Роман Мархолиа – о Театре, любви к Севастополю и лже-патриотизме

Не быть созвучным тому, чем город живет в данный момент, а делать то, чего не хватает– такой принцип движет Романом Мархолиа, вновь вернувшимся в Севастополь в качестве театрального режиссера. На двухчасовой встрече со зрителями в тестре имени Луначарского он рассказал в том числе и о том, что его восхищает и от чего тошнит в Севастополе.

Севастополь, конец 80-х.

«В первый свой период в Севастополе я ставил почти исключительно западные вещи – было интересно вдруг ставить в как будто бы консервативном классическом городе что-то невероятно другое. И тогда оказалось, что город вовсе не такой консервативный», - рассказал Роман Мархолиа о периоде, когда  стал самым молодым (27 лет)  в Советском Союзе  главным режиссером театра.

Севастополь, 2010-2013.

Второй севастопольский этап Романа Мархолиа был наполнен различными фестивалями, самым масштабным из которых стал фестиваль военных оркестров Military Tattoo.

«На то время Севастополь был не то что заброшенный, но в каком-то смысле ничейный, не было ощущения перспективы.

Мне вдруг захотелось, чтобы «легендарный Севастополь, неприступный для врагов»,  чтобы все танцевали под наши барабаны. И получилось, и это было очень нужно в то время», - говорит режиссер.

Киев, 2014

«Даже странно, я в это время был в Киеве. Был там во время майдана, сюда мотался. Там забастовки, баррикады, а я в Национальном театре Ивана Франко ставил спектакль, странно сказать, «Живой труп»! И выстрелы везде были слышны: в холле, в театре.

Закрыли метро, ничего не работало, я жил в театре. Спектаклей нет, репетиций нет. Я ночью сплю с берушами, потому что стреляют под окнами, буквально. Я к главному режиссеру пришел и говорю: «Может, мне лучше уехать?». Потому что ситуация так нагнетается, что даже непонятно. И я с какими-то депутатами, которые сбегали из Верховного Совета, сел на поезд и ехал в Севастополь, здесь было голосование в этот момент.

Проголосовали – и  я вернулся в Киев! И ставил русский (!) спектакль в украинском (!) театре.

И надо отдать должное артистам: хотя они были суперполитизированы, ни один, зная, откуда я, и остро это воспринимая, не позволил себе ни разу ни одного плохого даже взгляда. Потом я поставил там еще один успешный спектакль, «Разбитый кувшин». И тоже каким-то удивительным образом эта связь сохранялась».

Севастополь, 2014

«А дальше, в 2014-м, поменялось время. Как будто выключили тумблер. Это было странно – я же патриот и консерватор, но мне расхотелось <творить в Севастополе>. Можно было - даже легче - находить средства, федеральные. Но мне стало неинтересно. Я понял, что уже без меня всё делается.

И потому что появилось много людей, слишком громко говорящих: «Я люблю Севастополь». Ужас. Я понял, что нет, надо в какую-то другую сторону.

Севастополь, 2020

«Время прошло – тот же город, и он опять требует что-то новое. И вот теперь мне захотелось здесь русской классики, причем классики аристократичной, романтичной, не сугубо развлекательной. «Пиковая дама» Пушкина в Севастополе - это тоже в каком-то смысле контрапункт происходящему,

потому что сейчас – барабаны, «патриотизм», «я люблю Севастополь», то, что я ненавижу – сердечки. Такая пошлость! Севастополь – глубинно патриотичен, он не требует этих всех бантиков. <далее с напором> Меня просто тошнит от этого, это неправильно! <прерывают аплодисменты>  

Севастополь требует серьеза, но его как-то побаиваются те, кто со стороны пришел. Они его не знают, не доверяют, считают: тут надо вот так, а тут он должен быть только такой… Севастополь – совсем не про это, Севастополь – по-настоящему, он на мишуру мало реагирует. Поэтому мне захотелось классики, поэтому мне захотелось серьеза.

В Севастополе нет подобострастия, это очень независимый город. Я был удивлен зрителями на спектакле «Спартак» на Херсонесе. Ну да, Полунин танцует. Да, Путин приехал, смотрит. Ну не было там напряжения, было ощущение домашнего и был какой-то подъем – как будто гости приехали. Такие люди. Публика была свободна, она была роскошна в этом смысле. И это было очень уместно».

Севастополь – что дальше?

«Ставить Русскую весну? Нет, потому что говорить о том, что было - не интересно, нужно говорить о том, что будет. Театр должен думать, что дальше, а не показывать очевидное.

В принципе, то, что происходит, мне очень нравится. И идея с оперным театром правильная. Потому что надо, чтобы здесь было то, чего как бы здесь не может быть в принципе. Но именно поэтому оно должно быть. Вот в этом есть напряжение Севастополя.

Я думаю, что Севастополю нужен фестиваль театра, серьезного. Хотя это сделать сложно в силу политической ситуации и отношения к Севастополю в России, очень неоднозначного, вы все это знаете. Но цель привозить сюда всё лучшее – мне кажется, хорошая. Он должен быть открытым, он не должен быть бункером.

Смотрите по теме: Роман Мархолиа: Севастополь должен вернуть себе главную роль

Не надо делать Севастополь междусобойчиком. Он мощный, он может себе позволить иметь высочайшую современную культуру, и вливание новой информации и новых энергий ему не повредит. В Севастополе хорошие классические корни. Его так просто не запутать, он все равно основу имеет. Поэтому все влияния для него не разрушительны -  Севастополь все равно всегда был и будет Севастополем».

Подбор цитат – Светлана Косинова