В ночь с 21 на 22 июня 1941 года гитлеровские войска без объявления войны напали на Советский Союз. Первой целью Германии был город Севастополь. Авиация люфтваффе совершила налёт на военно-морскую базу Севастополя почти на час раньше атаки немцами Бреста и сбросила на бухту и город магнитные мины. Противник стремился заблокировать выход кораблей Черноморского флота из бухты, обеспечив себе таким образом беспрепятственный доступ к нефтяному району в Румынии для удобства ведения боевых действий против СССР.
О том, как Севастополь первым среди советских городов встретил войну, в 2020 году вышел документальный фильм редактора ForPost Сергея Абрамова «Первый выстрел». Главный герой фильма — лейтенант Иван Козовник, который командовал зенитной батарей № 74. Именно он дал приказ на первое открытие огня по фашистской авиации.
Посмотреть фильм можно ниже в этом материале. А пока — несколько слов о трагическом дне 22 июня 1941 года и его кануне.
К войне готовились
Современные историки уже давно не сомневаются, что Советский Союз готовился к войне с гитлеровской Германией. Это было вопрос времени. Днём 21 июня 1941 года Верховное командование Советского Союза получило сообщение от вражеского перебежчика о готовности немецких войск перейти в наступление в 4 утра.
Корабли Черноморского флота уже находились в военно-морской базе в Севастополе после успешных учений. Обстановка у советских границ оставалась очень напряжённой, поэтому флот сохранял боевую готовность № 2. А в Севастополе приближался субботний вечер. Бульвары и парки заполнили моряки и выпускники школ. В Доме офицеров флота и театре им. Луначарского шли торжественные концерты и выпускные.
Боевая тревога
Зенитная батарея № 74 лейтенанта Ивана Козовника (4 х 76,2-мм орудия обр. 1938 г.) была на своей запасной огневой позиции в районе нынешнего парка Победы и аквапарка. Из воспоминаний Ивана Козовника нам известно, что в 18:00 21 июня батарея заступила на боевое дежурство с одноминутной боевой готовностью.
22 июня в 1:30 ночи с командного пункта дивизиона была передана боевая тревога батареям дивизиона и объявлена готовность № 1 — это означало, что всему личному составу нужно находиться у орудий и приборов, готовых к немедленному открытию огня.
Около двух часов ночи гудками морского завода и тремя выстрелами с рейдовой береговой батареи был объявлен по базе «Большой сбор», началось частичное затемнение объектов, расположенных вдоль Северной бухты. Вскоре весь город стал тёмным.
С КП дивизиона поступило приказание приготовить боеприпасы по нормам военного времени. Также оповестили, что в воздухе наших самолётов нет. Пришёл приказ усилить наблюдение за воздухом и обо всем замеченном докладывать на КП дивизиона.
В 3:10 разведчик батареи № 74 Дмитриев доложил, что в морском секторе слышен шум авиационных моторов. На батарейном КП действительно был слышен прерывистый шум авиационных моторов: как после выяснилось, вражеские самолёты подходили к базе с приглушёнными моторами. Вспыхнули лучи прожекторов, и вскоре в перекрёстках лучей оказался самолёт, идущий с моря на базу.
Дальномерщики Никулин и Гавриленко определили дальность около 6 км и высоту 1200 м, сообщили, что самолет — с чёрными крестами. Данные поступили на прибор управления зенитным огнём. С КП дивизиона поступила команда открыть огонь.
В этот момент в луч прожектора попала мина на парашюте, сброшенная с самолёта, Иван Козовник доложил на КП, что в лучах прожектора парашютист, — приказали огонь не открывать. Но данные на ПУАЗО были выработаны и кнопка ревуна на баллистическом преобразователе, где находился заместитель командира огневого взвода Ходорко, уже была нажата по команде Козовника: «Огонь».
