Быть каякером: работа мечты или...?

Уверенные в себе загорелые спасатели, молодые весёлые парни из проката каяков… Кажется, что их жизнь — это праздник лета и моря. Как на деле выглядит этот праздник? FoPost поговорил об этом с инструктором, работающим в прокате каяков и сапов на одном из пляжей Севастополя. Сергей ответил на вопросы ForPost и рассказал об особенностях активного отдыха на воде.

ЛЮДИ, ЛОДКИ И ПОГОДА

— На каяке — каякер, а на сапе?
— Мы в шутку называем «сапёрами», но это не так, конечно.
Знаете, чаще всего именно с сапами происходят непредвиденные ситуации. Чаще, чем с каяками. Потому что каяк — всё-таки лодка, на ней намного проще куда-то дойти и вернуться, а сап — это большой плавучий матрас. Его сдувает сильно ветром, он очень зависит от волн. И на нём чаще случаются казусы.
На сапе очень приятно с утра, в штиль, часиков в семь, выйти расслабленно, спокойно… Море спокойное, дно видно, всё очень красиво. А во все остальные погоды, всё остальное время суток мне намного больше нравится каяк.

— А я вот люблю сапы больше. И я заметила, что люди переоценивают сложность что сапов, что каяков. Мне кажется, в хорошую погоду это несложно для абсолютно любого человека. Дадите совет, какой каяк лучше взять «перворазнику»?
— Конечно же, для первого раза — только открытый каяк, в нём намного труднее перевернуться, а если даже вдруг перевернёшься — легче залезть обратно. В закрытом каяке больше контроля — но это если умеешь контролировать.
Если погода хорошая, можно новичкам одноместный давать, если похуже — лучше двухместный. Вдруг что-то пойдёт не по плану — двоим людям проще догрести обратно, чем девушке в одноместном каяке.

— А перевёртыши часто случаются? Не такие, когда молодёжь дурачится, а неожиданные? Другие «нештатные ситуации»?
— Люди обычной комплекции на каяке очень редко переворачиваются. Я не вспомню, чтобы такое было, даже при волнении. Люди габаритные, бывает, переворачиваются, или если ребёнок третьим на двухместном каяке. Ребёнка от 7 до 10 лет можно посередине сажать, и будет здорово — в хорошую погоду, разумеется.

Как бы мы ни старались не допускать таких ситуаций, они будут происходить, потому что погода изменчива. У нас, конечно, есть прогнозы, но на то они и прогнозы. Люди уходят далеко — на четыре, на восемь часов — а всё может измениться быстро и внезапно. Берег у Голубой бухты очень красивый, люди уходят вправо и влево, и мы не можем сказать: «Ходите только у нас на глазах». К тому же клиенты не только погоду оценивают субъективно, но и свои силы.

На берегу им может казаться, что всё хорошо — лёгкий ветерок, волн особо нет. А в море, на самом деле, очень сложно. Пока идёшь по ветру, его не чувствуешь, а вот обратно — всё по-другому. Ситуация ещё и морально давит — вроде как гребёшь, а труднее раза в три. Люди могут начать паниковать либо просто устают физически.

Слава богу, это случается редко, потому что, если погода плохая, мы стараемся не выпускать людей. Но вот в этом году была ситуация, когда ушли два человека в одном каяке: ребёнок и рослый молодой мужчина килограммов 130. Мы предупредили, что погода может ухудшиться и станет сложнéй, но мужчина был уверен — он большой и сильный. Поднялись волны, и из-за такой разницы в весе ему и ребёнку было очень неудобно сидеть. Они перевернулись и не смогли вернуться обратно. Пришлось их найти и дотащить обратно.

Мы используем этот опыт, чтобы свести такие случаи к минимуму — и, слава богу, получается. В этом сезоне помню две-три такие ситуации. В прошлом сезоне их было 4-5. В позапрошлом уже не вспомнить, если честно.

ТОЧКИ В МОРЕ. САМАЯ СТРАШНАЯ ИСТОРИЯ

— Самая показательная история в прошлом году произошла. Был сильный отжимной ветер, это когда дует в море. Под скалками ещё терпимо, но как только берёшь телефон и начинаешь фотографироваться или говорить с кем-то… Если ты минут пять не обращал внимания, где находишься, — ты уже далековато от берега. Пытаешься вернуться — а не получается, особенно на сап-бордах. У нас на точке по определённым понятным причинам нет моторной лодки. Мы все понимаем, почему её нет, но когда такие неприятные ситуации происходят, всё ложится на плечи инструкторов.

А инструкторы, кроме меня, ушли в групповые туры. И тут двух девушек на сапах унесло. «Пофоткались чуть-чуть» — и уже как точки в море. Люди, в принципе, маленькие размером.

Администратор увидел, сказал: «Собирайся». И наши боссы позвонили — на их номер поступают такие звонки. Телефоны у девушек с собой были.

Я благополучно минут за 20 нашёл одну девушку. Она сказала, что её подруга, скорее всего, уже на берегу, её не так далеко относило. Я быстро, ещё минут за 20, отбуксировал её на берег, но второй девушки там не было. И в море не видно.

