Медицина – армия, которая должна жить по уставу

В прямом эфире программы «Почти полдень»  глава исполкома регионального отделения ОНФ Лариса Мельник несколько раз произнесла «Это – нонсенс!», описывая нарушения, выявленные в ходе инспекции фельдшерско-акушерских пунктов и врачебных амбулаторий в селах Нахимовского и Балаклавского районов.

«Если ФАПы не будут введены в эксплуатацию, не будут соответствовать всем СанПиНам, которые сегодня существуют, то их нельзя лицензировать, соответственно нельзя лицензировать и больницы, в структуру которых они входят. Играть постоянно на благородстве страны – тоже невозможно. Сколько можно идти нам на уступки, перенося сроки лицензирования? Пора прекратить спекулировать на том, что «мы вошли в состав РФ» -  мы уже пятый год здесь. Пора коренным образом все менять!»

Гость программы рассказала о том, что мешает развиваться медицине и что представляют из себя «игры в наперстки» с ФАПами, почему медперсонал не знает о своих обязанностях и боится использовать новую аппаратуру.

О бизнес-структурах, мешающих развитию медицины, о сюрпризах для «материковых» медиков, приехавших в Севастополь по квоте, и о замечательных фельдшерах, которых боятся потерять жители сел – в программе, которую провел Сергей Абрамов.

- “Почти полдень” в Севастополе, в студии ForPost Сергей Абрамов, у меня в гостях Лариса Мельник - руководитель Севастопольского отделения ОНФ.  Лариса Вадимовна, добрый день.

- Добрый день.

- Прежде чем мы с вами начнем сейчас говорить очень подробно о медицине, о сельской медицине в основном, я хочу напомнить нашим читателям и зрителям, что вы нас можете смотреть на канале в YouTube, у нас на сайте идет прямая трансляция. Ставьте нам как можно больше лайков, подписывайтесь на наш YouTube канал и будьте всегда с нами.

Лариса Вадимовна, начинаем наш разговор. Вот буквально на днях ОНФ провел свой мониторинг, инспекцию, по-разному можно назвать, сельских фельдшерских, акушерских пунктов и, я так понимаю, еще каких-то…

- Врачебных амбулаторий.

- Амбулаторий, объектов здравоохранения. По тем сообщениям, с которыми уже знакомы читатели нашего сайта, выявлено множество разных неприятных моментов, но широкой общественности неизвестно до сих пор, какой же список замечаний вы обнаружили? В общем, давайте мы так - что хорошее, что плохое вы увидели? Начнем давайте с плохого, чтобы хорошее оставить напоследок.

-Во-первых, я хотела бы в двух словах сказать, что мы не просто так самостоятельно вдруг ринулись проверять медицину сельской зоны, это было поручение президента России Владимира Путина, которые он высказал в послании Федеральному Собранию 1-го марта 2018-го года. Вы знаете, что Владимир Владимирович считает, что следующая каденция его должна быть посвящена именно социальной политике в государстве, с внешней политикой у нас более-менее понятно, оборонный щит страны у нас уже все-таки налажен, а сейчас нужно заняться внутренними проблемами и улучшить качество жизни граждан. Это безусловно.

- Внутренними проблемами никогда не поздно и всегда нужно заниматься.

- Это очень нужно, и в этой каденции он будет уделять приоритетное внимание именно этим вопросам. Поэтому естественно, что проблемы медицинского обслуживания у так называемого сельского населения, почему я говорю «так называемого» - потому что мы город федерального значения, и у нас с вами  де-юре нет сельских территорий, есть условно сельские территории, как мы с вами привыкли. Есть отдаленные территории, будем говорить так. Конечно, там проблем в разы больше, чем мы с вами имеем в медицинском обслуживании городской черты города нашего. Вот, собственно, родилось такое поручение. Это делали не только мы, это делали все региональные отделения ОНФ по стране, и это такой первый марш-бросок, который было нам предписано сделать.

Мы с большим удовольствием, в общем-то, откликнулись на это поручение, потому что нареканий от жителей сельской зоны мы получали много, очень много жалоб, и тем интереснее было нам увидеть все своими глазами.

- А насколько сложно было проводить этот мониторинг? Препятствовали вам?

- Нет, хочу сказать, что была разработана центральным штабом Общероссийского Народного Фронта совместно с министерством здравоохранения, совместно с Росздравнадзором была разработана дорожная карта, которая утверждена. Были разработаны типовые формы, я даже специально их взяла, чтобы не думали, что это какая-то наша самодеятельность. Вот вы видите: нормативно-правовая база, на основании которой проводились подобные мониторинги, и вот были разработаны такие интересные формы для заполнения. В начале - это сам субъект, название населенного пункта, а в этой форме определяется доступность в принципе данного медицинского учреждения.

