Самое страшное в глобальном кризисе, именуемом «Мир борется с короновирусом», это не человеческие смерти – а человеческие жизни.

То, во что они превращаются – но не из-за вынужденного сидения дома в каратине, а из-за страха.

Страх – вот что является главным признаком короранвирусной пандемии, а точнее, связанной с ней паники, приводящей как к принятию разнообразных экстремальных решений, так и к росту истерических настроений.

Страх станет и главным последствием того, что случилось с человечеством в начале 2020 года: его будут эксплуатировать, причём по-разному – нагнетая или обещая побороть.



Страх станет главной движущей силой на новом этапе борьбы за перекройку миропорядка – как со стороны адептов глобализации, так и её противников. Страх перед повторением событий 2020 года станет причиной как для закрытия стран, так и, наоборот, полного перехода контроля над государствами в руки наднациональных структур.

Переболевшее инфодемией глобальное человечество станет куда более пугливым и сговорчивым.

Но зато устоявшая от паники и приобретшая инфоиммунитет часть человечества (включая целые народы и цивилизации) станет куда более сильным и опасным противником для тех, кто попытается в следующий раз страхом загнать его в новый дивный мир.

Потому что на самом деле именно страх и является главной причиной коронакризиса.

Речь не о том, что никакой эпидемии нет и умирают от испуга – есть довольно опасный вирус, разлетевшийся из китайского Уханя по миру. Смертность от него повышенная – и бороться с ним непросто.

Однако китайский опыт показал, что при жёсткой, хотя и слегка запоздалой (что отчасти объяснимо вполне естественной недооценкой масштаба угрозы) реакции справиться с ним человеку вполне под силу. Никакого конца света из-за коронавируса не наступит – но после того, как вирус стал шагать по Западу, часть человечества оказалась напугана так, как не была испугана со времен мировой войны.

Чего боится человечество? Умереть?

Этого боится (в разной, конечно, степени) как каждый отдельный человек, так и человеческое сообщество в целом – но при этом за свою историю люди переживали множество эпидемий, войн, природных катастроф и прочих бед. Как рукотворных, так и природных, то есть посланных Богом (которого, впрочем, сейчас люди почти отменили).

Эти катастрофы уничтожали народы, страны, цивилизации – но человечество продолжало строить вавилонскую башню. Причем в последние столетия все более успешно – научно-технический прогресс привел к небывалому росту всего и вся: продолжительности и уровня жизни, потребления, скорости сообщения, взаимосвязи всего со всем.

Мир стал очень тесным – не потому что перенаселен (до этого еще очень далеко), а потому что живет в онлайн режиме, взаимозависим и управляем одним общим желанием: становиться все более богатым и здоровым.

Две мировые войны ускорили переход человечества (его «передового отряда») к гиперпотребительскому и бесконфликтному обществу – все должны быть уверены в безальтернативности единого мирового рыночного общества, управляемого из единого центра и разделяющего общие ценности.

Это будет счастливое и здоровое человечество – которое победит уже не только Бога, но и природу, разделение на национальности и даже расы, да и половое различие станет несущественным.

Да, пока нам мешают всевозможные отсталые и дикие народы и цивилизации (назовем их условно «традиционалистами» или даже «мусульманскими террористами»), не понимающие своего счастья – но мы и их заставим (кнутом или пряником) идти по дороге к светлому будущему глобализированного человечества под водительством передовой западной цивилизации.

Худо бедно, в это верило большинство жителей «золотого миллиарда» - ну и подражающие им части элит в остальном мире.

Чего можно боятся при таких радужных перспективах? Того, что человечество сдуру само помешает осуществлению такого глобального проекта – то есть какие-то злодеи (коммунисты, исламисты) устроят мировой пожар, в котором сгорит почти уже построенная вавилонская башня. То есть опасность может исходить только от самого человека – Бога-то нет, а сотворенная им природа уже поставлена на службу прогресса.

