Семидесятилетний юбилей для известного писателя не столько праздник, сколько испытание. Три нелегких, насыщенных событиями дня, включая день рождения, выпали на долю Владислава Крапивина. “Как вы собираетесь отмечать свой праздник?” — спросил кто-то Владислава Петровича, когда большинство пунктов юбилейного расписания остались позади. “Я уже отмечаю, — улыбнулся писатель. — Еле ноги ношу”...

“Фильм, который никогда не будет снят”

Владислав Крапивин был уверен, что повесть “Трое с площади Карронад” никогда не будет экранизирована. Были у него основания так думать. Режиссер Виктор Волков, выпускник ВГИКа, задумал снять кино по Крапивину еще двадцать лет назад. И все эти годы искал возможности для осуществления своих планов. Естественно, Владислав Петрович махнул рукой. Однако Волков оказался упрямым. Не зря же говоря: вода камень точит. Настырный кинематографист два десятилетия “капал” на “темечко” власти, убеждая ее в том, что фильм нужно снять, что он рассказывает о вечных ценностях: о добре, дружбе, любви к Родине. Наконец, свершилось (видать, источил каменные лбы) — затею режиссера одобрили в правительстве Москвы.

Фильм “Трое с площади Карронад” был доснят аккурат к юбилею писателя. Четырехсерийную ленту демонстрировали в тюменском Доме кино два вечера (по две серии) как раз накануне дня рождения Крапивина. Владислав Петрович сам лично представлял картину. На встречу со зрителями пришли также режиссер Виктор Волков, исполнитель главной роли Максим Лабастов и продюсер Сергей Цымбаленко.

Крапивин в нескольких словах поведал предысторию. В золотом детстве он зачитывался книжкой про Севастополь “Малахов курган” и грезил о морских путешествиях под парусами. Мечтал попасть в город боевой славы. Детские мечты сбылись. В Севастополе Владислав Петрович познакомился с четвероклассниками из школы №3, которые потом стали прототипами героев книги и одноименного фильма. Здесь же, в городе своей мечты, в 1978 году писатель купил “удивительное существо” — тряпичного зайца и назвал его Митькой. С тех пор таскает Митьку за собой в портфеле повсюду. Поясняет: “Это мой талисман, приятель и товарищ по путешествиям”. Так вот, Митька тоже попал в кино — явился прототипом зайца Артемки.

— Меня очень просили отпустить Митьку на съемки, — признался Крапивин собравшимся в зале. — Я не согласился. Потом не сыщешь. А мне он очень дорог. Для фильма сшили Митькиного двойника...

Картина далась нелегко не только потому, что ее долго выхаживал режиссер, но и потому, что продюсерские деньги кончились, когда фильм еще не был готов. Продюсер Сергей Цымбаленко с уважением отзывается о Викторе Волкове: “Благодаря мужеству режиссера дело удалось сдвинуть с мертвой точки. Съемочная группа довела фильм до конца. Но теперь нужно, чтобы правительство приняло эту версию и работа попала на экраны телевизоров”...

В свою очередь, режиссер хвалит Максима Лабастова, который, по его мнению, проявил лучшие качества двенадцатилетнего мальчишки. Несмотря на то, что исполнитель главной роли буквально падал в обмороки от усталости (дважды Максиму вызывали “скорую помощь”), он продолжал сниматься в жару по 12-14 часов в сутки.

...В Доме кино был аншлаг. Большая часть публики, пришедшей на премьеру, — сверстники Максима. Невольно задаешься вопросом: “И это наши не читающие дети?” Наверное, правильнее сказать, дети, читающие отдельных авторов. Еще раз убедилась: Крапивина читают! Причем не из-под палки. Видели бы вы, как ребятишки, узнавшие любимого писателя, скромно сидящего в девятом ряду, угощали Владислава Петровича киношным лакомством — поп-корном! Искренняя, никем не продиктованная (педагогами, родителями) любовь юных читателей...

...Ощущения от фильма — спорные. Особого внимания заслуживает музыка Владимира Мухина — безусловно, удачный выбор кинорежиссера. Музыкальное оформление ленты обладает какими-то магическими свойствами: зачаровывает, вызывает щемящее чувство тоски по детству и заставляет испытывать гордость за героическое прошлое России. И вообще, на мой взгляд, придает нужный настрой фильму, как атлант, держит на себе весь его груз. А фильм не из легких.