- Так вы проверяли доступность – это первое.

- Да, доступность отдельно, потому что там грунтовые дороги, асфальтные дороги, регулярность транспорта, и есть же вопиющие факты, как например, в Родном. Какой там регулярный транспорт? Там пешком-то невозможно пройти через те кучугуры, которые ведут к этим ФАПам!

- Хорошо, мы поняли. Вы пришли подготовленная, с документами, опирающимися на закон, с формами для удобства работы.

- И мы пришли не просто так. Вначале мы сделали письмо директору департамента здравоохранения. Надо сказать, что восприняли все это дело очень спокойно, в рабочем моменте. Единственное, что попросили нас, - чтобы в состав этой делегации нашей был включен сегодняшний руководитель отдела по организации медицинской помощи взрослому населению Севастополя Кравец Георгий Владимирович. Человек очень опытный, он работал в минздраве Крыма, он возглавлял здравоохранение в нескольких ключевых городах крымских, это действительно большой специалист в организации управления здравоохранением. Мы с удовольствием тоже приняли это предложение, таким образом, Георгий Владимирович вошел в состав нашей группы. Это двойная польза, мы видим, и департамент здравоохранения увидел тоже.

- И они не смогут сказать, что «мы не знаем, мы не видим».

 - Совершенно правильно, поэтому мы только приветствуем, мы вообще за конструктив, я хочу сказать, всегда на выходе гораздо больше пользы, чем от противостояний.

И вот мы проехали. Мы начали с Нахимовского района. У нас было четыре дня на мониторинг, мы все 18 учреждений, а они занимают 20 объектов, разделили по 5 в среднем в день, и таким образом мы красивенько логистику прорисовали и объехали.

В принципе, ничего сложного нет. Удивляет просто, что последние два года, мы пообщались с медработниками, никто из департамента здравоохранения, которым руководила Емельяненко Ольга Анатольевна, к сожалению, пока и сегодняшний новый департамент тоже год туда не ездил, никто из узких специалистов туда не приезжал, из профильных я имею в виду, внештатных специалистов департамента здравоохранения.

- Почему?

- Сложно сказать. Если учесть, что все 18 медицинских учреждений имеют терапевтический профиль, то, прежде всего, там должен был дневать и ночевать главный терапевт департамента здравоохранения, но по имеющимся у нас данным главный терапевт департамента здравоохранения там был в начале 16-го года. Потом она сменилась, и последователь ее не появился ни разу, а сегодня в департаменте здравоохранения в принципе уже год отсутствует эта должность.

- Объясните для читателей, чем чревато отсутствие главного терапевта. Вот почему это плохо, что его нет?

- Наиболее часто встречающиеся проблемы со здоровьем – это все-таки терапевт, это внутренние болезни, потом уже идут какие-то узкие специфические и неспецифические заболевания. Диспансеризация, грубо говоря, ложится на терапевтов. А это, вы знаете, сейчас основа основ. Мы возвращаемся, слава Богу, к диспансеризации.

- Терапевты – их не один, а главный все-таки, почему нужен?

- А главный курирует всех терапевтов. Организационно-методическая работа с терапевтами без главного терапевта невозможна, и это нужно принять, как данное.

- И его у нас нет?

- А у нас его нет.

- Какой промежуток времени?

-Уже год нет, но и тот главный терапевт, который был с середины 16-го года, это тоже кто угодно, только не главный терапевт, потому что работа никакая не велась, организационно-методическая - точно.

- Мы правильно значит, сейчас фиксируем, что год во всем Севастополе нет главного терапевта, а в сельской местности он и до этого, когда был, туда не приезжал?

- Конечно.

- Это зафиксировали. Хорошо, идем дальше.

- Вот это мы выявили для себя и очень опечалились, потому что это отбросило состояние сельской медицины на уровень 14-го, а то и 13-го года. Вот какой-то был прорыв небольшой в 15-м-начале 16-го года, а потом все опять отлетает обратно. Что это порождает? Мало того, что непрофессионализм медработников, которые есть, это порождает вообще отставание в принципе в понимании особенностей организации здравоохранения в Российской Федерации.

 Давайте не будем забывать, что мы пришли из другого государства, это была совершенно другая нормативно-правовая база, это были другие подходы к организации здравоохранения, у нас не было, в конце концов, обязательной страховой медицины, сегодня она есть.

Но когда не приезжает в отдаленные местности специалист профильный, который должен научить людей работать в новых условиях, что мы тогда хотим получить? Это один фактор. Второй - опять же в отсутствии главного терапевта департамента здравоохранения,  естественно, расслабляется и руководящее звено больниц, к которым относятся эти сельские лечебные учреждения, и они тоже как-то редко появлялись там на объектах.