В дневнике лейтенанта Ивана Козовника записано, что это было в 3:14 утра. Фактически первые залпы в Великой Отечественной войне, так как сухопутные границы и налёты авиации на военные гарнизоны и другие города были совершены около 4 часов утра. Батареей № 74 было дано три-четыре залпа.
Сергей Абрамов
Обсуждение (2)
Да уж, глядя, как сейчас в порядке вещей всячески уклоняться от ответственности за принятие любого решения, даже вполне рядового, примерить положение и решительность лейтенанта Ивана Козовника на себя очень сложно. Или военным людям хоть тогда, хоть сейчас это вполне нормально?
Тема интересная и спорная.Есть и много др.свидетельств.Можно верить и официальным и разл.дневникам с воспоминаниями.
...вот что пишут по ссылке
http://alerozin.narod.ru/june.htm
В 02 часа 35 мин. операторы приемной станции "радиоулавливателя самолётов" (радиолокационной станции) РУС-1 поста воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) в деревне Тарпанчи на мысе Тарханкут обнаружили в створе мыс Херсонес — мыс Тарханкут неизвестную воздушную цель, идущую с запада. В 02 часа 56 мин. донесение об этом легло на стол командующего флотом. Однако флотское командование, похоже, не особенно доверявшее тогдашней технической новинке - радиолокации, не придало серьезного значения этому предупреждению. Во всяком случае, согласно записям в журнале 6оевых действий Крымского участка ПВО, в 02 часа 50 мин. начальник ПВО ЧФ полковник Жилин приказал передислоцировать на основные позиции зенитные батареи Главной базы № 56 и 76, а батарею № 80 оставить на прежнем месте.
Около 03 часов 00 мин. посты служ6ы наблюдения и связи (СНиС) флота в Евпатории и на мысе Сарыч доложили, что слышат шум моторов самолётов. Через 5 минут доклады о том, что в западном направлении на удалении до 20 км слышен шум авиационных двигателей, поступили с на6людательного поста зенитной батареи № 73 (юго-западнее мыса Херсонес) и поста СНиС у Херсонесского маяка. В 03 часа 07 мин. о приближении с пеленга 270 градусов неизвестного самолёта доложил Константиновский пост СНиС.
............................................
В 03 часа 13 мин. прожекторами-искателями ПВО главной базы был обнаружен двухмоторный самолёт без опознавательных знаков, идущий на высоте около 500 м вдоль линии Инкерманских створных маяков.
"Последовало приказание открыть заградительный огонь, — вспоминал старший лейтенант Телегин, — но вслед за этим приказанием поступило приказание не открывать огня, так как в это время в этом районе должен был пролететь У-2. В результате всей этой суматохи и неразберихи первый вражеский самолёт не был обстрелян".
По словам начальника штаба 61-го ЗАП И.К.Семёнова, в этот момент из штаба ПВО ЧФ последовало распоряжение выключить прожекторные станции и прекратить наблюдение, ограничившись лишь прокладкой на планшете курса самолёта, а начальник ПВО ЧФ И.С.Жилин утверждал, что неоткрытие огня объясняется тем, что зенитная батарея № 76, в зоне действия которой находился самолёт, "не имела четкого приказа с КП полка".
Вторично прожекторы были включены в 03 часа 15 мин. В их свете было видно, как самолёт сбросил на фарватер два предмета на парашютах (первоначально их приняли за парашютистов и даже послали за ними катера), развернулся над 6оновыми воротами Севастопольской бухты и скрылся в северо-западном направлении. Зенитная артиллерия главной 6азы молчала...
По поводу этого самолёта в журнале 6оевых действий штаба Крымского участка ПВО в 03 часа 25 мин. была сделана следующая запись:
"Один неизвестный самолёт появился с моря, с Херсонесского маяка, на высоте 500 — 1000 м, был освещен зенитным прожектором и в момент освещения сбросил бом6у или мину на траверзе Северной 6ухты. Вышел на сушу и в районе Северной косы скрылся на север. ЗА огня не открывала. Командир 61-го ЗАП принял этот самолёт за свой и опознал как У-2".