А унесло её довольно прилично. Мне скинули фото её геопозиции — и тут у меня разряжается телефон. И я по памяти этого фото искал девушку в море.

Проблема в том, что у нас очень красивые закаты, солнце прямо в море садится. Но когда ты ищешь глазами сап, закат очень сильно мешает — вообще ничего не видно. Я прошёл минут 30–40 просто вперёд прямо, с поправкой на ветер. В голове: «Где-то там она должна быть». Подумал уже, что надо возвращаться и звать МЧС. Повезло, что девушка сказала — недалеко от неё дельфины были. Я сначала увидел, как вроде бы что-то выныривает. Нашёл дельфина и чуть дальше — точку. Минут 5–10 шёл к ней и понял — да, это сап.

Девушка, конечно, была сильно перепугана. Когда меня увидела, ей спокойнее стало. Я ей сказал лежать на сапе — так сопротивление ветра меньше. Думал, что минут за 40 отбуксирую её к берегу, но нет — часа два грёб. Дул ветер, мы были далеко от берега. Повезло, что я был в нормальном физическом состоянии — это был мой первый или второй рабочий день после одного выходного, это в плюс сработало.

Буксировал, буксировал, буксировал… Это было бы ещё дольше по времени, но вернулся один инструктор из тура, и наш администратор показал: «Видишь точку? Надо найти и помочь». Он меня нашёл, и последние 15 минут мы тащили девушку вместе. Если бы не он, я бы это делал не 15 минут, а минут 30, потому что руки забиваются всё-таки.

Девушку укачало за два часа по волнам. Вернулась истощённая, но с богатым опытом.

— Слова благодарности нашла она в себе или всё растрясла?
— Не помню — я тоже был уже не в том состоянии, чтобы что-то сильно запоминать. Да и мне больше хотелось обсудить с коллегами, как избегать таких ситуаций. Мы стали ещё жёстче относиться к тому, чтобы люди брали с собой телефон в любую погоду. Без телефона в герметичном мешка мы не отпускаем. Жилеты — это всегда обязательное требование было.

О СЕБЕ И О РАБОТЕ

— Год назад я закончил СевГУ по специальности «Рекреация и спортивно-оздоровительный туризм». Так что эти пять лет я, по сути, по профессии работал. Один из преподавателей летом работает администратором на точке, где я сейчас. Он меня и позвал ещё на первом курсе.

Я пришёл сначала ради интереса — посмотреть, что это вообще. Мне показали, что это бывает ещё и весело — инструкторские выходы в шторм, без клиентов, для души. Начали платить деньги относительно нормальные для меня 18-летнего. И я там остался на лето. Сейчас я на станции пятый сезон, обычно это с мая по сентябрь-октябрь.

— Инструкторские выходы — это как?
— В море у нашей точки есть подводные камни, настоящие такие, и в хорошую волну на них наворачивают большие красивые волны — вот мы на них и катаемся. Типа сёрфинга, но на каяках. Страшно и весело, мне нравится. Ходить с людьми — это одно, а в такую погоду — это другое. Это уже про тебя, про взаимодействие с морем, со стихией, и в целом кайф от каякинга.

Я вообще разбавляю свою жизнь очень интересными активностями. Спелеотуризм, альпинизм, восхождения... Зимой выхожу на каяке по большей части для себя. Есть, конечно, выходы и коммерческие, но их мало, и чаще всего я в них не участвую, мне не очень интересно. Я зимой отдыхаю от сезона.

— Расскажите про конкуренцию. Всё-таки вы же не единственные, кто в этом бизнесе в Севастополе.
— Если конкуренция и присутствует, то между боссами, назовём так. А между инструкторами всё очень доброжелательно. В Голубой бухте мы одни, а в Балаклаве три конторы в одном месте. И там просто приятно работать, очень хорошая атмосфера. Мы понимаем, что все сильно устаём, и стараемся помогать, если нужно: каяк помочь принять или отправить людей. В общем, по мелочи, но жизнь упрощает и нам, и конкурентам. Бывают какие-то нюансы, но суперредко.

— Со стороны кажется, что это прекрасная работа на свежем воздухе. Физическая форма, выносливость поддерживаются без спортзала, да ещё в рабочее время — просто сказка.
— Это только кажется. Моя специальность подразумевает понимание того, как действуют нагрузки на человека, и те, что у нас, — они не про улучшение физического состояния, а про его убивание. Объясню: наша точка не прямо на берегу, а выше уровня моря, и процентов 70 времени — это таскание каяков. Они так или иначе — весят, и ты таскаешь их туда-сюда день за днём по жаре 30–35 градусов. Для улучшения состояния физического нужно постепенно дозировать нагрузку, это очень важно. А у нас постепенности и дозированности нет. У нас каждый день — это одинаково огромная физическая нагрузка. А у организма есть ресурс. В начале сезона он тратится, в середине сезона ты его никак не можешь восполнить из-за постоянной работы, и к концу сезона, если есть какой-то выходной, ты просто физически не вылезаешь из дома.

