«Красивый лишь внешне»: как Крым привлёк, но не удержал Аполлинария Васнецова

Во все времена русские художники восхищались красотами Крыма. Не стал исключением и младший из братьев-художников Васнецовых — Аполлинарий Михайлович. К 167-летию со дня рождения пейзажиста ForPost узнал, какое волшебство разглядел в полуострове Аполлинарий Васнецов, чем его привлекали местные облака, и почему, несмотря на всё это, он остался верен «тихому северу».

Первая встреча

Впервые Аполлинарий Васнецов знакомится с Крымом в возрасте 29 лет. В 1886 году художник селится у своего земляка А.А. Рязанцева неподалёку от Никитского ботанического сада. С набором инструментов Васнецов-младший тщательно исследует окрестности в поисках лучших видов.

«Крымские горы я знаю от Чатыр-Дага до Байдарских ворот и писал в них этюды. Подымался на Чатыр-Даг к его знаменитым «зубьям» с носящимися над ними грифами. Лазил на Аю-Даг; дважды поднимался на Ай-Петри. Жил у Байдарских ворот; бывал и писал этюды в Космодемьяновском и Георгиевском монастырях», — приводит слова Аполлинария Васнецова искусствовед Елена Ядохина.

Пейзажи полуострова впечатлили молодого живописца и даже стали причиной смены стиля его работ. Так, в альбоме «Аполлинарий Васнецов» исследовательница Е.К. Васнецова пишет, что Крым помог художнику «высветлить» полотна, добавить им колорита.

Новое ощущение света чётко прослеживается в этюде «Новый Симеиз. Сумерки».

Нет на свете выше высоты

Но особенно Аполлинария Васнецова вдохновляло крымское небо. Как предполагает Елена Ядохина в своей статье «Мир новых форм, неожиданных и прекрасных», интерес именно к небу появился у художника ещё в детстве и не покидал его до самой смерти.

«Однажды мне привелось любоваться в Симеизе со скалы Дивы вечерними облаками настолько поразительными, что я могу назвать виденную картину «облачной музыкой», «симфонией», «оперой», «поэмой», но только «не просто» вечерними облаками», — цитирует Васнецова искусствовед.

Так художник впервые поставил перед собой важнейшую живописную задачу: передать глубину неба, изобразить освещённые облака во всём разнообразии их цвета и формы. Это привело к весьма неожиданному результату: Аполлинарий Васнецов стал автором полноценного научного исследования об облаках.

Художнику повезло застать лунное затмение в Феодосии.

По следам крымских легенд

Несмотря на то, что Аполлинарий Васнецов не раз признавался в любви к северному тихому пейзажу, а Крым считал лишь «внешне красивым», свои лучшие и особенно популярные работы он создал именно на полуострове.

Одной из интереснейших картин «крымского цикла» является «Ифигения в Тавриде». По словам кандидата культурологии Елены Комановой, доцента кафедры философии, культурологии и гуманитарных дисциплин Крымского университета культуры, искусств и туризма, работу над полотном художник вёл около 37 лет.

«Тематически картина является мифологической. Она поражает зрителя синтезом природного и человеческого начал», — пояснила специалист.

Визуально непохожая на залитые солнцем крымские этюды, «Ифигения в Тавриде» демонстрирует фрагмент одноимённой легенды о страданиях дочери царя Агамемнона. На картине Ифигения запечатлена на высоком морском берегу, её хитон развевается на сильном ветру. Художник старался изобразить героиню за секунду до того, как она увидит на горизонте корабль.

Прообразом картины послужила одноимённая трагедия Иоганна Гёте.

Последний этюд

Гораздо более оптимистичным выглядит этюд «Мост в Кореизе», который художник привёз из последней поездки в Крым в 1924 году. В это время, несмотря на усилившуюся болезнь, Аполлинарий Васнецов активно работает и пытается отобразить на холсте все уголки родной страны.

«Этюд “Мост в Кореизе” — самый интересный пейзаж крымской поездки 1924 года; он поражает зрителя своим оптимизмом, — пишет в своей монографии о Васнецове-младшем искусствовед Лидия Беспалова. — По свежести и чистоте цветовой гаммы “Мост в Кореизе” не находит себе равных среди рассмотренных прежде этюдов».

Нечто подобное при написании картины испытывал и сам художник. В своём письме к Н.Н. Хохрякову Аполлинарий Васнецов писал, что создание этюдов возвращает ему жизненные силы. Выход на природу он сравнивал с романтическим свиданием.

«За этюдами молодеешь! Не правда ли? Особенно когда на природе и когда природа красива. Словно встретился опять с любимой девушкой — начинаешь вести с ней задушевные беседы, и хорошо, когда она отвечает взаимностью, то есть когда этюд удаётся», — приводит фрагмент письма художника Лидия Беспалова.

За крымскими этюдами художник «молодел».

И всё же, несмотря на всю манкость крымских красот, Аполлинарий Васнецов остался верен своему «милому тихому северу». Художник неоднократно признавался, что не смог разглядеть в Крыму ничего, кроме внешней красоты. Местная природа казалась ему привлекательной, но никогда не наталкивала на размышления и меланхолию.

«Я всё-таки южанином в пейзаже не буду и не изменю милому тихому северу, располагающему своими пейзажами на размышления, грустные безотчётные думы и глубоко меланхолические ощущения… верен своей возлюбленной до гроба», — признавался в письме к Николаю Хохрякову молодой ещё Аполлинарий Васнецов.

С этими убеждениями и прожил до конца жизни.

Читайте по теме: Как Иван Айвазовский попробовал себя в роли археолога

Елена Фокина

Фото: gallerix.ru, из собрания Третьяковской галереи