Химик, биолог, физик, метролог, геолог, педагог, воздухоплаватель и приборостроитель, а также профессор Императорского Санкт-Петербургского университета, доктор Кембриджского университета, доктор права Принстонского университета. Эти и многие другие регалии относятся к одному человеку — Дмитрию Менделееву. Но мало где говорится, что трудовой путь великого учёного начался в Симферополе. Каким запомнился Крым будущему светилу науки, узнавал ForPost.
Ошибка секретаря
В столице Таврической губернии Дмитрий Менделеев оказался в 1855 году. К этому моменту за плечами 21-летнего юноши была жизнь в родной Сибири, где он появился на свет семнадцатым ребёнком в семье директора Тобольской гимназии, ранняя смерть отца и матери, а также учёба на физико-математическом факультете Главного педагогического института в Санкт-Петербурге.
Как блестящий выпускник вуза Дмитрий получил право выбрать, где дальше служить. И хотя ему прочили научную карьеру в столице, он из-за подозрения на туберкулёз предпочёл учительскую стезю на юге империи.
Однако в судьбу вмешалась досадная на первый взгляд накладка.
«Когда он уезжал из Санкт-Петербурга, делопроизводитель института перепутал бумаги: подал на подпись министру просвещения приказ о направлении Менделеева в Симферопольскую мужскую казённую гимназию, тогда как Дмитрий Иванович просился в Одессу», — рассказал ForPost преподаватель истории, хранитель музея гимназии №1 Симферополя (бывшая мужская казённая гимназия — Прим.) Сергей Белявский.
Дмитрий Менделеев в середине 1850-х годов.
Ошибку в документе потом обнаружили, но оказалось, что исправить уже никак нельзя: пришлось ехать в Крым. По данным историка, при себе Дмитрий Менделеев имел аттестат о назначении старшим учителем естественной истории в Симферопольскую мужскую гимназию. Иными словами, Дмитрий Иванович начал работать учителем биологии.
В тылу войны
Симферополь встретил молодого петербуржца неоднозначно: здесь полным ходом шла Крымская война, и столица губернии была наводнена ранеными и беженцами из Севастополя.
«В городе на улицах, на огромнейшем базаре, в каждой лавке, в каждом дому толкотня страшная. Везде лазареты, и у нас верхний этаж гимназии занят ими же… Пыль страшная, так что и выходить не хочется, тем более, что часто приходится слышать запах лазаретов и дыму… Приходится сидеть под окном, глядеть на цветущие ещё под окном розы да на опавшее персиковое дерево, под которым ковыляют по двору больные солдаты», — писал сам Дмитрий Менделеев.
К тревожной обстановке добавлялись и материальные трудности. По данным Сергея Белявского, из-за близости к фронту жить в Симферополе было дорого, а свежие продукты питания превратились в дефицит. Чтобы как-то поддержать молодого коллегу, директор гимназии выделил ему вместе с другим преподавателем одну комнату на двоих в своей квартире, которая располагалась на первом этаже здесь же, в здании учебного заведения.
Коридоры современной гимназии №1 по-прежнему хранят память о Менделееве.
Позже в письмах будущий учёный описывал своё пребывание в Симферополе в мрачных тонах.
«Плохо было жить мне в Симферополе, <…> я не имел порядочного обеда, а платил за него 60 коп. сер. (копеек серебром — Прим.), я не имел своего угла — ничего ещё нельзя было достать, <…> я не имел ни знакомства, ни книг, ни даже всех своих вещей, которые отправил в Одессу, а потому время текло и скучно, и без пользы. А я чувствовал много ещё сил нетронутых, да и здоровье не могло укрепляться в нетопленой комнате», — таким отрывком из воспоминаний учёного поделился с ForPost Сергей Белявский.
Природа лечит
Впрочем, не только скуку и собственную бесполезность чувствовал в Крыму Дмитрий Менделеев. Из других писем и дневников учёного видно, что были и светлые моменты в его симферопольской жизни. От мрачных мыслей молодого учителя, например, отвлекали прогулки по окрестностям столицы Тавриды.
«Погода чудная, какой нет в Петербурге и в июне-месяце, — писал он в октябре 1855 года. — Есть близ самого города прекраснейшие местности, так что иногда между домами мелькают чудные виды, которые рисует холмистая местность, беловатые известковые обрывы и купы деревьев, особенно высокие и стройные, рядами посаженные тополи».
Кроме этого, беспокоясь о выявленном в Петербурге туберкулёзе, Дмитрий Менделеев постарался прояснить диагноз, разыскав хирурга Николая Пирогова. Медик, несмотря на колоссальную занятость с ранеными, осмотрел молодого мужчину, но не нашёл никаких признаков смертельного в те годы заболевания. Подозрительное кровохарканье оказалось следствием незначительного порока клапана сердца.
По словам Сергея Белявского, Дмитрий Менделеев активно интересовался окружающей его жизнью.
«Если бы Дмитрий Иванович был замкнут в себе, как можно подумать из его некоторых писем, вряд ли бы подробно описал расположение города, здания, улицы, Салгир, — поделился мнением собеседник ForPost. — Он был в курсе всех городских событий и остро реагировал на происходящее под Севастополем, общаясь с лежащими в госпитале защитниками Малахова Кургана».
С началом учебного года молодой преподаватель переключился на уроки и учеников, которых было, правда, немного: поскольку из-за войны большая часть помещений гимназии была занята под лазарет, занятия решили проводить только для старших классов.
Макет здания Симферопольской мужской казённой гимназии в музее гимназии №1.
Тем не менее Дмитрий Менделеев со всей душой и полной ответственностью взялся за свою первую в жизни работу. Об этом можно судить по заметке в дневнике одного из его учеников — Александра Стевена, младшего сына основателя и первого директора Никитского ботанического сада Христиана Стевена.
«Сегодня урок у нас проводил молодой, очень интересный и обаятельный Менделеев», — написал юноша.
Уроки естественной истории в исполнении Дмитрия Менделеева оказались настолько увлекательными, что, по данным Сергея Белявского, воодушевили Стевена-младшего через несколько лет поступить на факультет естественных наук в университет Санкт-Петербурга.
Такой выбор тем более удивителен, поскольку Менделеев преподавал в Симферополе недолго: в ноябре 1855 года он навсегда покинул Крым, всё же добившись места в Ришельевском лицее в Одессе.
Дмитрий Иванович – не единственный великий ум, для которого Крым стал «первой строчкой трудовой книжки». Как писал ForPost, именно на полуострове полярный исследователь Иван Папанин впервые проверил себя на выдержку и смелость, а геолог Николай Андрусов сделал свои первые научные изыскания.
Пелагея Попова
Фото автора
Обсуждение (1)
Папанин - коренной житель Корабельной стороны Севастополя.