 Во-первых, по тематике, во-вторых, по решению замысла. Сделать бы его чуть динамичней, заставить бы детей говорить на нормальном, ребячьем, а не на правильном литературном языке... Увы, порой казалось, что герои считывают свои реплики со школьной доски. Все эти замечания, конечно, субъективны. Время покажет, насколько жизнеспособен фильм. К чести режиссера, он сумел передать самое главное — дух крапивинской повести: отрицание предательства, умение дорожить дружбой, способность постоять за себя, за друга и за правду. Вероятно, юные зрители почувствовали этот дух. Фильм явно пришелся им по вкусу: аплодировали, визжали, ахали.

Забронзоветь не позволяет заяц

Юбилей Крапивина начался с научно-практической конференции “Крапивинские чтения” в Тюменском госуниверситете. Присутствие именинника оживило начальную часть собрания. Владислава Петровича поздравили, торжественно вручили ему рабочий инструмент — ноутбук. И наградили медалью “За служение литературе” (награда была учреждена Ассоциацией писателей Урала). Произнесли множество добрых и восторженных речей в адрес писателя. Некоторые слова, не сомневаюсь, Крапивину было приятно слышать. Но после того как его в порыве какой-то фанатичной страсти назвали человеком-эпохой, человеком-легендой и Гермесом, юбиляр заметно сник. И даже как будто плечи опустил под тяжестью этих выразительных эпитетов.

Потом на пресс- конференции я у него поинтересовалась, каково это — быть живым памятником? “А я отключаюсь”, — усмехнулся Крапивин и, потянувшись к портфелю, вытащил за уши зайца: “Когда мне кисло, Митька говорит: ”Плюнь на все и береги свое здоровье". И добавляет: “Пойдем выпьем коньячку”. Это помогает..."

На “чтениях” читали доклады о традициях и современном состоянии тюменской литературы, об образе Тюмени в творчестве Владислава Крапивина и так далее. Все темы, заявленные на научно-практической конференции, безусловно, достойны внимания. Но мучает вопрос: почему имениннику должно быть кисло? Он и так все знает о своих произведениях. Зачем ему, к примеру, герменевтический анализ его же прозы? Или рассказ о пространстве имени в его же художественном мире? Подозреваю, что доклады читались преимущественно для студентов, которые время от времени дружными стайками выпархивали из Белого зала универа. Владислав Петрович, увы, выпорхнуть никак не мог. Статус не тот...

Капитана тянет в родную гавань

За один день звания и награды Крапивина перечисляли несколько раз. В конце концов, писатель вставил свое веское слово: “Главное не то, какие я премии получил, а то, что я снова живу в Тюмени”. Ему не нужно говорить высокопарных фраз о том, как он любит родной город. Все уже сказано — в книгах.

— Когда я имел удовольствие родиться в Тюмени, утром 14 октября 1938 года, в честь великого праздника Покрова звонили колокола, — пустился в воспоминания Владислав Петрович на пресс-конференции. — Со старшим братом мы иногда говорили о будущем, в том числе и о 21-м веке. Однажды я прикинул, что когда этот век наступит, мне будет 63 года. Скептически усмехнулся. Казалось невероятным дожить до таких лет. Но каким-то образом дожил. И вот, когда доживал, дал себе обещание, что, сидя на пенсии, не буду писать никаких книжек. Так и поступил. Не писал целых две недели... А потом произошло очень важное событие — я вернулся в родной город. Меня спрашивают: “Почему?” Дело в том, что старого зверя всегда тянет в родную берлогу, а старого капитана — в родную гавань. И я очень рад, что сюда приехал. Опять же думал, что в Тюмени буду отдыхать душой и не стану больше писать. Ну, я почти и не писал... Только четыре книги. Три из них посвящены родному городу. Этим горжусь.

— А можете ли вы сказать, что главная книга вами уже написана? — спросили журналисты.

— Меня всегда забавляли писатели, которые, достигнув почтенного возраста, кокетливо заявляли, что их главная книга еще впереди. Я написал больше двадцати романов, около сотни повестей. Какая книга — главная, я не знаю. Пусть каждый читатель решит это для себя. Но считаю, что еще одну книгу я просто обязан написать после юбилея.

Александр Кердан, секретарь правления Союза писателей России, координатор Ассоциации писателей Урала, заметил:

— Как-то раз Слава сказал: “Второй раз ”Острова и капитаны" я уже не напишу". Думаю, это и есть одна из главных книг Крапивина.

— Владислав Петрович, не у каждого писателя в 70 лет такие ясные детские глаза. Как вам удалось сохранить молодость души в наше не очень простое время?