В 03 часа 20 мин. от постов СНиС и ВНОС поступили новые доклады о приближении к Севастополю неизвестных самолётов.
.....................
При этом между Рыбалко и Октябрьским произошел следующий разговор:
"ОКТЯБРЬСКИЙ: Есть ли наши самолёты в воздухе?
РЫБАЛКО: Наших самолётов в воздухе нет.
ОКТЯБРЬСКИЙ: Имейте в виду, что если в воздухе есть хоть один наш самолёт, вы завтра будете расстреляны.
РЫБАЛКО: Как быть с открытием огня?
ОКТЯБРЬСКИЙ: Действуйте по инструкции".
Таким образом, командующий флотом так и не взял на се6я ответственность отдать приказ об открытии огня. В результате в 03 часа 22 мин. начальник ПВО ЧФ смог лишь о6ъявить 6оевую готовность № 1 всем зенитным средствам кораблей, находившихся в главной базе.
Тем временем зенитными прожекторами 6ыл обнаружен второй самолёт, идущий на Севастополь. Нужно 6ыло что-то предпринимать. И тогда начальник штаба флота И. Д. Елисеев, приняв всю ответственность на себя, приказал оперативному дежурному передать начальнику ПВО приказ о немедленном открытии огня.
Зенитная артиллерия главной базы открыла огонь в 03 часа 30 мин., когда второй неизвестный самолёт находился над районом огневой позиции зенитной 6атареи № 73. Это были первые выстрелы советской артиллерии в начавшейся войне...
Попав под о6стрел 1 и 2-го дивизионов 61-го ЗАП, неизвестный самолёт не изменил курса, сбросил два предмета на парашютах, после чего применил противозенитный манёвр, развернулся и ушел в сторону моря. Одна из с6рошенных им мин упала на сушу в районе хутора Кирьяки и взорвалась.
В 03 часа 42 мин. командиру 62-й истребительной авиабригады ПВО ЧФ было приказано поднять в воздух звено истребителей для патрулирования над аэродромом Бельбек на высоте 2000 м. Через пять минут звено истребителей поднялось в воздух.
Чем же была вызвана такая задержка в применении истребительной авиации? Бывший начальник ПВО ЧФ И.С.Жилин позже вспоминал, что после участия в общефлотских маневрах летчикам-истребителям 62-й ИАБР был предоставлен выходной день, а в дежурство экипажи, спосо6ные решать задачи в ночных условиях, назначены не были. В результате этого истре6ительная авиация в отражении налётов первых двух неприятельских самолётов участия не принимала, и первое звено истребителей для несения дежурства патрулированием в воздухе смогло вылететь только с наступлением рассвета. Кроме того, штаб бригады находился достаточно далеко от Севастополя — в Евпатории и связь с ним 6ыла ненадежной.
В 03 часа 45 мин. со стороны мыса Феолент появился третий самолёт..........................
Около 04 часов 10 мин. над главной 6азой появился последний, четвёртый самолёт. Он 6ыл о6стрелян 55, 357 и 359-й зенитными батареями и, по данным исторического журнала штаба ЧФ, 6ыл с6ит в 04 часа 12 мин. над огневой позицией 359-й батареи (лейтенант И.Е.Котов) и упал в море в районе Северной косы. С6рошенные самолетом две мины упали: первая — на пустыре за Мехстройзаводом № 54, вторая — на мелководье в районе 6ереговой 6атареи № 13, с которой доложили, что сброшен парашютист и он плывет к 6ерегу (эта мина через некоторое время взорвалась).
Зенитная артиллерия главной базы прекратила огонь (всего в эту ночь она произвела 2150 выстрелов).
В 04 часа 13 мин. над Севастополем 6ыл установлен воздушный 6арраж истре6ительной авиации.