Мы продолжаем серию рассказов, восстанавливающих хронологию событий.
Воспоминания эти основаны на личных воспоминаниях очевидцев и на материалах СМИ. Мы не хотим кого-либо обидеть и уж тем более «переписать» историю. Это субъективный взгляд авторов и «голые» факты, которые однако, на наш взгляд, являются важными свидетельствами живого исторического процесса.
***
14 марта
Опубликовано распоряжение № 22 председателя Координационного совета А. Чалого «О гарантиях прав граждан на социальное обеспечение». В распоряжении говорилось: «В случае, если жители города <…> на предстоящем 16 марта сего года референдуме проголосуют за вхождение в состав Российской Федерации и до принятия в состав Российской Федерации, власти г. Севастополя гарантируют принятие на себя социальных обязательств перед гражданами Украины, иностранными гражданами и лицами без гражданства <…> по выплате назначенных им пенсий, пособий и иных социальных выплат <…> по ранее установленным тарифам (ставкам)».
Тем самым снималась обеспокоенность самых незащищённых категорий севастопольцев.
В этот же день распоряжением председателя Координационного совета А. Чалого в состав наблюдателей за проведением референдума были включены С.П. Кажанов, О.Л. Тимофеева, М.Ю. Волков, А.А. Кулагин, О.А. Хомякова, И.О. Соловьёв, Г.Г. Донец, В.А. Посметный, В.Н. Горелов, Б.Д. Колесников, А.А. Меркулов, А.В. Караваев.
Вечером я направился в Бахчисарай, пообщаться со своими знакомыми из крымских татар. С собой взял листовки, газеты, распечатку часто задаваемых вопросов и ответов на них – в общем, все те материалы, которые были приготовлены Координационным советом. На выезде из Севастополя попал в колонну автомобилей, которая тянулась вслед за ползущей по Инкерманскому подъёму тяжёлой военной техникой: север Крыма требовал надёжной защиты накануне голосования. Хорошо обустроенный и многолюдный блокпост за Верхнесадовым мой военный УАЗ прошёл быстро и без досмотра.
В Бахчисарай я приехал затемно, провёл в гостях часа полтора-два. Разрезали торт, пили чай, обсуждали происходящее. Вскоре после работы пришли домой дочери моей знакомой. Младшенькая – говорливая и смешливая, старшая, как положено – строгая, рассудительная, серьёзная. Передо мной были мыслящие, лучше меня говорящие по-русски люди, о событиях в Киеве и на Западной Украине знающие едва ли не всё и отлично понимающие, что там происходит нечто немыслимое, неприемлемое, порочное.
Когда хозяйка сказала: «Они заставят нас говорить по-украински, а почему? Я не хочу этого, это не мой язык», я впервые осознал, что мы вместе с крымскими татарами оказались перед лицом одной той же угрозы. Татары понимали, что для нынешней власти враги все те, кто не суть щирые украинцы. Сначала майдауны расправятся с нами, русскими и русскоговорящими, а потом примутся украинизировать крымских татар. Национализм тем и страшен, что нет для него разделения на добрых и злых, честных и лживых, праведников и грешников. Всяк, кто не проорал вовремя «Хэроям слава!», всяк, кто не задёргался в истерическом топоте под крики «Хто не скаче, той москаль!» – того или на ножи, или в подённое и вечное рабство.
Двумя днями раньше я стал свидетелем важной встречи в Координационном совете. Её итогом стал документ, сохранившийся в виде копии рукописного оригинала. Текст говорит сам за себя:
«Дорогие крымские татары!
Обращается к Вам ваш соотечественник, которому не безразлична судьба народа и всего Крыма. Призываю Вас пойти на референдум. Хочу немного об истории напомнить.
Крымский Хан, в силу исторических обстоятельств, присоединил Крым к России. Далее наступил «коммунизм», который принес нашему народу много горя. Хрущев, чтобы скрыть свое преступление против украинского народа, подарил Крым Украине. Вспомним, как он бил туфлей об стол в Америке. Вспомним, как Мы смогли вернуться на Родину. Вспомним те тяжелые времена обустройства и «интеграции». И то, что Нам дала Украина самостийная: по нескольку миллионов гривен, которые расходились по Министерствам и Ведомствам и ничего более.
Сегодня, когда Украина оказалась под «глобальной политикой», отмечу – «мировой, обобранной до ниточки»… Я благодарю Путина за то, что он услышал голос Крымского Народа, проявляя дальновидность, и Крымский Парламент, который уже принял проект по отношению к крымско-татарскому народу, и в котором участвовал наш уважаемый Рефат ага.
Прошу Вас, Рефат ага, на этапе самосохранения нашего Народа, соблюсти «демократию» и дат народу нашему сделать свой выбор.
Уважаемые соотечественники, призываю Вас пойти на референдум и сделать правильный выбор. Нам, всем жителям Крыма, нужен Мир. Независимо от национальности Мы все находим взаимопонимание. И благодаря «Майдану» наступило время восстановить справедливость.
Спасибо России. Спасибо Путину.
Османов Мидой, житель Севастополя. До 1994 г. активно участвовал в движении за возвращение народа на Родину.
Убедительно прошу компетентные органы довести до жителей Крыма мое «обращение». Все вышеизложенное мое личное мнение. 12.03.14.»
