В Крыму это уже произошло: там резервация мест под могилы не предусмотрена на законодательном уровне, сообщают СМИ. Причина — нехватка земли. 
Ялтинцы жалуются, что даже если на кладбище есть свободное огороженное забором место, рядом больше нельзя положить ни супругов, ни детей. Раньше там тоже специально огораживали забором территорию для близких, поэтому на кладбище есть свободные места, но похоронные менеджеры не позволяют.
«Можем разрешить хоронить только в существующее захоронение, если прошло больше 20 лет с момента смерти, а резервация мест под могилы в Крыму не предусмотрена на законодательном уровне», — цитирует издание руководителей старого кладбища в Ялте.
Источник «Примечаний», близкий к ГУПС ССПД, которое сейчас контролирует все кладбища Севастополя, сообщил, что резервирование мест не предусмотрено и у нас. Но на практике «застолбить» землю всегда было можно, потому что это удобно родственникам покойных и выгодно кладбищенским бизнесменам. «Двуспальный» цоколь дороже одинарного, двойное надгробие тоже, вот их и делают», — объясняет он.
Тем не менее в Севастополе тоже могут запретить двойные цоколя, говорит он: «Кладбище на 5-м так разрослось, что уже уперлось в территорию старой мусорной свалки, где хоронят бомжей, оно по всем нормативам давно подлежит закрытию, а новых свободных мест для захоронения у города не хватает».
«Все эти запреты нужны для того, чтобы потом нарушать их за деньги», — рассуждает другой собеседник «Примечаний», не понаслышке знакомый с местным похоронным бизнесом. По его словам, поверх уже существующих захоронений активно хоронят и в Севастополе, причем 20 лет для этого могут не ждать. «Насколько мне известно, что в центре кладбища на 5-м километре, прямо на месте существующих могил, зарезервирована земля для одной небольшой, но весьма влиятельной религиозной общины города», — приводит пример он.
Проблема с местами внутри «старых» кладбищ в Севастополе, действительно, стоит остро. Население города давно уже преимущественно старое и продолжает активно стареть, поскольку молодежи тут делать особенно нечего, а жить сюда, по статистике, переезжают в основном пенсионеры. Состояние нашей медицины тоже способствует вымиранию. Когда у нас появится крематорий, неизвестно: под него нет ни земли, ни проекта. «А вдовы отгораживают для себя пустые места рядом с могилами мужей, и на памятниках себя живыми изображают, — сетуют наши собеседники. — В итоге эти кандидаты в покойницы благополучно здравствуют потом еще десятки лет, а целые участки кладбищенской земли наполовину пустуют».
Но вдов можно понять: кому охота ходить к могиле за километр от входа. Да и что делать с нашей историей, если сносить надгробия каждые 20 лет и засеивать кладбища новыми? В конце концов, Ваганьковское кладбище в Москве и Пер-Лашез в Париже тоже не сразу стали памятниками архитектуры.
И пусть сегодня на Братском кладбище Севастополя рядом с героями Первой обороны лежат бандиты и мажоры, а на Пожарова посетителя оглушает шум дороги — хорошо бывает пройтись среди могил купцов и кавалергардов. Старые кладбища нужны нам всем, чтобы поразмыслить над прошлым, понять, что оно не выдумано, ощутить мимолетность бытия. А старыми они становятся, только если их не трогать.
Обсуждение (73)
Страницы