Теневая экономика как норма крымской жизни

В Крыму на теневой сектор по-прежнему приходится 25-35% валового объёма экономики. Об этом недавно сообщила председатель комитета Госсовета РК по бюджетно-финансовой, инвестиционной и налоговой политике Ольга Виноградова, отметив, что масштаб этого явления снижается. Аналитики и представители бизнеса подтверждают такую оценку, называя одной из главных причин этого специфическую структуру экономики полуострова, где высока доля отраслей, которые сложно контролировать и «обелять».

Как посчитать неисчислимое?

Республики Крым и Севастополь уже полтора года работают со специальным налоговым режимом для самозанятых в виде налога на профессиональный доход. Эксперимент, несомненно, уже дал положительный результат, считают власти.

Фактический объём незарегистрированного предпринимательства в Крыму снижается достаточно высокими темпами, отметила Ольга Виноградова в интервью радио «Спутник в Крыму», и во многом этому способствуют многообразие налоговых режимов и разные виды государственной и региональной поддержки, доступной только для работающих «вбелую».

Большой разброс оценок доли теневой экономики представитель регионального парламента пояснила спецификой методов подсчёта. «При глобальном рассмотрении», по словам Ольги Виноградовой, объем теневого сектора эксперты оценивают в районе 35% экономики, а при разбивке по отдельным секторам уже примерно в 25%.

Погружаться с головой в детали методологии здесь вряд ли уместно — достаточно сказать, что оценка абсолютных и относительных показателей теневой экономики давно является предметом дискуссий специалистов, а руководство Росстата по измерению «ненаблюдаемой экономики» включает без малого три сотни страниц.

Однако представление о масштабе явления можно получить из сравнения разных оценок, как Росстата, так и независимых. Их динамика позволит дать ответ на один из главных вопросов: действительно ли доля теневой экономики полуострова снизилась за восемь лет в российской юрисдикции? Сравнение с украинскими временами вряд ли корректно, но априори понятно, что она была очень высокой.

Одна из первых официальных оценок от Росстата появилась в 2015 году. Тогда доля занятых в неформальном секторе экономики ещё существовавшего Крымского федерального округа была определена в 38,3% (412 тысяч человек) при среднероссийском показателе в 20,5%. Спустя год похожая оценка была дана уже в долях валового регионального продукта — 37,1% для РК при среднероссийских 22,3%.

В Севастополе показатель был заметно лучше — 28,4%.Однако наблюдатели тогда констатировали, что переход в «белую» экономику идёт медленно, рассматривая это как наследство украинской юрисдикции.

Cледующая хронологическая отсечка — первый период пандемии коронавируса, когда из-за локдаунов неформальный сектор российской экономики заметно сократился. По данным аналитической службы международной аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza, в июне 2020 года, на выходе из весеннего карантина, в целом по стране количество занятых в «теневом» секторе сократилось до 13,57 миллиона человек, или 19,4% от общей численности занятых.

В Крыму теневую экономику не смогла победить даже пандемия коронавируса.

Но в Крыму, констатировали аналитики, этот показатель по-прежнему был очень высок — 34,1%, или седьмое с конца место среди всех российских регионов (выше неформальная занятость оказалась только в пяти республиках Северного Кавказа и Республике Алтай). Фактически это не слишком отличалось от данных, которые приводил Росстат в 2015 году.

Не слишком впечатляющие успехи в борьбе с теневой занятостью в конце 2020 года, через несколько месяцев после присоединения Крыма к эксперименту с самозанятостью, признал заместитель министра труд и соцзащиты РК Леонид Михалевский. 250-300 тысяч человек в республике не осуществляют свою трудовую деятельность официально, сообщил он, уточнив, что это «скромные оценки».

А вот после того, как острая фаза коронакризиса миновала, FinExpertiza опубликовала ещё одно исследование, в котором констатировалось, что вместе с восстановлением экономики выросла и неформальная занятость: во втором квартале прошлого года в этом секторе, по оценке аналитиков, работали 15 миллионов россиян. Позиция Крыма при этом почти не изменилась: восьмое место с конца с долей неформальной занятости в 39,3%.

