Слово и дело

Скажу честно — я не очень люблю слово «патриотизм». Наверное, в момент своего рождения оно было живым и теплым, потому что его любовно окружали те, от кого это слово произошло — родители и земляки. Сегодня, к сожалению, это холодное слово, от которого веет официальными церемониями и чиновничьими отчетами о проделанной работе. Но эта нелюбовь не мешает мне переживать за свою страну и ощущать неразрывную связь с ней — огромной, часто неуклюжей, не слишком приспособленной для жизни и не очень счастливой. И, конечно, гордиться тем, чем гордиться можно и нужно, и верить, что со временем мы обязательно будем жить лучше и чище — если, конечно, не втянемся в очередную кровавую авантюру, подобную авантюре 1917-го.

К счастью, в России немало мест, где замученное слово на глазах оживает и наполняется живой кровью. Одно из них, безусловно, Севастополь. Не буду говорить обо всех, скажу о себе. Приехав сюда впервые, я не слишком была расположена погружаться в пучины истории. Но природное любопытство взяло верх над отпускным настроением, и я решила, да простят меня севастопольцы за такую казенщину, осмотреть некоторые памятные места. Панорама Рубо, Михайловский раввелин, Братское кладбище на Северной стороне, Свято-Никольский храм с выбитыми на стенах именами погибших, 35-я батарея...



Я не только смотрела, но и слушала, как говорят об этом сами горожане. Особенно тронула экскурсовод «Панорамы» - очень жалею, что не узнала ее имени. И вдруг почувствовала, что уже не могу относиться к их рассказам как к преданьям старины глубокой — люди, кровью которых щедро полита севастопольская земля, стояли вокруг со своими надеждами и своей болью. И если есть на свете что-то, что может пробудить в человеке живую любовь к своей стране, то это, конечно, именно они. Что, собственно, и доказали в 2014 году севастопольцы, явившие изумленной России пример такого отношения к ней, которого она и сама не ожидала.



Сохранить эту любовь в детях, родившихся уже после того, как Крым и Севастополь были оторваны от Родины штормовыми ветрами перемен, было не просто сложно — я бы сказала, что это больше похоже на чудо. Но на самом деле, конечно, это чудо создали люди. И что интересно - для этого им не понадобились ни бюджетные средства, ни псевдопатриотические шоу с участием персонажей, наводящих на мысль о каком-то дьявольском ритуале.



И сегодня, когда тема патриотизма в силу определенных причин опять оказалась в центре внимания севастопольцев, мы решили перелистать некоторые страницы недавней истории города и вспомнить о том, что же помогло состояться Русской весне.

Битва за Графскую пристань и несостоявшийся юбилей глазами непосредственного участника

Особенность любой гражданской войны в том, что многие её эпизоды действующие лица вспоминают если не со стыдом, то с сожалением. К их числу можно отнести и отданный командующим Черноморским флотом Михаилом Саблиным 29 апреля 1918 года приказ поднять на кораблях украинские флаги. По свидетельству современников, адмирал видел этом всего лишь временный компромисс — его целью было спасти флот, убедив наступающих союзников, что в Севастополе царят мир и согласие. Но большинство кораблей все равно отказалось подчиниться позорному приказу, о котором командующий флотом впоследствии сожалел. И уже 1 мая Саблин приказывает заменить украинский флаг Андреевским и начать подготовку всего флота к выводу из Севастополя.

Как все начиналось

Считать этот эпизод славным началом украинского флота мог только тот, кому очень сильно хотелось перекроить историю под себя. Но таких закройщиков, как известно, хватает. Именно их усилия и стали причиной событий, за которые около ста севастопольцев были награждены специально учрежденной медалью «Отстоявшему Графскую пристань». Произошло это через 90 лет после приказа Саблина, в июне 2008-го. Но память у севастопольцев никогда не была короткой - тем они и сильны.

Вспомнить о тех днях мы попросили Александра Караваева, ныне депутата законодательного собрания Севастополя. А чтобы было понятнее, что заставило его и других активистов пойти на беспрецедентный шаг, который вполне мог закончиться тюремным сроком, начали издалека — с 90-х, когда Украина и Россия только-только помахали друг другу рукой.

Как признается сам Александр Викторович, в самом этом факте он, как и многие воспитанные на лозунгах о братстве народов советские люди, трагедии не увидел: ну, пусть будет союз государств, главное, жить дружно! И поначалу казалось, что это вполне возможно. Но смириться с все усиливавшимися посягательствами на историю и другими настойчивыми попытками «украинизирвать» Севастополь горожане не хотели и не могли. И Александр Викторович не был исключением, тем более что примерно с 1996 года, по его словам, серьезно увлекся геополитикой и постепенно понял: возвращение Крыма в состав России неизбежно, как восход солнца.