- Почему они расслабляются? Это логика такая, что если главному терапевту это не нужно, то и мы? Главный терапевт главнее этих главных врачей, что ли?

- Я бы так не ставила вопрос.

- Почему они в таком случае, вот вы говорите, расслабляются, почему они не берут управление этим процессом в свои руки?

- Знаете, наверное, потому что в принципе на них сейчас наваливается очень много.

- Кстати, про главных врачей потом позже поговорим.

- Я бы сейчас не о главных врачах, я бы, прежде всего, о заместителях их по поликлинической работе, потому что это территория их приборки - вот эти ФАПы, эти врачебные амбулатории, это они этим должны заниматься денно и нощно.

- Просто очень много работы?

-Понимаете как? Если в «девятке», я согласна с этим, действительно много работы, но они все равно заинтересованы. Почему? Потому что вот есть отношение – и 4-я больница, и 9-я знали, что мы едем на этот объект, но 9-я больница к нам тоже присоединилась. Присоединился зам по поликлинике, присоединилась главная медсестра, и в последний день присоединилась сама Елена Васильевна Волкова, то есть тоже главврач, она нашла время с нами проехать по этим сельским территориям. А в 4-й больнице вообще тишина. Никто никак не отреагировал. Да, нам был обеспечен доступ в лечебные учреждения, но это все-таки, прежде всего, потому что мы обратились с этим в департамент. Вот, казалось бы, нюансы, но ведь из этих мелочей все складывается. Я вижу, что там пусть есть какие-то недостатки, но люди переживают и стремятся, и я верю в то, что они все сделают, как нужно, а вот в «четверке» у меня такой уверенности, к сожалению, нет.

- Вот я хотел, собственно говоря, сделать такой вывод, что в каждом случае по-разному, и нужно разбираться отдельно в ситуации, почему так или иначе происходит.

- Да, но недостатки, которые мы выявили, абсолютно системные.

- Давайте про недостатки.

- Давайте о недостатках, которые мы нашли,  но мы не забываем, что положительное мы все-таки оставляем с вами «на сладкое».

- Конечно, мы скажем про положительное. 

- Да, потому что очень много есть полезного и хорошего. 

- Прекрасно, пусть его будет больше.

- Во-первых, мы выявили, что есть еще целый ряд старых, будем их так условно называть, зданий ФАПов и амбулаторий – это Кача, это Андреевка, Первомайка, Гончарное, Родное, Широкое, Родниковое, Фруктовое. 

- Старых в том смысле, что они нуждаются в реконструкции?

- Некоторые из них просто легче сравнять с землей и поставить новые.

- В аварийном состоянии?

- Да, в непригодном.  Может быть, оно не совсем аварийное здание, но я считаю, что в 21-ом веке топить печь углем – это ненормально, ходить в туалет медработникам и пациентам на улицу - это тоже ненормально. Здание, которое стоит без фундамента, просто вот мазанка какая-то, в 21-ом веке – это тоже ненормально. И реконструировать такие помещения?! Наверное, действительно их легче снести, это будет дешевле и, наверное, правильнее просто. Это первое. 

Второе - отсутствие доступной среды. Понимаете, доступная среда в них невозможна просто.

- В этих зданиях?

- Конечно, она невозможна. Мы когда говорим о доступной среде в данной ситуации, это не только наличие пандусов или желтых дорожек внутри зданий, мы говорим еще о том, что они расположены так, что далеко не всегда пациент может добраться. Я уже акцентировала свое внимание на ФАПе в селе Родном, он меня очень так беспокоит. Далее. Мы с вами знаем, что помимо этих старых зданий, есть целый ряд модульных объектов, которые возведены за время нашего пребывания в Российской Федерации. Об этом мы скажем потом, потому что это действительно очень большой прорыв и положительный момент. Так вот у них с доступной средой все в порядке, но у них есть такой недостаток -  даже они не до конца укомплектованы соответствующим оборудованием. 

Почему так произошло, не знаю, это предмет разбирательства дальше руководства города, наверное, мы это выделили как основную из проблем. Но нужно понимать одно: что до тех пор, пока эти ФАПы и врачебные амбулатории не будут подключены к коммуникациям, а у нас есть такие - стоит ФАП, но он не подключен к коммуникациям,  -пока они не будут оснащены необходимым оборудованием в соответствии с техзаданием, которое было, когда их закладывали – их покупку или строительство…

- Получается, контракт не выполнен до конца?

- Да, главные врачи их не могут взять и запустить в эксплуатацию, и вообще подписать документ о вводе в эксплуатацию. Это тоже нужно понимать. Вы представьте, вы главврач, тебе говорят: «Сережа, ты подпиши, а через два месяца мы тебе все допоставим». Это же игры в наперстки, это неприлично, потому что все прекрасно знают, что никто вам ничего уже потом не поставит.

