться из соображений как минимум престижа продукта. В Краснодарском крае такой процесс уже заметен, хотя дефицит своего винограда присутствует и там — в Крыму он просто сильнее ощущается», — отметил он.

Инвестиции пока не созрели

Как и многие другие отрасли экономики Крыма, виноделие в украинский период испытывало острый недостаток инвестиций как в новые виноградники, так и в материальную базу виноделен. Это обстоятельство определяет тот объективный разрыв между винодельческими хозяйствами Крыма и Краснодарского края, который уже существовал к 2014 году. В кубанское виноделие крупные частные инвестиции пришли ещё в середине прошлого десятилетия, причём в ряде случаев из сфер, предельно далёких от виноделия. Например, одно из крупнейших винодельческих хозяйств Краснодарского края «Кубань-вино» было куплено группой компаний «Ариант» из Челябинской области, в состав которой входят крупнейшие в России заводы по производству ферросплавов.

В крымском виноделии аналогичный процесс стартовал лишь сравнительно недавно, поскольку при Украине основная часть крупных хозяйств находилась в государственной собственности и в таком же статусе первоначально оказалась в российской юрисдикции. Самой знаковой приватизационной сделкой с крымскими винными активами на сегодняшний день является состоявшаяся в конце 2017 года продажа 100% акций АО «Завод шампанских вин «Новый Свет» за 1,5 миллиарда рублей. Покупателем старейшего предприятия отрасли выступила компания «Южный проект», дочерняя структура банка «Россия». В ноябре прошлого года также сообщалось, что «Россия» может войти в капитал Инкерманского завода марочных вин, вокруг которого шёл затяжной конфликт.

Столь же статусный инвестор может приобрести «Массандру», которая в конце марта была передана из федеральной собственности в собственность Республики Крым в статусе публичного акционерного общества (ПАО). Как сообщил глава Крыма Сергей Аксёнов, приватизация «Массандры» может начаться уже в первом квартале 2020 года.

«В условиях капиталистической экономики содержать на балансе государства такие огромные предприятия, как «Массандра», очень сложно, поэтому в Крыму они в украинский период были далеки от процветания, — считает Дмитрий Федосов. — При сохранении государственной собственности невозможно было обеспечить ни достойную затрату сотрудникам, ни модернизацию оборудования, поэтому приватизацию можно только приветствовать. Приход инвесторов должен оживить многие крымские предприятия, как это уже произошло в Краснодарском крае. В нынешних условиях государственные винодельни обязаны закупать оборудование и комплектующие через систему госзакупок. А это не просто, бюрократически сложно: по итогам торгов они должны выбирать самые дешёвые из предложенных прессов, чанов, бочек, пробок и так далее. Увы, это не может не сказаться на качестве вин».

По мнению Николая Скибы, в том, что в крымское виноделие приходят непрофильные инвесторы, нет ничего удивительного — во всём мире в эту отрасль вкладывают банки, нефтяные компании и прочие далёкие от «земли» структуры. Однако многое зависит от того, какой менеджмент будут привлекать эти инвесторы: результат будет отличным только в том случае, если они пригласят команды профессионалов, а не временщиков.

«Самое главное для такого инвестора — понимание того, что это прежде всего имиджевый бизнес, который может быть и рентабельным, но окупаемость его очень продолжительная. Есть ли это понимание у инвесторов, которые пришли в Крым после присоединения к России, мы поймём в течение ближайших нескольких лет», — сказал Скиба.

Ещё несколько лет потребуется и для того, чтобы ощутить эффект от массовой посадки новых виноградников, которая развернулась в Крыму вскоре после присоединения к России. Так что сегодня крымское виноделие переживает, по сути, второй переходный период.

Первый, связанный с вхождением в российскую юрисдикцию и российский рынок, был пройден быстро и вполне успешно за несколько месяцев. Однако виноградникам для уверенного результата требуется как минимум четыре-пять лет, и пока дефицит винограда сохраняется, никуда не денется и нынешняя специфика предложения конечного продукта.

Даже беглый взгляд на полки с крымскими винами обнаруживает недостаточный охват среднего ценового сегмента (в районе 500 рублей за бутылку) при большом выборе как дешёвых вин, так и продукции стоимостью от 1000 рублей за бутылку. Если продолжить сравнение с Краснодарским краем, то предложение кубанских вин сейчас более сбалансировано во всех ценовых нишах.

«Высокая стоимость значительной качественных крымских и севастопольских вин пока обусловлена дефицитом винограда, — отметил Николай Скиба. — В пятилетней перспективе эта проблема должна быть снята благодаря посадкам новых виноградников, и цены на крымские вина будут сопоставимы с нынешним уровнем кубанских производителей, которые давно научились делать качественные вина в средней ценовой категории. Благодаря тому, что в Крыму уже выросло целое поколение талантливых виноделов и виноградарей, высадка новых виноградников идёт ради качества, а не количества, на новых виноградниках сразу программируется маркетинговая составляющая на много лет вперед — наобум виноградники уже никто не сажает. И критики с мировым именем, и даже инициаторы антироссийских санкций подтверждают, что бассейн Чёрного моря — это новый регион Европы, «новый Старый свет», но для того, чтобы достичь качества мирового уровня, ещё требуется время».

По данным минсельхоза Республики Крым на середину прошлого года, с момента присоединения к России площадь ежегодной посадки виноградников увеличилась почти в три раза — с 250 гектаров в 2014 году до 674 гектаров в 2017 году. На 2018 год был план заложить ещё 1022 гектара, а общая площадь виноградников уже приближается к 20 тысячам гектаров. В Севастополе, заявил несколько дней назад губернатор Дмитрий Овсянников, в этом году планируется заложить 500 гектаров виноградников (в прошлом году объём посадок составил порядка 160 гектаров).

