Командир БЧ-2 (артиллерия) эсминца «Совершенный» ЧФ СССР, командир 111-й батареи на Малаховом кургане. Капитан-лейтенант.

Родился 16 марта 1912 г. (пог. 06.08.1945 г.) в с. Ходиныно Рыбновского района Рязанской области в семье крестьян. Окончил 7 классов в селе Рыбное

С 1927 г. работал в совхозе Ходынино простым рабочим. В 1929 г. рабочий комитет совхоза направил его на учебу в Рязанский сельхозтехникум, где он вначале учился на подготовительном курсе и на 1-м курсе отделения землеустройства. 

Ф.С. Худушин, сокурсник А.П. Матюхина по техникуму, вспоминал: «Мы встретились с ним осенью 1928 г. ...Случилось так, что нас поселили в одну комнату общежития, где помещалось еще 8 человек. Наши койки оказались рядом, и мы в первом же вечернем разговоре нашли общий язык, взаимопонимание и взаиморасположение. За свою долгую жизнь мне довелось повстречать множество людей, но они не заслонили светлый образ Алексея. Вот и сейчас он предо мною – статный, коренастый, крепко сбитый, с открытым лицом, добрым взглядом, твердой поступью... Он отличался веселым нравом, остроумием, находчивостью, о которой говорят: «за словом в карман не полезет», умел шутить – в этом ему не было равных. Однако, в учебе был достаточно серьезным, преуспевающим, к товарищам относился с повышенным вниманием и доброжелательностью… Надо заметить, Алексей любил поэзию, знал много стихов наизусть, часто в разговоре цитировал классиков... Особо следует отметить бескорыстие Алексея, его готовность прийти на помощь товарищу, выручить его из беды. Вот он возвратился из столовой и спрашивает: «Ты почему не ходил на обед? Денег нет? Так почему же ты молчал? У меня целое состояние. Аж три рубля. Вот тебе рубль, держи! Это тебе на три обеда, а там и стипендия». … Случилось так, меня внезапно забрали в больницу, и я никому не смог об этом сообщить. Больница находилась на окраине. Каково же было мое удивление, когда на другой день медсестра сообщила, что ко мне пришел из техникума товарищ проведать меня. Это был, конечно, Алеша Матюхин. Он сумел разыскать меня и не поленился пройти значительное расстояние – в городе не существовало никакого общественного транспорта. Тогда я впервые осознал, почувствовал, утвердился в мысли, как важно в жизни иметь верных друзей. … Алексей был человеком чистой, незамутненной совести, рыцарской чести, высокого достоинства…».

Осенью 1931 г. за отказ перейти на другое отделение техникума (агрономия) А.П. Матюхин был исключен из комсомольской организации и ушел из техникума. В начале 1932 г. Алексея Павловича восстановили в комсомоле, и он устроился учетчиком труда на фабрике Мосбелье № 6, а также стал секретарем цеховой ячейки ВЛКСМ. 

 

В мае 1932 г. по комсомольскому набору был отправлен на учебу в Военно-морское училище им. М.В. Фрунзе в г. Ленинград. 

В 1937 г. после окончания училища проходил службу на эсминце «Петровский» ЧФ (с 1939 г. «Железняков») на должности командира БЧ-2 (артиллерийская боевая часть), а с 1938 г. – командиром артиллерийского сектора эсминца «Железняков». 
В 1939-1940 гг. Алексей Павлович – слушатель артиллерийского отделения Высших специальных курсов командного состава ВМФ. 

С октября 1940 г. он назначен командиром БЧ-2 эсминца «Совершенный» ЧФ. После получения кораблем тяжелых повреждений от ударов авиации противника и демонтажа его артиллерии для установки на берегу 17 ноября 1941 г. назначен командиром 111-й (701-й) береговой батареи 4-го (177-го) отдельного артдивизиона Береговой обороны ГБ ЧФ, расположенной на Малаховом кургане. На вооружении батареи были два 130-мм морских орудия «Б-13-IIс». Главной задачей батареи была артиллерийская поддержка войск сухопутного фронта Севастопольского оборонительного района и борьба с морским противником.

Личный состав батареи под командованием старшего лейтенанта А.П. Матюхина наносил эффективные огневые удары по фашистским войскам на подступах к Севастополю. В дни второго, декабрьского наступления фашистов на Севастополь меткий огонь артиллеристов батареи оказал серьезную поддержку нашим пехотинцам. 

По итогам боев командир батареи был награжден орденом Красной Звезды. 

В наградном листе говорится: «Тов. Матюхин проводит большую работу по снятию артиллерии с ЭМ «Совершенный». Сойдя с корабля на берег и установив пушки раньше срока, Матюхин сколачивает организацию батареи и личный состав, наносит мощные артиллерийские удары по немецко-фашистским ордам.
17.12.1941 г. – немцы предприняли неоднократные атаки, но мощным и умелым огнем Матюхина пехота была рассеяна.
18.12.1941 г. – Матюхин своим огнем заставляет навсегда замолчать батарею противника.
19.12.1941 г. – батарея Матюхина своим огнем рассеивает пехоту, противник несет большие потери, откатывается назад.
Мужественно и самоотверженно ведет Матюхин свой личный состав на разгром ненавистного врага, за корабль, за Родину, Матюхин поклялся, не щадя жизни, громить врага до полного уничтожения, и это он выполняет».

Особенно личный состав батареи отличился в последних боях за город в конце июня 1942 г. Оборону Малахова кургана возглавил майор В.Ф. Моздалевский, командир 177-го отдельного артдивизиона, со своим штабом. 30 июня 1942 г. фашисты подошли к кургану вплотную. По позициям батарейцев и бойцов из других частей Севастопольского оборонительного района, которые отошли сюда, велся непрерывный артиллерийско-минометный огонь. В немецких донесениях упоминается также обстрел Малахова Кургана крупнокалиберной артиллерией: мортирой типа «Карл» (калибр 615 мм), сверхтяжелой гаубицей «Гамма» и «Шкода» (калибр 420 мм).