- Как много вот таких модульных новых сооружений недоведенных, недоделанных?

- Я не буду все-таки цифру называть точную, но из недоделанных, недоукомплектованных - практически все новые модули, которые есть, в той или иной степени имеют какие-то недоработки. И вот это серьезный очень момент, на который нужно, я считаю, обратить самое пристальное внимание. 

Почему? Потому что мы с вами очень много говорим о лицензировании лечебных учреждений, это все у нас длится еще с 14-го года. При участии непосредственном центрального штаба Общероссийского Народного фронта, а вы знаете, что у нас в центральный штаб входят такие апологеты медицины, как Леонид Михайлович Рошаль и целый ряд других заслуженных очень медиков, мы выходим на руководство страны и просим для нашего региона непосредственно продлить сроки лицензирования. 

Господа хорошие, лицензирование лечебного учреждения зависит, допустим, о «четверке» и «девятке» мы сейчас говорим, например, от состояния этих ФАПов  - если они не будут введены в эксплуатацию, если они не будут соответствовать всем санпинам, которые сегодня существуют – их нельзя лицензировать, как маленькое подразделение, соответственно, нельзя лицензировать всю больницу. 

А играть постоянно на благородстве руководства страны - тоже невозможно. Сколько можно нам идти на уступки? Это мы так хорошо с вами устроились! Может, надо к чему-то стремиться и прекратить спекулировать тем, что вот мы вошли недавно? Мы уже между прочим четыре года, пятый год уже здесь! 

- Вы же понимаете, будут спекулировать до тех пор, пока это будет работать, и будет позволяться. 

- Совершенно верно, поэтому именно мы и обратили внимание на эту проблему, потому что ее нужно решать немедленно. Далее.

- Давайте к следующему.

- К следующему, это уже такая более медицинская – не отработана маршрутизация больных.

- То есть приходит человек больной к одному специалисту, и его не направляют, куда нужно, дальше?

- Узких специалистов не хватает, проблемы с талонами, записаться невозможно. Вы представьте, еще немножко было легче, когда работал у нас с вами портал «Доктор92», а сейчас это надо через Гоcуслуги делать, а вы видите, как у нас, это же практически нереально, или колл-центр - а люди говорят, что дозваниваться можно только после 23:00, например. Записаться очень сложно. 

Еще мы столкнулись с тем, что в некоторых медучреждениях, это касается, кстати, Нахимовского района в основном, забор крови делают раз в неделю, вопиющее безобразие, но все-таки его делают там на месте то ли врачебной амбулатории, то ли ФАПа, но вот этот медработник, лаборант, который приезжает из четвертой больницы, почему-то он может забрать кал и мочу. Простите, но это медицинские обследования очень важные, на обследование, а жителя села заставляют ехать за 20 км в четвертую больницу и везти этот анализ! Ребята, это нонсенс!

 Ведь самочувствие такого человека, который должен отвезти эти анализы, разное. А если некому из родственников отнести их? А не все даже работодатели с дорогой душой отпускают человека в рабочее время куда-то катиться! То есть мы встаем перед проблемой, которую, на мой взгляд, решить вообще ничего не стоит - есть какие-то машинки старенькие при больницах, можно запустить по кругу по этим селам, приезжает лаборант, отбирает кровь, точно также забирает анализы и эти с собой. 

По-моему, только в Андреевке, если мне не изменяет память, это проблема решена именно таким образом, что лаборант увозит, и в Балаклавском районе забирают, сами лаборанты увозят анализы, а Нахимовский район почему-то этот вопрос не решил. Так что тут минус руководству четвертой больницы очень большой. 

- Давайте дальше.

- Нарушены были условия хранения лекарственных препаратов.

- Это вы про бутерброды в холодильниках с вакцинами?

- Это да, вот например это. 

- А как вы нашли бутерброды в холодильниках с вакцинами? Интересно. Заходит член ОНФ, говорит: «Дайте посмотреть, что у вас в холодильнике?».

- «Вот у нас стоят холодильники» - нам говорят, мы говорим: «Откройте, пожалуйста». Я вам хочу сказать, откуда это взялось, я в открытую скажу.

- Давайте, зачем нам закрываться?

- Было очень много нареканий в свое время, была такая кампания по гонению на бывшего главврача пятой больницы Мармуту Оксану Александровну. А ведь одна из причин, почему жесткий режим включался там, это то, что именно Оксана Александровна Мармута обнаружила в холодильниках пятой больницы, в очень многих отделениях, продукты питания, которые медработники очень спокойно там хранили, когда на вакцинах, в частности, лежали сырые куры и так далее. Она потребовала соблюдение дисциплины и нормативов, сразу стала плохой. А мы взяли это на вооружение, и поэтому когда мы заходим - мы проверяем холодильники. Да, пожалуйста, откройте – открывают, а там бутерброды. Сказать нечего, это вызывает дикий шок.

