Любить, ненавидя, или ненавидеть, любя. У украинского неонациста выбора нет

Вряд ли в начале XIX века полумифический французский солдат Николя Шовен, боготворивший своего императора Наполеона Бонапарта, мог представить, что от его фамилии произойдет термин — шовинизм, означающий ненависть, чувство, которое сильнее всех остальных.

Шовен своего императора любил. Безмерно. По легенде, родившийся примерно 1780 году он в 18 лет стал солдатом наполеоновской армии и честно служил Франции и Наполеону, пройдя с ним ради страны все бои и сражения, перенося все тяготы и лишения. Был ранен 17 раз (все ранения — в грудь, а не в спину), стал нетрудоспособным полуинвалидом и за солдатскую доблесть получил боевые награды и пенсию в 200 франков. Когда Наполеон в 1815 году потерпел окончательное поражение, покрытый шрамами от ранений Шовен сохранил верность своему императору. И, несмотря на насмешки, издевательства, нищету и неустроенность человека, который умел только воевать, всегда носил на лацкане своих сюртуков фиалку — символ бонапартистов, оставался фанатично верным поклонником-защитником политики Наполеона. Он считал его во всем правым и был готов вместе с ним воевать со всем миром, громко, пафосно и простонародно выражая в своих речах любовь к Франции и к Бонапарту.

Эту гипертрофированную фанатичную любовь потом и назвали шовинизмом, а со временем навесили и на национализм в самой его отвратительной форме — ксенофобии. То есть нацизм и, разумеется, неонацизм, который практически является сегодня на Украине неофициально объявленной государственной идеологией. А о шовинизме, между прочим, сказано, что это идеология национального превосходства, которая обосновывает права на дискриминацию, эксплуатацию и угнетение других народов и способствует возникновению и распространению неприязни и даже ненависти к чужакам — иноземцам, иноверцам. По одному принципу «не такой — чужой — чужак — враг». В полной мере это касается и нацизма/неонацизма, занятого поиском врагов.

А где враг, там стремление его уничтожить. И насилие, ненависть, а не любовь.

Анализировать, различать, разбираться в разных степенях и видах национализма сегодня — это все равно, что убеждать политического копрофага не в общей пагубности его девиантной привычки, а пытаться определить полезность пристрастия к одному из видов того, что копрофаг пользует (нюхает). Ну, вы меня понимаете — там всё не очень хорошо. Точнее — всё очень плохо.

Так и с национализмом, который отличается от нацизма/неонацизма только содержанием в нем любви. Тем, что в нем первоначально больше любви. К своей нации, к национальной культуре, литературе, духовности, основанной на национальных корнях народа. Национализм — этнический и гражданский, политический — на первых порах даже полезен, потому что способствует либо зарождению, либо возрождению национального самосознания определенного народа, живущего на определенной же территории. А также объединению людей вокруг идеи создания и развития своего национального государства, в основу которого и может быть положен животворящий этнический или гражданский/политический национализм, основанный на любви к своей одной нации (если в моноэтничной стране) или к людям разных национальностей (если государство многонациональное).

С украинским национализмом всегда было сложно, потому что у украинцев очень долго не было своего государства. Да и сами они, украинцы, зародились или были искусственно обособлены в политических целях на своей земле, где они проживали исконно, но принадлежала она разным империям — Австро-Венгерской и Российской.

И первоначально украинский национализм действительно способствовал национальной самоидентификации, сохранению национальной идентичности, возрождению и становлению своего языка и культуры. Это основывалось на любви к своему, которое не противопоставлялось чужому.

Но со временем украинский национализм соединили с политическим требованием создания своего государства и превратили в инструмент развала других стран. Вот тогда в укронационализм и пришла ненависть ко всем, на кого указывали политические спекулянты и манипуляторы и кого обвиняли в «зажиме всего украинского» — языка, литературы, культуры.

