На прошлой неделе много шуму наделала статья в газете «Коммерсант», посвященная грядущим серьезным изменениям в миграционной политике страны.

Согласно данным, которыми располагает издание, уже создана рабочая группа для «мозгового штурма» на тему, какие меры нужно принять для совершенствования этой политики. Госдума затем будет превращать наработки в законы, а правительство – их реализовывать.

В упомянутую группу по распоряжению президента вошли 24 человека - чиновники разных структур и депутаты. Предполагается, что новыми нашими согражданами в ближайшей перспективе станут пять-десять миллионов человек, а «в качестве стран-доноров в этом смысле рассматриваются сопредельные государства с большим количеством русскоязычных: Украина, Казахстан, Узбекистан, Молдавия и др».

Новость эта подобна наполовину полному или наполовину пустому стакану – она хороша и плоха одновременно своей расплывчатостью и пониженным уровнем конкретики.

Оптимисты порадуются, что русскоязычные Украины и Молдавии – это либо мы сами, русские, либо наша ближайшая в культурно-цивилизационном плане родня. Да и под русскоязычными Казахстана имеются в виду в первую очередь русские по происхождению жители этого государства; этнические казахи едут к нам в количествах, соответствующих статистической погрешности, и то в основном разного рода горожане-специалисты, русифицированные или хотя бы вестернизированные.

Пессимисты уцепятся глазами за Узбекистан и особенно таинственное «др», и справедливо попытаются уточнять, каков будет критерий русскоязычности применительно к выходцам из «Узбекистана и др» - не так же ли, как раньше, умение натужно промычать пару русских фраз на экзамене или, при неспособности даже на оное, банально заплатить малую мзду.

Впрочем, нужно сказать, что и большинство оптимистов в глубине души печально соглашаются с пессимистами, являясь, таким образом, просто реалистами. Реализм – это ведь, как явствует из самого слова, взгляд на мир, опирающийся на трезвое сухое принятие реальности, данной нам в ощущениях.

Реальность же такова, что долгие годы российская миграционная политика – это именно настежь раскрытые двери перед «Узбекистаном и др», а в случае с русскими мигрантами они мгновенно захлопываются, оставляя разве что небольшую щель.

Всячески поощряя массовый завоз людей, максимально далеких от нас культурно и в массе своей уже забывших о совместном проживании в общем советском доме или вообще его не заставших, более того, не менее массово раздавая им темно-красные паспорта с двуглавым орлом на обложке, у нас с отторжением и, кажется, даже опаской взирали на желающих вернуться домой с просторов СНГ соотечественников.

Особенно ярко это стало заметно в последние пять лет.

После начала украинско-донбасского конфликта российские государственные органы, надо отдать им должное, немало (особенно на первых порах) сделали для приема и первичного обустройства  переселенцев из зоны конфликта. Но вот получение российского гражданства или хотя бы вида на жительство всякий раз оказывалось делом архитрудным, а без этих документов бытие несчастных превращается в смягченную версию ада. Шутка ли – даже могущественная Маргарита Симоньян много месяцев с привлечением всего своего немалого админресурса добивалась вида на жительство для няни своего ребенка и ее семьи – бывших жителей Донбасса.

С 2014-го было сделано много заявлений, призванных изменить ситуацию, и принят ряд постановлений, но все это оканчивалось либо пшиком, либо мелкими частными подвижками.

Тут надо сказать, что российская миграционная политика представляет собой лишь частный случай российской политики вообще, покоящейся на трех китах – антинациональном либерализме, антинациональной бюрократии и антинациональной олигархии. У каждого из этих чудовищ свои причины желать именно такого и никакого иного типа миграции.

Российский либерал разделяет пафос всемирного космополитического либерализма в целом. Хорошо, если он просто и непредвзято равнодушен к сохранению национально-культурной идентичности страны и, в широком смысле, ее привычного лица. Как говорил покойный Вадим Цымбурский, для них важно, что на этой земле через сто лет будет какая-то жизнь и какие-то люди, а кто они – дело третьестепенное.