Аналитики FinExpertiza также отмечают: к регионам с высокой неформальной занятостью относятся территории с низкими доходами населения, в большинстве из них также наблюдается повышенная безработица. А в туристических регионах неформальный сектор в тёплый сезон дополнительно расширяется за счет уличной торговли и сферы услуг.

Портрет в отраслевом разрезе

Именно выдающаяся роль туризма в экономике Крыма практически единодушно называется специалистами главной причиной значительной доли теневого сектора. В этом, считает экономический аналитик портала «СОНАР-2050» Иван Лизан, можно усмотреть определённую разницу со многими другими регионами, где наибольшая доля неформального сектора приходится на недвижимость, сельское хозяйство, строительство, а также всё то, что можно описать термином «гаражная экономика».

«Основа теневой экономики Крыма, как подсказывает здравый смысл, — туризм. Крымчане зачастую сдают номера или койко-места туристам в аренду без оформления и уплаты налогов. На втором месте, полагаю, неформальное производство: та самая «гаражная экономика» (например, автомастерские), продажа излишков от ведения домашнего хозяйства (продажа эко-продуктов, производство «домашних» колбас и молочных продуктов, а также кондитерских изделий и т. д.). Третье место — строительство. Но если в Москве за теневую экономику отвечают нелегальные мигранты, то в Крыму, скорее, нигде не оформленные бригады рабочих под руководством прорабов», — перечислил эксперт.

Туристический сектор приносит в Крым очень большой поток наличных денег, сравнимый с объёмом реализации промышленной продукции, говорится в пояснительных материалах к стратегии социально-экономического развития региона до 2030 года. Большая часть этих денег вращается в теневом секторе, связанном со сферой услуг, пищевой промышленностью и сельским хозяйством — эффект синергии, который в целом присущ индустрии гостеприимства, налицо. И это — одна из главных причин низкого уровня ВРП Крыма, признают авторы документа. Теневая занятость также фиксируется ими в сферах строительства, транспортного сообщения, торговли и отдельных подотраслей пищевой промышленности.

На туризме в тени крымчане зарабатывали со времён СССР.

По мнению председателя Ассоциации малых отелей Крыма Натальи Стамбульниковой, прозвучавшая недавно оценка вполне объективна: треть экономики Крыма находится в теневом секторе. Однако, добавляет она, нужно уточнить, что он неоднороден: можно одновременно говорить и о полностью «чёрной», и о «серой» занятости.

Совершенно «чёрный» сегмент, который не платит никаких налогов, не так уж велик, констатирует Стамбульникова. Причина в том, что многие понимают последствия и попросту боятся таких действий: полностью быть в тени значит постоянно ждать, что к тебе придут. И на такой риск готовы далеко не все.

В этом отношении, стоит признать, работа по борьбе с теневой экономикой в Крыму действительно налажена эффективно. По данным Министерства курортов и туризма РК, в прошлом году налоговые поступления от туристической отрасли в региональный бюджет выросли в 1,5 раза, до 5,78 миллиарда рублей. А их доля в общей сумме налогов, собранных региональным УФНС, выросла с 7,8% до 9,8%. Характерно, что последний показатель постепенно приближается к доле туризма в ВРП Крыма, которая в 2020 году оценивалась примерно в 12% без учёта смежных эффектов.

Вместе с тем, констатирует Наталия Стамбульникова, по-прежнему остается широкий набор вариантов действий в «серой» зоне. Например, далеко не все легально работающие предприятия туристической сферы официально устраивают своих сотрудников, и тому есть разные причины.

«С одной стороны, люди сами нередко не хотят официального трудоустройства, от чего страдают работодатели. Мотивация работников проста: они не хотят нести ответственность, потому что в любой момент можно не выйти на работу — это характерно для таких сфер занятости с высокой сезонностью, как туризм, — пояснила Стамбульникова. — Столь же большая проблема для работодателей — текучесть кадров. Нередко бывает так, что на работу принимают человека, который уже через несколько дней он начинает проявлять себя не с лучшей стороны, и с ним лучше попрощаться. Официально устраивать человека на неделю, чтобы потом его уволить, предпринимателям неинтересно».