Геополитика не просто изучает исторические события, она дает возможность увидеть их глубинные причины и то влияние, которое они оказывают на события сегодняшние, - поясняет он свой интерес. - Геополитические факторы — вещь не сиюминутная, с течением веков не меняются. Поэтому при всем уважении к Владимиру Владимировичу Путину я считаю, что выбора — воссоединять или не воссоединять Россию и Крым — у него просто не было!

Придя к таким выводам и будучи человеком активным, Александр Викторович решил по мере сил приближать желанное будущее. И первая же акция, задуманная не им, но реализованная благодаря и его кипучей энергии, стала для представителей украинской власти причиной серьезной головной боли. Каждое воскресенье активисты совершали шествие по центральному городскому кольцу, неся с собой российский, Андреевский флаги и флаг Севастополя и преклоняя их у каждого значимого памятника.

 - Первый «Севастопольский ритуал» (так было решено назвать эту акцию) состоялся 7 октября 2007 года, - вспоминает Караваев. - Число участников бывало разным — от трех до пятидесяти человек. Но ни одного воскресенья мы за шесть с половиной лет не пропустили. Поэтому у меня лично воскресений как таковых все эти годы не было: сам ритуал занимал около полутора часов, плюс дорога... СБУ периодически засылала к нам людей, стараясь подловить на получении каких-нибудь денег или на радикальных настроениях. Но ничего подобного у нас не было, и на провокации мы старались не реагировать - просто мирно ходили по городу.

фото Екатерины Васильевой

Начальник Ленинской милиции нас пытался остановить, начальник милиции общественной безопасности обещал всех «закрыть»... Много всякого было. Мы и другие акции проводили — одна из них была запланирована рядом с железной дорогой, и накануне мы узнали, что СБУ-шники готовят провокацию. У нас повсюду были свои люди, и вот мне звонит один из них и говорит, что акцию надо отменять, потому что два человека от СБУ выйдут на пути и остановят поезд. А его хвост, который останется на магистрали, не позволит проехать еще одному составу. Это дало бы повод возбудить против нас уголовные дела и посадить кучу народа. Но я придумал выход: мы сняли телеобращение о том, что против нас готовится провокация, и телекомпания НТС выпустила его в эфир. В результате все обернулось против самих провокаторов. И таких случаев, когда их усилия приносили прямо противоположный результат, было много.

Была в «послужном списке» Александра Викторовича и настоящая схватка с «молодцами» из запрещенной в России УНА-УНСО. Те специально приехали в Севастополь, чтобы помешать другому гостю города, Юрию Лужкову, возложить цветы к могиле Неизвестного солдата, и явились к штабу Черноморского флота с плакатами «Москали, убирайтесь вон». К счастью, последствий та драка не имела - даже штрафовать Караваева не стали. Но события на Графской пристани, конечно, по накалу страстей превзошли все предыдущие.

«Мы не могли допустить позора Севастополя»

Накал повышался постепенно: первая попытка установить на пристани табличку в память о «90-летнем юбилее украинского флота» была сорвана севастопольцами довольно легко.

- Лидерами у нас были депутат Ленинского совета Константин Заруднев, Андрей Меркулов, который тогда был депутатом Горсовета, и лидер «Русского блока» Владимир Тюнин, - рассказывает Караваев. - Когда кто-то из горожан позвонил и сообщил, что на пристани что-то такое лепят, я пошел посмотреть, что именно, и ужаснулся. После этого мы разместили объявление на интернет-форуме, и народ сразу начал подтягиваться. Собралось человек 30-40, но что делать, никто не знал. А они тем временем сверлят и пилят, пытаются приклепать свою табличку на объект культурного наследия.

В тот день главную роль сыграл Константин Заруднев: он просто подошел к подпорной стенке, встал, раскинув руки, и закрыл эту табличку собой. И этого оказалось достаточно: всегда нужен человек, который будет первым и за которым пойдут люди. Следующая попытка была предпринята уже на другой стороне пристани. Приехали члены какой-то молодежной организации, типа «Студенческого братства», договорились с милицией, которая обеспечила им охрану, и пришли с жестяной табличкой, дрелью и шуруповертом. Шли так: они колонной и параллельно — колонна милиционеров. Ну, против милиции мы, конечно, старались не выступать — это сразу уголовное дело, а нам надо было не рассиживаться по тюрьмам, а делать дело. Поэтому они прошли на правую сторону пристани, присверлили, постояли пару минут, их забросали яйцами, и они ушли. После этого табличку тут же оторвали и выбросили в море. И, естественно, ее тут же кто-то спер на металлолом.

