На войне, бывает, погибают.
И жетона нету, ну и пусть!
Пусть меня по ложке опознают.
Всё равно на Родину вернусь!
Сергей Швецов,
фронтовой корреспондент
Алюминиевая ложка, на которой когда-то, в минуты затишья, он выбил своё имя и простой суровый орнамент, глухо треснула и сломалась. Там, откуда он родом, это считалось не к добру.
Но здесь, на фронте, были свои приметы. К примеру, многие верили, что смерть можно накликать запиской с личной информацией, которую полагалось класть в специальный пенал и всегда носить с собой.
А вот ложку подписать совсем не грех — вещь личная, важная, и всегда за голенищем сапога. Так что спасёт от «без вести», если вернуться живым не судьба.
Но судьба была благосклонна к Фёдору Дацуку — за три года ни одного серьёзного ранения. Вот и сегодня, вечером 9 мая 1944 года, он сидел там, откуда ещё утром в него и товарищей летели фашистские пули. Опустевшие гильзы от них теперь валяются у него под ногами, среди остатков древних стен.
Враг бежал, а у роты, в которой служил 26-летний пулемётчик, был короткий отдых.
Вспоминал ли он потом, садясь за стол, ложку, что сопровождала его на фронтовых дорогах? Наверное, какое-то время да. А потом — кто знает… Жизнь берёт своё, заполняя память ворохом бытовых мелочей.
А под ними — подвиг миллионов бойцов, стоявших против фашизма в одном многонациональном строю.
О том, сколько севастопольцев дожили до освобождения города, — в другом материале ForPost.
Точка опоры
Скифы часто совершали набеги на херсонесские усадьбы, что находились в отдалении от центра полиса, и поэтому греки старались строиться так, чтобы хорошо видеть приближение врага. Из-за такого расположения люди возвращались на античные городища снова и снова: сначала — в средние века, потом — в дни оборон Севастополя. Уже не жить — воевать.
Усадьба Гриневича (так её назвали в честь археолога, в 1928 году обнаружившего греческий след над балкой Бермана) имела и другие фортификационные плюсы. На этой большой укреплённой позиции с наземными сооружениями были ещё и искусственные скальные вырубы, очень удобные для военных нужд.
В Крымскую кампанию эти преимущества оценили квартировавшие в балке Бермана французы. В Великую Отечественную, разломав две башни усадьбы, сюда пришла уже немецкая артиллерия. Разрушения отметила археолог Наталья Пятнышева — она участвовала в экспедиции Константина Гриневича в 1929 году и обследовала состояние херсонесских памятников в 1945-м.
Пять траншей с оплывшими от времени краями сохранились до наших дней.
Современные археологи нашли здесь немало следов фашистской армии: полная обойма и штык-нож к немецкой винтовке «маузер», остатки немецкого противогаза, целлулоидные артиллерийские линейки производства завода Франца Кульмана, пустые консервные банки из-под тушёнки и норвежских сардин для вермахта, бой винных бутылок и радиодетали.
Наступление наших войск было стремительным, и в балке Бермана наши бойцы надолго не задержались. Так что на усадьбе Гриневича уже в XXI веке археологи нашли только один советский след — черенок ложки с прописным украинским «Дацюк Ф» с одной стороны и печатным русским «Дацук» — с другой.
Как бы тяжела, грязна и кровава ни была фронтовая жизнь, душа всё равно просит красоты и гармонии — и творит её даже в окопе. Вот и Фёдор Дацук оформил свою ложку аккуратными линиями мелких насечек: на черпательной стороне они повторяют контур черенка, на задней — зигзагообразно украшают его центральную, узкую часть.
Эту армейскую ложку обнаружили во время Гераклейской археологической экспедиции. Сотрудник музея-заповедника «Херсонес Таврический» Алексей Аржанов и независимый исследователь, спасатель Алексей Костусев решили выяснить судьбу обладателя ложки.
Это потребовало десяти лет.
«Ложку мы нашли ещё в 2013 году, но проследить путь Фёдора Дацука удалось не сразу. Это стало возможным благодаря тому, что цифруется и публикуется всё больше и больше архивных материалов. Сначала мы нашли информацию на сайте „Подвиг народа”, и по мере выкладывания документов на разных сайтах формировалась картина», — рассказывает Алексей Костусев.
Совместив собранную информацию и журналы боевых действий, исследователи смогли с достаточной степенью уверенности реконструировать боевой путь красноармейца.
Номер два
Фёдор Андреевич Дацук родился в 1918 году в селе Глубочек (укр. Глибочок) Гощанского района Ровненской области. По крайней мере, именно оттуда в мае 1941-го он был призван на срочную службу.
В Красную армию отправлялись служить с 18 лет, Фёдору же на тот момент было 22 или 23. Исследователи предполагают: причина такого позднего призыва в том, что до 1939 года территория Ровненской области относилась к Польше, и работники военкомата не сразу добрались до небольших сёл.
А через месяц началась война.
Записи в наградном листе говорят, что Фёдор Дацук несколько раз менял подразделения и места службы. С декабря 1943 года он находился в составе 1-й стрелковой роты 903-го горно-стрелкового полка 242-й Таманской Краснознамённой горно-стрелковой дивизии Отдельной Приморской армии — одной из главных сил, освобождавших Крым в апреле 1944 года.
Весь полуостров до Севастополя освободили за семь дней, и к 15 апреля советские войска вышли к Севастополю. Вернуть его сходу не удалось — враг крепко окопался в городе, а Гитлер, запретив эвакуацию, стал перебрасывать к Севастополю подкрепления.