Большая часть личного состава дивизиона и батареи погибла. Оставшиеся бойцы, среди которых был и капитан-лейтенант А.П. Матюхин, отошли в район 35-й береговой батареи (м. Херсонес), где приняли последний бой.

А.П. Матюхин тяжелораненным попал в плен. Находился в Германии в лагерях: Stalag XIIIA (Зульцбах), Stalag VIIA (Моосбург) Stalag VIIB (Мемминген), с марта 1943 г. – в рабочей команде № 3218 (Майтинген). Лагерный номер 102031.

Б.А. Кубарский, который находился с А.П. Матюхиным в Майтингене, вспоминал: «Приехали на маленькую станцию Майтинген. Сошли и меньше, чем через километр, были отданы в лагерь № 3218. … всего один барак и пленных в нём – 120 человек. Барак состоял из помещений: кухни, трёх спален в разных концах барака, комнаты для верхнего и нижнего белья, умывальника, туалета, столовой. На расстоянии пяти метров от стен барак был обнесён проволочной изгородью… В спальнях чуть ли не вплотную друг к другу стояли двухъярусные койки с матрацами, набитыми деревянной стружкой. Мне досталось свободное место внизу, а надо мной было место Матюхина Алексея Павловича. … Мы с Матюхиным, двое, попали на рихтовку погнутых алюминиевых шин. Место работы было за строящимся цехом, на его рампе. Работали целый день одни. Нас никто не подгонял, мы много разговаривали и поэтому познакомились друг с другом ещё глубже. … Немцы привезли на электрокарах ручные гидродомкраты, шпалы, брёвна, ломы и т.п. и мы начали работу по съёмке трансформатора с платформы и передвижке его в цех. При этом мы качали домкраты медленно, как только можно, переносили их, шпалы, брёвна не туда, куда нужно, подносили не то, что требовали немцы, переспрашивали по нескольку раз, страшно суетились и медленно ходили вокруг трансформатора, натыкаясь друг на друга. Видя, что подвижка трансформатора затягивается, на другой день немцы пригласили часовых, и вот теперь двое часовых смотрят за нами, как мы работаем. Поняв, что мы не выкладываемся, а замедленно тянем волынку, стали орать и пускать в ход приклады. Вот часовой набросился с руганью на Матюхина и поднял винтовку для удара прикладом.

Матюхин бросил ручку домкрата и с таким презрением смотрел ему в глаза, что он, продолжая ругаться, не ударил. Тогда лишь Матюхин снова стал в том же темпе работать…- Нихт работа?... Саботаже... Саботаже, - и увидев, что все прератили работу, дал два выстрела в воздух....

Утром 27 апреля 1945 г. снаряды стали падать на Майтинген. Часовые подняли длинный шест с белым флагом над своим помещением, бросили и нам, мы прикрепили над бараком белый флаг. Подъехали на виллисах американцы, распахнули ворота, обошли помещения барака. Матюхин рассказал им, кто мы, затем они забрали в плен унтера с солдатами и отправились дальше. Мы высыпали из лагеря и разбрелись по поселку Майтинген. Ребята конфисковали у жителей радиоприёмник и принесли в лагерь: теперь мы были в курсе всех новостей. 

Делегация старших офицеров отправилась к бургомистру Майтингена и заявила ультиматум, что в случае непредставления ежесуточно указанного количества продуктов в лагерь спокойствие жителей не гарантируется. Немцы тут же всё привезли и в дальнейшем привозили аккуратно…. Вскоре американцы обратились с просьбой, чтобы часть наших офицеров переехала в лагерь в Диллинген на Дунае. Туда переехало около 15 человек, в том числе Матюхин, Мишин, Овчинников, Чиликин и я. И в этом лагере мы организовали штаб, открыли столовую, организовали самодеятельность, библиотеку, по вечерам в клубе открыли танцы. В городе была американская комендатура, все наши контакты с ней шли с помощью Матюхина, хорошо владевшего английским языком. 

В один из дней к нам приехали офицеры нашей армии: полковник, капитан и старший лейтенант. Мы построились. Полковник поздравил нас с Победой и сообщил, что они сейчас договариваются о порядке передачи нас из американской зоны в советскую, а оттуда уже мы отправимся по домам…

Позже, когда я уже ехал домой, я узнал, что Матюхин Алексей покончил с собой. Почему? Никто объяснить не мог. И для меня этот его поступок сначала был необъясним. Но, вспоминая о нём на госпроверке, а затем, перенося унижения и оскорбления, будучи уже демобилизованным, и наши длительные разговоры с ним на рампе цеха графитовой фабрики, где он мне открылся, как человек, органически не терпящий немцев, и его потрясение периодом репрессий, когда начали забирать людей как врагов народа - я понял, что он не мог по складу своего характера вернуться, чтобы попасть на Колыму, и не мог остаться в Германии. Безысходность его сгубила... Жить не стоит, когда знаешь, что ни ты сам, ни твоя голова, ни твои руки никому не нужны. Тогда надо уходить».

Алексей Павлович Матюхин трагически погиб во время прохождения спецпроверки в фильтрационном лагере НКВД 6 августа 1945 г. Похоронен на территории окружной тюрьмы в г. Бауцен (Германия).

22 декабря 1954 г. именем А.П. Матюхина названа улица в Нахимовском районе Севастополя (между ул. Одинцова и Килен-балкой) и в его родном селе Ходынино Рыбновского района Рязанской области.