А вот третья попытка была уже серьезной. Было это как раз накануне Дня украинского флота, который в 2008 году выпадал на 6 июля. Открыть памятную доску планировали в присутствии Ющенко, который приезжал в Севастополь ради праздника. 5 июля у меня был рабочий день, я ехал куда-то по делам, и тут приходит сообщение от Игоря Соловьева (сейчас тоже депутата Заксобрания). Я бросаю все дела и на пристань. Наших там уже человек 15. Кстати, после первой попытки депутат Андрей Меркулов инициировал решение о том, что установка в городе табличек и памятных досок производится только по разрешению Горсовета. А севастопольский Горсовет, естественно, никогда бы такого разрешения не дал. Поэтому можно сказать, что организаторы установки противопоставили себя официальной украинской власти (смеется). Они прекрасно понимали, что будет сопротивление, поэтому привели с собой довольно большое количество морячков с украинских кораблей, оцепили Графскую пристань со всех сторон и начали свое дело.

Я подхожу к нашим лидерам — мужики, что делать? Владимир Тюнин говорит — а что мы можем сделать, нас всего 15 человек! Давайте так - разъезжаемся, назначаем сбор на 1 7 часов и будем протестовать! Но мне махать флагом и кричать «позор» не хотелось - я был настроен на результат. Минут 10 доказывал, что нельзя дать им закончить работу, иначе Севастополь будет опозорен. Минут 10-15 я с ними ругался, потом психанул и отошел. Рядом стояла одна из наших соратниц с мужем. Я мужа спрашиваю — Леха, пойдешь со мной? - Пойду. - Мы перепрыгнули через заборчик, прошли по диагонали и вынырнули прямо над табличкой. И как только мы там появились, работы сразу прекратились.

Андрей Меркулов потом рассказывал: когда я ушел, остальные посмотрели мне вслед, переглянулись и тоже пошли, но другим путем - через ворота комендатуры, потом перелезли через забор... Их несколько раз валили на ступени — это я потом в видеозаписи видел. Но их уже было много: благодаря тому, что мы, первые 15 человек, не разъехались и так активно себя повели, все подъезжавшие позже тоже присоединялись к нам. Был даже смешной эпизод — какой-то мужик с Северной стороны шел мимо с пылесосом, но увидел такое дело, бросил пылесос и тоже полез в драку. Но это я тоже увидел позже. А тогда стою на подпорной стене, ругаюсь с генералом войсковой службы Шевченко и вдруг понимаю, что лечу вниз, на подпорные леса, которые там стояли. Ощущение было такое, что это делаю не я — кто-то словно толкнул меня в спину. Может быть, это был «волшебный пендель» откуда-то свыше, а может быть, просто подсознание сработало, но я приземлился на леса и начал эту табличку — еще свежую, не застывшую — отдирать.

В той схватке Александру Викторовичу крепко досталось — против него была целая толпа. Душили, били по пальцам (сохранность костей потом пришлось проверять рентгеном), пытались даже ударить коленом по горлу (а такой удар вполне может оказаться смертельным). И в итоге толпой оттащили-таки от треклятой доски. Но как только отпустили и вывели за оцепление, он проделал тот же путь и вновь свалился сверху на головы врагов, чем отвлек их внимание от своих товарищей.

- Солдатики побежали их снимать, а я думаю — нет, ребята! Прыгнул второй раз, и они истратили на меня весь свой боевой пыл, - смеется Караваев. - Этот момент есть на съемке НТС - тому времени уже подъехали и депутаты, и съемочная группа, которая этот эпизод увековечила. Все наши действовали достаточно активно, просто молодцы. И когда снаружи начался штурм, я пытался оттаскивать противников изнутри. В конце концов генерал велел меня вытолкнуть, и я действовал уже снаружи. В итоге мы все-таки оторвали эту табличку и сбросили с причала в воду.

А позже, в тот же день, ребята достали ее оттуда, на катере отвезли подальше от берега и сбросили в бухте, где много ила. Причем капитан катера сказал — спокойно, я знаю хорошее место! Он немножко изменил курс, и табличку утопили так, что потом ее не могли найти даже с водолазами.

Приговорены к пяти годам суда

Но на этом история не закончилось: дело было в субботу, а в понедельник семеро наиболее активных участников акции были арестованы.

- До «Русской весны» это было самое мощное выступление севастопольцев за всю историю современной Украины, поэтому команду нас арестовать давали лично президент Ющенко и лично министр МВД Луценко. Я сидел дома, мне позвонили и предупредили, что за мной придут. Посоветовали куда-нибудь спрятаться, но я сказал, что не совершал ничего такого, из-за чего должен скрываться. Наоборот, это они не имели права вносить изменения в объект культурного наследия! В любой стране в такой объект даже гвоздя просто так не вобьешь - нужен проект, который распишет, что это должен быть за гвоздь, какой формы, на какую глубину его можно вбить. И делать проект, и производить сами работы должны специализированные организации, имеющие соответствующие лицензии, а не какой-то то ли охранник, то ли бармен, который был основным исполнителем работ на Графской пристани. Там творился просто абсурд: люди хотели во что бы то ни стало выслужиться перед президентом, потому что украинской власти не хватало исторической привязки к Севастополю, базы, которую можно подвести под его украинизацию.

