Мы с той единственной, гражданской

20 сентября в Севастополе произошла торжественная закладка камня на месте, где в дальнейшем планируется возведение памятника, посвященного столетию окончания гражданской войны. Как сообщил министра культуры Владимир Мединский, планируется установить памятник к ноябрю следующего года, к юбилею эвакуации из Крыма последних белых частей и пожелавшего отплыть с ними мирного населения.



Идея создания такого монумента в Севастополе обсуждалась ещё два года назад, во время столетия революции. Идея его установки в качестве «памятника примирения» вызвала немалый негативный резонанс у левопатриотически настроенной общественности.

Так, в начале августа 2017 г. у памятника императрице Екатерине II (ирония судьбы!) прошел митинг, организованный движением «Суть времени» и коммунистами. На митинге звучали следующие тезисы: «Идея исходит от потомков белых эмигрантов, которые очень сильно находятся под колпаком у западных спецслужб и у транснациональных компаний»; «Смотавшиеся из Крыма белые упыри затем стали фашистскими коллаборационистами и военными преступниками»; «Белогвардейцы столько горя принесли Севастополю… только в один день было изнасиловано 200 женщин – и всё нормально, они герои».



Учитывая этот негатив, название будущего монумента поменяли на памятник «Единству России». Но и сейчас левые не готовы с ним смириться.

Так, по горячим следам установки закладного камня руководитель фракции КПРФ в севастопольском Заксобрании Роман Кияшко в ходе пленарного заседания зачитал «ноту протеста». Он, в частности, заявил, что во избежание новых протестов памятник должен иметь другое содержание: «Считаем целесообразным и отвечающим героической истории нашего славного города запечатлеть в этом монументе три обороны Севастополя: периода Крымской войны, Великой Отечественной и возвращение города в Россию в 2014 году. Основной частью монумента должны быть три воина, относящиеся к этим историческим эпохам».

Интересно, понимает ли сам товарищ (это слово я пишу безо всякой иронии) Кияшко, что он предлагает очень достойную и правильную идею совершенно другого памятника, а не того же, чуть концептуально скорректированного. Если сказать «а давайте в монументе памяти Николая II вместо императора запечатлеем Ленина и Сталина», при всем уважении к любому из этой троицы, перед нами будет ленинско-сталинский монумент, а не «чуть скорректированный николаевский».

И.о. севастопольского губернатора Михаил Развожаев, в свою очередь, заявил, что имеющиеся у него данные опросов общественного мнения показывают, что идею памятника поддерживает большинство горожан; разумеется, запланированы и широкие открытые дискуссии, «но решение будет принимать большинство».



Мне, как одному из многолетних рьяных сторонников национального примирения и уврачевания ран, нанесенных обществу гражданской войной, больно признавать, но левые…Не то чтоб совершенно правы. Скажем так, они в своем праве и соответствуют имени протестующего против монумента движения. Сути времени они соответствуют.

Сложившийся в 2014 году впервые за двадцать лет широчайший национальный консенсус распался очень быстро, оставив своих участников еще более враждующими, чем до Русской весны.

«Красные» и «белые» (в кавычках, потому что всамделишные давно умерли, через что и примирились) сравнивают друг друга с нацистами, что в русском языке величайшее оскорбление. Обе стороны обвиняют друга в желании добиться не примирения, но безоговорочной капитуляции оппонентов, и обе же вполголоса или в полный голос подтверждают справедливость таких обвинений в свой адрес.

«Какое может быть согласие с потомками красных изуверов?» - «Примирение на абстрактной патриотической почве есть архиреакционная чушь и спекуляции, ибо патриотизм понятие конкретное и социально-экономическое, у разных классов не может быть общего Отечества».

Взаимная неприязнь достигла степени, когда уже даже не центристы получают камни с обеих сторон.