- И что вот они открывают вам холодильник и сами как реагируют?

- Спокойно. Вот удивительно, что у них это вызывает покой. Ведь, между прочим, это опасно не только для тех людей, которым потом эти вакцины будут колоть, это же опасно и для своих сотрудников, когда вакциноподобное лежит с продуктами питания, то есть, у людей нет инстинкта самосохранения. Как они тогда могут лечить других людей?!

- Они это убрали оттуда?

- Убрали, но это же не значит, что через 15 минут после нашего отъезда бутерброды не вернулись обратно. Мы же с вами не можем там сидеть постоянно, как овчарки, контролировать соблюдение режимов. 

- А где этот случай был?

- Это в Верхнесадовом было, там вообще интересная амбулатория, она заслуживает отдельной темы. 

Далее - не соблюдается температурный режим хранения лекарственных препаратов. Почему-то у многих медработников говорится: «Почему у вас выключен холодильник? - Была же зима, зачем их включать?». Ребята, это нонсенс. Была зима - это хорошо, режим экономии – это прекрасно, а они говорят, что в помещении 20 градусов. И что? У вас должен работать холодильник – это положено так, это норма, и по-другому быть не должно. 

Видите, тут вот не хватает именно соблюдения такой внутренней дисциплины, а она должна быть у каждого медработника. 

Я всегда говорю, медицина – это армия, она должна жить по уставу, также как живет армия. Вот предписано это - это выстрадано докторами многих поколений, подобные требования. 

Далее – во всех медучреждениях были обнаружены лекарственные препараты и расходники с истекшим сроком годности. Это очень печально. Это возмутительно. Это то, за что должны выкручиваться руки сразу же. Вот можно многое простить, но этих вещей прощать нельзя.

С удивлением смотрят медработники, которые говорят: «Ну и что, что йод 6 месяцев или 8 месяцев просрочен? Это же йод». Да какая разница?! Есть требование. 

Тест-полоски, уже об этом говорилось тысячу раз. Глюкометрами, которые с 15-го года лежат, с истекшим сроком годности, ими никто не пользовался. Очень много медицинских препаратов, к сожалению, не находились в карантине, не пытались обменяться. Медработники не знают, что, если написано «май 18-го», то это значит, что 1-го мая 18-го года срок годности закончился. Они говорят: «Май же сейчас идет». То есть это говорит о том, что люди совершенно не знают нормативной базы, вообще не понимают, и это очень печалит. 

Нет журналов учета движения лекарственных препаратов. 

Все тоже по старинке - пришли к главной медсестре, им навалили сумку, они там чего-то себе взяли, принесли, потом принесут ей обратно, спишут. Вот это журнал движения лекарств. 

Нет понимания того, что когда главная медсестра тебе отдала, она их у себя уже списала, а ты их принял, и потом ты отвечаешь за каждую таблетку, за каждую ампулу. Нет этого понимания. 

Нет главного терапевта, который этому должен научить. Нет замглавврача по поликлинике, который должен этому научить. Дальше можно сказать, что отсутствуют или неправильно ведутся журналы учета температурного режима и генуборок.  А как театр начинается с вешалки, так любое медицинское учреждение начинается с туалетов и холлов больницы, хотим мы того или нет.

- Хорошо, журналы ведутся неправильно,  а убираются правильно?

- А мы же не знаем, мы же с вами не можем проверить. Понимаете, в чем вопрос? Когда нет такого журнала, мы не можем проверить. Вы мне скажете: «Да, я убирал»,  а где об этом отметка? Я этого не знаю. 

Тогда можно только наскакивать Роспотребнадзору, делать смывы и смотреть, действительно, убирали - не убирали. Сотрудники не в полной мере знакомы со своими функциональными обязанностями. Не будем останавливаться, есть для этого Росздравнадзор, пусть разбираются, мы свое мнение высказали, но там дальше пусть специализированные ведомства делают проверки. 

- Я думаю, что многие вообще, у кого есть должностная инструкция, а они должны быть у всех вообще в стране, не в полной мере знакомы с содержанием этих инструкций.

- Я вам скажу больше, мы заходим в медучреждения подобные, у них нет положения об этом медицинском пункте, то ли о ФАПе, то ли о врачебной амбулатории. У них нет копии штаток: «А где это? – А это в больнице». Дорогие друзья и руководители больницы, прежде всего четвертой, хочу сказать, это тот комплект документов, пусть не оригиналов, но сканов, который должен лежать на каждом абсолютно ФАПе или врачебной амбулатории!

- Может быть, они и есть, но они там не лежат.

