Кривое экономическое зеркало советского интернационализма

«Вот вы сказали Грузия была в советское время... Надо было развивать Российскую Федерацию, а не Грузию. Вкладывали в Грузию, а сейчас видите, они обижаются, что мало в них вкладывали... Отдавали последнее и им, и Прибалтике, и другим странам, последнее отдавали. Они жили-то лучше, а все ресурсы были у нас, а себя не развивали», – заявил в ходе дискуссии в Государственной Думе с представителем КПРФ председатель нижней палаты российского парламента Вячеслав Володин.

Фраза выразительная, по нынешним временам можно даже сказать – крамольная! Глядишь, кто-то и задумается – что это мы все щедро помогаем Венесуэлам и Сириям, списываем десятки миллиарды долларов долгов африканским странам, а в собственной стране люди проваливаются на дорогах в ямы с кипятком, строительство отапливаемого туалета в школе в Нечерноземье – событие, а половина населения не может позволить себе купить еще одну пару обуви, и берет на это или что-то похожее кредиты в банках.

Но, ближе к телу, как говорил Остап Бендер. Нельзя не заметить, что последнее время пышным цветом расцвела ностальгия по СССР – причем не только среди пенсионеров, но и среди молодых, которые и родились-то уже после распада Советского Союза. И которые представляют себе его по набору картинок в Интернете, дополненных текстом о том, что если нам говорят, что в СССР было плохо, то это значит, разумеется, что там было хорошо.

Это классическое сознание «теории заговора», из серии «правительство скрывает от нас контакты с пришельцами» (в Штатах) и «американцы на самом деле не летали на Луну» (во всем прочем мире). Но, экономику СССР можно хотя бы объективно оценить.

Кстати, чтобы не подвергнуться упрекам подобной публики в «очернительстве» и «лжи», я не буду пользоваться современными профильными исследованиями. Мне хватит лишь того информационного продукта, который выпускали в свое время сами коммунисты.

В 1990 году в Москве вышел русский перевод известного итальянского исследования «История СССР». Автор – Джузеппе Боффа, видный деятель итальянской Компартии (даже в парламент страны от нее избирался), ветеран Движения Сопротивления в годы Второй мировой войны. Будучи журналистом коммунистической газеты L’Unita, в 1953 – 1958 и 1963 – 1964 годах он работал корреспондентом в Москве. Многое видел сам, о многом читал во вполне официальных советских изданиях, ибо хорошо владел русским языком.

И, кстати, вплоть до своей смерти в 1998 году сожалел о распаде Советского Союза.

Еще 15 лет назад, когда я читал книгу Боффы в Государственной библиотеке имени Ленина, я обратил внимание на такой абзац в главе о восстановлении советского хозяйства в 1940 – 1960-е годы:

«Между различными районами страны образовались глубокие диспропорции. Хотя цены на все виды сельскохозяйственной продукции были чрезвычайно низкими, они все же устанавливались по-разному на разные культуры. Цены на хлопок, незаменимое сырье для промышленности, были довольно высокими, и возделывание его приносило неплохой доход; те немногие запасы удобрений, какие были в стране, использовались в производстве именно хлопка, которое сосредоточивалось в республиках Средней Азии. В Закавказье, где выращивались другие привилегированные культуры (чай, виноград, фрукты), поставки продукции села на городские рынки были облегчены и были делом выгодным. Колхозы этих регионов получали более высокие доходы и, таким образом, могли лучше оплачивать труд крестьян. Средняя Азия и Закавказье не знали к тому же военных разрушений. В центральных же областях страны, в нечерноземных и черноземных краях России, в Белоруссии, северо-западной зоне страны, то есть в районах и так менее благоприятных по природным условиям, положение складывалось просто бедственное. Они были опустошены в ходе военных действий, и им же был нанесен наибольший ущерб государственной политикой, так как в этих областях выращивались наименее рентабельные сельскохозяйственные культуры. Немногим лучше было положение на Украине и в целом в зерновых районах Юга. Разница между заработками колхозников Узбекистана и Кавказа, с одной стороны, и доходами крестьян Белоруссии или России – с другой, выражалась соотношением 10:1. В первой группе районов доходы крестьян росли в сравнении с довоенным периодом, сельские жители второй территориальной группы были обречены на нищету».

Напомню, это пишет не какой-нибудь русский националист, а видный итальянский коммунист-интернационалист, к тому же уважаемый журналист и историк. И дает по ходу рассказа он ссылки на советские же открытые официальные публикации.

Сейчас хочется дать немного деталей этому абстрактному описанию. Вот репортаж из Аджарии (автономия в Грузии), вышедший в «Комсомольской правде» 15 апреля 2014 года:

«Пожилой крестьянин из села Гонио, прекрасно говорящий по-русски, ударяется в ностальгические воспоминания: "А помните в советское время ящик мандаринов стоил 32 рубля – огромные деньги! А билет в Москву в один конец стоил всего 18 рублей. Мы спокойно летали на воскресенье в столицу посмотреть футбольный матч и чувствовали себя богатыми людьми"».

Правда это или нет?

