Почему дом-коммуна в Севастополе был успешнее прочих
Минимум быта, максимум свободного времени. Сегодня этой задаче служит домашняя техника — с каждым днём всё более умная и всемогущая. Однако это только один из способов освободить человека от ежедневной рутины. Другой путь — не тратить ресурсы на персональный быт, а пользоваться обустроенным общим.
Первый и, пожалуй, самый яркий пример обобществлённого быта в Севастополе — жилкомбинат № 1, построенный почти сто лет назад.
Коммунизм начинается с вешалки
Идея домов-коммун достаточно активно воплощалась в склонной к экспериментам молодой Советской республике. Формы коммун были разные, и порой — совершенно неприемлемые и нежизнеспособные.
«Были примеры, когда идею социализации общежития доводили до абсурда. Выделяли по 6 кв. м на человека как комнату для спанья и по графику — место в уединённой комнате для продолжения рода человеческого. Детей отбирали и отдавали на воспитание государству. Кормились все в общей столовой, максимально сократив затраты времени на бытовые нужды. Всё время — производству, построению социализма», — рассказала ForPost главный архивист отдела информации и использования документов «Архива города Севастополя» Марина Соловьёва.
Концепция севастопольского дома-коммуны была совсем другой, хотя тоже имела среди своих целей коллективизацию жизни. Это был проект для людей, а не отвлечённая фантазия по борьбе с мелкобуржуазным мышлением, игнорирующая нормальные человеческие запросы на личную жизнь и личное пространство.
Жилой комплекс, в котором в 1930-х годах строилась новая, освобождённая от бытовых тягот жизнь, хорошо знаком всем горожанам — это квартал между перекрёстком на Большой Морской и площадью Ушакова. С другой стороны его ограничивает улица Очаковцев.
Архитектурный стиль жилого комплекса был изменён при восстановлении
Жилкомбинат № 1, он же «дом специального назначения», «дом горсовета» и «дом Севморзавода», был создан по проекту Михаила Врангеля — первого после 1917 года главного архитектора Севастополя.
Подозрительный и для белых, и для красных, дважды репрессированный, вопреки всем преградам Михаил Врангель стремился сначала строить, а потом восстановить Севастополь максимально приближенным к идеалу образом. Увы, память об этом удивительном человеке до сих пор никак не увековечена в Севастополе. Подробнее о нём — в материалах ForPost «Совсем другой Врангель».
Личностью Михаила Врангеля в Севастополе детально занимались историки Инна Островская и Марина Соловьёва. О результатах работы Инны Островской с архивами семьи Врангелей ForPost рассказывал в материале «Правильный чиновник Михаил Врангель».
На статью Марины Соловьёвой об Михаиле Врангеля ForPost опирался при подготовке этого материала. В статье цитируется докладная записка с анализом существующих подходов к жилищной проблеме и коллективизации жизни.
Небольшие дома с крохотными квартирками, которые в силу сложившихся условий иногда вынужден строить город, оказываются «морально отсталыми» уже к моменту достройки, отмечает Врангель. Полностью коллективизировать культуру и быт в местах проживания тоже нереально, совершенно обоснованно считал он.
«Невозможно провести в начинающемся новом строительстве принципа домов-коммун в целом, а можно лишь извлечь начала обобществлённого быта», — писал архитектор.
Это понимание стало приходить и к идеологам «новой жизни». Так, 16 мая 1930 года ЦК ВКП(б) принял постановление «О работе по перестройке быта». Разъяснения, почему и куда перестраиваться, тогда же опубликовал журнал «Архитектура Москвы».
«Обобществление быта может лишь проводиться в соответствии с культурным ростом рабочего класса и трудящегося крестьянства и материальными возможностями страны. Строительство домов-коммун и социалистических городов вне этого уровня только дискредитирует идею социалистической перестройки быта.
На данном этапе строительства социализма мы должны обеспечить обслуживание трудящихся общественными прачешными, банями, клубами, школами и т. п., т. е. всем тем, что способствует коллективистическому воспитанию, в чём так ощущает потребность рабочий потребитель. <…>
Нашим архитекторам надо перестать отвлечённо фантазировать и отрываться от действительности», — эти слова из журнала Михаил Врангель цитировал и в своей докладной записке.
Специальная комиссия согласилась, что возможность дальнейшего обобществления в севастопольских жилкомбинатах должна быть, но без немедленного перехода к типу «дом-коммуна».
Лучше коммуны – только «почти коммуна»
Строительство первого жилкомбината из пяти корпусов должно было быть экономичным, а сам он — функциональным. Эти два требования определили его тогдашний стиль — конструктивизм.
Строительство началось 1930 году и шло непросто — не хватало то денег, то материалов, то их качества. Однако в 1931 году дом был сдан.
«Идея была реализована, и реализована блестяще», — говорит Марина Соловьёва.
Дом предназначался для работников Морского завода, жили в нём и другие должностные лица, в том числе — военнослужащие.
В «доме специального назначения» было 137 полноценных квартир в 3-4 комнаты и 209 отдельных комнат с нормами 6–9 кв. м на человека, в среднем — 18 кв. м. При норме в 6 кв. м на человека в доме могло поселиться 1972 человек, при норме в 9 кв. м — 1315.
