Страх унижает человека как созданного по образу и подобию, разрушает его изнутри, вгоняет его в панику, низводит его до состояния загнанной в угол крысы.

Оправданные меры безопасности превращаются в угнетающую паранойю: когда человек содрогается от каждого чиха и обходит стороной машину скорой помощи, когда чурается ближних своих, а дома приехавших отмечают как прокажённых – значит, вирус уже победил.

Не тело, а душу человека, без которого тело всего лишь зомби.

Загнанные в четыре стены не столько запретом, сколько собственным страхом, такие побеждённые с жадностью наркомана слушают суточные отчёты о заново заразившихся и погибших, с остервенением моют руки, дезинфицируют всё вокруг, скупают аппараты ИВЛ, имбирь или «блокатор вирусов» (в зависимости от образования и достатка) и трясутся за свою драгоценную личность.

За то, что на самом деле, давно мертво или находится на искусственном дыхании.

В страхе они тем не менее успевают озаботиться материальными потерями – сокращением доходов, падением продаж, невозможностью красиво кутить или съесть много гречки.

Владельцы предприятий, зарегистрированных как малые и средние (что далеко не факт), жутко страдают от требования президента платить сотрудникам зарплату в нерабочие дни.

В свою очередь сотрудники, предпочитавшие получать бОльшую зарплату от частника в конверте, чем меньшую от государства официально – сейчас клянут бизнесменов и требуют от государства раздачи денег.

Будто они помогут спастись от заразы.

Страх перед смертью, на удивление, не останавливает работу желудка, и тот продолжает управлять многими людьми.

В перерыве между мытьём рук и заботой о деньгах побеждённые страхом развлекается просмотром в соцсетях безумных акций знаменитостей с жонглированием туалетной бумагой или упражнениями на балконе, в лучшем случае устраивают кулинарные конкурсы и советы, как развлечь детей. Но всё это не спасает ни от растущего страха, ни тем более от заразы – она продолжает расползаться среди людей.

Страх перед смертью от невидимого врага унизителен вдвойне для христианина, должного жить по заповедям Того, Кто победил смерть, и тем более во время Великого поста, в преддверии дня, когда будет торжественно провозглашено «Христос Воскресе! Смертию смерть поправ!».

Первые христиане шли на гибель осознанно и с просветлёнными лицами – и тем покорили сердца и души миллионов. Русские люди веками смотрели смерти в глаза и перекрестясь побеждали её и врага, нёсшего смерть – пусть погибая телом, но торжествуя духом. Священники в средневековье шли в чумные бараки, чтобы спасти души людей, и нередко погибали сами, но побеждали людской страх.

Если бы православные в такие моменты поголовно думали только о личной безопасности, падении продаж или невозможности развлекаться, если бы страх побеждал их души, то не было бы великих подвигов наших предков, не явился бы миру Третий Рим как великая русская христианская цивилизация, не одолели бы нашествия врагов, не покорили бы крайний север и космос, не рискнули бы создать общество справедливости.

Все эти подвиги были по зубам только победившим страх смерти, презревшим смертность тела во имя общего блага и истины. Христианство изначально и по сути, заложенной в Евангелии и подвиге Христа – это преодоление смерти как страха и разрушения/саморазрушения, торжество духа над бренным телом.

Всё это не означает, что следует пренебречь разумными мерами безопасности и броситься в объятия друг друга, заполнить улицы и площади, продолжать жить как ни в чём не бывало.

И уж тем более это не призыв устраивать пир во время чумы, удариться во все тяжкие среди горя и страха, тем самым бросая ложный вызов смерти – это другая крайность побеждённых страхом и тоже грех, но уже легкомыслия.

Призыв совсем иной – победить животный ужас в себе, остаться человеком в высшем значении этого слова и преодолеть смерть в душах своих.

По-настоящему победить в этой новой войне смогут истинно бесстрашные, победившие смерть как саморазрушение, ставшие выше её. Те, кто полноценно оценивая угрозу, сражается с ней не только за телесное здоровье людей, но и за душевное.

Как многочисленные врачи и вирусологи, ставшие солдатами на передовой новой войны (в т.ч. в далёкой Италии) и выдерживающие огромное психологическое напряжение. Как главврач Коммунарки Денис Проценко, который, видя всю опасность заразы, призывал людей не поддаваться панике и не носить просто так маски – и даже будучи заражённым, продолжает не только лечить тела, но предупреждает россиян от паники, то есть лечит души.

Как те работники предприятий и государственных органов, которые вопреки страху и нагнетанию его в СМИ и соцсетях, продолжают работать и снабжать нас самым необходимым.

Спокойно и ответственно, без шапкозакидательства и истерики, но с верой и зачастую перекрестясь.

Да, это непривычная война: здесь враг невидим, у него нет бомб и авиации, нет уязвимого тыла, ему нельзя ответить огнём на поражение. На самом деле это война с самим собой, с худшим в каждом из нас. Невидимая брань с тем, что нас искушает ежедневно и что наростом покрыло наши души, превращая в ходячие желудки.

В самоизоляции – этом мире без лишнего движения – наконец появилось время и возможность остановиться от бега по кругу и задуматься, обратиться в себя и к Богу.

Не просто «сиди дома» или «оставайся дома», как призывают СМИ, пропагандируя тупое ничегонеделание, от которого миллионы уже сходят с ума, а «остановись и задумайся» - и не о туалетной бумаге и гречке, а о главном, кто мы, куда и зачем идём, кто нуждается в помощи и что сделать для уменьшения зла вокруг себя.

Наступило время деятельного созерцания, которое совсем позабыто человечеством в погоне за удовлетворением всех страстей.

В православии традиция исихазма учила бороться с грехами через молитву в уединении и тишине, умную молитву без лишних слов, священное безмолвие. Исихасты вели духовную брань со страстями через обращения внутрь себя, так как верили, что внутри каждого человека есть способность увидеть Божественный свет, нащупать Истину.

Понятно, что умная молитва по силам немногим, и трудно ожидать, что миллионы людей пойдут по пути великих пустынников, но честно и глубоко задуматься о происходящем по силам каждому.

И тогда, возможно, мы с удивлением обнаружим, что у нынешнего бедствия есть благие последствия, что они позволяют нам измениться к лучшему: окружить пожилых родителей вниманием и уходом, стать ближе своим детям, ограничить лишние потребности, научиться радоваться малому, получать удовольствие от самостоятельно додуманной мысли или сделанной своими руками вещи, обратиться к земле и родным местам, стать душевно ближе к окружающим людям, ценить скромных людей в белых халатах и на постах больше, чем знаменитых футболистов и инста-блогеров.

Всё это на самом деле не так просто сделать, как может показаться. А вслед за этими «простыми» вещами обязательно последуют более сложные, как по цепочке.

И тогда, если мы используем это время именно так, а не просидим дома в страхе и саморазрушении, есть надежда, что после пандемии мы выйдем на улицы совсем другими людьми.

И пойдём в Церковь на Пасху не просто ради куличиков, а чтобы искренне и со всем пониманием пропеть торжествующие слова «Смертию смерть поправ! И сущим во гробех Живот даровав!».

Равно как и в день 75-летия великой Победы над самой смертоносной в истории человечества силой.

Эдуард Биров