В заксобрании Севастополя заговорили об упразднении Севнаследия

Начальник управления охраны объектов культурного наследия (оно же Севнаследие) Ирина Масликова 12 апреля отчиталась о работе своего ведомства в 2021 году перед  депутатами Заксобрания. Это не первый ее отчет перед парламентариями. Однако если раньше, несмотря на самые острые вопросы, слуги народа (в том числе и строгий в оценках председатель комитета по градостроительству и земельным вопросам Вячеслав Горелов) признавали, что в целом работа нового руководства Севнаследия внушает надежды и отличается от работы предшественников в лучшую сторону, то на этот раз тональность выступлений была иной.

Можете судиться

Сам доклад, ознакомиться с которым можно на сайте заксобрания, прошел гладко, да иначе и быть не могло. Докладчица рассказала об основных направлениях работы управления, призванного защищать севастопольские памятники. Кстати, на 31 декабря прошлого года в городе насчитывалось 1565 объектов культурного наследия. В том числе 169 памятников федерального значения, 870 – регионального значения и 526 выявленных ОКН, включая 414 выявленных объектов археологического наследия.

Среди сообщенных главой Севнаследия сведений было немало добрых вестей. Это касается как оформления охранных обязательств и другой «бюрократической», но необходимой для города деятельности, так и непосредственно работ по сохранению ОКН. Так, в 2021 году были начаты работы на четырех многоквартирных домах, имеющих статус ОКН: на ул. Адмирала Макарова, 17, на ул. Ленина, 16 и 34 и на ул. Большая Морская, 24. Другое дело, как именно эти работы проводились. Но они начались, с этим не поспоришь.

А вот ответы Ирины Масликовой на многие вопросы депутатов оставили действительно странное впечатление. О том, как глава Севнаследия ответила на вопрос Вячеслава Горелова о проекте строительства торгово-развлекательного центра между Екатерининским сквером и штабом флота, мы уже рассказывали. Явно диссонировал ее ответ и с вопросом Антона Пархоменко.

Вопрос Пархоменко касался нашумевшей истории с ремонтом бывшего настоятельского корпуса Херсонесского монастыря, где сейчас располагается византийская экспозиция музея-заповедника. Историков, архитекторов и общественников возмутило, что стены здания подвергаются механической зачистке, а аутентичные деревянные окна заменяются на пластиковые. Однако внезапно выяснилось, что здание с более чем 150-летней историей не является объектом культурного наследия.

Региональное отделение ВООПИиК, рассказал Антон Пархоменко, обратилось в Севнаследие с просьбой исправить эту ошибку. Но оказалось, что на рассмотрение заявки требуется три месяца.

«На мой взгляд, это достаточно длительный срок – там уже охранять будет нечего, – сказал депутат. – Я начал заниматься этим вопросом и выяснил, что заявки на включение объектов в перечень выявленных ОКН рассматривают 4 человека. Кто эти люди? Может быть, этот состав необходимо усилить? Может быть, они не справляются?»

Мысли о том, что занимающиеся ремонтом здания люди имели намерение его уничтожить, он не допускает, – предупредил Пархоменко. Однако если примерить эту ситуацию на другой объект, по отношению к которому такое намерение присутствовало бы, за три месяца его вполне можно осуществить. Так, может быть, порядок рассмотрения заявок стоило бы сделать более оперативным?

Ответ Ирины Масликовой свелся к тому, что за рамки установленных законом сроков Севнаследие не вышло, а значит, и обвинить его не в чем.

«Согласно законодательству Российской Федерации, памятники археологии выявляются в течение трех дней, памятники истории и культуры – в течение 90 рабочих дней. Мы не затягиваем этот процесс, мы рассматриваем вопрос в положенные законом сроки», – сообщила она.

