«Детка в клетке»: по миллиону в месяц платят родители за жизнь дочери в больнице

У английской писательницы Урсулы ле Гуин есть рассказ-притча «Ушедшие из Омеласа».

…Богат и прекрасен город Омелас, жители его не знают ни болезней, ни бед. С утра до вечера звучит на его улицах музыка и смех. А где-то на задворках города, в холодном и темном подвале, сидит взаперти ребенок. Совсем маленький, лет четырех или пяти. Такой истощенный и грязный, что непонятно даже, мальчик или девочка. Он сидит здесь уже много дней, голый, в собственных экскрементах. Тюремщики кормят его гнилыми корками и помоями – и никогда с ним не разговаривают. Ребенок не понимает, что происходит, за что его наказывают. Поначалу плачет и зовет маму, потом от слабости уже не может кричать. Когда он умирает, на его место бросают следующего.

Эти замученные дети – жертва богам, плата за благополучие Омеласа. И все жители города знают о том, какой ценой оплачено – оплачивается прямо сейчас – их счастье. Просто стараются об этом не думать.

У безымянной девочки, история которой взорвала столичные СМИ и соцсети, все не так страшно. Живет она не в грязном подвале, а в благоустроенной палате дорогого частного роддома – московского перинатального центра «Мать и дитя». Ее хорошо кормят и одевают, у нее есть няня и даже дорогие игрушки.

Но это не отменяет главного: девочка с рождения живет в клетке, лишенная возможности выходить на улицу, общаться со сверстниками, бегать, кататься с горки и ездить на велосипеде, делать сотни обычных вещей, составляющих жизнь ребенка. Лишенная возможности жить.

Девочка ничем не больна.

Ее всю жизнь держат в больничной палате, потому что так решили ее родители. И потому что у родителей есть деньги, чтобы оплатить эту прихоть.

На вопросы мать девочки отвечает: ее дочь болеет, тяжело и неизлечимо, у нее «нет почек и части мозга», все пять с половиной лет жизни она умирает, она практически уже умерла. Дома с другими, живыми детьми ей не место. Она должна находиться в больнице. Так говорит мать – и навещает «умирающую» раз в месяц на пять минут, а в последнее время перестала приходить к ней вовсе.

Родители тщательно оберегают дочь, заточенную в золотой клетке, от чужого внимания. Дедушкам и бабушкам с обеих сторон, которые не понимают, что происходит, и пытаются вытащить внучку из западни, запретили с ней видеться. Журналистам и общественникам – разговаривать с ней, снимать на камеру и даже называть ее имя. Все попытки разобраться в ситуации и помочь ребенку разбиваются о железное: «Не лезьте в нашу семью!»

Горькая ирония: при живых отце и матери ребенок лишен дома, семьи и нормальной жизни, старшее поколение лишается внучки, взрослые дети рвут отношения со своими родителями – под лозунгом «невмешательства в семью».

Эта история вызывает тот неуютный, склизкий холодок по коже, какой чувствуем мы, сталкиваясь с чем-то иррациональным и безумным.

Что происходит в головах у родителей девочки? Мать, потрясенная тем, что недоношенную и слабенькую дочь в роддоме буквально вытащили с того света, теперь считает девочку чем-то вроде нежити, застрявшей между тем и этим миром? Или приносит ее в жертву, чтобы отвести болезни и беды от семьи и старших детей?

И почему отец – состоятельный бизнесмен, успешно ведущий свои дела, на вид человек вполне нормальный – во всем поддерживает жену?

Мы не знаем – и вряд ли когда-нибудь узнаем. Здоровым не дано понять, что творится в больном, помраченном сознании. А в том, что родители, платящие бешеные деньги за то, чтобы не видеть собственную дочь и не давать ей жить нормальной жизнью, ведут себя иррационально, что речь здесь идет о какой-то тяжелой патологии, сомневаться не приходится.

Но не это самое страшное в этой истории.

Мать, всем рассказывающая, что у дочери нет мозга, по-видимому, психически не здорова. Вполне возможно, что она заразила своими бредовыми идеями и мужа, и старших детей – в семьях душевнобольных такое случается.

Но все остальные-то?!

Марк Курцер, именитый врач-акушер, глава клиники «Мать и дитя» - совершенно точно не сумасшедший. И у него, когда он согласился поселить в роддоме здорового ребенка и держать там взаперти, никаких патологических побуждений не было. Побуждения были в высшей степени рациональные: за девочку платили по миллиону в месяц.

