Сенатор от Севастополя Ольга Тимофеева о "райских кущах" власти и мере нашей ответственности

Сенатор от Севастополя Ольга Тимофеева в студии TV ForPost рассказала всю правду - о "дарёных конях" в виде памятников и дорогущих проектов, о городской медицине, о работе суда и прокуратуры, университетском администрировании, а также о том, как воспитать настоящих, а не псевдопатриотов.

На ваш суд - полный текст интервью из программы "Почти полдень".

ИСТИННЫЕ НАМЕРЕНИЯ БЛАГОДЕТЕЛЕЙ И ПСЕВДОПАТРИОТИЗМ

- Давайте с актуального начнём. Обнародован эскизный проект Парка Патриот на горе Гасфорта. Заявлены для строительства 80 объектов, большинство из которых – капитальные.  Уже при беглом взгляде на презентацию очевидно, что главным является строительство трёх гостиничных комплексов на 1000 человек и нескольких автокемпингов, что на первый план выходит туристско-рекреационная деятельность для взрослых. Интересно, как там предложено использовать  озеро – это и аквапарк, и бассейн, и лодочная станция... Как вам такая идея развития патриотизма?



- В отношении гостиничных комплексов, аквапарка и прочего у меня первый вопрос: есть природоохранное законодательство, и водохранилище на горе Гасфорта является резервным для города. Уже сразу эта концепция не вписывается в интересы большинства жителей города. Второе: есть альтернативный вариант, который мне кажется более интересным и дающим для Севастополя несколько точек роста, это идея основать Парк Патриот на уже существующих батареях города. Почему в Севастополе не может быть другой концепции, которая действительно впишется в историю города, когда мы знакомим с нашей историей и показываем одновременно современное развитие наших вооруженных сил?

 

Гора Гасфорта - резервное водохранилище. Представляем себе рядом полигон для техники в водоохраной зоне. Это место в принципе недопустимо! Надо посмотреть альтернативные участки, рассмотреть возможность размещения там и техники, и тренажёров, и площадок для юнармейских игр, и это будет тот же единый комплекс, только разнесённый тематически по разным площадкам.  У нас с вами проходит фестиваль на Федюхинских высотах. Почему  в рамках единой концепции не использовать и эту площадку для демонстрации техники Парка Патриот?



- Огромное количество разнокалиберных тематических объектов, мне кажется, и не поместится на этих 270 гектарах…



- Не поместится. И если мы вступаем в противоречие с водоохранным законодательством – это всё. Ребята, мы должны думать о том, что город будет развиваться, будет расти. Мы должны учитывать свои ресурсы, свои возможности. Когда мне озвучили цифру Парка Патриот – сумму, которая выделяется, это порядка 6 миллиардов, – я сказала: «Знаете, строить за 6 млрд Парк Патриот и не строить онкологический диспансер, по меньшей мере, безнравственно». Пока мы не решили проблемы с важнейшими социальными инфраструктурными объектами города, весь патриотизм будет превращаться в псевдопатриотизм. На что мне человек, с которым мы беседовали, это было в Москве, возразил, мол, это же разные деньги. Нет. Это деньги бюджета Российской Федерации. Это наш консолидированный бюджет, и мы вправе распоряжаться этим бюджетом наиболее рачительно. Давайте сперва решать те задачи, которые для города стоят в первую очередь, а потом уже развивать второстепенные темы.



Мы можем говорить бесконечно слово «патриотизм», но сначала должны создать среду развития для человека. Если он видит к себе отношение со стороны братии управленцев и администраторов пренебрежительное, то…

Моя помощница как-то оказалась в пенсионном фонде нахимовского района. Речь шла о необходимости восстановить отделение ПФ на Северной стороне. И когда слышишь пренебрежительное «А что они сюда ездят!» - это как воспринимать?! Пенсионеры, бабушки и дедушки, на катере едут, вынужденно, в Нахимовский район, выстаивают там очереди, мобильная служба – это не спасение, и нужно бы восстанавливать северное отделение, и мы трижды обращались к разным структурам, разве что ещё с новой администрацией города этот вопрос ещё не поднимали… И вот с пренебрежением – «А что они сюда ездят со своими палочками! Им пенсию начисляют, вот пусть сидят дома и будут довольны!»