Это обращение я привёз и передал в Бахчисарай.
Перед моим отъездом Гульнара решила передать мне копию одного документа. Направились в ближайший магазин, где был ксерокс. Шли по улице Гаспринского, мимо старой мечети, в которой в незапамятные времена прадед моей знакомой служил имамом, когда нам повстречались двое невысоких мужчин. Это был патруль из местных жителей, охранявших порядок. «Не хотим провокаций. Сейчас какой-нибудь пьянчуга сдуру ударит ногой по мечети, и начнут люди кричать: “Вот, смотрите, нам нельзя жить с русскими вместе!” Нужно, чтобы перед референдумом всё было тихо», – объяснила Гульнара.
Из Бахчисарая я уезжал со спокойным сердцем. На блокпосту у Верхнесадового часовой фонариком осветил и осмотрел салон. Потом, обходя машину, заметил наклейку со словами Корнилова «Отстаивайте же Севастополь» и махнул рукой: «Проезжай!». Через полчаса я был дома.
В день референдума, 16 марта, моя знакомая позвонила и сказала, что их избирательный участок почему-то оказался закрыт. Тогда она с дочерями на другом участке попросила внести их в списки. Они проголосовали за Россию. «У меня ощущение, что мы двадцать лет жили на чужбине», – сказала Гульнара.
В повседневной речи мы слово «чужбина» употребляем редко, оно почему-то стало для нас чрезмерно литературным, выспренним. Здесь же оно прозвучало плавно и естественно. Я же говорил, что русский язык у Гульнары богаче, чем у меня.
Вячеслав Горелов
***
По случайному совпадению, которое, как многие знают, редко когда бывает действительно случайным, в этот же день в это же время по той же самой дороге, которую выбрал Вячеслав Николаевич, мы с друзьями и коллегами ехали... в Бахчисарай.
Вся неделя была очень напряженной, особенно для нас, журналистов. Город был наэлектризован и гудел, как гигантский пчелиный рой. Каждый день сумасшедший калейдоскоп событий - спонтанные пикеты, митинги, рёв толпы, быстро меняющиеся обстоятельства, провокации нескольких городских и залётных майданщиков, самооборона при оружии, напряжение у воинских частей и - километры, тонны чудовищной лжи - с экранов украинских каналов, в новостных лентах "демократических" СМИ. "К вам уже летят сотни натовских самолетов, к вам уже плывут сотни военных кораблей, к Перешейку стягиваются войска, Черноморский флот весь ушел на обеспечение Олимпиады, Крым окружен, Крым вот-вот падёт, вот-вот, вот-вот"...
Стало невозможно смотреть телевизор.
В какой-то момент я вдруг поняла, что еще немного, и от перенапряжения, от этой убивающей, выжигающей всё живое в людях медийной лжи и ненависти, умноженной потом в комментариях на тысячу, - я просто сломаюсь, как механизм. А сломаться было нельзя.
Тогда, действуя совершенно автоматически, я вдруг набрала номер и спросила друзей - в котором часу в церквях исповедуют. Видимо, осознав значимость моего вопроса (невоцерковленного человека), они сорвались с места и повезли меня в Бахчисарайский Свято-Успенский монастырь.
По дороге на одном из Блок-постов нашу машину остановили, очень вежливо представились, попросили открыть багажник. Осмотрели, "всё в порядке", извинились за беспокойство, пожелали счастливого пути. Мы испытали гордость за наших парней.
...Одна "защитная" машина с черными - военными (российскими!) номерами, вторая... третья... восьмая... десятая... Мы считали хором, с каждой новой цифрой впадая в какое-то сумасшедше-счастливое состояние. Колонна военной техники и машин с надписью "Люди" на брезенте двигалась мимо...
...Батюшка Валериан, увидев нас, заулыбался: "Севастопольцы приехали!". Мы шли по какой-то очень знакомого вида брусчатке. "Да-да, это ваша... Хоть обратно возвращай - для защиты" - сказал, и на наши невеселые улыбки и инстинктивно сжавшиеся кулаки вдруг сообщил: "Не бойтесь. Здесь войны не будет."
И - хотите верьте, хотите нет: как камень с плеч упал. И в этом мгновенно обретённом покое мы как-то пропустили мимо ушей окончание фразы: "Всё самое сложное начнётся потом".
В этом монастыре находится одна из чудотворных икон Божией матери. Было поздно, и врата в пещеру, где она расположена, уже были заперты. Но... может, у нас лица были такие странные... нам открыли на пару минут.
Не стоит объяснять, о чём была наша Ей одна и та же безмолвная горячая просьба. Всё, что произошло дальше, знает весь мир.
Екатерина Злобина
***
Короткой строкой новостей
14 марта
Большой десантный корабль Черноморского флота "Ямал" вернулся в Севастополь из похода в Средиземное море и приступил к выполнению плана боевой подготовки.
***
Как сообщили нашему корреспонденту источники в муниципальной милиции Севастополя, сегодня было прекращено уголовное дело в отношении защитников Графской пристани за отсутствием состава преступления.
Напомним, что уголовное дело в отношении севастопольцев, не допустивших надругательства над городской святыней, длилось почти шесть лет. Дело, заведенное при Ющенко, не было прекращено и после прихода к власти Виктора Януковича.
***
