Ровно в 23.50 31 декабря 2018 г. на телеэкранах России и Белоруссии появились два президента – Владимир Путин и Александр Лукашенко. Стоя в расстегнутых пальто и без шапок, под падающим с неба легким снежком, они поздравили телезрителей с наступающим новым годом и объявили о том, что с 1 января 2019 г. Союзное государство России и Белоруссии, наконец, становится реальностью.

«В рамках дальнейшего углубления интеграции, - сказал Путин, - мы с Александром Григорьевичем приняли решение об объединении наших двух стран». «На абсолютно равноправной основе», - добавил Лукашенко. Президенты повернулись вполоборота к камерам и обменялись крепким рукопожатием.

На следующее утро граждане Российской Федерации и Республики Беларусь проснулись в новой стране.

Население этой страны – некоторые предлагали назвать ее Российско-Белорусским Союзом, но официально было принято решение оставить существующее с 1999 г. название «Союзное государство России и Белоруссии» – превышало 156 миллионов человек. В ней было 16 городов-миллионников, значительно укрепившаяся индустриальная база, мощная армия, в составе которой имелась почти стотысячная группировка, сосредоточенная у границ Польши и Литвы.

Возникновение новой геополитической реальности вызвало истерику не только в Варшаве и Вильнюсе, но и в Брюсселе, и в Вашингтоне. И только Китай с одобрением отнесся к объединению двух стран, с каждой из которых его связывали тесные взаимовыгодные отношения.

Объединение двух стран, разумеется, проходило не безболезненно. В Минске и Гродно вышли на улицы белорусские националисты, протестуя против вхождения в состав «Московии». Масла в огонь подливали просачивающиеся через украинскую границу боевики – они организовывали провокации, нападали на российских туристов, разбивали стекла машин, украшенных георгиевскими ленточками. Однако в результате решительных действий союзного КГБ все бандеровцы были выловлены – некоторых депортировали обратно на Украину, а особо буйных отправили в мордовские лагеря.

В России же, напротив, союз с Белоруссией вызвал в обществе прилив энтузиазма, напомнивший о Русской Весне 2014 г. В стране, где, как показали недавние опросы, существует сильнейшая ностальгия по канувшему в Лету СССР, объединение с «осколком Советского Союза», как часто называли Белоруссию в СМИ, воспринималось как шаг в правильном направлении - прочь от торжествующего государственного капитализма.

А вот о российской политической и финансовой элите того же сказать было нельзя.

Слишком много здесь было семей и кланов, связавших свою судьбу и благосостояние с Западом. Они владели недвижимостью в Европе и Америке, счетами в банках Швейцарии и Лихтенштейна, выводили полученные в России доходы в офшоры Багамских островов и Панамы. Они до сих пор вздрагивали, вспоминая, какие убытки понесли в результате введенных Западом «крымских» санкций, и ни за что не хотели повторения этого кошмара. Изо всех сил они старались показать своим западным партнерам, что не имеют никакого отношения к «агрессивной политике России»: крупнейший государственный банк не только не смел открывать свои филиалы в Крыму, но и не выдавал кредиты предпринимателям, пытавшимся наладить там бизнес, олигархи, сколотившие миллиарды на залоговых аукционах 90х годов, демонстративно игнорировали встречи с «токсичным» президентом, каждый раз оказываясь вне зоны доступа.

Они много лет пытались торпедировать интеграцию России и Белоруссии. Высокопоставленные чиновники внезапно выступали с политическими заявлениями, выходящими за рамки их компетенции.

«Мы говорим, что вы наш сосед, наш союзник, но в последнее время доверие потеряно», - заявил министр финансов РФ Антон Силуанов за несколько часов до того, как Путин и Лукашенко встретились в Кремле 25 декабря. В какой-то момент возникло впечатление, что противникам сближения двух стран удалось добиться своего: и без того сложные отношения между президентами России и Белоруссии буквально «заискрили», как оголенные электрические провода.

«Я уже не говорю «братским государством», потому что, как меня информируют, в России это не воспринимается. Якобы пришли новые люди, которым это понятие неприемлемо. Что ж, будем партнерами», - с обидой говорил Лукашенко накануне встречи 25 декабря. В СМИ – как российских, так и белорусских – на все лады склонялись «претензии, капризы и обиды» обеих сторон. Журналисты с огоньком отрабатывали заказ, поступавший откуда-то с заоблачных политических высей: убедить аудиторию, что никакое сближение, никакая интеграция двух стран невозможны в принципе.

И ведь почти убедили!...