Я не понимаю, как с таким отношением к людям, с таким пренебрежением можно возглавлять службу, которая работает с людьми… Если ты ненавидишь и презираешь людей и их реальные потребности и желания, как ты можешь с ними, для них работать?!



- У вас есть ощущение, что по горе Гасфорта отношение к горожанам точно такое же?



- Конечно! Очень хорошо сказал Владимир Владимирович Путин: давайте выслушивать мнение людей, которым мы пытаемся предложить те или иные проекты. Это было сказано во время послания Федеральному собранию. Не нужно никого пытаться осчастливить насильно!

Или вот памятник Потёмкину – ведь тоже такое осчастливливание…



Там, кстати, есть одна проблема, о которой многие не знают. Ещё Куницын пытался сделать в центре подземные магазинчики, и один из них должен был расположиться между Инбюмом и Дворцом пионеров. Вот, по-моему, они тогда копнули, и там проходят или трубы, или резервная ёмкость для бассейнов  Инбюма. Мы можем этот гигантский памятник водрузить, и он просто в какой-то момент у нас с вами просто уйдёт под землю. У нас же геологией никто не занимается. У нас каждый строит, что он хочет, где он хочет, а потом мы получаем проблемы.

Меня спрашивают, почему на горе Матюшенко никто не строит больших объектов – да очень просто: в советское время  выяснилось, что там очень сложные породы. И вот на горе Матюшенко в частном секторе товарищ ещё при Украине построил дом, и индивидуальное строительство переросло в многоквартирный дом. Он его выгнал, это большое здание, а внизу сложные породы – линза с водой. Дом продавил эту линзу, и вода пошла в частный сектор горы Матюшенко. Теперь у людей в подвалах по пояс воды!



Понимаете, если мы смотрим на всех окружающих просто как на ресурс достижения своих собственных целей – мы приходим к такому результату.



- А вы своим коллегам по Сенату, из нижней палаты – объясняете?



- Группа севастопольцев во время зимних каникул передала мне письма. Имея на руках эти обращения (могу уверить вас, кстати, что по этому вопросу у нас консолидированная позиция с Андреем Соболевым), следующим шагом мы будем эту позицию доводить до инициаторов установки памятника. Любое решение не должно приниматься с закрытыми глазами, и всегда должен быть человек, который в какой-то момент не побоится встать против.

Давайте ещё раз всё пересмотрим, оценим риски – как это воспринимается жителями города, как это будет вписываться в ансамбль.

Я вот не обратила поначалу внимания на тот макет, который был представлен в Совфеде, а ведь там были закрашены знаки эскадры. Выставив такой макет, людей преднамеренно ввели в заблуждение! Убрав знаки эскадры, которые в реальности уже являются памятным знаком, и говорят о том, что это памятное место, и что одно начинает подавлять другое – это фактически скрыли. А любая нечестность - она всегда показывает истинные намерения благодетелей.

- Да и место-то такое… Все же прекрасно помнят историю с "одуванчиком добра", чем закончилось это дареное «добро»…



- Ну, видимо, в этой ситуации думают – раз добро теперь дарят депутаты государственной думы, что никто не посмеет быть против.



- Я понимаю, что здесь очень сложный и скорее дипломатический вопрос – ну как откажешь хорошим людям в добром намерении…



- Напомню слова нашего президента. Осчастливить людей против их воли нельзя.

