Ройзман, при всей его популярности в столице Урала, был известен именно как общественник и борец с наркоторговцами, а телевизионную репутацию Красовского давно уже затмила его «слава» открытого гея. Учитывая, что в сентябре этого года пройдут выборы мэра самого большого города России, Москвы, тема полномочий и роли градоначальника в российской системе власти будет всячески обсуждаться.

Хотя для справедливости стоит отметить, что главы трех городов в России по сути не имеют никаких проблем с встраиванием в вертикаль власти – потому что их города  одновременно являются самостоятельными субъектами федерации. А они – не мэрами, а губернаторами (хотя и не все из них так называются), то есть, условно говоря, самым большим начальником на своей территории. И отвечают они за все происходящее в их городе – как перед населением, выступающим как избиратели на выборах, так и перед президентом, могущим отправить их в отставку.

Но кроме Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя в стране есть еще десятки тысяч городов – главам которых нужно как-то решать вопросы руководства вверенным им хозяйством и людьми, и одновременно работать как часть вертикали власти.

И вот тут начинается проблема – для всех.

Дело в том, что все проблемы мэров связаны  с тем, что у нас нет ни единой вертикали власти, ни полноценного местного самоуправления. То есть на бумаге у нас мэры городов должны быть руководителями самостоятельного уровня власти – местного самоуправления. Которое, в отличие, например, от регионального уровня власти, никак не подчиняется федеральной власти – а существует формально в автономном режиме.

Подобная схема разделения трех уровней власти была бездумно принята в 90-е годы – попутно с прочими копируемыми с Запада моделями экономики и общественных институтов.

Независимость трех уровней власти пытались компенсировать неформальным характером подчинения младших старшим – мэров губернаторам, а губернаторов президенту. Но неформальный характер плох тем, что приводил к конфликтам – местная власть воевала с региональной, федеральная строила региональную, обе заигрывали с местной.

По идее, фундаментом всего должно было быть местное самоуправление – сильная власть на местах, опирающаяся на доверие людей и имеющая широкие полномочия, которая отвечала бы за решение важнейших проблем и развитие территорий.

Но так должно было быть в теории – которая, как всегда бывает у благодушных и лишенных исторического мышления реформаторов, не учитывала конкретный российский уклад и опыт.

А он состоит в том, что в советские годы в стране была единая вертикаль власти, от села до Кремля – и оформлялась она через советы. Компартия была ее направляющей силой – а все органы власти, от поселковых и городских до общесоюзных, были выстроены в единую вертикаль. Причем как органы законодательной власти, то есть сами советы депутатов, так и органы исполнительной власти, то есть исполнительные комитеты, мэрии по-нынешнему.

Реальным же главой города, как и региона, был глава местной партийной организации, горкома или обкома партии – но его вполне можно было наделить и постом главы исполнительной власти, то есть мэрским и губернаторским.  Первый секретарь обкома был начальником для первого секретаря горкома -  а областная власть могла приказывать городской.

Сейчас партии как центра власти нет – и реальные полномочия сосредоточены в структурах исполнительной власти, то есть губернаторских. Но командовать городской властью она не может – это отдельный вид власти, местное самоуправление.

Вот и шли войны между губернией и городами, между губернаторами и мэрами – с попутной коррупцией как чиновников, так и депутатов.

В последние годы местное самоуправление стали пытаться встроить в единую систему – но так как без изменений в конституции нормально это сделать невозможно, приходится прибегать к полумерам.

Теперь региональные власти наделили некоторыми возможностями влияния на городские, повсеместно отказываются от выборов мэров, заменяя их на назначенных и нанятых управленцев, разнообразных «сити-менеджеров». Порядка и контроля становится больше – хотя важнейшие, фундаментальные проблемы все равно не решены.

И они не только в отсутствии у нас единой вертикали власти – но и в том, что у нас так не появилось сильное местное самоуправление.

Оно должно быть одновременно и ответственным, и контролируемым сверху и снизу, и встроенным в единую вертикаль российской власти. И городские депутаты, и городской глава должны иметь не только необходимые полномочия, но и достаточные для их выполнения финансовые ресурсы.

Пока же местное самоуправление обеспечивается как финансами, так и полномочиями сверху вниз – исходя из того, что вышестоящий уровень власти считает необходимым передать на этот уровень.

Соединив все уровни власти в одну цепочку, мы получим возможность создать более внятный механизм управления страной. В котором мэр – а говоря по-русски, градоначальник - будет реальным руководителем города, а депутаты будут распределять не спущенные сверху субсидии, а реально собранные налоги. Пока что схема с реально работающим главой города есть только в Москве и Санкт-Петербурге – но там она обеспечена его губернаторским статусом.

Может ли Севастополь стать тем местом, где появится полновластный глава города и реально полномочный городской совет(законодательное собрание)? Ведь именно к такому устройству городской власти и будет стремиться вся Россия.

Петр Акопов