И в Белоруссии, конечно, были силы, которые очень болезненно восприняли объединение с Россией. Многие чиновники и бизнесмены в Минске много лет исподволь лоббировали «поворот на Запад», негласно летали в Лондон и Брюссель, где проводили консультации с такими же непубличными, но влиятельными фигурами европейского истеблишмента. Когда в декабре 2018 г. отношения между Москвой и Минском резко охладели на фоне споров о компенсации за «налоговый маневр» и цен на российский газ для Белоруссии, эти сторонники «европейского выбора» довольно потирали руки. Предновогоднее обращение двух президентов, о котором Путин и Лукашенко, конечно, договорились заранее, стало для них весьма неприятным сюрпризом. Теперь-то они поняли, что взаимная пикировка российского и белорусского лидеров велась лишь для отвода глаз – чтобы скрыть готовящееся реформирование Союзного государства, существовавшего на бумаге с 1999 г. Но было уже поздно…

Образование нового государства потребовало, разумеется, изменений в политической системе двух стран. Главным органом исполнительной власти Союза стал Госсовет, председателем которого на внеочередных выборах был избран Владимир Путин. А Александр Лукашенко занял пост премьер-министра Союза – к огромному облегчению граждан РФ, уставших от предыдущего главы правительства, на протяжении шести лет имитировавшего бурную деятельность по управлению экономикой.

На осень 2019 г. были назначены также внеочередные выборы в Союзный парламент, который должен был заменить Госдуму РФ и Национальное собрание РБ. Большинство в новом парламенте получили представители левых партий и беспартийные кандидаты, боровшиеся против сословного и экономического неравенства, за возвращение социальной справедливости.

Самые серьезные изменения затронули общество. Для граждан Белоруссии, привыкших жить в социальном государстве, многие элементы которого перешли ей по наследству от погибшего СССР, государственно-капиталистический уклад России казался неоправданно жестким по отношению к человеку труда, а сословные привилегии чиновников и привычная российской элите роскошь  - оскорбительными не только для простого народа, но и для среднего класса.

Белорусы с удивлением узнали, что в богатой, обладающей почти неограниченными объемами природных ресурсов России пособие на первого ребенка в три раза меньше, чем в их стране, которая может похвалиться разве что запасами калийной соли. В свою очередь, их новые сограждане получали материнский капитал на второго, а не на третьего ребенка – правда, размер этого капитала был почти в два раза меньше, чем в Белоруссии (6500 долларов в РФ и 10000 в РБ). А вот пенсионный возраст, как оказалось, в Белоруссии повысили еще раньше, чем в России – и тоже по настоятельному совету МВФ. Правда, в менее жесткой форме - для женщин он составлял 58 лет, а для мужчин 63. После объединения двух стран Союзный парламент принял закон, согласно которому белорусская модель была распространена на всех граждан нового государства – таким образом, хотя бы частично, удалось смягчить негативные последствия от непродуманной и обрушившей рейтинг власти пенсионной реформы 2018 года.

С другой стороны, никто и никогда не скрывал, что высокий уровень социальной защиты в Белоруссии во многом опирался на льготные цены на энергоносители, поставлявшиеся в республику из России. Именно необходимость резкого роста социальных выплат – от зарплат бюджетникам до компенсаций белорусским льготникам – на фоне ухудшающейся экономической ситуации – в конце концов и заставила Лукашенко пойти на объединение с восточным соседом.

Запрос на социальную справедливость, громко прозвучавший в России летом-осенью 2018 г., получил мощную поддержку со стороны белорусов, для которых общество без явного сословного неравенства было не идеалом, а нормой.

Новому парламенту удалось принять закон о природной ренте, существенно ограничившей аппетиты сырьевых олигархов и сделавший возможным развитие социальных программ в Союзном государстве. К сожалению, процесс был двусторонним: российские олигархи принялись скупать «ничейные», то есть государственные, предприятия белорусского народного хозяйства. Первой жертвой этой рейдерской атаки стал «Беларуськалий», который путем слияния и поглощения приобрел «Уралкалий». Говорили, что в день, когда было объявлено о покупке «Беларуськалия», Владислав Баумгертнер, некогда отсидевший в СИЗО Минска по обвинению в нанесении ущерба белорусской компании, а теперь возглавлявший швейцарскую фирму Alevo, достал бутылку шампанского стоимостью в две тысячи евро и выстрелил пробкой в портрет Александра Лукашенко.

И все же, несмотря на все проблемы и сложности, объединение двух стран пошло на пользу и России, и Белоруссии. В Белоруссии серьезно вырос уровень жизни (в том числе, за счет снижения цен на энергоносители), в России снизился градус социального напряжения, достигший опасных значений во второй половине 2018 г.

Конечно, это всего лишь фантазия. Хотя и для Путина, и для Лукашенко подобное объединение может стать эффективным решением накопившихся проблем – как во внутренней политике России и Белоруссии, так и в сфере двусторонних отношений. К сожалению, противодействие политических элит двух наших стран, помноженное на мощное сопротивление любым интеграционным процессам с участием России со стороны Запада, делает описанный выше сценарий на 99% невозможным.

И все же…

СКАЗКА ЛОЖЬ, ДА В НЕЙ НАМЕК: Ряд телеграм-каналов распространил информацию о том, что следующая встреча Путина и Лукашенко назначена на 31 декабря. Однако встреча состоялась на два дня раньше – 29. По итогам встречи пресс-секретарь российского президента Д. Песков сообщил журналистам, что «Речь не идет о каком-то присоединении ... Это скорее движение навстречу друг другу, это не движение в одну сторону». Тем не менее еще накануне встречи в правительстве была создана рабочая группа по интеграции России и Белоруссии. 

Кирилл Бенедиктов