Почти полностью «красный» и почти полностью «белый», способные, однако, различать еще какие-то полутона и не смотреть на мир исключительно через идеологический прицел, удостаиваются от «почти полностью своих» особо изощренной трепки. «Сталинизм нельзя оправдать даже крымнашизмом». «По-вашему, если 40 % страны любят Сталина, то нужно на 40 % вернуть сталинизм? Не будет этого. Русское национальное государство - это демократия, капитализм и рынок. Точка. Если кто-то считает, что РНГ -- это "Сталин, Берия, ГУЛАГ", то мы их просто убьём при помощи своих националистических фрайкоров, да и всё. Уверяю вас, что у любителей Сталина, Берии и ГУЛАГа точно такие же планы в отношении нас. Ничего не поделаешь, за свободу придётся драться».

Таких высказываний можно найти достаточно с обеих сторон, правда, в последнее время заметно больше у «белых».



Доходит до того, что личные дружеские отношения могут быть поставлены под угрозу из-за неодобрительной или, напротив, одобрительной оценки литературных персонажей (!), с большой долей условности относящихся к «белым» или «красным». А главное – обе стороны совершенно искренне считают, что «мы-то адекватны, сдержанны и объективны, а они рехнулись и закусили удила».

Дополнительный трагизм и одновременно комичность в том, что все эти яростные битвы не на жизнь, а на смерть – удел тончайшего слоя населения, в Севастополе чуть более внушительного ввиду общей повышенной политизированности города. Остальные граждане либо о событиях столетней давности не задумываются, либо и рады задуматься, да не того – кризисные тенденции стремительно нарастают, а ведь семью надо как-то кормить да кредит платить.

Конечно, пассионарии и интеллектуалы на то и носят свои гордые звания, чтобы вести за собой народ. Либо сплотив его против внешнего врага, либо расколов «стенка» на «стенку» (нежелательный вариант).

Но сегодняшние «красные» и «белые», разделившись один раз и продолжая неистово делиться по разным поводам, только в Интернете способны устроить бойню, пусть и яростную.

 У «красных», правда, шансы найти понимание у сколь-нибудь широких народных масс побольше. И агитаторы поталантливее, типа Константина Семина (безотносительно к глубинным смыслам его агитации, которые иногда заставляют волосы встать дыбом), и поднимаемые ими вопросы больше соотносятся с данной нам в ощущениях реальностью.

Плохо это или хорошо, но стремительное обнищание низов, происходящее на фоне безумного, бездумного и преступного обогащения верхов, волнует эти низы больше, чем героизм или низость тех или иных персонажей гражданской. А уж если мало-мальски убедительное объяснение «красной» правды гражданской наложить на сегодняшние расклады – больше и агитировать не надо будет.

Так что наши разноцветные интеллектуалы либо в момент пика кризиса объединятся поневоле, силой обстоятельств, и поведут за собой народ, либо хотя бы сами пойдут за народом, объединившимся без них…

Либо третий вариант, и в этом случае останутся уютно воевать друг с другом в Фейсбуке, а когда Интернет упадет, начнут назначать друг другу рандеву и увлеченно драться на клавиатурах, с криками «За Ленина!» - «За Каппеля» и на фоне всполохов иных, настоящих сражений. Что ж, тогда горе им. Точнее, нам – я себя от интеллектуального класса не отделяю. Надеюсь, что все же сложится как-то более-менее конструктивно.



И тут не обойтись…без примирения. Не портретов, памятников и биографий, данная идея, видимо, не только плохо реализуема, но и еще больше всех распаляет. Речь о примирении и синтезе ценностей и интересов, исповедовавшихся разными сторонами гражданской (а иногда и всеми, просто каждой на свой салтык) и способных сейчас, сложившись воедино, дать рецепт выхода из тупика.



Социализм. Кто-то сочтет этот кирпич в здании общего дела лишним и конфронтационным, во всяком случае, под этим именем. Я и сам долгое время старался избегать прямой и однозначной к нему отсылки и декларировал что-то в духе: «Необходимо формирование социально-экономической системы координат и норм, которая, независимо от названия (социализм, солидаризм, традиционный русский тип хозяйствования) будет базироваться на примате общих интересов над частными, а стратегического - над сиюминутным».

