Осенью 1989 г., когда только запускался (еще даже не выходил) "Коммерсантъ", редактор отдела политики А. В. Фадин делился со мной мечтою – расследовать в газете проблему финансирования политики. Сам Фадин давно уже в лучшем мире и проблему он так и не расследовал. Почти по Герцену – "Я искореню взятки, – сказал московский губернатор Сенявин крестьянину. Старик улыбнулся. – Что же ты смеешься? – спросил Сенявин. – Да, батюшка, – отвечал мужик, – ты прости; на ум пришел мне один молодец наш, похвалялся царь-пушку поднять и, точно, пробовал – да только пушку-то не поднял!".

Кроме того, что царь-пушка очень тяжелая, первая половина 90-х гг. вообще плохо годилась для расследовательской деятельности по этому деликатному вопросу.

Все переворотилось и только укладывалось (причем до сих пор не уложится), не работали как писаные правила, так даже и негласные понятия (недаром таким употребительным было слово "беспредел"). Причем в этой цветущей сложности упоминание таких чувствительных тем, как "сколько тебе дадено", было порой чревато сильными неприятностями. В святые 90-е отправляли в Елисейские поля без лишних церемоний.

Так что трудности понятны, тем более, что эти трудности сохранялись (пускай и при несколько смягченных нравах) и в полследующие годы и десятилетия. С другой стороны, проблема оставалась, ибо никто не отменял той мудрости, что для занятий политикой потребны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги.

Смелых публичных расследований на эту тему как не было, так и нет, но в последующие годы что-то как-то отстоялось на компромиссной основе.

С одной стороны, совсем уже беспардонные схемы финансирования – прямые иностранные субсидии, скупка политиков навынос и распивочно, чем славился М. Б. Ходорковский, совсем уже полная финансовая безотчетность политических кампаний, -- все это было не полностью, но придавлено.

С другой стороны, поскольку кристальность никому не была свойственна, в том числе и партии власти, была задействована негласная договоренность. "Мы закрываем глаза на ваши чудеса (не все, но многие), а вы закрываете глаза на то, как мы кудесничаем". Потому что рыльце в пушку у всех.

Но смелый протест, развернутый летом с. г. непримиримой оппозицией под руководством А. А. Навального, этот гнилой компромисс сильно порушил. Бичуя "поганых (и ведь действительно небезгрешных) жуликов и воров", навальнята и сочувствующие забыли, что по части финансовой безукоризненности у них тоже не все гладко. То есть красота такая, что хочется калоши надеть.

А. А. Навальный вообще отличается большой наглостью – в том числе и финансовой. Да и сподвижники не отстают.

Причем сподвижники в широком смысле. Та же ВШЭ пользовалась беспрецедентными субсидиями, льготами и преференциями, причем в ходе нынешней борьбы многие представители славной кузницы и здравницы исходили из того, что так будет всегда и без каких-либо условий. "Вы нам даете деньги, а мы вас за это свергаем".

Такая детская наивность рано или поздно не могла не окончиться жестоким разочарованием. Беспрестанно уличаемые властные жулики и воры в какой-то момент поняли, что им терять в смысле репутации особо нечего – чего терять, когда страшные разоблачения уже состоялись? – а вот гражданственной оппозиции, вожди которой тоже замараны по самое не могу, очень даже есть чего терять. Как в репутационном отношении, так и в гражданско-правовом, а также и в уголовно-правовом отношении.

Достаточно разорвать негласный компромисс и перейти к принципу "А ля гер ком а ля гер – вы хотели борьбу, вы ее получите". Ведь оппозиционная безоглядность в очень большой степени была основана на том, что власть всегда будет смотреть на забавы взрослых (и тем более не вполне взрослых) шалунов сквозь пальцу.

"И волоса не тронув, отпусти, ни слова не промолвив в назиданье".

Но такое всепрощение редко бывает свойственно власти -- разве что совсем уже разложившейся и умирающей. Тем более странно было бы его ожидать от власти страшной и тиранической, с которой, по собственным словам оппозиционеров, они отважно борются.

И обращение к деликатным вопросам финансирования – это самый напрашивающийся (к тому же самый мягкий) шаг. Тем более, что эта тема оппозиционеров откровенно нервирует. Достаточно отнюдь не в компетентных органах, но всего лишь в социальных сетях коснуться вопроса "На что NN живет?", как немедля следует самая болезненная реакция – "Козлу стрела попала прямо в жопу".

При таком явном показе своей болевой точки странно было бы по ней не ударить – если власть вообще желает что-то предпринять оборонительного.

Так что скорее всего нас ждут разные чудные открытия насчет жуликов и воров, причем отнюдь не властных – про тех уже все сказано, -- а пламенно-оппозиционных.

Максим Соколов