«НАКОНЕЦ-ТО, ДОЖДАЛИСЬ»
Российский боец с красными повязками на руке и ноге сидит лавочке перед многоэтажкой. В окнах хорошо если рамы остались, где-то за кадром ухает взрыв – зачистка дальней окраины от остатков боевиков ВСУ продолжается. Но в целом город наш, даже мирные жители начинают выбираться из укрытий.
- На этот час здесь 116 мирных жителей, - говорит наш боец. - Все подвалы я прошел. Мирные жители плачут, у них в глазах слезы счастья. Они говорят: наконец дождались, два с половиной года ждали.
По словам военного, оставшиеся жители рассказывают о том, что творили бандеровцы. Это настоящие нацисты, все стены внутри квартир, где жили ВСУ, исписаны свастикой и знаками отличия «СС».
- Почему-то 72-я бригада ВСУ, которая здесь находилась, позиционировала себя именно как подразделение «СС», - продолжает боец. - Все это мы покажем потом, мировое сообщество должно видеть, кого они поддерживают. А женщины, которые нас встретили, они с огромной радостью из последних продуктов готовили для наших бойцов пирожки. «Чем богаты, тем и рады», - приговаривали они. Все они русскоязычные, прожили здесь жизнь, по 25-30 лет отработали на шахтах. Люди надеются, что город восстановят. Россия – давайте восстановим город, запустим шахты. Уголь есть! И люди есть! Сейчас их немного, но они обязательно вернутся.
Видеокадров из освобожденного Угледара пока мало. Вот тот же боец с красными повязками где-то в подвале беседует с выжившими и дождавшимися. Видно, что это женщины, в основном пожилые. Других киевский режим - кого призвал, кого насильно увез вглубь Украины. Незалежная давно наладила так называемую «принудительную эвакуацию», а по сути - отселение из приграничных сел и городов женщин, мужчин, детей. Нацисты признаются: если в населенном пункте есть местные жители, воевать тяжело. В любой момент может последовать удар в спину, симпатизирующие России начинают передавать российской разведке координаты мест скопления ВСУ и опорных пунктов. А то и жечь машины, травить еду.
- Знаю, у многих из вас родственники там, на Украине, - говорит боец женщинам в подвале. – Закончится все, и они вернуться.
- Да они уже давно хотят вернуться, - чуть ли не хором выкрикивают женщины. - Их там заели уже. А у нас… У нас наконец-то будет российская администрация, можно будет куда-то обратиться. Спасибо вам¸ мы теперь хоть на улицу сможем выйти.
Боец уходит: нужно двигаться дальше. Но обещает вернуться и привезти лекарства, которые, судя по всему в этом подвале уже закончились.
ПОЛОВИНА ДЕЗЕРТИРЫ, ОСТАЛЬНЫЕ — В ПОЛЕ ЛЕЖАТ…
Нацисты, еще вчера выводившие эсэсовские кресты на стенах квартир, активно сдаются в плен. Как сообщило Минобороны России, за неделю в районе Угледара в плен сдались 83 украинских военнослужащих. Из них 44 — прямо во время зачистки самого города. Это официально подтвержденные, выверенные данные. Хотя накануне военкоры со ссылкой на наших бойцов предполагали, что сдавшихся может быть чуть ли не 500-900. В основном — из 72-й бригады, которая считалась одной из самых боеспособных в ВСУ. Главное слово здесь «считалась».
Киев держал эту бригаду в Угледаре до последнего, не давая приказа на отход, пока последняя трасса, на Богоявленку, не стала простреливаться российской артиллерией и дронами. А что было делать, Зеленский-то был в США со своим «планом победы», и новость о падении Угледара могла изменить отношение к нему. Вот и требовал Зеленский от солдат держаться. Те, правда, по-тихому начали отходить, без приказа. Кто-то шел в Богоявленку, а кто-то и к нам с поднятыми руками.
- Разве можно воевать в условиях, когда ты остался один, а по тебе летит из всего, из чего только можно, - возмущался один из плененных боевиков.
Другой пленный, Виктор Неверко, рассказал, что из роты, в которой числилось 200 человек, к середине сентября под Угледаром осталось только шестеро.
- Я провел на фронте всего несколько дней, - рассказал Неверко журналистам. – В шестой роте осталось только 6 человек в наличии. Мы у командира Анатолия Схида спросили, почему так. Он сказал, что половина людей в СОЧ пошло. Это «самовольное оставление части». А другая половина – в поле лежит. Тогда я и решил уйти.
ЧЕРЕЗ ГОД-ДВА МОЖНО БУДЕТ НОРМАЛЬНО ЖИТЬ
Панорамные кадры Угледара мало кого оставят равнодушным. Обгоревшие остовы домов с выбитыми окнами-бойницами, поваленные линии электропередач, воронки от снарядов. Такие пейзажи мы видели в Соледаре, Артемовске, Рубежном… В любом городе нацисты пытаются укрыться среди домов, превратить квартиры в огневые точки и базы операторов дронов. А здесь город еще и на возвышенности, тут только многоэтажки, без частного сектора. Боевики на верхних этажах понаставили видеокамеры, все окрестности – как на ладони. Сидя в подвалах артиллерию наводили.
Пришлось, как не крути, по этим камерам, боевикам, операторам бить всем, чем можно. За укрепленный Угледар киевский режим цеплялся, как мог.
Теперь время собирать камни. До начала спецоперации в Угледаре жило 15 тысяч человек. А запасы угля под землей – огромные. И очень важный в эпоху элетромобилей литий неподалеку есть. Крупнейшее месторождение в Европе! Как заявил глава ДНР Денис Пушилин, сразу после разминирования начнется проработка планов по восстановлению города.
Насколько долгим и трудным это будет? С таким вопросом мы обратились к депутату Госдумы, заму председателя Комитета по строительству и ЖКХ Светлане Разворотневой.
- За последнее время мы научились восстанавливать города, это нельзя не признать, - сказала она. – Есть очень хорошие примеры, в первую очередь Мариуполя, когда и бюджетные средства, и РосКапСтрой, и регионы подключаются. Каждое министерство, каждый регион имеют свою точку ответственности. И города очень быстро восстанавливаются, кое-где уже началась продажа квартир в новостройках, ипотека и прочее. Очень приятно, что появляются новые скверы, парки.
Угледар очень важный город, я уверена, мы применив здесь весь накопленный опыт. В бюджете следующих лет, который мы сейчас обсуждаем, заложены приличные средства на объекты, которые будут строиться в новых регионах. Все будет делаться одновременно: ремонт дорог, восстановление домов и строительство новых.
Люди, я уверена, будут возвращаться, им нужно где-то жить.
- Угледар не такой большой, как Мариуполь. Сколько может потребоваться времени на его восстановление?
- Не могу сказать насчет полного восстановления. Но думаю, через год-два в Угледаре можно будет нормально жить и работать.