Но если угроза исходит только от самого неразумного человека, то надо как-то его обуздать до того времени, пока он еще разделен на национальные государства, пока лучшие люди не взяли под контроль все рычаги управления многомиллиардной единой цивилизацией.

Как заставить всех слушаться? Властью оружия, денег и идеологии?

Нет, этого мало в пока еще очень разнообразном мире – слишком еще много в нем индивидуального, разноцивилизационного.

Нужен страх – чего-то такого, что выше человеческих сил. Но как совместить это с тем, что в светлом человеческом будущем никаких угроз извне быть не может?

В последний раз западное человечество боялось своего собственного творения уже давно – это был страх ядерной войны. В 50-60-е годы он был важным фактором не только международной политики – все понимали, что люди научились не просто уничтожать сразу очень много себе подобных, но и могут теперь устроить глобальную войну, которая вызовет тяжелейшие последствия для человечества в целом, сопоставимые с худшими природными катастрофами.

Но страх ядерной войны постепенно сошел на нет – а с крахом Советского союза и коммунистического мира, как противостоявшего западному, и вовсе исчез.

Какое еще творение рук человеческих подходит на роль мирового страшилы?

Искусственный интеллект, который выйдет из-под контроля человека и подчинит себе всё и вся, переселив сознание людей в виртуальный мир – как показано в фильме «Матрица»? Пугает – но не в правильную сторону, ведь страх перед таким будущим (достаточно отдаленным) приведет к отрицанию как раз нынешнего пути развития глобализации.

То же самое касается и другой вполне реальной и куда более близкой угрозы – повреждения человеческого генома в результате работ по его усовершенствованию.

Биоинженерия может бесповоротно изменить человека как вид – сделав уязвимым к болезням и эпидемиям, и, в конечном счете, привести к его гибели.

Именно этого боялся знаменитый астрофизик Стивен Хоккинг – предупреждавший о необходимости создания колоний на других планетах ради сохранения человеческого вида как такового.

Но и этим пугать невыгодно – потому что у напуганных появятся очень неприятные вопросы к современной науке и ее работам по апгрейду человека, являющимися важнейшей частью мечты о «едином счастливом завтра».

Так что же остается – если Бога нет, а говорить об исходящих от самого человеческого разума опасностях нельзя?

Остается только природа – которую да, укрощаем, но, к сожалению, еще не укротили до конца.

Страх глобального природного катаклизма не очень эффективен – к тому же непонятно, что можно сделать для его предотвращения. Даже раскручивание угрозы «глобального потепления» как следствия чрезмерной активности человечества привело в итоге к появлению «Греты Тунберг» - которая своей примитивностью пугает гораздо сильнее любой катастрофы.

Да, «зеленые» настроения на Западе усиливаются, и сама идеология постгуманизма (меньше народу – больше кислороду) будет набирать силу – но стратегически бесперспективно убеждать общество потребления в том, что «наш главный враг – потребитель».

Остается страх смертельной болезни – которая угрожает всем без разбора, и противостоять которой можно только общими усилиями.

И тут появляется коронавирус.

Его не изобрели в американских и китайских лабораториях – но он возник очень вовремя (как и бывает со всеми действительно важными знамениями в истории человечества) для находившейся в глубоком кризисе (причем всеобщем - экономическом, геополитическом, идеологическом) глобализации.

Да, борьба с ним пока что привела к прямо противоположному для глобалистов эффекту – страны закрываются друг от друга, трещит Евросоюз, нанесен удар по авторитету всех международных и наднациональных структур.

Век глобализации заканчивается – возвращается эпоха национальных государств?

Хотелось бы – но уже через одну «серию» мы увидим, как последствия пандемии будут использовать для продвижения идеи не просто сохранения глобализации, но ее перевода на новый, более высокий уровень.

«Проблема не в том, что у нас было много глобализации – а в том, что ее было так мало. Поэтому мы не смогли спасти столько человеческих жизней».

«Больше глобализации – меньше пандемий». Какая часть человечества сохранит ясное понимания коварности этого «высокогуманного» лозунга?

Петр Акопов