Жилкомбинат № 1, слева - корпус А, справа - корпус Г. 1935 год.
Фото: Архив города Севастополя
Ушли в прошлое печи и обязательные в севастопольских дворах дровяные сараи — в жилкомбинате было централизованное пароводяное отопление от своей котельной.
К огромной столовой с тремя входами, вестибюлем и помещением для верхней одежды примыкали читальный зал, библиотека и красный уголок.
Были бесплатные ясли на 60 детей от полугода до 4 лет, с отдельными входами и террасой для сна на свежем воздухе в самой тихой части жилого комплекса.
«Для каждой группы комнат (от 8 до 23) были оборудованы „мужские и женские уборные, ... примусные помещения, помещения для верхней одежды, комнаты дежурных и общие комнаты”», — пишет в своей статье Марина Соловьёва.
Вопросы гигиены решались в 32 душевых кабинах и в бане вместимостью 25 человек. Были общие прачечные — ручные и механическая.
«Производительность механической прачечной, в которой были предусмотрены дезинфекционная камера, приёмная для приёмки грязного белья с лифтом на 1-й этаж в замочечную, сушильня, штопальная, гладильная, разборочная комнаты, помещения для хранения и выдачи белья, составляла 400 кг белья в день из расчёта по 3 кг на человека», — пишет Марина Соловьёва.
Рядом с общей механической прачечной были запроектированы 4 кабинки со стиральной машиной, сушильней и гладильней для индивидуальной стирки.
Жилкомбинат № 1, корпус Г. 1935 год.
Фото из архива И. В. Акуленко / svvmiu.ru forum
Буржуазно-мещанская психология, в которой жила большая часть Севастополя, формировалась веками, и изменить её в один момент было невозможно. Севастопольский жилкомбинат — очень удачный шаг на пути этой трансформации, уверена Марина Соловьёва.
«Врангель гармонично сочетал задачу государства по формированию социалистического общежития, старую буржуазную психологию и нормальное желание человека иметь свой собственный мир. Это получилось благодаря профессионализму инженера, его анализу чужого опыта, знаниям городских реалий и врождённой интеллигентности», — отметила она в разговоре с ForPost.
Кроме коллективизации жизни и избавления от тягот быта, жилкомбинат служил ещё одной цели — оторвать женщин от домашнего хозяйства. Хорошо это или плохо, спорить не стоит. У человека должен быть выбор — этот ответ будет оптимальным во все времена.
«У абсолютного большинства женщин в актовых записях довоенного периода в графе „род занятий” значится „домохозяйка”. Это был целый класс в обществе — домохозяйки. Со своим менталитетом, мышлением. Для домохозяек даже во время выборов отдельная агитация проводилась. А они не торопились бросать детей, борщи, вставать к станку. Жилкомбинат был одним из первых шагов на пути к этим переменам, постепенным», — говорит Марина Соловьёва.
Миссия выполнена
Жилкомбинат № 1 был практически полностью разрушен во время Великой Отечественной войны.
Жилкомбинат № 1, корпус Г. Февраль 1942 г
Фото: Архив города Севастополя
Как и остальной Севастополь, квартал возрожден уже в стиле неоклассицизма, но остался переработанным и дополненным воплощением того самого экспериментального проекта, говорят историки.
Жилкомбинат № 1, корпус Г, 1950-е
Фото: Архив города Севастополя
В отличие от многих домов-коммун в других городах, жилкомбинат выполнил свою задачу на 100%, уверена главный научный сотрудник Музея обороны Севастополя Инна Островская.
«Решение было успешным с точки зрения подхода — не поусадебного, как раньше. Комбинат — это комплекс, и для людей того времени это было большим плюсом», — говорит она.
Подходить к оценке комфортности дома с сегодняшними мерками нельзя, считает историк.
«Самое главное — из одноэтажных мазанок, в том числе подвергшихся землетрясению 1927 года, люди переехали в многоквартирный каменный дом с центральным отоплением. И ещё с определёнными удобствами, которые сосредотачивались в одном месте. Все остальные детали были вторичны по сравнению с тем, что люди получили своё относительно благоустроенное жильё», — подчёркивает Инна Островская.
Комплексный подход, применённый при строительстве жилкомбината, в сегодняшнем жилом строительстве не просто приветствуется, но считается обязательным. Новые микрорайоны строятся обязательно со школами и детскими садами, а первые этажи стараются по максимуму укомплектовать всем необходимым сервисом, включая общепит для тех, кто не хочет тратить время на готовку.
Не умерла и идея обобществления быта. Один из сегодняшних способов её воплощения, коливинг, начинает распространяться и в России. На первый взгляд он чем-то схож с коммунальной квартирой, однако у коливинга совсем другие причины появления и принципы организации.
Обязательные черты коливинга: общая кухня и гостиная, приоритет в максимальном обустройстве общих, а не личных пространств. В коливингах обычно селятся люди, объединённые общим интересом — профессиональным или хобби, — поэтому там могут быть отдельные помещения для этого: мастерские или, например, коворкинги.
Эксперименты по добровольному обустройству общего быта продолжаются.
Светлана Косинова