Исчерпанность во второй половине XX века фронтального типа мышления и дезактуализация жёсткого закрепления понятий по отношению к феноменам создала в пространстве социокультурных практик специфическую ситуацию сквозной знаковой игры, обычно определяемой термином, привнесённым из сферы философии искусства — понятием “постмодернизма”.

Появившись в авангардных отраслях креативного гештальта, ситуация постмодернизма постепенно размыла “удерживающие оболочки” социокультурной целостности в пространствах этики, эстетики, политики, средств массовой информации и добралась до философии, как суверенной сферы создания универсальных концептов (идей).

Отсюда следует, что вне зависимости от желаний и мировоззренческих позиций конкретных, продуцирующих концепты, личностей, знаковый комплекс понятий, обычно определяемый словосочетанием “русская идея” оказывается втянутым в игровые синтезы ситуации постмодернизма.

Прежде чем постулировать контекстуальные координаты, в которых сегодня пребывает идентификация и самоидентификация русской идеи в политическом пространстве Украинского государства, необходимо очертить дефинициальные границы комплексов понятий “русская идея”, “русская идея на Украине”. Обыденно с этими понятиями связывают определённый “проект российской соборности”, чётко ориентированный на “государственность”, как метаисторический концепт. За долгие века существования российского государственного концепта не было выработано субконцепта “русской идеи”, отчуждённого от знаковой плеромы Государства.

Можно констатировать, что существование ныне гигантских диаспор русских людей в странах СНГ, абсолютно неконцептуализировано ни традицией (нет прецедентов), ни харизматическими идеологами (коих ситуация постмодернизма концептуально не предполагает). Возникает (в том числе и на Украине) специфическая ситуация: “русские без русской идеи”. Эта ситуация существует тем более в чистом виде, что прежняя государственность (СССР) ушла из политического пространства “ближнего зарубежья” мирно, без определяющего национальный, либо государственный антагонизм конфликта.

Когда в качестве действующего (актуального концепта), номинированного как “русская идея”, русским в Украине предлагается идея российской государственности, то это можно рассматривать не как концепт, а как симулякр. Идея государственности может волить себя в качестве знакового комплекса позитивного (усложняющего) наполнения только в пределах юридических границ самого государства. Вне пределов государства государственная идея автоматически обуславливает профанический конфликт в низких сферах социокультурного бытия (политика).

Ситуация постмодернизма, в которой объективно находятся цивилизация и культура, выносит в пределы невозможного создание концепта в традиционной форме “овеществления харизмы”. Харизматичность ныне трансформируется либо в игровые симулякры популизма (феномен Жириновского, например), либо в концепты религиозного дискурса. В этих условиях концепт русской идеи в Украине может быть сформулирован либо как “игра в русскую идею”, либо как воцерковленный концепт. Качественность знакового бытия “русской идеи” может быть обеспечена лишь во втором случае.

Единственным “полем идентификации” русских людей на Украине остаётся Православная Церковь с русской литургией, ориентированной на святыни и знаковые обусловливания Русского Православия, как качественной традиции. Культурное русскоязычное поле на Украине уже сегодня не имеет традиционных смысловых привязок к концепту “русской идеи” и волит себя в пределах космополитических концептов, имеющих высокое качество знакового наполнения, благодаря разработанности универсальной иудео-христианской традиции Европы и Америки.

Концепт русской идеи не может обыденно конкурировать с этими знаковыми комплексами, без “освобождения” от обязательной обусловленности государственностью, как плеромой.

Определение контекстуального пространства для воления концепта русской идеи в ситуации постмодернизма возможно лишь при вынесении за пределы контекста признака открытости концепта. Концепт русской идеи может базироваться лишь на коде (фрейме) самоидентификации “я — русский”.

Самоидентификация, как фрейм вхождения в концепт русской идеи, может осуществляться как в рамках традиционного фронтального мышления, так и в пределах мышления постмодернистского. Во втором случае русская идея и её концептуальный фрейм вводятся в отношения игры, как условие. В свою очередь, закрытость концепта кодом “я — русский” становится условием игры и субусловием ситуации. Можно сформулировать специфический лозунг: “посредством игры в русскую идею — к русской идее”. Особенно этот лозунг применим к внедрению концепта русской идеи в молодёжную среду, наиболее интегрированную (посредством современного искусства) в ситуацию постмодернизма.

Концепт негосударственной русской идеи на Украине возможен, как социальное явление только в пределах урбанистического дискурса. В ситуации, когда на Украине происходит деурбанизация гештальта, концепт русской идеи может занять урбанистическую нишу в поле воления традиционных идей.

В.Л.Ешкилев, член Ассоциации украинских писателей, главный редактор философского журнала "Плерома", член Совета Русской общины Ивано-Франковской области