- Там они где-то есть, так как человек может посмотреть? Что его может дисциплинировать, если то, что его должно дисциплинировать, находится за 20 км от места его работы? Вот я этого не понимаю, например. И это требования чисто юридические, и они тоже не соблюдаются. 

У ряда медработников мы обнаружили полное отсутствие навыков использования медаппаратуры для оказания неотложной медицинской помощи.

- Например?

- Например, мы посмотрели, что сейчас поступают дефибрилляторы, еще пока медики не умеют ими пользоваться.

- Я тоже не умею, объясните, что это такое, для чего это.

- Дефибрилляцию все знают, когда в фильмах кладутся две таких пластины с электродами, и пускается электрический разряд.

- Вот этой штукой медработники не умеют пользоваться?!

- Слава Богу, начинает поступать она на ФАПы и во врачебные амбулатории, но медиков пока пользоваться этим не научили. Но мы тут немножко глаза закрываем, все-таки надеемся на то, что научат, раз уж приходит это. 

Но экспресс-диагностика, а мы знаем, что сегодня заболевание сахарным диабетом носит практически повальный характер, и экспресс-диагностика уровня глюкозы в крови сегодня очень важна. Вот примитивный прибор глюкометр…

-  Они есть?

- Да, они есть везде. Но вы знаете, что, например, в той же Верхнесадовской амбулатории им даже ни разу не пользовались с 15-го года! И проверяющие, у нас же группа совместная, доктора, которые входят в нашу группу, они просто садятся: «Померяйте мне уровень глюкозы», вот такое движение - полное отторжение. 

- Не умеют?!

- Не умеют медсестры, фельдшеры далеко не все умеют пользоваться. «Мне надо прочитать» - что значит, с 15-го года ты читаешь? И вообще это нонсенс, сегодня любой человек мало-мальски грамотный умеет пользоваться глюкометром.

- Если сейчас все по команде начнут обучаться пользоваться этим прибором и начнут их применять, то можно прогнозировать резкий скачок в выявлении заболеваемости сахарным диабетом в Севастополе?

- Конечно. Это даже к бабке не ходи. Далее, мы уже с вами говорили, что  отсутствует регулярный контроль работы ФАПов и врачебных амбулаторий со стороны департамента здравоохранения больниц,  и не проводится организационно-методическая работа с сотрудниками с июня 2016-го года. Вот, собственно, по этим системным проблемам мы разработали ряд рекомендаций.

- Вот это важно, вы сделали рекомендации?

- Конечно. Мы сделали рекомендации департаменту здравоохранения, мы сделали рекомендации правительству, потому что если департамент здравоохранения - это исключительно организационно-методическая работа, то в правительстве нужно, например, решить вопрос с водоснабжением ФАПов в Передовом и Гончарном. У них нет воды, ужас!

- Это как-то не укладывается в голове.

- Тем не менее. Или, например, выделить финансирование на дооснащение ФАПов и сельских врачебных амбулаторий. Это все-таки бюджет, и это тоже правительство, это не департамент здравоохранения, это точно совершенно. Или изучить целесообразность затрат на проведение капремонта Орлиновской больницы, все-таки там должна быть очень глубокая экспертиза, потому что, конечно, хочется сохранить исторические здания, но давайте подходить по-государственному к затрачиванию бюджетных средств. 

Нужно смотреть более широко, и наши желания кухонные должны все-таки уходить на задний план, и нужно смотреть с государственной точки зрения экономическую выгоду и потом уже принимать взвешенное решение о реконструкции Орлиновской больницы. Очень важный вопрос предоставления служебного жилья. С чем мы столкнулись? К нам приехали по программе «полумиллиона» очень хорошие фельдшеры из других городов, но просто проехали - это ФАП Хмельницкое, это ФАП Тыловое и это ФАП Широкое, Родниковое. Просто прекрасные, там два мальчика и женщина молодая, великолепные. Но все дело в том, что проблемы с жильем, а вы же понимаете, что у нас на эти полмиллиона не купить ничего, это там, на материке можно прикупить какое-то сельское жилье, здесь -нет.

- Да у нас и за миллион ничего не купишь.

- Вот мы об этом говорим. Но зато мы увидели, что, согласно дорожной карте департамента здравоохранения, будут и далее ставиться модули, и таким образом будут высвобождаться вот эти помещения, в которых сегодня находятся ФАПы. 

И мы обратили внимание, что в Передовом, что в Широком, в Передовом нет, там есть смысл его реконструировать, там хорошее здание. А в Широком или в Родниковом  можно здание переоборудовать, провести хороший ремонт и сделать там общежитие для сотрудников. Почему нет? Прекрасно.

- Это тоже легло в список ваших рекомендаций? 