КТО НУЖЕН СЕВАСТОПОЛЮ, ЧТО НУЖНО СЕВАСТОПОЛЮ



- Мы с вами 8 месяцев назад встречались и долго разговаривали на разные темы, касающиеся социально-экономического состояния города. Связано это было во многом с деятельностью печально знаменитой команды управленцев. Команда администраторов сменилась, довольно длительный срок прошёл.

Вы какие-то перемены, хотя бы во внешнем проявлении, видите?



- Ещё в декабре, перед самым новым годом, у нас с Дмитрием Владимировичем (Овсянниковым, - прим. ред.) была назначена встреча. Я ожидала в приёмной, меня предупредили, что встреча может состояться позже. И вот момент, когда он заходит – приносит извинения, поскольку с ним заходят также сотрудники администрации, просит ещё несколько минут на технические вопросы. На встрече мы говорили ровно оговоренное время по всем вопросам, которые я ставила. Мы встречались ещё раз после, уже не было этого цейтнота предновогоднего, когда нужно закрывать множество дел…  Я сразу отметила  для себя режим, в котором ведётся работа, собранность, чёткость, и лица людей, которые ждут в приёмной – они не скучающие, а сосредоточенные.  Я увидела абсолютно рабочий режим.  В этом и отличие от другой команды. В конце 2015 года мы перестали общаться с бывшей командой администраторов. Прекратились все формы общения, мы шли только на уровне писем, нормальных отношений не было. Человек ведь обращается ровно до тех пор, пока у него есть надежда быть услышанным… Если его не слышат – ну какой смысл приходить, расшаркиваться, раскланиваться, объяснять что-то?!



- Сейчас есть контакт?



- Сейчас есть. И есть надежда, что будет работа. Во-первых, по социальному блоку: общаясь с Юрием Ивановичем Кривовым, я вижу перед собой человека, который понимает, что он делает.  Ведь социально-гуманитарный блок – это и образование, и медицина, и культура, и вся социальная сфера, и эти позиции нужно держать. Сейчас Севастополю нужны не люди, которые будут выполнять представительские обязанности, а функциональные администраторы, которые смогут не только понять проблему, удержать её в фокусе внимания, но и найти её решение, и главное – довести это решение до исполнения и финала.



- Такая сложная отрасль как медицина – в ней получается что-то наладить?



- Я очень благодарю всех, кто откликнулся на мои призывы поделиться информацией - это позволяет мне сейчас из мозаичной картины сложить общую. Я считаю, что два больших объекта, которые мы довели до реализации, во многом состоялись благодаря настойчивости Юрия Восканяна, и стоит быть справедливыми и отдать ему должное – это больница скорой помощи и онкоцентр. Были заявлены некие отдельные корпуса – но это не решение проблемы для города. И он взял на себя смелость выразить другую позицию, сделать всю подготовительную работу. Когда мы вышли на эти участки планируемые, увидели, что участок на Хуторе был уже распаёван под некие кооперативы, и нужно было отстоять эти земли для города...



- Это будет там?



- Да, там.



- У вас ведь вот-вот буквально была на эту тему встреча с хорошим результатом. Поделитесь?



- Вот опять: плюс команды Дмитрия Владимировича (Овсянникова,- ред.)  - что они эту тему не просто взяли, а начали доводить до реализации. Ведь на любом этапе можно отказаться: не быть слишком ершистым наверху, не вступать в споры, подстроиться под ситуацию, не выходить из режима вечных обсуждений… 

Но про больницу скорой медпомощи – уже начинается её проектирование и строительство. Онкодиспансер у нас подвисал из-за финансирования в районе 840 миллионов. Этих средств мало, чтобы построить даже корпус без оборудования, но с самой современной инженерной системой, койкоместами, где можно станет оказывать нормальное лечение. Был вариант, который уже новое руководство департамента предлагало, - просто остаться на 840 и построить этот один корпус. Этот вариант был не принят, настояли на согласовании онкодиспансера на 150 коек, он был проработан, минздрав пошёл навстречу, их согласование получено. Этот объект – мы приближаемся к тому, что он всё-таки будет построен. И я понимаю, что для врио губернатора это стало внутренней потребностью – довести дело до конца.