Это еще куда ни шло – многие в либеральном цеху почти иррационально хотят именно осознанного изменения антропологического облика страны. Так, Егор Гайдар, объявив в свое время, что «Россия как государство русских не имеет перспектив», выдвинул амбициозную идею превращения нашей страны в «Америку XXI века».

«Я убежден, что Россия может сыграть в XXI веке ту же роль мирового лидера по приему мигрантов, какую играла Америка в XIX и XX веках»; «Россия действительно может стать таким же "плавильным котлом" для разных национальностей, как Америка»; «Открытое сообщество российских граждан, как это ни странно звучит для радикальных националистов и ксенофобов, органичнее продолжает российскую историю, чем закрытое сообщество русских» - вот на каких тезисах эта идея основывалась.

 В научном сообществе гайдаровские идеи проповедует профессор-демограф Анатолий Вишневский, член многих высоких советов и комиссий. По его мнению, низкая рождаемость коренного населения – благо для экономики и страны в целом, так как дети – обуза для них. При этом парадоксальным образом дефицит населения маститый ученый признает проблемой, но решение у нее одно: «Остается только приток населения извне. И здесь важно понять мировые тенденции. Есть теряющий население Север, и есть уже перенаселенный Юг, где количество жителей продолжает интенсивно расти».

Складывается обоснованное ощущение, что у российских «либералов», как, впрочем, и у западных применительно к их странам, коренное население вызывает неприязнь, оно – угроза и обуза.

С очень близких позиций рассматривает миграционную проблему и чиновник, разница лишь в значительно большей степени цинизма и рационализма. Он взвесил русских на весах и нашел их слишком многочисленными, слишком все еще сильными и не полностью лишившимся воли, слишком до сих пор способными доставить неудобства «элите».

То ли дело мигранты! Чиновникам низового уровня они готовы отдавать половину своей зарплаты за дворницкий и иной труд, соглашаясь при этом жить в чудовищных условиях. Насельникам более высоких бюрократических этажей они интересны по соображениям посерьезнее: раздача им паспортов дает энное количество галочек в нужных местах бюллетеней на разнообразных выборах, да и без паспортов они создают широкий спектр давления на аборигенов и их, аборигенов, замещения.

Не сильно отличается и взгляд олигарха, для которого мигрант из Средней Азии или иной точки «глобального Юга» - дешевая рабсила и прекрасный штрейкбрехер, если местные работники слишком много о себе возомнят. А что все эти покорные в цехах и дворницких равшаны и джамшуты при должной и, безусловно, давно идущей пропаганде агентов-исламистов станут грозной армией джихада, какой потенциально являются уже сейчас, да и без всякого исламизма не покидают страниц криминальной хроники и регулярно шокируют публику громкими и зверскими убийствами и изнасилованиями... У олигарха и чиновника, крупного уж точно, семья во Флориде или на Лазурном берегу, им-то что до наших невзгод?

Правда, там свои мигранты с «глобального Юга» имеются, нравом и поступками не сильно лучше. Шарик, увы, до неприличия мал.

Изменится ли что-то в существующей картине лишь потому, что нам очень хочется?

Давайте, конечно, верить в лучшее, но, объективно говоря, жизнь приучила нас к пониманию призрачности иллюзий. Как всегда – свежий пример. 15 марта на митинге в Симферополе, посвященном пятилетию воссоединения Крыма с Россией, В.Володин сказал: «Пять лет назад воссоединился один народ, у которого одна история, одна вера, одна культура, одна страна — Россия». Вроде нормальные обычные слова, но благонамеренные люди в Интернете – видел своими глазами – обвинили председателя ГД чуть ли не в… фашизме.

Как правило, такие обвинения со стороны благонамеренных людей означают, что власть ненароком сделала что-то правильное.

Но одновременно стало известно, что в крымской столице повесили большой баннер с известной фотографией, на которой запечатлено подписание договора о вхождении Крыма и Севастополя в состав России – и на этом баннере в не самых лучших традициях отечественной истории XX века закрашен Алексей Чалый.

Видимо, если и стоит у нас ждать какого-то «фашизма», то, скорее, банального и стандартного. Вполне стыкующегося с плановым замещением коренного населения.

Станислав Смагин