Развивающийся еще с 2014 года конфликт между ветвями власти, а также севастопольской общественностью и назначенными в Севастополь управленцами, за почти 5 лет своего существования уже успел стать притчей во языцех на федеральном уровне.

Предстоящие осенью выборы многим видятся возможностью частично снять существующие противоречия по поводу эффективности управления городским хозяйством и огромными государственными вложениями в развитие Севастополе.



Победа одной из сторон с перераспределением мест в Законодательном Собрании в свою пользу может обеспечить тактическую победу и козырять поддержкой того процента севастопольцев, которые пойдут на местные выборы, но глубинные противоречия, порождающие недовольство, конечно никуда не денутся, как не исчезли они после "ухода на повышение" Меняйло, который многим виделся "корнем проблемы", а оказался скорее симптомом. 

Федеральные назначенцы, действуя в русле стандартов (зачастую, далеко не лучших) региональной политики, наталкиваются на более активную гражданскую позицию севастопольской общественности, что значительной части российских регионов не свойственно. В результате, в значительной части публикаций федеральных СМИ город предстает некой "белой вороной", причем некоторые доходят до постыдных заявлений, что это, мол, от того, что Севастополь был слишком долго в составе Украины, понахватался "украинства" и теперь не хочет нормально работать.

На деле же именно общественная активность и выделяла Севастополь на Украине как самый пророссийский город, отторгавший в меру сил и возможности украинизацию во всех смыслах этого слова.

С окончанием интеграции Севастополя в состав РФ общественная деятельность, направленная на борьбу за исторический выбор крымчан и севастопольцев, де-факто завершилась в связи с достижением конечной цели. Но на практике она оказалась далеко не ограничена вопросами русской культуры, языка и исторического выбора, которые были первостепенными в период Украины. Активные мероприятия в период до 2014 года далеко не всегда были политически окрашены - можно ведь вспомнить митинги за сохранение местного дельфинария, когда люди собирались у горадминистрации с вполне конкретными требованиями, проявляя гражданскую позицию.

Так что у нынешних протестов общественности против тех или иных действий властей есть вполне ясный исторический бэкграунд.

У федеральных чиновников было несколько вариантов, что с этим делать - затоптать и "единообразить", дабы  покончить с этой нежданной в 2014 и порядком надоевшей к 2019-му году активностью, которая столь ярко выделила Севастополь в его пост-украинский период.



Но оказалось, что ломать общественное мнение через колено обходится себе дороже. Токсичность конфликта достигала федерального уровня и сильнее сказывалась именно на репутации местной власти, которая теряла авторитет как в глазах населения, так и в глазах федерального центра, который хотел видеть результаты вложений огромных средств, а зачастую вместо этого получал циклопические скандалы, когда федеральная пресса начинала обсуждать вопросы открытия "Муссона" или неспособность доделать в срок развязку на 5-м километре, с необходимостью ускорять процесс личным присутствием Медведева.

Управление внутренней политики АП РФ еще при Меняйло было настроено мирить враждующие стороны, стремясь найти некий баланс интересов и перевести ситуацию в русло нормальной работы, но это приводило лишь к локальным перемириям в затяжной "Холодной войне". И даже уход Чалого с поста председателя зак.собрания и Меняйло с поста губернатора мало что изменил, хотя порой велик соблазн все списать на амбиции последних. Перезагрузка политических фигур произошла, а результат получился все тем же.  

Время показало, что дело не в частных амбициях, а в структурных противоречиях власти и общества, местного бизнеса и бизнеса федерального.

Власть по-прежнему плохо представляет, что делать с севастопольским обществом и как найти некий модус вивенди с севастопольским бизнесом (смешно этот вопрос сводить только к Чалому), который подпитывает общественное недовольство, требует к себе прислушиваться и хочет влиять на определение будущего города.

Ведут ли текущие конфликты вокруг Матросского бульвара, городского герба, застройки и памятников и т.п. к нахождению желанного федеральным центром взаимопонимания? Очевидно нет.

Приведет ли война с этими настроениями со стороны властей к каким-либо позитивным результатам для города? Тоже нет.

Да и для властей, как показывает пример креатуры Белавенцева, тоже результаты могут разойтись с ожиданиями.  При сохранении прежних подходов не трудно представить, что замени Овсянникова на абстрактного Торфянникова, при прежних подходах к управлению и взаимодействию с общественностью, возобновление конфликта является лишь вопросом недолгого времени.

Необходимо качественное изменение подходов к взаимодействию властей с севастопольским обществом и местными экономическими элитами, с уходом он конфронтационной линии "пусть холопы чего-то там бузят", мы уже все решили и будет именно так.

Барство и чванство приводит к тому, что зарвавшихся чиновников начинают поднимать на вилы. Пока что информационные.

Способна ли местная власть провести самообновление и перестроить свое отношение с оппонентами? В идеальном мире так оно и было бы, но в реальном - ближайшие месяцы будут скорее посвящены активной информационной войне и усугублению конфронтации в интересах достижения локальной победы в заксобрании.

Выиграет ли от этого город? Едва ли.

Возможно, более качественные изменения могла бы внести Москва, выйдя за пределы обычных указаний и попыток организации временных перемирий. Тут нужно долгосрочное рамочное решение, которое не заменит фигуры, а приведет к изменению правил игры, где выигрыш одной стороны не будет означать унижения или уничтожения другой.

Борис Рожин