- А что с кадрами в здравоохранении?



- С кадрами у нас, как обычно, беда. Нужна продуманная кадровая программа, которая должна быть абсолютно выверенной, как только мы выходим на этап первого ковша строительства больницы, когда это уже не планы на бумаге – у нас должно быть чёткое понимание, кто на какие должности зайдёт в эту больницу. Мы по кадрам должны провести не просто формальный заход людей, но и понимать, где они будут жить, в какие детсады и школы пойдут их дети, и как будет организована вся инфраструктура для них.



- Зато у них точно будет возможность искупаться в аквапарке на Гасфорта…



- Ну, надеюсь, что до этого не дойдёт. В качестве третейского судьи, в конце концов, остаётся Владимир Владимирович… С его пониманием патриотизма и роли Севастополя и того, что объединяет всю страну…

Нас объединять могут только духовные скрепы. Но от чиновничьего безразличия, от жадности, от неуважения к человеку эти скрепы очень быстро разрушаются. Начинается ироническое отношение к самому этому понятию, да и к государству.



- Как часто, по вашему мнению, можно апеллировать к главе государства или высшим руководителям в подобных спорных вопросах?



- В самом крайнем случае. На протяжении этих 2 лет у меня несколько раз возникала ситуация, когда я считала необходимым вмешательство Валентины Ивановны Матвиенко. Один случай как раз был связан с онкодиспансером, а второй – с университетом, которому не выделяли землю, а ведь это вопрос его развития. А по другим вопросам нет – я просто вижу, в каком режиме работают люди на высочайших государственных постах. Какая нагрузка, в каком ритме человек живёт, какие вопросы рассматривает… Сначала мы должны разобраться сами. И лишь в самом крайнем, последнем случае, когда все остальные средства и аргументы исчерпаны, обращаться.



- К вопросу о годовщине воссоединения – стали ли мы не только де-юре, но и де-факто россиянами, гражданами своей страны?



- У меня были встречи со студентами-международниками. Они потом будут представлять Россию за рубежом. Я им пожелала одного: чтобы каждый, испытав очарование другой культуры (это естественно, ты должен погрузиться и можешь очароваться), - никогда в  любой степени очарования не сказал бы о России «эта страна». Вот когда ты говоришь «моя страна», «мой мир», «мой город» - ты уже определил степень собственной ответственности. А когда ты говоришь «эта страна», «эти люди», «что они сюда ходят с этими палочками» - в этот момент ты себя ставишь в оппозицию и к стране, и к согражданам, и к любым задачам, которые могут быть, - и это недопустимо.

О ПАВЛИНАХ, ЛЕТЯЩИХ В ПРОПАСТЬ



- Вы активно занимались проблемой застройки Ласпи. Понятно, что провостоят серьезные силы. Вы сдаётесь? - спрашивают севастопольцы...



- Никогда. Правительство города настроено разобрать весь ворох дел Куницына, там есть понимание того, что делает господин Лебедев, и есть ограничительные меры. И законодательно мы должны создать такие условия, чтобы залезать в природные заказники стало для людей, желающих извлечь сверхприбыль, используя этот невосполнимый ресурс, который принадлежит жителям города, человечеству, - стало не просто невыгодно, а бесполезно по сути. Когда их сверхприбыли будут обнуляться даже не штрафами, а необходимостью каждый раз вносить компенсации за использование этих ресурсов.

- Скажите, мы доживём до того времени, когда многоэтажные апартаменты в Ласпи исчезнут? Или этого уже не будет никогда, и надо об этом сказать честно?



