С начала специальной военной операции на Украине флагман Черноморского флота ракетный крейсер «Москва» выполнял боевые задачи в Черном море.
13 апреля 2022 года на «Москве» начался сильный пожар, из-за чего произошла детонация боезапаса. Впрочем, после этого корабль оставался на плаву. Однако 14 апреля при буксировке в Севастополь из-за повреждений корпуса крейсер потерял остойчивость и в условиях штормового волнения моря затонул. По данным Минобороны РФ, 396 членов экипажа были эвакуированы, один человек погиб, ещё 27 пропали без вести.
Крейсер верно служил России почти 40 лет, и за это время вписал в историю Черноморского флота немало славных страниц.
Как начиналась история легендарного корабля, почему крейсер стал неожиданностью для НАТО, что сказал командиру «Славы» (так назывался корабль до переименования в «Москву») английский эсминец «Шеффилд» у берегов Великобритании и о многом другом ForPost рассказал второй командир крейсера Виктор Алексеевич Крикунов.
Повторная публикация интервью.
– Когда вы первый раз увидели крейсер?
— Тут история такая. В июле 1979 года я был назначен командиром гвардейского большого противолодочного корабля «Сообразительный». В это время он стоял в Николаеве на заводе имени 61 коммунара. Я прибыл на завод и принял корабль буквально за две недели до Дня Военно-Морского Флота. И так получилось, что на День ВМФ — 27 июля 1979 года — был назначен спуск ракетного крейсера «Слава» на воду со стапелей. Это была очень торжественная церемония — первый такой крейсер головной спускался на воду. И мы нашим экипажем обеспечивали его спуск — так сказать, рождение корабля. Вот именно тогда впервые я увидел крейсер — его надстройки, очертания, корпус.
— Какие впечатления у вас были в тот момент?
— Конечно, крейсер сразу производил огромное впечатление. Во-первых, это совершенно новый проект, это новая совершенно система оружия. Весь его стремительный облик сразу внушал уважение, и, так сказать, видна была мощь его. Поэтому корабль, конечно, сразу привлекал огромное внимание. Было понятно, что это крейсер нового поколения, третьего поколения с совершенно новыми возможностями, которые были заложены по проекту.
— Насколько это был мощный корабль для начала 80-х?
— После его ввода в состав Военно-Морского Флота было понятно, что наш флот получил корабль с очень большими возможностями, с новой техникой. Нам нужны были корабли, которые способны наносить мощный ракетный удар по корабельно-ударным группировкам противника, в первую очередь авианосцам, которые представляли наибольшую угрозу и опасность для нашей страны из-за палубной авиации, которая была готова к нанесению бомбовых (и в том числе ядерных) ударов по территории Советского Союза. Поэтому Северным проектно-конструкторским бюро по заданию Главнокомандующего Военно-Морским Флотом Адмирала Флота Советского Союза Сергея Георгиевича Горшкова был разработан вот этот проект, у которого действительно были такие возможности. Запад прозвал его убийцей авианосцев неслучайно.
— Когда вы впервые взошли на сам корабль?
— Здесь история уже была немножко другая. Откомандовал «Сообразительным» два года, в январе 1981 года меня назначили командиром большого противолодочного корабля «Комсомолец Украины». Затем, в 1982 году меня направили в Военно-морскую академию. И после её окончания в 1984 году я был назначен командиром ракетного крейсера «Слава». Когда я прибыл на флот, оказалось, что крейсер находится в Средиземном море. Командующий флотом, в то время это был адмирал Алексей Михайлович Калинин, в беседе поставил мне задачу: первая оказия — следовать в Средиземное море и принимать крейсер к командованию.
А до этого меня направили в Николаев, где строились второй и третий корпуса такого же проекта, чтобы, как говорится, пощупать железо своими руками. Поэтому я прибыл в Николаев на «Маршал Устинов». На нём я где-то неделю находился, изучал документацию, говорил с инженерами, рабочими. Изнутри осмотрел этот корабль, побыл в разных помещениях. А затем поступила команда следовать в Средиземное море. Когда мы на пассажирском судне «Кубань» подошли к заливу Саллум (в районе границы Египта и Ливии), то на горизонте увидели очертания крейсера «Слава». Там я впервые увидел его уже на боевой службе.
Я поднялся на борт, зашёл в каюту, встретились с первым командиром — Вадимом Олеговичем Москаленко. Он не ожидал, что я прибуду в Средиземное море. Такая была радостная и короткая встреча, потому что мы знали друг друга по службе в дивизии. И вот там, именно в Средиземном море, мне пришлось принимать корабль, командование, осваивать его, управлять, знакомиться с экипажем, и дальше четыре года моей жизни и службы были связаны с крейсером как командира «Славы».
— А какие эмоции испытывает морской офицер, когда его назначают командиром крейсера — одного из самых мощных кораблей флота?
— Всегда считалось почётным на флоте откомандовать крейсером, потому что крейсерская служба даёт закалку любому офицеру, а уж тем более командиру. Это считалось всегда очень почётно для офицера — пройти командование кораблями 2 ранга, потом крейсером. И это давало огромный опыт службы для дальнейшей реализации на других командных должностях. Тем более это был единственный крейсер Советского Союза, которому уделялось тогда очень большое внимание. И это было очень достойное и почётное назначение — командовать таким кораблём.