Мандарины в СССР, вошедшие в моду начиная с 1960-х годов, стоили в крупных городах от 1,2 – 1,3 рублей за килограмм, но были также и в продаже по сетям потребительской кооперации по 2,4 рубля за килограмм. В первом случае стандартный 15-килограммовый ящик «потянул» бы на 18 – 19,5 рублей, во втором – на 36 рублей. Опять-таки, по разным годам и населенным пунктам цены немного могли меняться.

Для сравнения, средняя зарплата тогда составляла в стране 180 рублей в месяц. Так вот для того, чтобы получить месячный оклад советского инженера из НИИ, жителю солнечного Закавказья достаточно было продать шесть ящиков мандаринов. Или апельсинов, или винограда, или гранатов…

Не замечали, что в советских фильмах – и в жизни тех, кто «счастливую жизнь» в СССР застал лично (как автор этой статьи) – такие фрукты были редкостью, оформлением нечастых и дорогих по ценам праздников?

Зато по мере роста дефицитности любых товаров в Советском Союзе продажа фруктов из личных хозяйств в Закавказье – которые не подверглись сначала «раскулачиванию», затем хрущевской атаке на подсобные хозяйства, за которой последовала брежневская кампания по уничтожению сотен и сотен «неперспективных деревень» в Нечерноземье – либо спекуляция товарно производимыми позволяла делать настоящие состояния.

Нельзя не заметить, что с начала 1970-х годов в популярном советском кинематографе появился и прочно прижился образ, скажем деликатно, «человека с Юга», с акцентом, в кепке и с огромными деньгами, нажитыми явно неофициальными способами. Этот человек играючи покупал со своих теневых доходов новенькую автомашину стоимостью в тысячи рублей, на которую обычный советский работяга копил и стоял в очереди (а просто так пойти в автосалон и купить в то время машину было нельзя, кстати) десятилетиями.

Вот, например, дело № 2 «Ваше подлинное имя» из популярнейшего цикла «Следствие ведут Знатоки», вышедший в 1971 году. Тому, кто начнет сейчас заливать, что «Знатоки» очерняли советскую действительность по заказу ЦРУ и Госдепа, можно сразу выдавать медицинскую справку от психиатра – сериал любила вся страна, а его сценарий довольно жестко контролировали силовики вплоть до руководства советского МВД.

Итак, по ходу дела при допросе арестованного мошенника всплывает эпизод – попытка продажи чужой новенькой «Волги».

Он описывает ситуацию: «Примечаю двух «жучков». Насквозь вижу: в одном кармане – пачка купюр, в другом – липовая справка об аварии! Туда надо только проставить горзнак машины... Известна вам эта механика?»

И перед этим интересная такая деталь. Освежая память по поводу этого эпизода, мошенник уточняет: «А покупатели были оба в кепках и с усами?» Разве это не определенный типаж?

В дальнейших фильмах под такого же типа начинает маскироваться для внедрения в преступную среду и майор Томин, благо внешне он типичный южанин (Леонид Каневский – еврей, вообще-то). Вот, например, дело № 14 «Подпасок с огурцом» (1979 год), там все очень колоритно – и кепка, и акцент, и цоканье языком в знак восхищения, и рассказы о том, что «меняем сервиз на урюк» и «она каждый год отдыхает у нас на юге».

В другом фильме – «Полуденный вор» (1985 год) – Каневский под видом такого же «жучка», тоже с акцентом, но уже посолидней (вместо красной рубашки – модный и явно иностранный пиджак) уже сам покупает у преступников угнанную «Волгу». И сбросив при задержании мошну с деньгами, не теряет спокойствия: «Сегодня нет – завтра будут».

Что – это Голливуд снимал клевету на Советский Союз, разжигая национальную рознь? Нет.

Можно найти еще немало примеров в советском кинематографе тех лет, например, такой же темный персонаж в дорогом костюме Марат в фильме «Акселератка» (1987 год), также покупающий угнанную «Волгу» – как же, сын «закончил седьмой класс, перед соседями неудобно»! «Малчик хатэл цвета бордо. Но бэлий тоже хорошо».

И опять же, подход к деньгам: «Считать (открывает дипломат с деньгами) несолидно. Вот (достает из кармана еще пачку денег в банковской упаковке) еще немного, вдруг окажется мало».

Вот такой вот интернационализм.

Но если, опять же, кто-то полагает, что в Закавказье хотя бы были благодарны России за такую диспропорцию в экономическом развитии, то он сильно ошибается.

Например, в Тбилиси в 1978 году начались массовые демонстрации, которые стихли лишь после того, как в Конституции Грузинской СССР был прописан пункт о приоритете грузинского языка над русским.

Ну, а вы как думали? Последующий взлет национализма в 1980-е годы во всех республиках Закавказья уже лучше известен – с погромами граждан нетитульной нации, вплоть до полномасштабных войн.

Только из-за того, что вы ущемляете себя в пользу кого-то, или, попросту говоря, сажаете кого-то себе на шею, задаривая деньгами или подарками, никто не будет вас любить.

Вами будут просто пользоваться. Это правило действует и на индивидуальном уровне, и на уровне стран и народов – но почему-то многие до сих пор не хотят этого понять.

Владислав Мальцев