Опять же, резюмирует представитель турбизнеса, речь идет не о «черном» бизнесе, а причины, которые толкают предпринимателей в «серую» зону, вполне объективны и не придуманы – зачастую это просто вынужденные решения.

Искоренению не подлежит?

Нужно, безусловно, учитывать и историческую традицию теневой экономики в Крыму.

Этот сектор сформировался ещё в советские времена, когда заработать сверх официальной зарплаты крымчане могли продажей овощей и фруктов с собственных приусадебных участков либо сдачей жилья в аренду отдыхающим, на худой конец — продажей спиртного, напоминает независимый эксперт, кандидат экономических наук Леонид Хазанов.

«После распада СССР ситуация в общем-то не изменилась. Алкоголь в Крыму теперь продаётся едва ли не на каждом шагу, овощи и фрукты точно также можно купить на рынках и автотрассах, жильё в курортных городах по-прежнему сдается внаём всем желающим во время тёплого сезона», — перечисляет аналитик, соглашаясь с оценкой доли теневого сектора в структуре экономики Крыма примерно в 30%.

К тому же, уточняет Леонид Хазанов, оценить масштабы теневой экономики методами прямого статистического наблюдения нереально, поэтому приходится использовать косвенные методы — анализ объявлений в сети, сбор информации в местах торговли и отдыха и т.д. Но такой подход неизбежно даст приличную погрешность, так что остаётся лишь в очередной раз просто признать: доля теневого сектора в Крыму велика.

Точно оценить масштабы теневой экономики в Крыму невозможно.

Предприниматели, добавляет Наталия Стамбульникова, несомненно, хотят и готовы работать по закону – вопрос лишь в том, насколько к этому готово само правовое поле. В случае туризма, по её мнению, законодательство, регулирующее сферу гостеприимства для малого бизнеса, по-прежнему далеко не оптимально.

«Например, так и не появился закон о гостевых домах, в котором были бы перечислены услуги, разрешённые для оказания этим типом объектов размещения. Как следствие, многие гостевые дома и мини-отели просто ушли в сегмент сдачи жилья внаём и не показывают ряд своих услуг. По сути, это вынужденное сокрытие доходов», — заключила она.

Победить теневую экономику невозможно — можно лишь снизить её долю, уверен Иван Лизан. Главный вопрос, как это делать.

«Когда чиновники говорят о теневой экономике, они скорее всего подразумевают уклонение от уплаты налогов и пресловутые «зарплаты в конверте». Иными словами, мыслят исключительно категориями недополученных налогов и упущенной выгоды бюджета — и действуют соответствующим образом: проверяют и штрафуют, чем только злят наиболее активных и инициативных граждан», — рассуждает специалист.

За примерами такой логики далеко ходить не надо. Ещё в 2017 году министр финансов РК Ирина Кивико уверенно заявляла, что в регионе снижается показатель теневой экономики, приведя данные налоговых органов, например, о росте поступлений по земельному налогу и по специальным налоговым режимам.

С успехами в сборе налогов в Крыму поспорить действительно сложно. Но, во-первых, рост их собираемости изначально происходил от низкой базы, а во-вторых, приведённые выше данные о теневой занятости не позволяют говорить о решительных прорывах — в лучшем случае есть признаки того, что ситуация сдвинулась с мёртвой точки.

Успехи налоговых сборов в Крыму нельзя оценивать однозначно.

Между тем, считает Иван Лизан, бороться с теневой экономикой нужно не кнутом, а пряником. Например, с помощью налогового режима самозанятости. Но здесь так же есть проблемы несовершенства правовых механизмов: пока самозанятость гарантирует лишь отсутствие проблем с налоговыми органами, но не даёт никаких преимуществ перед теми, кто решил остаться в «тени».

Самозанятые, напоминает эксперт, фактически отрезаны от банковского кредита — банки в 90% случаев отказывают им в выдаче кредитов – и лишены даже минимального соцпакета. Так что пока этот механизм не доведут до ума, многие так и продолжат трудиться в «тени».

Леонид Гриневич

Фото: Наталия Назарук|ForPost, minfin.rk.gov.ru