В Белоруссии начали двухдневную проверку системы реагирования на теракты. Одновременно РФ планирует усилить безопасность своих загранучреждений.
Террористическая опасность прямо сейчас только растёт. В недавнем крупном теракте смертника в Стамбуле пострадали около 60 человек.
Общего определения терроризма в международной практике нет. Проще ориентироваться на российский федеральный закон, говорящий, что терроризмом является некая «идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий».
В большинстве ситуаций методами терроризма воздействуют на решения тех или иных институтов государственного управления, и к их использованию прибегают лица и структуры, которые не обладают достаточными ресурсами для воздействия на власть и общество в своих целях иными средствами.
Имеет смысл взглянуть на исторический опыт. Современный терроризм начался в XIX веке, причём началось всё с Российской империи. Первыми политическими террористами были, к примеру, Вера Засулич, Борис Савинков, народовольцы и так далее. Но уже к середине XX века террор в качестве технологии начали применяться в международной сфере.
Соответственно, сменился формат: целями терроризма стали объекты инфраструктуры и средства транспорта: самолёты, метро, автобусы, аэропорты и так далее. Позже террор начал применяться в местах массового людского скопления и проживания. Целями стали торговые центры, жилые комплексы, спортивные мероприятия. Самый яркий пример здесь — теракт на Олимпиаде 1972 года в Мюнхене, когда израильские спортсмены были взяты в заложники, а позже убиты. Не менее эталонный пример — теракт в «Норд-Осте».
Увы, но победить терроризм до конца не удаётся, несмотря на все усилия международного сообщества. Как минимум, основная причина здесь в проблемах со своевременным выявлением готовящихся терактов и участвующих в этом лиц. Любая подобная ячейка — очень замкнутое сообщество, а мотивы потенциальных террористов, как правило, не всегда ясны и выявляемы в принципе.
Но главная причина в другом: очень часто террористические сообщества откровенно финансируются на государственном уровне для ведения гибридной войны. Чемпионы здесь — англосаксы. Как минимум, их творение — это ИГИЛ*. Их резоны ясны: дестабилизация обстановки в интересующих частях мира и странах для формирования необходимого им вектора политического движения или вовсе смены политического нарратива.
Терроризм сейчас является страшным, но эффективным оружием. То, что от его применения в первую очередь страдают обычные люди, мало кого волнует. Террористический ящик Пандоры был открыт. А на его закрытие пока ни у кого не хватает ни сил, ни ресурсов, ни солидарного желания. Что неудивительно в нынешний период глобального перераспределения сфер влияния.
Переделом этим занимаются государства, претендующие на роль мирового гегемона, а значит, нынешняя террористическая активность не будет спадать. Она будет лишь возрастать. Рассчитывать следует на это. И готовиться.
Особенно интенсивно нарастание террора будет происходить в странах, которые имеют большие запасы полезных ископаемых и прочих ресурсов. А также в тех, что так или иначе влияют на ценообразование в этой сфере, например, являясь транзитными странами. Турецкий теракт может быть тому примером.
Турция — ключевая транзитная страна, обладающая ощутимым влиянием на всём Средиземноморье. Её геополитическое влияние нарастает. Не только в регионе. И да — Турция будет мишенью. В том числе и своих коллег по НАТО.
А противодействовать всему этому можно лишь одним способом, известным со времён Древнего Рима: «Хочешь мира, готовься к войне!» К войне с терроризмом. Или так, или будет, как в Сирии. Или Ливии. Вам такое нравится?
Читайте по теме: Иран отменил полицию нравов: ожидать ли либерализации в стране
Павел Кухмиров
*Террористическая организация, запрещённая в России
Обсуждение (9)