— Что вам больше всего запомнилось за период службы командиром крейсера?
— Корабль, во-первых, интенсивно нёс боевую службу. Во-вторых, стояла задача освоения новой техники и оружия. Министру обороны об этом докладывали ежемесячно. Кроме того, нашу деятельность контролировало конструкторское бюро. Их тоже интересовало, какие выявляются недостатки, какие поступают предложения. В походе в Средиземном море на крейсере две недели принимал участие Главнокомандующий Военно-Морским Флотом адмирал флота Владимир Николаевич Чернавин. Он очень внимательно спрашивал обо всех достоинствах и недостатках, которые были выявлены в ходе плавания. Как головной крейсер, «Слава» несла большую нагрузку с точки зрения выявления всех его положительных, каких-то отрицательных качеств, чтобы использовать это в последующих кораблях.
— Какое внимание к кораблю было со стороны НАТО во время вашей службы?
— Здесь очень много можно рассказывать. Во-первых, когда крейсер был в стадии достройки в Николаеве, были приняты большие очень меры маскировки — по изменению надстроек. Дополнительно были придуманы конструкции, которые изменяли облик корабля. И по данным космической разведки американцы считали, что это строится очередной корабль проекта 1134-Б — большой противолодочный корабль 1 ранга, как «Керчь» и «Очаков». Они не предполагали, что под этим внешним видом скрывается уже принципиально новый корабль, с совершенно новым оружием и новыми боевыми возможностями. Когда крейсер вышел на испытания, в НАТО был шок.
А когда корабль появился в водах Средиземного моря, был колоссальный интерес со стороны НАТО. Когда проходили пролив Босфор, мост буквально был обвешан камерами. Снимали каждый миллиметр корпуса крейсера — надстройки, оружие, антенны. А когда находились в Средиземном море, то за 2,5 месяца нас 932 раза облетали самолёты НАТО. Постоянно находился корабль контрслежения со стороны НАТО — или французский, или итальянский, но в основном американские.
И был ещё такой эпизод, когда шли на Северный флот для совместных учений с атомным крейсером «Киров» и тяжёлым авианесущим крейсером «Киев», там выполняли совместные ракетные стрельбы с использованием комплекса С-300. В районе берегов Англии за кораблём следил английский эсминец УРО «Шеффилд». Он дал такой сигнал командиру «Славы»: «Восхищён. Желаю счастливого плавания». От английского корабля получить такую оценку — это было совершенно неожиданно. Поэтому появление этого крейсера в Средиземном море, конечно, вызывало огромный интерес со стороны НАТО.
— Как вы отнеслись к переименованию «Славы» в «Москву»?
— Каждый, кто служил на «Славе», в душе оставался «славянином» — так называли членов экипажа. Так получилось, что 17 декабря 1990 года крейсер надо было завести в завод имени 61 коммунара, что мы и сделали. Своим ходом зашли в акваторию завода, была очень торжественная встреча — заводчане очень гордились своим кораблём. И крейсер должен был там находиться 1,5 года — пройти модернизацию, устранить недостатки, которые были выявлены в ходе плавания, и дальше выполнять боевые задачи в составе кораблей флота. Но произошёл развал Советского Союза — и крейсер застрял там с экипажем почти на 9 лет. И только в 1999 году его удалось отбуксировать в Севастополь, когда достигли договорённости с украинскими властями. В период нахождения крейсера в Николаеве встал критический вопрос, что содержать корабль уже не на что — денег нет. Экипаж постоянно пытались украинские националисты всячески склонить к переприсяганию, но военные моряки отрезали это. В какой-то момент уже даже стали практически рассматривать утилизацию корабля — новейшего крейсера. И тогда мэр российской столицы Юрий Михайлович Лужков предложил поддержать крейсер выделением денег, но с условием, что он будет носить имя «Москва». Такое предложение было принято — в мае 1995 года появился приказ о переименовании корабля, и он стал носить имя «Москва». Московским правительством были выделены соответствующие деньги, благодаря которым удалось сохранить крейсер.
— Крейсер «Слава», потом «Москва», в 80-х, 90-х годах, как говорится, был «грозой морей», а вот по состоянию на 2022 год — корабль всё-таки морально устаревший.
— Это совершенно объективно, потому что техника есть техника. Есть технический срок эксплуатации, есть определённые нормативы. Конечно, крейсер уже в солидном возрасте. 30 января 2023 года мы планировали юбилейную встречу провести на 40-летие подъёма флага. Планировали, что соберётся первый экипаж, кто, конечно, сможет. Конечно, конкретно о техническом состоянии корабля я не скажу — не знаю. Но совершенно чётко можно предположить, что проблемы серьёзные уже были, и он нуждался в ремонте. Такие вопросы рассматривались, насколько я знаю, в 2019 году, в 2018 году. Планировался ремонт даже на Севере. Потом его отставили, здесь своими силами ремонтировали. То есть такие вопросы, конечно, были. Солидный возраст, конечно. Заложен был в 1976 году, спущен на воду в 1979-м. Вот считайте, сколько уже лет. То есть он достойно прослужил в составе флота, оставил очень яркий, интересный след службы. И обо всех делах, которые совершал крейсер, очень много можно рассказывать. Это всё вошло в историю флота.
Беседовал Андрей Киреев
Фото: Андрей Киреев, Тарас Любимов, ИТАР-ТАСС