И сегодня уже очевидно, что весьма условно и схематично, но верно, национализм — это любовь к своему. С уважительным отношением к представителям других национальностей и их культуре. А вот нацизм/неонацизм — это ненависть к чужому. Национализм — это развитие своего, а вот нацизм/неонацизм — уничтожение и запрещение этого чужого. А потом — и носителей этого чужого, самих чужаков. Это развитие своего за счет чужого, и этим все сказано: чужие здесь не ходят…

Именно в этой страшной метаморфозе и подмене понятий — смысл создания и превращения Украины в гигантскую анти-Россию, который начал целенаправленно и системно, настойчиво и безапелляционно формироваться с 1991 года, когда, собственно, независимая Украина и появилась на карте мира.

Противникам России на Украине нужен был инструмент, таран, дубина и кистень против России. Плацдарм и полигон для обкатки любых антироссийских технологий и тенденций, вплоть до военного противостояния, которое, собственно, и готовилось после госпереворота 2014 года, когда проект Запада «Украина — это анти-Россия» получил щедрое финансирование, дипломатическую и финансовую поддержку, военное вспомоществование, которое многократно превысило весь украинский госбюджет. Украину подготовили, заточили, натравили на Россию и бросили в бой. Не считаясь ни с ее расходами, ни с национальными интересами. Как государство-зомби, превращенное в государство-камикадзе.

Не верите? Извращен и превращен в фантом даже очень полезный принцип первичного украинского национализма начала прошлого века «Свій до свого по своє!» (Свой к своему по свое).

Историки утверждают, что этот принцип действовал в той же Галичине, например, в 1920−1930-х уже во времена польской оккупации. Люди объединялись, чтобы противодействовать экспансии титульного (польского) капитала и стимулировали развитие отечественного производства, собственного бизнеса. Чтобы сообща защищать свой бизнес и продвигать его продукцию украинскими предпринимателями были созданы, в частности, кредитные союзы — ассоциация Центробанк (Краевой Союз Кредитовый), сельские потребительские и торговые союзы — Центросоюз (Союз Кооперативных Союзов во Львове), молочные кооперативы — Маслосоюз (Союз русских молочных союзов), объединение городских торговцев («Народная торговля») и т. д. и т. п.

«Википедия» утверждает, что в 1921 году в Западной Украине, преимущественно в Галичине, было 580 украинских кооперативов, а уже в 1939-м — почти 4000. И их лозунгами были – «Опирайся на собственные силы!», «Свій до свого по своє!», «Украинские деньги — в украинские руки — на украинские дела!». При этом промышленно-финансовые организации и кооперативы финансировали духовные и культурные, а также освободительно-государственнические потуги украинцев. По защите и развитию языка, образования на нем, становления украинской культуры и поддержки украинских культурных, литературных, духовных и религиозных деятелей.

А параллельно в эту же деятельность вмешалась политика: требование создать свое государство, где украинцы были бы главной — титульной — нацией. И появились требования утверждения всего украинского за счет всего польского и еврейского, прививались и культивировались бойкоты, которые со временем вылились в погромы. За то, что они забирают клиентов и заработок у украинцев. Любовь к своему трансформировалась, а потом и полностью заменилась ненавистью к чужому.

А в 1929 году вообще возникла Организация украинских националистов* (ОУН* -Организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена в России.), которая объединила в себе все политические группировки и организации национально озабоченных украинцев, в том числе и радикалов с экстремистами, которые и определили путь и цель — создание независимой Украины. Любой ценой и любыми средствами. И полилась кровь. Украинская, польская, русская, еврейская. Ненависть сменила любовь.

Чтобы понять это, достаточно вчитаться в учредительно-программные документы, например, в так называемый «Декалог украинского националиста» (Десять заповедей украинских националистов) авторства некоего Степана Ленкавского. Вот он:

«Я — дух вечной стихии, который защитил вас от татарского потопа и поместил вас между двумя мирами, чтобы создать новую жизнь:

1. Вы создадите украинское государство или погибнете, сражаясь за него.