«Декларируемый объём посадки новых виноградников в Крыму достоверен, но, на мой взгляд, этого очень мало — если исходить из существующих потребностей отрасли, нужно сажать минимум в два-три раза больше», — прокомментировал Леонид Попович.

Действительно, в сравнении с советским периодом, когда в Крыму было порядка 100 тысяч гектаров виноградников, нынешние объёмы посадок лишь незначительно компенсируют тот ущерб, который был нанесён отрасли за украинский период, когда из-за отсутствия финансирования площадь виноградников резко сократилась. Пока в планах властей Крыма на пять лет — увеличить площадь виноградников до 50 тысяч гектаров.

Впрочем, пока многие проблемы крымского виноделия по-прежнему сглаживается инерцией 2014 года.

«Успешную экономическую интеграцию обеспечил колоссальный интерес к самому бренду «Крым», — отметил Николай Скиба. — Во всех регионах от Владивостока до Москвы и даже в Краснодарском крае и в федеральных сетях, и в сегменте HoReCa крымские вина представлены широким фронтом от массовых производителей до эксклюзивных. По сравнению с 2014 годом спрос на Крым несколько снизился в связи с определёнными недостатками ценовой политики крымских производителей, но в целом он остаётся очень высоким — лояльность крымским винам даже выше, чем материковым. Заявки от материковых закупщиков у крымских предприятий настолько большие, что на материке крымские вина нередко стоят существенно ниже, чем в самом Крыму».

Малое ещё не вполне прекрасно

Потребности Крыма в новых виноградниках предопределяют значительный объём необходимых инвестиций, и эта ситуация автоматически создаёт преимущества для крупных игроков, таких как уже упомянутый банк «Россия», активы которого превышают триллион рублей (13 место в РФ).

Совсем недавно ещё одна аффилированная структура банка, ООО «Рустика», «дочка» компании «Южный проект», получила одобрение от Совета по улучшению инвестиционного климата Крыма на посадку виноградников на площади более 700 гектаров на территории поселка Плодовое в Бахчисарайском районе. Как сообщило агентство «РБК», за восемь лет в проект планируется инвестировать 777,6 миллиона рублей собственных средств при окупаемости 13 лет — типичный пример вложения «длинных» денег, доступ к которым есть далеко не у всех игроков отрасли.

Связи с бывшими акционерами банка «Россия» прослеживались и у компании «Инвест-Алко» — поставщика сырья для винного дома «Фотисаль» в Бахчисарайском районе. На Ялтинском международном экономическом форуме 2017 года компания заявила о планах посадить тысячу гектаров виноградников, вложив в них не менее миллиарда рублей.

Между тем именно виноделие является лучшей иллюстрацией формулы «Малое прекрасно» — именно так называлась знаменитая книга британско-немецкого экономиста Эрнеста Шумахера, посвящённая «экономике, в которой люди имеют значение». В практике многих европейских стран, где земля является сверхдефицитным ресурсом, есть масса примеров, когда успешные винодельческие проекты реализуются на микроскопических по российским меркам виноградниках площадью всего несколько гектаров. Однако для Крыма это пока сценарий очень отдалённого будущего.

«Текущая специфика Крыма заключается в очень небольшом количестве малых винодельческих хозяйств, — отметил Дмитрий Федосов. — В Севастополе их больше — заметными игроками здесь являются начинавшие ещё при Украине Павел Швец, Олег Репин, Сергей Бескоровайный и другие; в прошлом году в Усадьбе Перовских стал развиваться кластер для малых хозяйств, где можно взять в аренду оборудование, помещения и так далее. Но в сравнении с Краснодарским краем в Крыму и Севастополе малых хозяйств гораздо меньше. На это влияют дороговизна земли, проблемы доступа к кредитным ресурсам, санкционный фактор, а также специфика украинского периода, когда ведущие винодельческие хозяйства находились в государственной собственности. Поэтому малые винодельни вынуждены продавать свой продукт по высоким ценам из-за больших издержек».

В дореволюционный период, напомнил Федосов, южный берег Крыма был покрыт десятками небольших хозяйств, которые затем национализировали и собрали из них крупные предприятия типа «Массандры», и теперь в Крыму снова есть потребность в появлении достаточного количества средних хозяйств с площадью виноградников от 10 до 30 гектаров. Однако нынешняя ситуация объективно способствует развитию крупных хозяйств: в ситуации, когда большая часть рынка земли в Крыму и Севастополе ориентирована на коммерческую застройку, рассчитывать на появление большого количества малых и средних виноделен не приходится.

«Здесь также возникают вопросы к местным властям, которые должны создавать земельный фонд в интересах инвесторов в виноделие, — резюмировал Дмитрий Федосов. — Размер субсидий на посадку винограда в Крыму и Севастополе больше, чем в других регионах России, — до 700-800 тысяч рублей за гектар, но и этого мало, чтобы покрыть все расходы — те же саженцы мы вынуждены импортировать, собственных виноградных питомников и прививочных центров в Крыму очень мало. В общем, причин для чрезмерного оптимизма пока немного, но и пессимизма нет: всё, что нужно было сохранить при присоединении Крыма к России, сохранено, исторические марки продолжают жить, объёмы производства на ряде предприятий увеличились. Но полноценное использование богатых крымских терруаров по-прежнему остаётся вопросом будущего — Крым заслуживает большего разнообразия в виноделии, чем сейчас».

Николай Проценко

Фото pixabay.com, massandra.su