Майдан, вставший на паузу: белорусские уроки

Ну, вот и сошёл на нет белорусский майдан. Теперь это уже стало окончательно ясно.

В принципе, начинать подводить итоги можно было ещё неделю назад, но я предпочёл выждать эти семь дней, чтобы уже точно убедиться в его фактическом окончании.

И да — уже действительно всё.

Страшнее всего для любого майданного сценария потеря темпа — он сразу же начинает выдыхаться, сбавлять обороты, терять массу и таять, чем дальше, тем больше. Для майдана остановка движения означает смерть. В общем-то, именно это в Белоруссии и случилось.

Время хотя бы приблизительно обрисовать, какие же уроки стоило бы извлечь из провалившегося оранжевого сценария в Минске. Сделать это для нас важно ничуть не меньше, чем для белорусов, а в некотором смысле даже важнее, просто потому, что минские события — это не белорусский майдан. Это первая стадия опасности майдана для России. Трамплин для броска на Москву.

Нажата пауза. Нравится это кому-то или нет, но здесь как раз тот случай, когда провал первого акта не отменяет второго.

Итак, почему же г-н Лукашенко только что едва не потерял власть? А ведь всё обстояло именно так — давайте будем называть вещи своими именами. Он находился буквально в сантиметре от её потери.

При том, что на его стороне была вся мощь государства — не самого слабого, надо отдать должное. В его активе была действительная весьма высокая популярность. Россказни про 3% — это и ложь, ставшая, по большому счёту, результатом его же политики (о чём мы ещё поговорим).

У него в руках были все рычаги реального управления страной. Ну, или почти все. И при этом от крушения он находился реально в полушаге. Настолько близко, что если б хоть кто-то дрогнул — его власть перестала бы существовать в течение суток.

По крайней мере, на пике событий было именно так: несокрушимый «последний диктатор Европы» начинал шататься и сыпаться буквально на глазах. И вернуть себе инициативу г-ну Лукашенко удалось, во-первых, чудом, во-вторых, в последний момент.

Так какие слабые места его политики вскрылись в ходе произошедшего? Перечислять буду в произвольном порядке, так, как сам для себя отмечал в ходе этих событий.

Во-первых, тотальный проигрыш информационного пространства. Выяснилось, что на вооружении у него абсолютно аналоговая политика в цифровом мире.

С самого начала была продемонстрирована потрясающая политтехнологическая некомпетентность. И информационная некомпетентность тоже. И китайские специалисты здесь мало чем смогли помочь — аппаратную часть они наладили, но и только.

В первые же дни событий вдруг выяснилось, что несколько «юношей бледных» с их вещающими из Варшавы телеграм-каналами оказались эффективней всего государственного телевидения и радио. Что именно они, а не эта официальная информационно-пропагандистская машина, начали оказывать влияние на миллионы людей.

Канал Nexta — пример того, как задёшево можно опрокинуть многомиллиардную пропагандистскую машину. И неважно, что эти ребятишки вряд ли были сами по себе, важен результат.

Во-вторых, социологический провал. Та самая история о рейтинге в 3%, упомянутая выше, из которой очень быстро смогли раскрутить пропагандистское обоснование истории с массовыми фальсификациями.

Сразу оговорюсь: я не отрицаю возможности того, что сам факт фальсификаций в широких масштабах имел место (более того, лично я в это верю). Но сейчас мы говорим именно о социологии.

Дело в том, что достоверной (или же просто вызывающей доверие) социологии в Белоруссии не существует, по крайней мере, в публичном поле. Что, естественно, открывает весьма широкое манёвровое пространство для различных манипуляций. И, вероятно, сюрпризом для г-на Лукашенко стало то, что манипулировать можно как в одну, так и в другую сторону.

В-третьих, изначальное упорное нежелание мобилизовать лояльное население. Поведение минского режима в первые дни напоминало ситуацию с ГКЧП, который, по меткому замечанию одного очень умного человека, «хотел спасти страну, а народ пригласить забыл». А противоположная сторона не забыла, и результат, как говорится, «на лице».

При этом аргументы и самого режима, и тех, кто защищал его позицию в соцсетях, были примерно такими: не надо раскалывать страну, каждый должен заниматься своим делом, власть не должна «прикрываться работягами», а должна опираться целиком на силовиков, чтобы не создавать «той и другой стороны» гражданского конфликта, ибо «есть правонарушители и правоохранители, а между ними только закон». Просто замечательно, я считаю. Если что — это практически цитата.

Вот только истинные причины — это чванство, гордыня, презрение к народу и страх перед ним. В итоге лояльное население всю первую часть «марлезонского балета» сидело дома, перемещалось от подъезда к магазину мелкими перебежками и смотрело вражеский контент в интернете. В то время как улица была в руках бунтовщиков, замечательно отыгрывавших ситуацию в свою пользу и создававших картину того, что весь народ против г-на Лукашенко.