2. Вы никому не позволите порочить репутацию или честь вашего народа.

3. Помните великие дни нашей освободительной борьбы.

4. Гордись тем, что ты наследник борьбы во славу Владимирского трезубца.

5. Отомстите за смерть Великих рыцарей.

6. Не обсуждайте это с кем можете, а только с тем, с кем должны.

7. Вы, не колеблясь, совершите даже величайшее преступление, если этого потребует благо дела.

8. С ненавистью и обманом вы получите врагов своего народа.

9. Ни мольбы, ни угрозы, ни пытки, ни смерть не заставят вас раскрыть секреты.

10. Вы будете стремиться расширить силу, славу, богатство и территорию украинского государства, даже через порабощение иностранцев».

Потом, в 1930-х годах после «Декалог» переработали, стесывая самые жесткие формулировки, но реально смягчили только десятый пункт: убрали требование расширения украинских земель «через порабощение иностранцев».

Тогда же украинский национализм стал «интегральным» — то есть крайне радикальным и нетерпимым к «инородцам». Его первым идеологом был некто Николай Михновский, который написал «Десять заповедей Украинской народной партии» (УНП). Это и кодекс чести, и одновременно перечень задач укронационалиста, превращающего в нациста, кумиром которого стали нацисты Адольфа Гитлера в Германии. Этого тогда никто и не скрывал.

В первой заповеди говорилось о создании «неделимой независимой, свободной, демократической Украины — республики рабочих людей» от Карпат и до Кавказа. А потом понеслось: «2. Все люди — твои братья, но москали, ляхи, венгры, румыны и евреи — это враги нашего народа, пока они господствуют над нами и обирают нас.

3. Украина — для украинцев! Итак, выгони отовсюду с Украины чужаков-угнетателей.

4. Всегда и везде используй украинскую мову. Пускай ни жена твоя, ни дети твои не оскверняют твой дом языком чужаков-угнетателей.

5. Уважай деятелей родного края, ненавидь врагов его, презирай оборотней-отступников — и хорошо будет всему твоему народу и тебе…

7. Не становись ренегатом-отступником.

8. Не обворовывай собственный народ, работая на врагов Украины….

10. Не бери себе жену из чужаков, поскольку твои дети будут тебе врагами, не дружи с врагами нашего народа, поскольку ты даешь им силу и отвагу, не создавай союзы с угнетателями нашими, поскольку будешь предателем».

Чувствуете, как ненависть превалирует над любовью, бездуховность над духовностью, а разрушение над созиданием? И как в этой идеологии мало православного христианского Бога, замененного «духом вечной стихии, который защитил вас от татарского потопа». Вот потому-то, кажется, у украинских националистов ничего не получилось в средине ХХ века, и они оказались в разбитом обозе фашистов и нацистов.

Но именно эти постулаты и были положены в развитие Украины, напоминаю, с момента обретения ею независимости в 1919 году. Но мирная, политически стабильная и экономическая сильная никому на Западе была не нужна, а в вот воюющая с Россией в войне русских против русских — это голубая мечта Запада, мечтающего об ослаблении и уничтожении России. Руками украинских неонацистов, исповедующих поднятую из тлена и даже не модернизированную «Заповедь» украинских нациков, закусивших удила в пароксизме ненависти.

И сегодня мечта Запада фактически осуществляется: на Украине идет спецвоенная операция (СВО), которую хотят превратить в полноценную и долгоиграющую войну. Против России. Руками украинцев. А потом поляков, чехов, румын — всех, кого «цивилизованному Западу» в ненависти к России не жалко так же, как и украинцев, которые, может быть, и хотели бы соскочить с этого конвейера ненависти, но не могут — у неонацистов есть заказ спонсоров, который они и выполняют…

Владимир Скачко

* Организация признана экстремистской, ее деятельность запрещена в России.