— То есть батарейку в сезон подзаряжать некогда.
— Вообще некогда. Плюс психологическая нагрузка. Слишком часто приходится объяснять людям, что такое море — что это стихия. Очень много людей недооценивают опасность. И когда к тебе за день человек тридцать подходят, а ты объясняешь, что им туда не нужно, и это продолжается на протяжении сезона — это выматывает.

— Я, кстати, одна из тех, кто «ну дайте мне сап, дайте сап, я, честно, далеко не уйду, я, честно, вернусь, я, честно, не буду рисковать». Оказывается, это тоже выматывает. А от дурного характера клиента часто случаются или не очень?
— Сто процентов реже, чем на кассе. Но вот недавно ситуация забавная была, мы даже слегка поседели…

Девушка пришла на пляж и решила взять каяк. А они все забронированы, ждём клиентов. Ей же показалось, что каяк просто так не дают. «Вот же они, три часа на берегу лежат!». А то, что кто-то приходит, уходит, что каяки поменялись уже — на это же внимание не обращают. И что есть инструкторские каяки, на случай того же поиска людей.

Девушка начала ругаться на администратора. Воскресенье, людей много, нагрузка большая — ещё такие разборки. Ей ответили, она ушла — но вернулась ругаться опять. Потом почему-то решила мне вопросы задавать, хотя я там занимался своей работой, принимал каяки и думал: «Зачем она со мной ругается?». Попытался что-то объяснить, но она начала перебивать, агрессировать, и я просто замолчал. Потом девушка начала очень медленно плавать прямо перед нашим каяком, который причаливал. Я сначала не понял, что это она, предупредил, чтобы осторожна была. А в ответ: «Это, вообще-то, общее море, и я плаваю, где хочу». Я понял, кто это, выдохнул, причалил каяк и ушёл попить водички, успокоиться.
Это сейчас ситуация забавной кажется, но в моменте это не так ощущается.

— А бывают претензии типа того, что вы показали не всё красивое? «Мы же заплатили за три часа, а тут только два сорок пять»? Или: «Мы видели фоточки у другой группы, там была другая арка!»
— Да, такое бывает, хотя мы уже долго работаем и знаем, куда и как лучше пойти, какие примерно эмоции люди получают от тех или иных мест. Но есть погодные условия, и особенности военного времени… За мой опыт работы были ситуации, когда люди были не очень довольны именно тем, что красивые фоточки не получились, но это сглаживалось прекрасными впечатлениями от каяков, от гребли, от моря.

— Людям вообще что важнее: взаимодействие с морем, природой или красивые фото?
— Абсолютно разные люди. Хорошо, когда в группе у всех приоритет один: или фоточки, или адреналин — пройти подольше, «угрестись», как мы это называем.

А вот когда разные люди в одной группе, трудно состыковаться, особенно если один инструктор. Конечно, мы стараемся строить маршрут так, чтобы всем было весело. Но всё же когда попадаются группы с общими приоритетами — всё более гладко проходит и лучше впечатления у группы остаются. И когда группа большая, тоже проще — с ней два инструктора, и второй просто отделяет половину группы и идёт с ней.

Мы стараемся, чтобы на одного инструктора не больше 12 человек было. Именно человек, не каяков.

— Сколько времени вы готовы ещё провести в каякинге?
— Смотря какие обязанности. Если водить туры, то хоть пять ещё — только за. А вот таскать каяки по жаре, повторять одно и то же большому количеству людей большое количество раз — ещё годик, максимум — два. Потому что и тело, и мозг говорят, что надо завязывать.

Вне сезона забываешь негативные эмоции, и ты приходишь эмоционально как чистый лист, но уже с какими-то знаниями, с опытом. И работать с каждым годом всё легче и легче становится. Но при этом всё больше и больше под конец сезона выгорание чувствуется, с годами всё-таки накапливается. У меня, по крайней мере, я про себя только могу говорить.

— А какой у каякера может быть карьерный рост?
— Да не сказать, что есть карьерный рост в этой профессии. Наверное, администратор точки — это максимум, а дальше — только свой бизнес. Когда в этой сфере работаешь, получаешь большое количество опыта. Понимаешь, как это всё устроено и как это можно сделать самому. Но, опять же: это очень интересно, но я не уверен, что буду этим дальше заниматься.

Будущее в целом — очень сложная для меня тема. Университет я окончил год назад. Мог бы работать от преподавателя в школе до инструктора по разным видам туризма, но сейчас не очень хочу по этому пути идти. Инструктор-проводник — это очень интересная профессия, но и огромная ответственность за жизни людей, особенно в спортивных видах туризма.

Я начал работать в Яндексе, в поддержке. Это относительно временная работа, но сейчас она меня более чем устраивает. Дальше планирую развиваться в сторону IT.
А каякинга мне более чем хватает на лето.

Беседовала Светлана Косинова
Фото: компания «Йетти-каяк»