Арцеулов: От победы «штопора» к аэропорту «Симферополь»
Представим на секунду, что сейчас не XXI век, а XIX столетие. По всей России-матушке пустили гонцов, чтобы узнать, какими именами соотечественников назвать аэропорты. Народ принял затею на ура. Ещё бы: на заре воздухоплавания всё, что касалось человека в небе, занимало главные полосы в лучших газетах. Внимание всей страны, конечно, приковано к Севастополю и Крыму, где на рубеже 1910 года стала зарождаться вся русская авиация.
С особым интересом наблюдали за гениальным молодым человеком, истинным героем своего времени — Константином Арцеуловым. Он был не только выдающимся авиатором, конструктором — настоящим русским Леонардо да Винчи, но и первооткрывателем, героем Первой мировой, как и его дед — Иван Айвазовский — блистательным художником, а также — человеком, на деле победившим смерть в воздухе.
Воссоединение Крыма с Арцеуловым
Сегодня, в 2018 году, увы, о Константине Арцеулове — учёном, пилоте, первом советском конструкторе планёров, испытателе первого самолёта-истребителя-бомбардировщика, победителе «штопора» — почти не говорят. А в голосовании, чьим именем назвать новый международный аэропорт «Симферополь», построенный в форме волны, соревнуются его дед Айвазовский, флотоводец Павел Нахимов и императрица Екатерина Великая.
Константин Арцеулов на коленях у своего отца, рядом Иван Айвазовский
Константин Константинович Арцеулов родился 17 мая 1891 в Ялте. Вся его жизнь крепкой нитью связана с Севастополем и всем Крымом. Даже дата смерти Арцеулова — 18 марта 1980 года — словно говорит о ментальных крымских корнях этого человека, сделавшего революцию в российской авиации. Он ушёл в мир иной, когда Крым ещё был в российских границах, а в этот же день, спустя 34 года Крым вернулся в родную гавань. И 18 марта 2014 года — как будто в свой Севастополь, на знакомые улицы Феодосии и Симферополя — вернулся и Константин Константинович Арцеулов.
Внук Айвазовского
Дед Константина Константиновича по отцовской линии был старшим судостроителем Петербургского порта, а отец — Константин Николаевич, конструктор русского броненосного флота, занимал такую же должность в порту Севастополя. Мама Арцеулова была дочерью знаменитого художника Ивана Константиновича Айвазовского.
В своей автобиографический книге Константин Арцеулов писал: «Я родился и вырос в Крыму, детство провёл в доме моего деда художника Айвазовского, до его смерти в 1900 году». Исторически доказано, что маленький Костя был единственным человеком, которого художник Айвазовский пускал в свою мастерскую; Иван Константинович даже вносил изменения в работы по совету маленького внука. От деда Константин Константинович получил дар к художеству, став впоследствии ярким представителем Киммерийской школы живописи. Но, имея талант к рисованию, Константин Арцеулов с раннего детства мечтал о небе.
Рисунок Константина Арцеулова
Флот и крылья
В Севастопольском реальном училище юный Константин Арцеулов получил среднее образование. Там он впервые начал учиться рисованию, и там же в возрасте 13 лет он построил свой первый планёр. Сам Арцеулов признавался, что тогда даже сомневался в своей нормальности — настолько сильна была страсть познавать небо, поэтому свои планёры строил тайком от родных и близких: после учёбы забирался в сарай и по собственным чертежам клеил из бумаги крылья.
Но семейная традиция взяла своё, и Арцеулова отдали в Морской корпус служить флоту. Три кампании он отплавал на учебных парусных корветах на Балтике, участвовал в парусных гонках до Ревеля, где в качестве кадета был рулевым. Как пишет в своей книге «Жизнь Арцеулова» лётчик-испытатель, Герой Советского Союза Марк Галлай, мечта отца Арцеулова, что его сын станет моряком, стремительно приближалась: Константин прекрасно учился и с лёгкостью овладевал будущей профессией. Но в один момент кадет Арцеулов заболел. Оказалось, что у него слабые лёгкие, и врачи безапелляционно исключили его из учебного заведения по состоянию здоровья.
Арцеулов вернулся в Крым, в селение Отузы (впоследствии Щебетовка под Феодосией), где жила его мать, и стал готовиться к поступлению в Петербургскую академию художеств. Тогда же — в 1908 году, когда во всём мире было не более десятка лётчиков-планеристов, — он строит свой очередной планёр. В Санкт-Петербурге он учился у знаменитых художников Бакста и Добужинского, а параллельно обучался в авиационной студии Лансере. Затем Арцеулов устроился работать в сборочный цех только что открывшегося в Петербурге авиационного завода, в августе 1910 года совершил полёт на первом заводском самолёте «Россия-Б» и вскоре после этого получил диплом Международной федерации воздухоплавания (ФАИ).