- Честно: будет сложно в отношении того, что уже построено. Но природа – она же мстительна и коварна. Расскажу случай, как в Бийске мы были на месте патриаршей миссии. Это место, откуда миссионеры расходились ещё в 18 веке.  После революции на этом месте была организована воинская часть, стояли казармы. Было решено там поставить памятник Ленину.  И вот торжественно завозят памятник, устанавливают, и вдруг он уходит под землю. А что произошло: там были подземные ходы, миссия же оборонительное укрепление в своём роде... Паника, горкомы-обкомы – "что случилось?!" А элементарно: просто не сочли нужным, запуская какой-то проект, проверить его в принципе на саму возможность воплощения.  Вспомните, в Ласпи сейчас стоит этот огромнейший комплекс Парус – который умудрились поставить на самом берегу. Я в 90-е годы любила туда приезжать, с семьей, друзьями, диким образом, и очень любила именно этот уголок. Когда там началось это строительство – для меня попросту украли частичку моего мира. И ведь этот комплекс размывается и сползает... Природа отомстит. Я бы очень не рекомендовала людям, которые соблазнятся покупкой квартир в апартаментах  Ласпи, на мысе Фиолент это делать. Там же известняк, пустоты. В определенный момент всё это поедет...



- Мы регулярно публикуем сообщения об улетевших в пропасть хозпостройках, павлинах и прочем…



- Если люди, которые осуществляют эту застройку, за подобные случаи будут нести уголовную и имущественную ответственность, вплоть до конфискации в казну всего своего имущества, - наверное, заниматься подобной точечной застройкой, грабительски подходить к природным заказникам, Фиоленту, Ласпи,  - пропадёт желание.

И тот, кто ставит свою подпись под разрешительными докуентами - должен нести всю полноту ответственности, в том числе имуществом своим, перед людьми, которые могут пострадать. Не государство за вас, а вы, дорогие наши! Наверное, многое изменится. Это одно из направлений работы законодателей.

ЧТО ШОКИРУЕТ СЕНАТОРА



- Вопрос от горожан: кадровый блокбастер – речь, по-видимому, идёт об исполнительной власти, - он завершён, или нас ещё ждет продлжение?



- Я думаю, что будет продолжение истории. Что бы я сейчас сделала, если бы у меня были рычаги власти. Есть две отрасли, на состояние которых люди наиболее болезненно реагируют. Это здравоохранение и судебно-правоохранительная система. Я бы сейчас предложила, например, многим судьям украинского периода и прокурорам ротацию.



- Под ротацией мы что подразуеваем?



- Они переезжают служить на другое место, а в Севастополь приезжают специалисты из регионов России.  Хорошая ротация в судебной системе, прокуратуре и следственном комитете нужна. И если она будет проведена – мы получим качественно другую систему.

Согласно обращениям граждан, есть некий "затык" на уровне правительственных структур исполнительной власти, но основные вопросы и по жалобам граждан, и по моим запросам - именно к прокуратуре.

Классический пример, история, которая меня шокировала во время одного из приемов граждан. Есть садоводческий кооператив, и вот там один гражданин строит свою промбазу, связанную со стройматериалами – а это значит, там будет ходить тяжелая техника – с промбазы одна-единственная дорога, ему наиболее удобная. Летом, когда идут многотонные груженые машины, там умирает всё, задыхаясь от пыли и гари, ведь дороги в садоводческих товариществах не предназначены для движения большегрузных машин. Люди обращаются в прокуратуру, людей блокируют, их фактически шантажируют, на них давят, им угрожают – мы уже близки к тому, что начнётся криминал. Человек, который себе позволил сделать такое – ведь для него людей не существует. 

Я обращаюсь в прокуратуру с просьбой проявить прокурорское реагирование на явное нарушение закона. Есть порядок работы садоводческих товариществ, есть понятие общественных дорог, есть промзона. Люди в садоводческом товариществе фактически помещены в промзону! Вы знаете, какой ответ я получила?! «Ваше обращение для рассмотрения передано в правительство Севастополя».

