Одним из главных направлений движения России в Азию является Индия. У этих отношений масса аспектов. И один из главных – среднеазиатский. Регион начинает становиться одним из очень важных в контексте нынешней глобальной перенастройки мирового порядка.
Сейчас происходит коренное преобразование установок глобальных взаимоотношений с однополярного западоцентричного тяготения на более равноправное, определяющееся взаимодействием уже нескольких центров притяжения, несущее ответственность за разрешение международных проблем партнерство.
Вне всякого сомнения, на статус таких полюсов претендуют Россия и Индия.
Для Индии взаимодействие со странами Средней Азии является сейчас одним из стратегических направлений её внешнеполитической работы. Происходит это в рамках индийской доктрины «Действий на Севере».
Её особая готовность на подобные действия манифестирована ещё десятилетие назад как часть другой, более глобальной стратегии Дели – «Central Asia Connect Policy».
С того момента Индия отошла от приоритетного развития отношений с Таджикистаном, которого придерживалась в Средней Азии ещё с момента распада СССР, и начала демонстрировать более глобальные паназиатскме амбиции.
Причины, по которым Индия настолько заинтересована в развитии отношений с государствами региона Средней Азии, имеются сразу в нескольких направлениях.
Стратегически для Дели критически важно сохранение религиозного и идеологического равновесия на пространстве данного региона. Ведь помимо Афганистана, предельно радикализованного и являющегося источником нестабильности, Индия имеет ещё и собственные мусульманские регионы с неоднозначной обстановкой.
Помимо этого, Дели считает угрозой для своих национальных интересов нарастающее взаимодействие Китая и Пакистана, которое также отражается на регионе Средней Азии.
Экономически же Индия хронически страдает от энергодефицита, что поправить могли бы региональные ресурсы.
Не имея границ со Средней Азией, Дели в то же время работает в области идей исторической общности в рамках южно-азиатского субконтинента. Например, делая акцент на таких общих исторических деятелей, таких, как Бабур (один из основателей государства Великих Моголов) и другие.
Подобные действия по проработке общего прошлого как основы гармоничных взаимоотношений положительно сказываются на экономике.
Тем не менее, они вряд ли могут пересилить влияние таких конкурирующих центров, как Пекин, Исламабад, Анкара и Эр-Рияд. Эти игроки ощутимо тормозят, а по целому ряду направлений и вовсе блокируют активность Дели в данном регионе.
В итоге индийский товарооборот со среднеазиатским регионом за минувшие годы находился всего лишь в районе 1,5 млрд $. А это в два десятка раз ниже уровня товарооборота стран Средней Азии с Россией, и, что еще существеннее, и почти в три десятка раз ниже, чем их товарооборот с Китаем.
Однако отказ от «северной доктрины» Индия едва ли способна себе позволить.
Что касается России, то для неё Средняя Азия также входит в число ключевых направлений, как минимум в рамках стратегического проекта ЕАЭС. И в данный момент той же Индии было бы крайне проблематично усилить своё влияние в Средней Азии без поддержки России.
В наступившем 2023 году будет очередь Москвы на председательство в ЕАЭС. И этот факт несомненно отразится и на российско-индийских отношениях. Как минимум по данному вектору.
Здесь можно предпринять многое – от совместных инициатив в экономике до решения проблем региональной безопасности. Не говоря уже о вопросах совместной добычи полезных ископаемых.
Главное здесь, впрочем, как и везде – политическая воля. Ну, и военная победа на Украине, конечно. И здесь очень многое зависит от неё.
Павел Кухмиров
Обсуждение (1)