— У меня есть книжка “Вечный жемчуг”, в которой главный герой время от времени умеет превращаться в мальчишку, чтобы вместе с ребятами бороться со всякой нечистью. И вот когда он выходит на поединок со злом, тиран по имени Канцлер спрашивает: “Сколько вам лет, рыцарь?” И тот отвечает: “Мне всегда двенадцать”. Когда мы праздновали 45- летие моего отряда “Каравелла”, ребята выдвинули идею присвоить мне официально утвержденный родовой герб. И они это сделали через геральдическую палату Свердловской области. На гербе внизу под корабликом написаны такие слова: “Всегда двенадцать”. Их я давно выбрал своим девизом. И они помогают мне сохранять, несмотря на боли в пояснице, привычку смотреть на мир ребячьими глазами.

— На кого из своих героев вы похожи?

— Я предоставляю решать этот вопрос читателю. Вот Александр Кердан подсказывает, что я похож на зайца Митьку. Но дело в том, что у Митьки длинные уши, а у меня в детстве были широкие, лопухастые. И это меня очень угнетало, кстати.

— Будут ли еще экранизировать какие-то ваши произведения?

— Каждую неделю мне звонят режиссеры и предлагают снять фильм. Я им говорю: “Ну давайте”. Они обещают перезвонить и не перезванивают. Мне всегда казалось, чтобы экранизировать, нужно иметь две вещи — кинокамеру и пленку. Теперь знаю: нужны деньги и еще раз деньги.

— Нравится ли вам вести школу литературного мастерства в Тюменском университете?

— С ребятами очень интересно работать. Они талантливые. Если будут стараться, у них у всех есть перспективы. В газете “Курьер” время от времени выходят авторские полосы моих учеников под названием “Листья крапивы”.

— А вы не боитесь конкурировать с молодыми и талантливыми авторами?

— Литература — такая область, в которой не может быть конкуренции. Места, что ли, мало? Это архитекторы, чтобы построить новое сооружение, считают необходимым снести то, что было построено раньше. А литература — огромное поле. Пиши на здоровье! Будет больше талантливых авторов, и слава богу! Литература станет богаче. А чем она богаче, тем здоровее общество. Тем больше надежды, что оно будет развиваться в нужном направлении...

— Книги вас кормят?

— Меня не обижают издательства. Заработок хоть и нежирный, но на хлеб хватает.

Есть такой жанр литературы — “хорошая”...

Последним в списке дел на 14 октября у Владислава Крапивина значилось вручение Международной литературной премии, которой присвоено его имя.

Небольшое отступление. Премию придумали уральские друзья и коллеги Владислава Петровича. “При большом сопротивлении писателя”, — отметил Кердан. Преследовали две цели: увековечить имя Крапивина (редкий случай, когда литератора в России так уважают при жизни!) и поддержать талантливых авторов, пишущих для детей и юношества.

— “Нет детской литературы. Есть литература хорошая и плохая”, — процитировал Александр Кердан Вячеслава Крапивина. — Хорошую литературу можно читать всем: и взрослым, и детям. Мы вручаем премию литераторам, как раз работающим в жанре хорошей литературы.

Безусловно, это понятие — относительное. Мы же подразумеваем ту литературу, которая сеет разумное, доброе, вечное. Нынче среди награжденных не только жители России, но и Украины, и США. Всего же на конкурс были представлены работы из восьми стран.

— В этом году было особенно трудно выбирать, — добавил Владислав Петрович. — Претендентов стало больше. Кроме литераторов в состав номинантов ввели еще и художников-иллюстраторов. А в раздел “Детские гранты” вошли не только пишущие школьники, но и школьники, играющие в кино.

К юбилею Владислава Крапивина в издательстве Тюменского госуниверситета вышел новый двухтомник “Белые башни Родины”. На обложке книги — рисунок самого писателя. На форзаце — изображение обложек всех изданных книг Крапивина. Работа над “Башнями” заняла три года. В двухтомнике содержатся воспоминания людей, которые стали героями книг Владислава Крапивина, друзей его детства и юности, редкие фотографии Тюмени 40-50-х годов, детские и взрослые снимки писателя, крапивинский календарь знаменательных дат, а также цикл его произведений о Тюмени — “Сказки родного города”. Двухтомник “Белые башни Родины” можно приобрести в издательстве ТГУ.

Город Севастополь Владислав Крапивин называет своей второй родиной. Там писатель познакомился с ребятами, вдохновившими его на написание книги “Трое с площади Карронад”. Спустя тридцать лет возмужавшие парни сняли замечательный фильм “Севастополь. Испытание войной”. Вадим Хапаев, лауреат Крапивинской премии этого года, тот самый мальчишка, с которого Крапивин писал Славку Семибратова.

Ирина ТАРАБАЕВА