Симферополь и кавалерия
Летом 1912 года Арцеулов устраивается работать пилотом-инструктором в Севастопольский аэроклуб. Там, кроме него самого, был только один ученик — и один аэроплан. Но уже в сентябре Арцеулова призвали в армию и определили в кавалерию — в Крымский конный полк, который базировался под Симферополем, недалеко от места, где сейчас стоит тот самый новый международный аэропорт, выстроенный в форме волны. Казалось бы, человек, мечтающий о небе, должен был как минимум расстроиться из-за службы в кавалерии, но Константин Константинович был не из таких.
В мае 1913 года Арцеулов, который даже на службе продолжал строить очередной планёр, был уволен в запас в звании младшего унтер-офицера. За это время он успел издать и проиллюстрировать уникальное издание «Легенды Крыма». А в июле 1914 года его мобилизовали на Первую мировую войну. За 8 неполных месяцев Арцеулов получил три боевых ордена, а весной 1915 года его вернули в авиацию.
Герой Первой мировой
Князь Александр Михайлович, курировавший авиацию в царской России, распорядился отправить Арцеулова в Севастопольскую авиационную школу. Побережье Качи с тех пор почти не изменилось, и известная на весь мир Качинская школа, как и сейчас, стояла на таких же крутых обрывах в 18 километрах от Севастополя.
Летом 1915 года Арцеулов успешно сдал экзамены и получил звание военного лётчика, открывшее ему путь к боевой службе. Константин Константинович становится ведущим лётчиком в разведывательном отряде. На русско-германском фронте под постоянными обстрелами артиллерии противника совершает около 200 боевых вылетов на «бумажном» устаревшем самолёте. Позже полученные им разведданные были применены при подготовке знаменитого Брусиловского прорыва летом 1916 года. Затем Арцеулова переместили в истребительный отряд, и за два месяца он провёл 18 успешных воздушных боёв, в которых обратил противника в бегство. В авиации Константин Арцеулов получил ещё два ордена: Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» и орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом.
Почитаем даже в Париже
Рассказывать о славной биографии легендарного крымчанина Арцеулова можно бесконечно. Но есть в ней один факт, знание которого даст понимание, что международный аэропорт в Крыму, который носил бы имя Арцеулова, не только бы прославлял великую историю нашей страны, но совершенно однозначно пользовался бы популярностью во всех ведущих странах мира.
Так вот. В августе 1916 года ведущие газеты Москвы, Петрограда, Одессы и даже Парижа распространили заметку о гибели в воздушном бою 26-летнего (!) известного русского лётчика Константина Арцеулова — внука знаменитого художника Айвазовского. Информация, которая впоследствии была опровергнута, подавалась так, что лётчик пал смертью храбрых в бою с неприятелем на фронте генерала Брусилова. Весь авиационным мир, как пишет в своей книге «Жизнь Арцеулова» Марк Галлай, погрузился в траур — настолько знаковой и уважаемой для авиации того времени была фигура Константина Арцеулова.
Это и даёт основания думать, что аэропорт имени Арцеулова неизбежно связал бы Крым не только с Парижем и Лондоном, но и другими столицами мира по воздуху. В поддержку этой идеи сейчас высказываются наши современники — военные лётчики, космонавты и потомки самого Константина Арцеулова.
Шкаплеров за Арцеулова
Дочка Арцеулова Ольга Константиновна в беседе с ForPost сказала, что её семья считает правильной инициативу увековечить имя её отца в Крыму. Внук Константина Константиновича Алексей Копалин также поддержал идею назвать симферопольский аэропорт именем Арцеулова. «Конечно же — это было бы правильным шагом», — сказал он ForPost, ведь его дед не только родился и вырос на Крымской земле, но и стоял у истоков всей российской авиации.
«Достойных имён, чтобы ими назвать крымский аэропорт, действительно, много. Много героев породила крымская земля. Лидирует в голосовании художник Айвазовский — неплохой вариант, но Айвазовский, как ни крути, ассоциируется с морем. Но если его внук — Константин Арцеулов, один из самых выдающихся российских лётчиков… Он, как и Айвазовский, рисовал море. Но ещё он летал, устанавливал рекорды. Поэтому связать небо с морем через Арцеулова и аэропорт, построенный в форме волны, было бы интересно», — сказал ForPost заслуженный военный лётчик РФ, экс-командующий ВВС ЧФ РФ Валерий Юрин.
Космонавт Антон Шкаплеров
По мнению космонавта Антона Шкаплерова, выбирая имя для симферопольского аэропорта, нужно рассматривать тех людей, которые или привели Крым в Россию, или добились выдающихся успехов, развивая в Крыму авиацию.