Что касается характера проводимых на здании работ, они, как подчеркнула Масликова, были вызваны прошедшим в июне прошлого года ливнем:

«По поручению Президента на территории Севастополя и Крыма был проведен анализ зданий и сооружений, которые наиболее пострадали от этого ливня, чтобы их профинансировать и устранить последствия и не допустить дальнейшего разрушения зданий. Эти работы были запланированы и начаты в прошлом году. Почему идет зачистка фасада – как объясняет музей, там идут значительные разрушения, намокание фасада, грибок и так далее. Почему идет замена окон – не могу сказать, вопрос к музею. В данный момент основания для приостановки работ у нас нет. Это федеральный памятник, федеральный музей, работы производятся ими».

Напоследок глава Севнаследия еще раз подчеркнула, что срок рассмотрения поданной региональным отделением ВООПИиК заявки истекает в мае. И напомнила, что недовольные могут жаловаться в прокуратуру либо в суд.

«Но ни один суд еще не был заявителем выигран. Все наши действия обоснованы», – подчеркнула она.

В оценке сути происходящего со зданием Вячеслав Горелов с докладчицей не согласился. Полное и объективное изложение позиции тех, кто считает проводимые работы варварством, изложены в сюжете НТС от 11 апреля, считает он. И рекомендует его посмотреть всем, кого этот вопрос действительно волнует.

«Давайте упраздним Севнаследие»

Очень коротким оказался и ответ докладчицы по поводу установления охранной зоны надгробия на могиле девяти воинов, погибших во время Великой Отечественной войны и захороненных в Казачьей бухте. Напомним: этот объект признан объектом культурного наследия регионального значения. Вопрос же об охранной зоне встал во весь рост после того, как по соседству началось строительство жилых домов.

«Зона охраны еще не принята, согласование еще не закончено», – сообщила Ирина Масликова.

В ее защиту можно и даже нужно сказать, что согласование в данном случае (как, впрочем, и во многих других) наверняка зависит не от нее. О том, что не все зависит от Масликовой, говорил в своем выступлении и Вячеслав Горелов (но об этом позже). И все-таки впечатление такие ответы производили не слишком позитивное. Как, собственно, и письменные ответы на запросы, которые депутаты направляют в адрес Севнаследия.

В качестве примера Вячеслав Горелов привел ответ на запрос, который он и Татьяна Щербакова направляли в управление по поводу строительства десятиэтажки на улице Брестской (о нем мы отдельно расскажем чуть позже). Ответ, как констатировал депутат, нельзя не назвать отпиской.

«Я вас очень прошу не переходить на тот режим, в котором работал товарищ Рязанцев (экс-глава управления. – Ред.)», – обратился Горелов к Ирине Масликовой. 

Во время своего выступления он признался, что находится в «смятенном состоянии», поскольку на протяжении двух дней получал письма и сообщения от севастопольцев, знающих о предстоящем отчете руководителя Севнаследия. И отношение к работе управления в городе, по его словам, «не позитивное».

«Я понимаю, что вы находитесь в определенной системе координат. А если вы не будете в ней находиться, вас просто уволят. Но все-таки надо стараться занимать наступательную позицию, – сказал глава комитета. – Если дело будет так продолжаться и дальше, мне кажется, можно будет говорить об упразднении Севнаследия как такового. Мы не можем заниматься самообманом. Давайте упраздним управление и оставим двух человек, которые будут отвечать на письма, используя шаблоны, разработанные Рязанцевым».  

«Собирались, обращались, обещались»

Не менее жесткие слова были сказаны и Михаилом Чалым, вопрос которого касался многократно поднимаемой на всех уровнях проблемы застройки ул. Макарова в районе 1-го бастиона. Депутат напомнил о существовании приказа Министерства культуры, согласно которому построенные в советское время дома на нечетной стороне этой улицы признаны ценными историческими объектами. Кроме этого, охране подлежат панорамные виды (напомним – рядом находится смотровая площадка, с которой этими видами можно было любоваться). Но частная застройка, ведущаяся на некогда выделенных под огороды земельных участках, эти виды практически уничтожила.

«Жители улицы обращались в том числе и ко мне с просьбой остановить незаконную застройку. Губернатор Севастополя Михаил Владимирович Развожаев лично обещал этот вопрос решить. Сенатор Екатерина Алтабаева лично обещала этот вопрос решить. Туда же приезжал заместитель прокурора. Прокуратура бодро взялась за это дело и так же бодро прекратила им заниматься. Не потому, что дело стало лучше, а почему-то», – напомнил скорбную историю вопроса Михаил Чалый.