По просьбе матери к девочке в больницу регулярно приходил священник и ее причащал. Теперь объясняет: он видел, что с девочкой все в порядке, не понимал, почему она живет в больнице, но не задавал вопросов, «не хотел лезть в чужие семейные дела».

Персонал роддома прекрасно знал, что в отделении для младенцев годами живет здоровая девочка, которой не разрешают даже выходить на прогулки. «Мы все любим ее, она стала для нас членом семьи», - говорят теперь работники клиники.

Неужели никто из них не понимал, что это ненормально?

Мало того: с января 2019 года о «девочке в золотой клетке» знают государственные органы, которым положено защищать права детей. Опека, следственный комитет, прокуратура, наконец, уполномоченные по правам ребенка на уровнях Москвы и РФ. Но свирепую «ювеналку», которая, как говорят, терроризирует родителей и отбирает детей за каждый чих, тут вдруг словно парализовало.

Прошел год, а воз и ныне там – девочка по-прежнему сидит взаперти.

На каждом уровне находятся отговорки.

«Мы расторгли договор с родителями и подали к ним иск, чтобы они забрали девочку, но они ее не забирают – что же мы можем сделать?» - говорит Курцер.

«Никаких претензий к родителям нет: отец содержит ребенка, мать его навещает», - говорят сотрудники опеки.

«Главное право ребенка – право на жизнь – не нарушено. О чем тут еще говорить?» - говорит омбудсмен по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович.

И все твердят о какой-то «патовой ситуации».

Но, если ориентироваться на закон, ситуация простая и понятная. Ребенок имеет право жить в семье, родители не только имеют право, но и обязаны его воспитывать. Ребенок имеет право на нормальное психическое развитие и социализацию: «детка в клетке» нормально развиваться не может.

С подобными историями – когда нерадивые родители бросают малыша где-нибудь в общественном месте, не забирают из садика или из больницы – государство сталкивается регулярно, и алгоритм действий в таких случаях прекрасно известен. Ребенка забирают, переводят в детское учреждение, выясняют, где родители и что с ними; если речь о не какой-то чрезвычайной ситуации, то родителей лишают родительских прав, а ребенка передают родственникам или находят для него приемную семью.

История безымянной девочки С. отличается только одним: ее родители – богатые и влиятельные люди. Достаточно богатые, чтобы окружающие – врачи, медсестры, няни, даже священники – исполняли «любой каприз за их деньги». И достаточно влиятельные, чтобы давить и запугивать тех, кто пытается им противиться.

Детские психологи и психиатры, обследующие девочку, говорят: неестественные условия жизни уже повлияли на ее психику.

Пока все еще легко исправить. Если сейчас девочка начнет жить нормальной жизнью, полной движения, общения, новых впечатлений – через год-другой уже не будет отличаться от других детей. Но с каждым месяцем, проведенным взаперти, ей все труднее вернуться к нормальности. Еще несколько лет – и ситуация станет необратимой.

Жуткая история, более подходящая для триллера, чем для реальной жизни. Посреди сияющей огнями Москвы, в шикарной дорогой клинике ни в чем не повинного ребенка приносят в жертву неведомому Молоху.

Но жертвоприношение, пристойно обставленное и растянутое на годы, все его свидетели и участники воспринимают как должное. Одни соглашаются закрыть глаза из корысти (кто же откажется от миллиона в месяц?), другие из страха. Третьим просто наплевать. И все стараются не думать о последствиях.

«Это не наше дело… Не стоит лезть в чужую семью… Родителям лучше знать, что нужно ребенку…» - под эти благопристойные разговоры тихо, неторопливо, без криков и стонов гибнет маленький человек.

И никто не уйдет из Омеласа.

Наталия Холмогорова

Чтобы помочь ребенку, вы можете зайти на сайты прокуратуры, СК и ДСЗН и написать там обращение от себя лично, что вам стала известна эта история из СМИ и вы просите проверить, не нарушаются ли права ребенка родителями и клиникой «Мать и дитя».

Пишите личные тексты. Любые вопросы и опасения, которые у вас возникают после прочтения статьи.

Ниже – ссылки для ваших обращений.

Чем больше их будет, тем выше будет шанс на спасение ребенка.

Интернет-приемная Следственного комитета РФ

Интернет-приемная Следственного комитета РФ по г. Москве

Интернет-приемная Генеральной прокуратуры РФ

Интернет-приемная прокуратуры по г Москва (выбрать Черемушкинское отделение)

Интернет-приемная ДСЗН г. Москвы

Интернет-приемная Уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка