Севастопольский архитектор предложил «контрвариант» застройки мыса Хрустального

Тотальный снос, театр в классическом духе в Артбухте и непрерывная зелёная набережная — такие концепты заложил известный севастопольский архитектор Георгий Григорьянц в альтернативный проект нового культурного пространства, которое создаётся на мысе Хрустальном. О том, как идёт зачистка под его первый объект, ForPost подробно писал в материале «Стеклянная чайка: каким будет оперный театр в Севастополе».

Это непропорционально, чужеродно, неуместно и вообще не для людей, говорит Георгий Григорьянц об австрийском  проекте культурно-музейного комплекса на мысе Хрустальном. Протест подтолкнул архитектора к созданию «контрварианта», в котором он постарался учесть и обыграть все особенности города и свойства этого севастопольского пространства. 

До сих пор архитектора возмущал гигантизм памятника «Матрос и солдат» и его развёрнутость спиной к поднимающимся людям. Но эскизы, сделанные австрийскими разработчиками, вызвали ещё больший гнев: на них памятник-гулливер превратился в фигурку для игры в солдатики «под крылом» стеклянной чайки. Или же «бутерброда», как уже окрестили в народе будущий оперный театр. 

Как ранее писал ForPost, этот проект театра не был принят экспертами архитектурно-художественного совета, но чиновники выдали обсуждение спорных эскизов за одобрительное решение.

Новые святые 

— Севастополь — город-герой, с традициями, идущими от памяти о Великой Отечественной войне, с постом № 1. Это свято для города. А они таким образом, сделав ниже и памятник, и обелиск, унизили всё население Севастополя. Я написал письмо <главе департамента архитектуры и градостроения> Моложавенко и губернатору, что таким образом театр уничтожает сакральные символы Севастополя, вид на которые открывается с моря — потому что он намного выше и Владимирского собора в Херсонесе, и Дворца пионеров, и Солдата и Матроса. И масса громадная. 

— Как оцениваете само художественное решение?

— Есть такое направление — деконструктивизм, австрийцы в нём работали. Такие архитекторы строят «в контр» городской среде, не знают, как в неё вписаться. Это как диван под вами на 45 градусов повернуть. Они не понимают, что такое ансамбль, они не знают, что такое традиция. Деконструктивизм не предполагает уважительного отношения к соседним зданиям, его объекты им не пропорциональны, не масштабны.

Такие здания должны стоять там, где они не влияют на окружение, где простор. Это та архитектура, которая воспринимается на скоростях — проехал мимо аэропорта-волны и оценил. Деконструктивизм подходит для вокзалов, аэропортов, потому что человек с чемоданом туда пришёл — и ушёл, уехал. 

А театр — это музыкальная шкатулка, камерное здание, где человек общается с музыкой. Вокруг него ходить надо, смотреть, чтоб челюсть отвисла. В театр идиоты не ходят, туда идут люди духовно обогащённые. Он изнутри должен раскрываться в первую очередь. А снаружи — образ в классической традиции. Таким Севастополь заложил Лазарев, таким его и после войны восстанавливали. 

А там открытые стеклянные пространства. Это катастрофа. 

— Но как произошла эта катастрофа, ведь в прошлом году был конкурс проектов ​этой парковой зоны — и выбирали лучшие, чтобы на них опираться? 

— Да, и я был в числе финалистов. Я думал, что мы вместе выработаем позицию, один общий проект. Но департамент вдруг всё смял и решил, что нужно обратиться к австрийским архитекторам. А их проект просто агрессивен городской среде.

Они дальше пошли: сделали вдоль побережья систему отелей, как эти два голубых здания. Ещё пара небоскрёбов, концертные залы, училища хореографические и так далее. Всю «Хрусталку» уделали этими крупными объектами, и мыс превратился в скопище общественных зданий, какие не каждая столица может себе позволить. Такое раскручивание федеральной программы, в которую пытаются вбить максимум, — это недопустимо. 

Читайте по теме: Севастопольцам отводят глаза от застройки мыса Хрустального, — Вячеслав Горелов

«Вы меня плохо знаете?» 

— А нужно не это всё! Человеку нужна набережная! В Севастополе должна быть зелёная зона у моря!

— Где вы её видите?

— От Приморского бульвара и до Карантинной бухты. Сейчас же гулять негде, везде во что-то упираешься. На набережной Клокачёва тротуара нет практически, набережная там прерывается. 

Я делаю непрерывные пешеходные зелёные зоны. До самого мыса Хрустального, до обелиска — никаких зданий. Я зачистил всю набережную: «шанхай» с ларьками и дельфинарием, пристройки к театру Луначарского и к гостинице «Севастополь», все балаганы и питейные заведения, громадные синие здания — я всё убрал, сделал единую набережную. Все заведения — на первый этаж проспекта Нахимова.

— Вы снесли «голубые унитазы»?

— А как же. Естественно. Вы меня плохо знаете? 

— Вы думаете, это реально? И «унитазы», и «шалманы» — это собственность, которой вряд ли кто-то поступится.

— Эта собственность сделана безобразным образом. А я архитектор, градостроитель, и делаю, как считаю нужным. Это моя позиция. Город может не принимать, но в городе много продажных людей и тех, кто ничего в градостроительстве и в архитектуре не соображает. В том числе наш департамент архитектуры во главе с пришлыми людьми. Может, они и хорошие люди, но плохо понимают, в каком городе живут. 

Позиция градостроителя должна быть чёткая и жёсткая, как бы его ни оскорбляли. Я был в градостроительном совете в 2014 году, когда «новороссийская мафия» всё возглавляла и давила всех.  И проголосовали, чтобы сделать мусорку на Фиоленте, в курортно-рекреационной зоне. Я написал заявление о выходе, это же невозможно. 

— А позиция градоначальника? Считаете, что он поддержит идею всё снести?

— Да! И он был готов к этому. На конкурсе, комментируя мой проект, губернатор говорил: видно, что севастополец делал, потому что всё посносил. Абсолютно позитивно говорил. 

— Вы снесли не только «шанхай», но и паром. Разводите два дублирующих морских маршрута?

— Да, переношу его в Южную бухту — к развязке у железнодорожного вокзала. Зачем гнать машины в центр? Грузовики, автобусы, легковые — из-за них невозможно пройти, людей давят, площадь не получается. А будет место для прогулочных катеров, для пляжных в Учкуевку.

Артбухта — это же ключ к нашему культурному центру. Через неё мы выходим к театру, к ДДЮ, к гостинице и объектам развлечения. А тут «шанхай».

Ресторана, что стоит на месте билетных касс — их помнят старожилы, — тоже нет.  Сносим его и возвращаем в первозданном виде пропилеи (парадный проход с портиками и колоннами. — ForPost), и тогда открывается панорамный вид с моря и возникает ось, по которой движутся люди: причал — пропилеи — театр. Это очень важно в градостроении.

— Театр на площади в Артбухте? 

— На месте «Ивушки».

Artбухта 

— Гастрольный театр, который совместит и оперный, и драматический, и музыкальный, и площадку для городских форумов, — он сформирует новую городскую площадь искусств, духовно-культурный центр.

Театр навесным закрытым переходом будет соединяться со служебными помещениями. Они расположатся в 4-этажном здании бывшего Дома быта (торгово-офиcного центра на площади 300-летия флота. — ForPost). Это гвоздевое здание, оно замыкает ось «причал — театр». Типовое здание реконструирую в севастопольском стиле. 

— О частной собственности уже не спрашиваю. Вопрос другой: там поместится театр?

— Конечно! Зал — уместится. Делать его надо не на 1100, а максимум на 800 человек, у нас же не 10 млн людей, как столице. Не надо раздувать вместимость. Севастополь — он же маленький город, и строить надо компактно. Масштабность — это главное.

Диаметр «Ивушки» 40 метров. Размер зала — примерно 24 метра, и с двух сторон кулуары примерно по 8 метров. Как раз умещается. Пойдите посмотрите — там места более чем достаточно. Я вообще сторонник комфорта тесноты, как в европейских средневековых городах.

— И каким вы видите театр? 

— Дворец пионеров, театр Луначарского, институт биологии — они выполнены в классической стилистике, и новый театр должен с ними гармонировать, а не дисгармонировать, как этот австрийский монстр.

Театр трёхъярусный, классический, с системой аркад, колонн, балясин, портиков, с высоким колосником, необходимым для меняющихся задников. При взгляде на фасад возникают музыкальные ассоциации. По первому этажу — крытая галерея.  Вокруг — полукруглая зелёная аллея с выходом на ось с пропилеями. Купол покрыт медью. Да, она будет зелёной, но это же красиво — старое, с патиной. И потом, его сделал — и забыл на восемьсот лет. Не крашеную же черепицу.

Дом быта реконструирую под мастерские, репетиционные. Там первый этаж высотой 5 метров, можно выставочный зал сделать. Под закрытым переходом к служебным помещениям будет свободное движение людей и транспорта. 

Хрустальная мечта

— А мыс Хрустальный, каким видите его? 

— Зелёными зонами продолжаем Приморский бульвар так, чтобы подход к памятнику «Матрос и солдат» был сбоку, а не со спины. Со спины памятник обнимает полукруглый музей Великой Отечественной войны, он формирует площадь. Рядом с памятником должен быть музей, а не опера, и они должны быть органичны друг другу и пространству. 

Читайте по теме: Севастополь может потерять свободную береговую линию ​

Зелёный холм, не уделанный зданиями. Люди на верхней галерее гуляют, смотрят на море, на памятник. Там, где 54-й завод, — культурный центр: выставочный комплекс, досуговые занятия, картинная галерея, художественные магазины, может быть. 

Так видит музей и памятник Г. Григорьянц. Австрийскую версию - "бумажный кораблик" - можно увидеть здесь.   

Создать этот комплекс мемориальный на мысе Хрустальном ещё в 70-е годы придумали. Прошло уже почти 50 лет, и он никак не получается. И народ туда не идёт. Один Мархолиа раз в сто лет туда оркестры загоняет. Поэтому у меня есть ещё одно интересное предложение: из Артбухты, от памятника 300-летия флоту традиционными для Севастополя тропами выходим на верхний уровень к музею. 

И второй путь — с этого же места прямой тоннель к пляжу. Там можно и торговлю сувенирами запрятать. Есть в моём проекте две громадные парковки, потому что много народа должно гулять, а общественный транспорт на мыс не залезет.

— Вы видите возможность изменить заявленный властями проект?

— Я уеду из Севастополя, если это г… здесь появится. 

Я обращался в департамент архитектуры, чтобы рассмотреть вопрос на градостроительном совете, но там отмолчались пока. А надо провести градсовет расширенный, пригласить туда всех «вонючек», в том числе меня, которые чётко излагают свою позицию. А они просто отмели людей, которые знают и понимают город. 

Добавим от себя: очевидно, что в методе деконструктивизма, о котором говорилось выше, севастопольские власти заметно опережают даже модных западных архитекторов.

Светлана Косинова

Фото: Светлана Косинова, Тарас Любимов, фрагменты презентаций проектов  архитектурное бюро Coop Himmelb(l)au и Георгия Григорьянца