При этом застройка, добавил он, идет – буквально накануне от жителей улицы в адрес депутата поступил очередной «крик души».

«Что вы делаете, чтобы этому воспрепятствовать и выполнить приказ Минкульта?»  – попросил ответить Чалый.

Ирина Масликова напомнила, что управление не раз обращалось в суд и выписывало собственникам участков предписание не нарушать закон. Но усомнилась в том, что работы продолжаются и сейчас.

«Я сегодня выеду туда и посмотрю, ведется там строительство или нет. Но, по моей информации, все работы были прекращены еще в прошлом году и более не ведутся», – сказала она, добавив, что у местных жителей есть ее телефон, по которому они могут обращаться в случае обострения ситуации.

Депутат в ответ заметил, что между различными департаментами правительства нет нормального взаимодействия, без которого здоровый организм, каким это правительство должно быть, функционировать не может. Отсюда и отсутствие информации о происходящем, и нескоординированность действий. Второй его вопрос касался не менее многострадальной 30-й батареи, вплотную к которой, как не раз писал ForPost, подползли новые постройки. Владелец одного из участков и вовсе оградил его колючей проволокой. Между тем, подчеркнул Чалый,  речь идет не только о памятнике, но и о  единственной в мире крупнокалиберной бронебашенной батарее, у которой «все механизмы живые».  И это делает ее крайне интересным, уникальным объектом.

«Собирались, обращались, обещались. Но ничего не сделано», – с горечью заключил депутат.

Сотрудникам Севнаследия непозволительно заботиться о своем «чиновничьем благополучии» больше, чем о городе, наследие которого они призваны сохранять, – подчеркивает он.

«Наверное, нельзя быть начальником управления охраны объектов культурного наследия и при этом человеком, равнодушным к Севастополю и его объектам. Севастополь действительно уникальный город, и обращаться с ним нужно соответственно», – сказал Михаил Чалый.

Поддержал коллег и председатель заксобрания Владимир Немцев, пожелавший Ирине Масликовой «усилить работу».

Но есть и хорошие новости

Но нельзя не сказать и о хорошем. Один из вопросов, заданных Вячеславом Гореловым, касался внесения изменений в приказ № 2 Министерства культуры РФ. Благодаря большой работе, проведенной Севнаследием, был не только значительно расширен перечень подлежащих охране объектов, но и поставлен заслон попыткам изменить вид подпорных стен, лестниц и других объектов в центральной части города, которые прежде защищены не были. В качестве примера можно привести лестницы: как ранее сообщал ForPost, в новой редакции документа зафиксированы техника исполнения, количество и габаритные размеры лестничных маршей и площадок, материал и характер обработки ступеней, лицевых поверхностей, ограждений – словом, всего того, что любители масштабных проектов считают мелочами, но что, собственно, и составляет атмосферу города.

Уточнения коснулись и булыжных мостовых Севастополя – был расширен перечень улиц с охраняемыми булыжными мостовыми и конкретизирован предмет охраны.

«Действительно, очень достойные изменения благодаря вашей заботе коснулись центральной части города», – сказал вчера Вячеслав Горелов, попросив ответить, будут ли внесены такие же изменения по объектам, находящимся на Северной и Корабельной сторонах Севастополя.

«Я очень хочу это сделать, кроме этого, хочу внести еще несколько зданий в перечень ценных градоформирующих объектов, – ответила Ирина Масликова. – На Северной стороне целый комплекс интересных зданий, которые важно сохранить в их градостроительных и планировочных акцентах».

Сейчас, по ее словам, идет поиск источников финансирования этих работ. Аналогичные работы применительно к центральной части города, подчеркнула руководитель Севнаследия, «ничего городу не стоили».

«Сейчас мы ищем возможность профинансировать их за счет тех средств, которые доведены нам. Если получится это сделать, я сделаю это в 2022 году», – пообещала Ирина Масликова.

Ольга Смирнова