- Да, мы это дали, есть смысл рассмотреть, правда. Нам же хочется специалистов хороших сохранить здесь. То есть вот есть такие предложения правительству. В общем, мы не зря поработали, это совершенно точно.

- Лариса Вадимовна, мы полчаса уже с вами работаем в прямом эфире, и я напоминаю нашим читателям, что в студии Лариса Мельник, руководитель Севастопольского отделения ОНФ. Мы говорим о медицине сельской, и не забывайте подписываться на наш youtube канал, ставить лайки, задавайте вопросы. Возможно, в дальнейшем потом Лариса Вадимовна на них ответит, если ответы на них не прозвучат сейчас в нашей беседе. 

Прежде чем мы перейдем к хорошему, я хочу просто у вас поинтересоваться вот чем. Ко мне пришла информация, что в департаменте здравоохранения Севастополя сейчас применяется такая практика, назовем это так, валить все грехи на главных врачей больниц, что даже существует список врачей на вылет. Там не все, насколько я знаю, главврачи, но некоторые уже есть. И что, назовем так, виноваты все, виноват не один конкретный человек в ситуации, которую сейчас мы имеем, но по той информации, которую вы мне передали незадолго до того, как вы пришли к нам в эфир, крайними пытаются сделать конкретно главных врачей. Что вы об этом знаете? 

- Сережа, я не думала, что эта информация дойдет до нас, к сожалению, и мы знаем. 

У нас тоже есть сигнал, у нас уже несколько дней этот сигнал. И кстати, от тех главврачей, которые в этом списке есть, и от людей, которым это стало известно, и они не имеют отношения к здравоохранению, но переживают, безусловно, как жители. 

Я хочу сказать так, что сегодня обвинять только главврачей в том, что происходит, наверное, не стоит, потому что я говорила бывшему руководителю департамента здравоохранения Ольге Анатольевне Емельяненко, я говорила сегодняшнему руководителю департамента здравоохранения, говорила не от себя, а высказывала пожелания от нашего регионального штаба. Был целый ряд моментов, когда можно было ситуацию изменить. Нужна была просто воля, жесткая воля, не, грубо скажу, ложиться под определённые бизнес-элиты украинские наши, не заключать с ними соглашения «дьяволов».

- Кому не заключать соглашения?

- Руководству нашего департамента, тогдашнему и сегодняшнему.

- Что это за элита? Можете их назвать сейчас? 

- Нет, я бы не стала все-таки этого сейчас делать, потому что, вы же понимаете, что сразу возбудятся и оппонирующие средства массовой информации, и в суды побегут.

- Но такие элиты существуют?

- Такие есть. Я думаю, что время когда придет, мы проводим же определенную работу, в определенные органы мы отдаем информацию, которая у нас есть… Поверьте, там тоже идет накопительная такая работа подобной информации. И я думаю, что узнают со временем фамилии. Они известны, мы не будем лукавить, они известны.

- Хорошо, в таком случае если существует вот этот список главврачей навылет…

- Это 37-ой год, я бы его так охарактеризовала.

- Ничего себе, даже так?

- Да, я считаю, что это так, потому что если руководитель департамента здравоохранения создал бы те условия, которые позволили бы решить системные проблемы, вот сам бы взял и создал. Но я еще раз говорю, это огромная политическая воля, не просто хозяйственная, управленческая, а и политическая в том числе, потому что он прекрасно знает, что ему пришлось бы идти на войну с этими бизнес-элит структурами. 

Так вот, если бы он принял эту позицию и пошел, и у него бы не получалось, я бы сказала да, виноваты главврачи. Сегодня, извините, - нет, не только главврачи. 

Более того, я список этот знаю, мне диктовали его. И если с некоторыми кандидатурами я могу опосредованно согласиться, что да, ребята взялись в свое время не за свое дело, грубо говоря, полезли не в тот кузов грузди определенные, и практически не справляются, но есть очень хорошие главврачи, очень ответственные. Главврачи девятой и четвертой больниц тоже туда попали, и у нас позиция защищать Елену Васильевну Волкову, потому что мы можем относиться по-разному друг к другу, мы можем любить-не любить друг друга, но есть реальные дела. Этот человек, Елена Васильевна Волкова, сохранила одно из лучших учреждений медицинских в городе, причем ей это удавалось и в украинское время, и в сегодняшний переходный период она также его сохраняет. 

Да, есть ошибки. Да, есть недостатки. У кого их нет? Идеальных, безусловно, нет - ни среди главврачей, ни даже среди нас с вами. У нас у каждого свои какие-то есть недоработки. Но то, что безусловно, - это одна из лучших больниц города - это факт. И, наверное, именно поэтому она и интересно кому-то, я так понимаю.

- То есть это готовый, я рискну предположить, мое суждение, такой готовый бизнес хороший?