Прокуратура стала некачественно выполнять свои функции и не хочет брать на себя ответственность? Ротация!

Сейчас у меня отлеживается запрос по этому поводу. Я соберу подобные материалы и на их основе составлю обращение в Генеральную прокуратуру с просьбой проверить действия местной прокуратуры.

НИЗКИЕ ЦЕЛИ РАЗРУШАЮТ



- Спрашивают люди о положении дел в СевГУ, жалуются на низкие зарплаты преподавателей. Следите за судьбой вуза, в котором преподавали? Что там сейчас происходит?



- Я считаю, что сегодняшняя управленческая команда не справляется с поставленной задачей. Это подтверждается уже не только моими личными выводами, но и работой определённых органов, которые изучают вопросы растраты государственных средств. Я была против той кадровой политики, которая начала проводиться. Когда в течение двух лет 17 профессоров уходят из университета, это не просто «звоночек», это уже набат.  Можно говорить, что они уже в возрасте, что нужно проводить эффективную политику, давать возможность роста молодым… Ложь.

Тот же профессор Баранов – к нему на лекции собирались студенты не только его специальности, но и всего потока, кто был свободен. Это говорит о качестве преподавания. Когда под предлогом экономии средств, ещё чего-то, низкой зарплаты такие люди уходят  – это говорит о качестве управленческих решений.  Зато имеем, по моему мнению, раздутый административный аппарат, который не отвечает своим функциям.

В результате кадровых чисток был уничтожен профсоюз университета. Фактически были выдавлены за пределы университета люди, которые много лет отдали ему и понимали, как его нужно развивать. Когда во главу ставится просто получение прибыли, в жертву чему приносятся люди, и это единственная цель – это страшно. Если люди во главу ставят низкие цели – а они работают с молодежью, с детьми – они этих детей разрушают многократно. Я свою позицию высказала. Я донесла её до руководителя Министерства образования.



- Уже так.



- Да. Я размышляла, выводить ли эту тему в открытый эфир. Настало время говорить об этом прямо, потому что я вижу, как коллектив разрушается, и времени на ритуальные танцы больше нет. Низкие зарплаты – это решаемо, если ты хочешь это решать. Вот ситуация в общежитии, один только факт. Торжественно показали проведённый ремонт, а когда студенты заехали, оказалось, что вся фурнитура была приобретена настолько низкого качества, что ремонта как ни бывало: все развалилось, и весь этот лоск превратился в разруху. Вот что происходит, когда ты думаешь не о том, чтобы добиться хорошего результата, а о том, чтобы отчитаться. Ну, допустим, у тебя малая смета. Ты можешь либо гоняться за дешевизной ради демонстрации масштаба, либо сделать что-то одно – качественно, либо отстаиваешь другую смету и убеждаешь, что для людей неприемлем предлагаемый вариант. Каждый выбирает по себе…

ТЯНЕМ-ПОТЯНЕМ



- Давайте на финальную положительную ноту попробуем выйти. Может быть, о выборах губернатора. За кого будете болеть?



- Знаете… Можно быть в городе во власти временно. Но один в этом случае поторопится за короткий срок себя и приближенных обеспечить. А другой – всё сделает для того, чтобы после него было лучше, чем до него, и вцепившись в этот воз, начнёт тянуть его и вытягивать.  И вот те люди, которые подходят с таких позиций, – запоминаются не как временщики, а как свои.  Я желаю новой команде, чтобы они не ограничивали себя 2017-м годом, чтобы они в этот воз впряглись на совесть, чтобы у них получилось дать динамику развития города. И тогда не будет вопросов – кого и за что выбирать. И предвыборные обещания станут не нужными – всё будет очевидно каждый день. Человек ставит себе задачу и говорит: это зона моей ответственности. Госслужба - это не райские кущи, а зона ответственности. Если ты впрягся – тяни.