фото Екатерины Васильевой

Несмотря ни на что, семеро смелых были арестованы. Трудно сказать, как сложилась бы их судьба, если бы не гражданское общество (применительно к Севастополю эти слова можно произносить без тени иронии). Активисты и часть СМИ развили такую активную деятельность, а резонанс получился настолько широким, что через десять дней арестантов отпустили под залог. Событие получило международную огласку, и телевизионщики буквально не давали главным героям покоя:

- Я давал интервью и канадцам, и ВВС, и многочисленным российским каналам. Зато из севастопольских каналов нас показывал только НТС — остальные не хотели ссориться с властью. Канадцы и ВВС вообще столкнулись друг с другом, когда приехали нас снимать. Это было за несколько минут до начала очередного «Севастопольского ритуала». Увидев нашу немногочисленную группу, корреспондентка иронически спросила — и это демонстрация? Было видно, что это не идет ни в какое сравнение с теми демонстрациями, которые ей приходилось снимать раньше. Но когда она увидела само действо, отношение изменилось. Она что-то шепнула своим операторам, и они отработали просто блестяще: с огромными камерами бегали вокруг нас, как лоси - то обгоняли, то забирались на верхотуру, то практически ложились на землю...В общем, искали разные ракурсы. Их профессионализм меня просто поразил. Ну а нас после этого судили пять с половиной лет. Сначала отдали дело на доследование, потом опять судили, уже в конце 13-го опять вернули на доследование... И уже в марте 2014-го, накануне референдума, начальник севастопольской милиции фактически силой забрал его из прокуратуры и закрыл.

фото Екатерины Васильевой

Эта нервотрепка не прошла для Александра Викторовича бесследно: начались проблемы со здоровьем, которое раньше никогда не подводило. Но он ни о чем не жалеет и пережитое вспоминает без трагизма.

- Что мне понравилось мне в тех событиях — что все севастопольцы выступили единым строем, забыв о том, кто с кем в каких отношениях. Так же случилось и в начале 2014-го — мы вместе боролись и, самое главное, не боялись. Одну из заслуг «Севастопольского ритуала» я вижу как раз в этом - мы показали людям, что бояться не надо, подготовили их психологически. Смотрите, говорили мы, ходит по городу небольшая группа людей с российскими флагами и ничего не боится. А ведь многие из нас, в отличие от меня, совершенно не верили, что Севастополь когда-то будет российским, но все равно боролись! В их глазах это была безнадежная борьба без всяких шансов на успех, и они много страдали, но результат того стоил.

В феврале 2014-го, узнав, что на 23-е намечен митинг на Нахимова, мы договорились — если что-то пойдет не так и на трибуну выйдут люди, стремящиеся заболтать тему, мы выйдем и призовем народ к активным действиям. Но, слава Богу, вышла нормальная команда во главе с Чалым, и все пошло так, как надо.

Могло ли такое произойти в другом городе? Пожалуй, нет. Севастополь сильно меняет людей - среди наших активистов было много тех, кто однажды приехал сюда и остался навсегда. А другие по несколько раз в год приезжают сюда из других городов.

Кстати, сделанная во время событий на Графской пристани оперативная съемка запечатлела человека, который ходил перед цепью матросиков и с жаром говорил, что он родился и много лет жил на Западной Украине, но два года назад приехал в Севастополь, полюбил этот город и будет за него сражаться, даже если останется один (смеется). Очень показательный момент: этот город действительно берет людей за живое.

И я уверен, что у Севастополя не только богатая история, но и такое же будущее. Нам еще уготована великая судьба! Поэтому севастопольцам есть что вспомнить и есть чего ожидать.

Здесь скептикам стоит вспомнить, что так же непоколебимо Александр Викторович был уверен и в воссоединении Крыма с Россией. Ну а напоследок не могу не процитировать ответ этого человека на вопрос о некоторых сегодняшних методах воспитания патриотизма (о чем конкретно идет речь, горожанам объяснять не надо).

- В свое время я много общался с Хирургом и его товарищами, и мы хорошо понимали друг друга, - говорит Караваев. - Но в определенный момент они потеряли чувство меры. И то, что делают сейчас, с патриотизмом увязывается плохо. Очень жаль, что так случилось, потому что начало было хорошим...

Ольга Смирнова.

фото и видео Форпост, НТС, открытые источники Интернет