- Не то чтобы бизнес.

- Предприятие, готовое хорошее функционирующее предприятие, кому-то оно приглянулось?

- Я думаю, да. Просто удобно же работать не в отстающем медицинском учреждении, которое нужно поднять с колен, выстроить работу, вывести в передовые, а сразу получить такое чудное готовое, и потом уже медали себе вешать.

- Давайте просто завершим эту тему -  если существует этот список, означает ли это, что выбранный путь по исключению врачей из системы, главврачей, идя по этому списку, эта система будет работать? То есть что руководство или это члены правительства, кто-то в правительстве это двигает или это департамент сам двигает этот список… 

- Это не правительство двигает, сразу вам скажу.

- Хорошо.

- Правительство здесь ни при чем.

- Значит ли это, что люди из этого списка будут лишаться планомерно своей работы или существуют варианты, когда этот список будет уничтожен, и скажут: «ребята, мы погорячились. Давайте все-таки не будем идти по пути, как вы сказали, 37-го года»? Ваше мнение.

- Во-первых, да, действительно это только мое мнение. Я надеюсь, что возобладает здравый смысл у руководства департамента здравоохранения. И коли сегодня уже вы озвучили и вытащили на поверхность данную проблему, я думаю, что, во всяком случае, я бы на их месте поосторожничала и сейчас не стала бы я принимать вот таких резких мер, которые они пытаются предпринять.

 Тем более еще раз говорю: если бы эти меры шли во благо, допустим, но полумеры никогда ни к чему положительному не приходят. Если менять, то менять все, я имею в виду вообще всю систему работы нашего здравоохранения, которая у нас сложилась, она пагубная, она неправильная, она малоэффективная. 

Поэтому если менять, то менять все, если не менять, то не менять. И уже, во всяком случае, не рубить головы просто так сгоряча, и уже, во всяком случае, должны хотя бы понимать, на кого собираются менять. Я могу сказать одно: там, где есть положительный опыт у руководителей учреждений здравоохранения, мы будем этих руководителей защищать, хочет того департамент или нет. Это совершенно однозначно.

- Закрыли эту тему. А теперь давайте на закуску: что же хорошего вы обнаружили в ходе своей работы за эти четыре дня?

- По мнению всех членов нашей комиссии, конечно, очень большой прогресс за четыре года нашего пребывания в Российской Федерации, безусловно, достигнут. Во-первых, появились прекрасные модули. Они действительно прекрасные. Эти модули помогают решить проблему создания комфортности в получении медицинской помощи. Вот эти проблемы, которые мы указали, когда они будут решены, - это будут идеальные медицинские лечебные учреждения. Ты приходишь и видишь сразу, что предусмотрено все - и тепло, и светло, и горячая вода, чего во многих лечебных учреждениях сегодня нет, а там это есть.

- А там автономно все?

- Там автономно, все свое, вплоть до тепловой завесы, то есть вы нагрели ФАП до нужной температуры, отключили кондиционеры, человек заходит с холода, чтобы этот поток воздуха не охлаждал, раз - и тепловая завеса, даже это есть. Обеззараживатели воздуха во всех помещениях есть, прекрасный свет, идут медицинские укладки хорошие. 

В принципе, оснащенность прекрасная в соответствии со всеми санпинами. 

Мы разговаривали с жителями сел, они очень любят своих медиков, как всегда, врачи и учителя, вы знаете, в сельской зоне в почете. Но главное, они говорят, что стало очень удобно. И мы с этим всем согласны. 

И хочется сказать большое спасибо, и если были раньше дебаты и сомнения, стоит ли ставить эти модули – стоит. Это выход, у них срок годности 50 лет. 

За 50 лет много воды утечет, но мы с вами сразу же локально решаем проблему. И по нашим сведениям, вот мы разговаривали с департаментом здравоохранения, в этом году должна начаться установка ещё пяти модулей в тех селах, о которых я говорила. 

И я думаю, что мы приведем состояние сельской медицины к нужным позициям, но только организационно-методическая работа - вот этот недостаток большой надо исправить.

- Еще что позитивного нашли?

- Позитивного? Хорошее отношение сельских медиков к людям. Это очень отличает сельскую медицину от городской, хамства на месте нет, очень доброжелательны все к  пациентам.

- Во многом, наверное, потому что все друг друга знают.

- Конечно. А доброжелательность, вы же знаете, это 50% успеха. Когда пациент верит медработнику – это 50% успеха в его лечении. Поэтому я думаю, что все у нас будет хорошо.

- Спасибо, на этом тогда  и завершим. Спасибо большое, это была программа «Почти полдень», и для вас работали Сергей Абрамов и Лариса Мельник. 

Программа подготовлена по заказу БФ "35-я Береговая батарея"