2 мая 242-я горно-стрелковая дивизия (ГСД), в которой служил помощник пулемётчика Фёдор Дацук, дислоцировалась на западную окраину Балаклавы. Готовились к наступлению: разведывали позиции врага, уточняли планы штурма.
Задача стояла — прорвать фронт на ширине 1 км в направлении Безымянной и Горной высот. Штурм на этом направлении начался утром 7 мая. На участке фронта протяжённостью 1300–1400 метров 242-ю дивизию поддерживало более 300 орудий.
Первую траншею взяли за 30 минут. В этом бою отличился лейтенант Туровский — командир 1-й стрелковой роты, в которой служил Дацук. Во главе своей роты Туровский первым ворвался в окопы противника.
Фёдор Дацук — второй номер пулемётного расчёта, его задача — переносить и подавать боеприпасы, заряжать ленту. И встать на место номера один, если он сражён.
Описание подвига в наградных документах сообщает: 7 мая Федор Дацук в составе своего пулемётного расчета уничтожил 5 фашистов, а потом, когда пулемёт был выведен из строя (вероятно, подбит), из винтовки убил ещё двух солдат противника.
Бои на высотах шли с 7 по 9 мая. 9 мая в 7:00 наши войска перешли в наступление и через четыре часа боя полностью взяли высоту Горную. К исходу дня весь Севастополь в границах города был очищен от врага. К мысу Херсонес откатывались теперь уже немецкие части.
Самый короткий с учётом рельефа путь от высоты Горной до мыса Херсонес — через балку Бермана и Юхарину балку. Эта траектория, по которой шёл Фёдор Дацук, подтверждается отчётом о маршруте 29-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка. Он поддерживал стрелковые подразделения 242-й ГСД.
«Мы постарались максимально точно просчитать путь бойца, чтобы понять, действительно ли он сломал эту ложку во время наступления, а не когда-то потом. И мы определили, что он пришёл к балке Бермана 9 мая около девяти часов вечера. Короткий отдых, ужин — и снова в наступление. Получается, он сломал эту ложку приблизительно в час ночи, когда освобождению Севастополя салютовала Москва», — говорит Алексей Костусев.
Последний крымский бой
В пять часов утра следующего дня 242-я дивизия вышла к последнему укреплённому рубежу противника — Земляному валу у Горбатого моста.
10 и 11 мая наши войска готовились к последнему крымскому штурму. Он начался 12 мая в 4 утра. Оборона противника была прорвана, и 242-я дивизия вышла к Казачьей бухте и мысу Херсонес. Крым был полностью освобождён от фашистов.
«За пять дней наступления с 7 по 12 мая 1944 года дивизия уничтожила и захватила дотов — 12, самолётов — 3, танков — 2, орудий — 183 , пулемётов — 688, миномётов — 112, винтовок — 6671, снарядов — 48 950, патронов 1 млн 850 тыс., автомашин 568, бензина 160 тонн, извлечено мин 4000 шт., истреблено 3576 и захвачено в плен 2209 немецких солдат и офицеров», — сообщает одна из надписей на мемориале, установленном над братской могилой погибших тогда воинов 242-й ГСД.
За эти бои 897-й и 903-й горно-стрелковые полки 242-й ГСД получили наименование Севастопольских. Напомним, в одном из них, в 903-м, служил Фёдор Дацук.
За участие в освобождении Севастополя он был награждён орденом Красной Звезды.
В наградных документах значатся бои 7 мая за высоту Горную и 12 мая на мысе Херсонес.
«С этой высоты в 7 часов утра 7 мая 1944 г. 242-я горно-стрелковая дивизия штурмом прорвала 1-й Севастопольский обвод из трёх полос железобетонных оборонительных сооружений немцев и, стремительно развивая наступление, за 5 дней ожесточённых боев сокрушила 8 подобных оборонительных рубежей, густо насыщенных дотами, дзотами, проволочными заграждениями и минными полями, и 12 мая закончила очищение Крыма от немецких захватчиков», — рассказывает другая надпись на мемориале.
Ещё на одной плите мемориала — список погибших, заканчивающийся словами «…и другие».
Если бы 12 мая Фёдор Дацук был убит, наверное, он стал бы одним из безымянных героев этой войны, ведь сломанная ложка с его фамилией осталась в балке Бермана. Но, вопреки одним приметам и в подтверждение других, ничего плохого на крымской земле с Фёдором Дацуком не случилось. В госпиталь он попал только в марте 1945 года, уже в Восточной Европе, а в апреле был комиссован.
В 1985 году он получил ещё один орден — Отечественной войны I степени.
И это всё, что известно о послевоенной жизни одного из освободителей Севастополя.
Алексей Костусев попытался найти родственников Фёдора Дацука, но в тех краях, откуда он был призван, людей с такой фамилией просто не нашлось.
Может быть, после войны Дацук вернулся в Севастополь, как сделали многие, кто воевал за город? Увы, три семьи с такой фамилией, которые в 2013 году жили в Севастополе, к Фёдору Дацуку отношения не имели.
Может быть, его потомки найдутся сейчас?
Светлана Косинова
Фото: Дмитрий Фомин (в рамках проекта «Дорогами освободителей Крыма»)
Материал подготовлен на основе статьи А.Ю. Аржанова и А.В. Костусева «Комплекс сооружений в балке Бермана во время освобождения Севастополя в годы Великой Отечественной войны (на примере одной находки)». Опубликована музеем-заповедником «Херсонес Таврический» в 2024 году в сборнике статей в честь Г.Н. Николаенко.
Обсуждение (1)
Спасибо за статью, очень интересно!