Но думаю, что настало время покинуть укрытие из вороха боязливых слов. Не боятся же гордо и без идеологических псевдонимов говорить о себе сторонники либерального капитализма, принесшего миру и конкретно нашей стране неисчислимые бедствия, превосходящие ущерб от любой из версий социализма. Что, разумеется, не значит, что ущерб, ошибки и прегрешения нашего советского социализма нужно воспроизвести заново, раз капитализм много хуже. На то и только для того они были нужны, чтобы сделать из них выводы и избежать повторения, вернув при этом все лучшее и созидательное с поправкой на новую эпоху.



К слову, и в 1917 году Россия была буквально беременна социализмом, который исповедовали отнюдь не только большевики – они как раз поначалу были на вторых ролях. Колчак встречался с Георгием Плехановым, а Корнилов прочил ему, одному из основателей РСДРП, место в своей «директории» в случае успеха августовского путча (!). На выборах в Учредительное собрание, которое многие считают демократической альтернативой большевиков, подавляющее большинство получили социалисты разных мастей, включая, собственно, и большевиков, первое же место по количеству набранных голосов было у эсеров. Эсеровский лидер Виктор Чернов, избранный председателем УС, при открытии произнес пламенную речь о «народной свободной демократической России, шествующей под красным знаменем социализма», «воле к социализму, тяге к социализму широких народных масс», что сопровождалось выкриками с мест: «Да это же большевистская программа!». И в дальнейшем в очень пестром движении сопротивления большевикам, получившем собирательное название «белое», социализм и его носители были одним из важнейших элементов наряду с либералами и идейно неопределившимися милитаристами; монархизм значительно отставал во влиянии и значимости.



Консерватизм. Семья, материнство, детство, Вера или хотя бы уважение к ней как к важнейшему фактору национального самосознания при встречном уважении любого религиозного выбора. Многовековая национальная культура. Армия и флот как предмет гордости, а не объект насмешек и нападок.



Патриотизм. Лозунг «России единой и неделимой» провозгласили белые, но в итоге за нее сражались и красные. Причем сражались за «неделимую» те и другие порой в диковинном союзе, шагая порознь, но круша вместе украинских и кавказских сепаратистов. А когда в 1920 г. Красная армия схватилась с вековым русским врагом-Польшей, в ее ряды записались многие вчерашние белые офицеры, и не только вчерашние– действующие сдавались в плен и просили отправить их на Западный фронт.

Не вина, а беда честных белых вояк, от солдат до генералов, что их лидеры закулисно продавали Антанте российские земли и богатства, авансом и с немедленной выдачей, оптом и в розницу. Не вина, а беда красных воинов, что их политические лидеры, практически полностью восстановив былую Империю, перестроили ее по самоподрывному национально-территориальному принципу, как базу будущей Земшарной Советской конфедерации.

Создание же Украины в ее нынешнем виде – и вовсе одно из главных преступлений большевиков.



Свобода. Здоровая свобода слова, но не лая. Свобода мысли, созидательной для страны и разрушительной для ее врагов. Свобода собраний, действий и планов. И свобода добровольно и коллективно ограничить свою свободу в кризисной ситуации.



***

А монумент в Севастополе все равно, думаю, нужен, не вместо проекта уважаемого товарища Кияшко, а вместе с ним. Этот монумент стал бы одним из немногих положительных деяний нынешней власти, причем помимо ее воли и той мотивации, которую она сама в него вкладывает. Он сыграл бы роль мостика от братоубийственной розни людей, которые и так уже давно примирились в земле и на небе, к будущей, хочется верить, единой победе их идей и их потомков.



Мостиком – и предупреждением.



На закладке камня замечательный русский режиссер Никита Михалков, снявший в Крыму «Солнечный удар», очень глубокий фильм о гражданской войне, сказал: «По результатам гражданских войн ее участники, как правило, утрачивают не только свое понимание правды, но и саму страну, за которую воевали обе стороны».

С этой мыслью можно не совсем согласиться или не согласиться вообще. Но хорошенько обдумать ее будет не лишним.

Станислав Смагин