Святые девяностые: кто ностальгирует по тому времени

На одном из интернет-ресурсов появился цикл интервью детей криминальных авторитетов девяностых. Даже не интервью — что-то вроде эссе, построенных на воспоминаниях.

Я читала несколько часов, не будучи в силах оторваться, а потом обнаружила, что материалы имели в интернете эффект разорвавшейся бомбы. Люди моего поколения и старше стали вспоминать.

Вот мои восемь-девять лет. Мама работает во Дворце культуры, творческие коллективы которого создают первые фирмы (ТОО — была тогда такая организационная форма). Выглядит это так: в небольшом полуподвальном помещении заключаются какие-то договоры. Покупаются и продаются продукты (вагонами), техника, что придётся, — рынок тогда не то что не был сформирован, а вообще отсутствовал. За сколько продашь, за столько продашь, как повезёт.

Друг семьи дядя Алик везёт нас на дачу на первом в моей жизни «Мерседесе». Через несколько месяцев «Мерседес» найдут со следами крови, а дядю Алика не найдут никогда. В семьях некоторых моих подруг родители не получают зарплату месяцами. В прямом, буквальном смысле нечего есть.

Около трамвайных путей, проходящих рядом с домом, раскидывается спонтанный рынок. Продаются сигареты поштучно, семечки, вырастают ларьки. В них — спирт «Рояль» на розлив.

Ровесники, дети от 10 и старше, слоняются по улицам (многие потом погибнут от передозировки наркотиков, которые купить было нисколько не сложнее, чем спирт «Рояль»). Самый авторитетный человек моего детства назывался «смотрящий по району», каждый ребёнок и подросток во дворе знал, как его зовут. Каждый!

Я понимаю, что сегодняшние двадцатилетние креативные менеджеры в красных кедиках из многочисленных арт-пространств читают то, что написано выше, как фантастический триллер. Им наверняка кажется, что и десятой части не происходило в действительности.

А действительность меж тем была куда как страшнее. Учителя шли торговать с лотков китайскими товарами, врачи подрабатывали где могли, спортсмены уходили в охрану или рэкет, бизнес без «крыши» был немыслим. И убийства, убийства как постоянный фоновый атрибут любых событий.

Ни в одну колонку не поместить все те реалии в полном объёме: вещевые рынки, стрельбу на улицах, многочисленные забастовки по всей стране, распроданные за копейки целые промышленные предприятия, бардак и безденежье. Словом, всё то, с чем сталкивался в 90-е любой обыватель.

И сегодня, в 2021 году, я с изумлением читаю комментарии, посвящённые тому времени.

И когда эти комментарии пишут представители либеральной интеллигенции, не покидавшие в 90-е пределов Садового кольца (разве что в Шереметьево или Домодедово), — вопросов у меня нет. Олигархи того времени, которых я в свои 37 помню пофамильно, нуждались в обслуге. Этот самый «штат» сейчас и продолжает бегать по соцсетям, рассказывая про «дух свободы» и демократию. Он же периодически наносит визиты в какой-нибудь «Ельцин Центр», чтобы смахнуть скупую слезу.

И порыв понятен! Если оторвать человека от кормушки — он её вполне закономерно будет оплакивать.

И даже к двадцатилетним хипстерам у меня вопросов нет.

Либеральная интеллигенция, трудившаяся все девяностые на благо отдельных лиц (мы все их знаем), умеет быть очень убедительной. Она и сидит сегодня в многочисленных «свободных» СМИ, разоблачая с утра до ночи кровавый режим. Лучшие люди столицы, совесть нации!

Сегодняшнему креативному дизайнеру хочется быть причастным к, как он это понимает, интеллектуальной элите, он очарован риторикой и лишь повторяет, словно попугай, тезисы о незнакомом ему времени.

Но что в головах у моих ровесников, выросших в самых обычных семьях за пределами МКАДа, молчащих или поддакивающих всем этим «Эхам Москвы», — я не приложу ума.

Режим отбил вам всем память? Вакцина от коронавируса подействовала, и теперь Билл Гейтс облучает вас с 5G-вышек?

О каких свободных временах вы говорите, когда половине страны элементарно было нечего есть месяцами? Когда промышленность развалилась, а бюджетная сфера не финансировалась вообще? Или, возможно, одна я помню все чеченские кампании, когда парней, буквально — соседей, везли в закрытых гробах — только успевай взглядом провожать?

Я не большая поклонница нынешней власти. Но я, к сожалению, слишком отчётливо помню и ту, другую. И лично мне ни один сытый, лоснящийся публицист больше не расскажет о моём невежестве и моей бездуховности, имея в виду моё отвращение к тому страшному времени. И никому, кроме собратьев по утраченной кормушке, я надеюсь, не расскажет. Мы выросли и можем говорить. Живите с этим.

Читайте также: Вакцинация и локдаун: стоит ли протестовать?

Мария Дегтерева