Именно так оно в итоге постепенно и стало бы. Рано или поздно. Идея, произнесённая многократно, становится истиной. А та же идея, овладевшая массами, становится материальной силой.

То, что г-н Лукашенко в последний момент опомнился и напрямую начал апеллировать к своим сторонникам (в кои-то веке начав использовать государственный ресурс эффективно), делает ему честь. А мог и не успеть.

В-четвёртых, имело место ещё и чисто идеологическое банкротство. Крах в плоскости смыслов. И дело было не в том, что оппозиция предлагает белорусам что-то более праведное. Не в том, что на её стороне была истина. Ничего подобного. Просто оппозиция предлагала хоть что-то.

А Лукашенко уже очень долго не предлагал вообще ничего. Он, по сути, транслировал такое до боли знакомое: наша идеология — это экономика. В итоге стало очевидно, чего на самом деле стоит опора на т. н. «прагматиков» и «технократов», убедивших режим, что для победы на выборах можно пренебречь идеями, смыслами и людьми — достаточно контролировать ЦИК и силовиков.

И здесь вообще без комментариев.

Ну, а в-пятых, самое главное и самое прискорбное обстоятельство для г-на Лукашенко (и не только для него) — это полная утрата навыков реальной политической борьбы на системном уровне. Они просто забыли, как это делается. Изведя любую политическую конкуренцию, правящий режим сам потерял бойцовую кондицию. За эти годы он привык не бороться, а командовать. Ну, а если уж совсем точно, то по-барски распоряжаться.

Привык, что при этом ему заглядывают в рот, а также во все другие естественные полости организма. Что ж, это вполне стандартный генезис такого рода диктаторов африканско-ближневосточного типа.

И как же жалко выглядел г-н Лукашенко, когда, приехав к рабочим, вдруг обнаружил, что никуда ему больше не заглядывают!

Я такое уже видел. Точно так же выглядел последний коммунистический бургомистр восточного Берлина Гюнтер Шабовский, когда трудящиеся вдруг начали его освистывать, и он ушёл со сцены, затравленно отводя взгляд. Точно так же выглядел Николае Чаушеску на последних минутах своей власти, перед тем, как попятиться с балкона. И точно такое же лицо было у последнего украинского губернатора в Донецке во время событий 1 марта 2014 года, за секунду до того, как он выронил микрофон и, спотыкаясь, побежал прочь с собственного митинга.

Это был как раз тот момент, после которого власть в Минске действительно могла пойти вразнос.

Но не пошла. И, знаете, это даже не потому, что после такого нокдауна Лукашенко всё же смог удержаться на ногах и «не побежать». Нет. Скорее всего, ему просто банально повезло. Такое в политике тоже случается. Впрочем, и не в политике тоже.

Но не факт, что точно так же повезёт в следующий раз или кому-то другому, случись подобная ситуация уже не в столице Белоруссии.

Отдельно отмечу в этих событиях и нечто, продемонстрированное Москвой.

Лукашенко позволили на корню извести всё пророссийское на политическом поле, таким образом обеспечив ему монополию на «пророссийскость». То же самое, что в своё время позволили сделать Януковичу. Только в этот раз Бог отвёл нас от того же итогового результата. Интересно, надолго ли. Ведь тем, кто отвечает за подобного рода политику, гораздо «удобнее и комфортнее» контактировать с «пророссийскими» официальными чиновниками, чем с какими-то непонятными смутьянами из структур гражданского общества. В отличие от тех же американцев, которое делают ставку именно на них.

Какой из подходов действительно работает, понятно уже давно, тем не менее, это мракобесие продолжается год за годом.

Интересно, после Минска-2020 некомпетентные «ответственные граждане» в погонах и без по-прежнему ни за что не ответят?

Я уж не говорю о том, что имело место игнорирование подготовки «майданных кадров» на сопредельной территории, которое шло полным ходом на протяжении нескольких лет и продолжает идти сейчас.

От того, что Лукашенко в этот раз смог усидеть, никуда не делись, к примеру, тренировочные лагеря на Украине. Я слышал цифру в 5000 боевиков, которые ориентировочно были подготовлены там для Белоруссии. А сколько таких могут подготовить и экспортировать в РФ? И сколько их уже подготовили и экспортировали?!

Исходя из этого, ещё раз повторю: минский майдан не окончен — он просто встал на паузу.

Потому что этот майдан — не минский. У него иная цель.

Отменить его можно было в Новороссии шесть лет назад. Но, увы, как поётся в песне: «Фарш невозможно провернуть назад, и мясо из котлет не восстановишь». Скорее всего, это не вопрос, случится ли он в Москве. Вопрос лишь в том, как его там встретят.

Читайте по теме: Будем братьями — на время: что Лукашенко обещает России

Павел Кухмиров