«В Каче находится, можно сказать, колыбель советской авиации. В ней начинал своей путь знаменитый Константин Арцеулов. Именно он впервые в истории мировой авиации выполнил штопор. Он рассчитал и выполнил тот знаменитый полёт как раз в Крыму — в севастопольской авиационной школе в Каче. Поэтому Арцеулов — это прекрасная кандидатура для имени нашего аэропорта», — поделился своим мнением Антон Шкаплеров.
Штопор — это смерть
На заре становления российской и мировой авиации существовала аксиома, что штопор — это неминуемая смерть. Каждый лётчик, который попадал в штопор, разбивался. И эта мысль не давала покоя Константину Арцеулову, который знал, что выход из штопора есть, его только нужно найти.
В то ясное осеннее утро 1916 года учебные полёты на аэродроме Севастопольской школы были закончены рано, пишет биограф Арцеулова Марк Галлай. Лётчик-инструктор Арцеулов сел в свой «Ньюпор-XXI», осмотрелся в кабине, надел привязные ремни и дал команду: «К запуску». Так в небе над Севастополем, над Крымском полуостровом начался полёт, навсегда изменивший всю мировую авиацию.
В фильме Юлия Файта 1987 года Арцеулов рассказывает, как самолёт легко поднимался и набрал около двух тысяч метров высоты. Затем Константин Константинович сделал вираж, сбавил газ, чтобы потерять скорость, задрал самолёт, выключил мотор — и самолёт закачался. Достаточно было даже легонько тронуть самолёт ногой или рукой, как он свалился на крыло и завертелся в штопоре. Теперь или предположения лётчика оправдаются — или смерть, вспоминал Арцеулов.
«Конечно, впечатление, первый раз попав в штопор, было не особенно приятное, и поэтому, как только я убедился, что это действительно штопор, я сейчас же применил свои предложенные приёмы, чтобы вывести самолёт: ручку отдал от себя и сильно дал ногу, обратную вращению штопора. Я почувствовал, что на рулях появилось давление воздуха, — самолёт я остановил», — рассказывал Арцеулов в фильме Файта.
Казалось, что всё — штопор побеждён. Но Арцеулов решил исключить случайность и тут же повторно «загнул» самолёт в штопор: проделал те же действия и снова вывел машину в нормальное рабочее состояние.
«Не могу сказать, что, приняв такое решение, я оставался спокоен. Ведь парашютов тогда не было, и в случае ошибки полёт стал бы для меня последним. Но закалка нервов в недавних боях помогла быть твёрдым в своём решении», — напишет потом Арцеулов.
К сожалению, точной даты этого исторического полёта Арцеулова не известно. Одни источники говорят, что победа над штопором была 24 сентября, а другие — 20 октября 1916 года. Но штопор был побеждён навсегда. Достижение Арцеулова сразу же стали внедрять на фронтах и в армии: число гибнущих от штопора резко сократилось, а потом и очень быстро сошло на нет.
Арест и ссылка
Была в биографии великого Константина Арцеулова и трагическая страница. Хотя, изучая его жизнь, складывается впечатление, что безосновательный арест в 1933 году его совсем не огорчил. Это случилось буквально на следующий день после того, как Арцеулов был награждён почётным нагрудным знаком «За налёт 500000 километров и выше» и представлен к высшему лётному званию того времени — «Заслуженный лётчик СССР».
Как пишет Марк Галлай, доподлинно неизвестно, почему арестовали Арцеулова. Одни тогда могли бы связать это со сменой начальства в организации, где тогда служил Константин Константинович, а другие говорили, что он слишком задрал нос, вот и свалился в штопор.
Через четыре года — в 1937 году — его реабилитировали, но ограничили в правах ещё на 10 лет. Всё это время он жил и работал в Архангельске, куда почти сразу, в 1934 году, приехала его жена Татьяна Адольфовна.
Журнал "Техника Молодёжи", обложка Константина Арцеулова
Оставил своей след
В ссылке Арцеулов работал мотористом на катере, конструктором судостроительного бюро СевкрайОСВОДа, художником-проектировщиком архитектурной конторы Госзеленстроя, оформлял набережную Северной Двины. В Архангельском аэроклубе он построил балансирный тренажёр для тренировки лётчиков.
В любой жизненной ситуации Константин Арцеулов каким-то немыслимым образом не просто жил, оставаясь человеком, но творил и созидал. Известный советский кинематографист Олег Арцеулов — сын Констатина Константиновича, вспоминая слова отца, говорил, что популярность человека — это его тень. Пока человек идёт навстречу свету, навстречу солнцу, его тень позади. Но если он увидел свою тень, значит, он повернул и идёт от света.
Константин Константинович Арцеулов всегда шёл навстречу свету.
Сергей Абрамов
Фото: «Музей свободного полёта им. К.К. Арцеулова» (Феодосия),
Instagram Антона Шкаплерова
В публикации использованы сведения из книги Марка Галлая «Жизнь Арцеулова»
и фильма Юлия Файта «Дорога в облака» (1987).