Объявление Дональда Трампа о завершении войны в секторе Газа стало событием скорее политическим, чем миротворческим. Формулировки о «золотом веке Израиля и Ближнего Востока» хорошо звучат в заголовках, но за ними скрывается конструкция без твёрдых оснований — временная пауза, оформленная декларативно, но не институционально.
Собственно, до сих пор непонятно, на основании чего объявлен мир, а Трамп получил обещание быть номинированным на Нобелевскую премию мира в следующем году. На этот раз точно. В отличие от классических мирных договоров, сложившаяся в конфликте Израиля и ХАМАС ситуация не имеет юридических гарантий, устойчивых механизмов реализации и согласованной политической архитектуры. Это постановка, в которой каждая сторона решает свои задачи, не связывая себя долгосрочными обязательствами.
Формальное основание для объявления мира действительно существует — в египетском Шарм-эш-Шейхе был подписан некий документ. Но он не является мирным договором в юридическом смысле. Израиль не поставил подпись под финальным текстом. Нетаньяху отказался участвовать в церемонии, ограничившись техническим присутствием военных и дипломатов, сославшись на такое неотложное дело, как участие в празднике Симхат Тора. Соответственно, Израиль не брал на себя никаких обязательств — ни по статусу Газы, ни по переговорам с ХАМАС, ни по разоружению анклава.
ХАМАС подписал декларацию с оговорками. Группировка подтвердила прекращение огня и готовность «восстанавливать порядок», но не закрепила никаких конкретных сроков или механизмов разоружения. Более того, по сообщениям СМИ, США предоставили ей временное право на перевооружение и создание собственной полиции.
Без гарантий и обязательств
США и арабские страны выступили как политические гаранты — но без юридической ответственности. Механизмов верификации нет, наблюдательных миссий не создано, документ не зарегистрирован в Совбезе ООН. Проще говоря, подписанное - это декларация о намерениях, а не договор.
В итоге получается парадокс: некий документ подписан, но никто не связан обязательствами. Израиль сохраняет свободу действий, ХАМАС легитимирует своё присутствие, а США фиксируют политическую «победу», не связывая себя ничем.
Последствия могут быть настолько же невнятными. Или, говоря политологически, спектр вариантов будущего крайне широк. После подписания декларации ЦАХАЛ вывел основные силы из Газы, оставив контроль над периметром. США де-факто санкционировали восстановление силовых структур ХАМАС. Группировка быстро заполнила вакуум власти, начав кампанию по устранению поднявших было голову сторонников примирения с Израилем.
Кто заплатит за мир
Концептуальный в таких случаях вопрос – кто будет платить. Трамп прямо дал понять, что финансировать восстановление сектора должны арабские монархии. Но непонятно, насколько обильным и своевременным будет это финансирование.
Если Саудовская Аравия и ОАЭ не выделят средства, Газа столкнётся с гуманитарным коллапсом. Если выделят — им придётся фактически признать власть ХАМАС. Ни США, ни Израиль платить не собираются. Таким образом, будущее анклава зависит от решений игроков, которые формально даже не являются сторонами «соглашения».
С высокой вероятностью ближайшие месяцы пройдут под знаком внешней стабильности и внутренней турбулентности. Израиль удерживает периметр, США дистанцируются, ХАМАС консолидирует власть, а арабские монархии присматриваются, не стремясь быстро и широко раскрывать кошелёк.
Это не окончание конфликта, а его пауза, с шансом для мировых СМИ забыть об этой докуке и переключиться на что-нибудь ещё. Например, на Украину. Пауза в Газе может продержаться какое-то время, но не потому, что устойчиво работает, а потому что никому сейчас невыгодно её трогать. Вопрос не в том, будет ли новый виток — а в том, когда и в какой форме он проявится.
