Чтоб сосед не зарабатывал больше: нужно ли в России вернуть «уравниловку» зарплат?

Самые высокие зарплаты в России — в отрасли добычи нефти и газа. В ней среднемесячная номинальная начисленная зарплата — 177,7 тысячи рублей, по данным Росстата за январь-декабрь 2023 года.

Кроме того, крупные зарплаты платят в следующих отраслях (тыс. рублей):

• воздушный и космический транспорт — 154,3,
• финансовая и страховая деятельность — 152,7,
• производство табачных изделий — 138,1,
• рыболовство и рыбоводство — 136,5,
• добыча металлических руд — 114,6,
• научные исследования и разработки – 114,2,
• производство нефтепродуктов — 110,7,
• добыча угля — 101,8.

Самая маленькая зарплата — в производстве одежды: 33,4 тысячи рублей. Это в пять раз меньше, чем в нефтегазовой отрасли.

Очень скромные зарплаты также в таких отраслях (тыс. рублей):

• почтовая и курьерская деятельность — 40,2,
• производство мебели — 42,3,
• деятельность гостиниц и общепита — 42,4,
• производство кожи и кожаных изделий — 43,5,
• обработка древесины — 43,8,
• производство текстильных изделий — 43,9.

Зарплаты нужно ограничивать?

Такой зарплатный разрыв между отраслями стабильно держится последние 20 лет. Он означает, что в России есть два экономических сектора: тот, что обеспечивает экспорт ресурсов, и тот, что не связан с экспортом — отметили сотрудники Всероссийского научно-исследовательского института труда.

По их мнению, высокие зарплаты в секторе ресурсного экспорта обеспечивают сохранение разрыва в доходах населения.

В экспертной среде уже поднимали вопрос о необходимости усиления государственного регулирования. Это нужно, чтобы ограничить высокие заработки в отраслях, где «высокая доходность услуг не сопряжена с их социальной полезностью», уточнили исследователи.

Они также полагают, что для преодоления зарплатного разрыва нужны и другие государственные меры:

• Перейти от экономики, основанной на добыче полезных ресурсов, к экономике инвестиций, производительности труда и инновационных предприятий;
• Технически оснащать предприятия, чтобы увеличивать их производительность;
• Перемещать работников из неэффективных секторов экономики в эффективные;
• Мотивировать частных инвесторов.

Не давление, а косвенная поддержка

Значительная разница в зарплате по отраслям свидетельствует, что рынок труда не может регулироваться самостоятельно, считает доцент факультета экономики и бизнеса Финансового университета при Правительстве РФ Ольга Борисова.

При возникновении кадрового дефицита в определённом сегменте рынок быстро реагирует ростом зарплат, уровень которых зависит от размера и степени технологичности бизнеса, уточнила она:

«Крупные технологичные компании вынуждены платить работникам зарплату выше, поскольку на рынке мало кандидатов, имеющих нужные компетенции. В низкотехнологичных отраслях на вакантные должности претендентов много, и компании незначительно корректируют оплату труда, чаще всего на рост цен. В результате возникают дисбалансы».

По её мнению, в условиях санкций давление со стороны государства на отдельные отрасли — например, для повышения зарплат, — может привести к росту цен и не дать ожидаемого эффекта.

«В этой ситуации наиболее эффективным видится косвенный вариант, предполагающий поддержку граждан, получающих невысокие доходы. Например, за счёт расширенной медицинской страховки, софинансирования пенсий, возможности бесплатного повышения квалификации и иных аналогичных инструментов», — сказала Ольга Борисова.

А если вспомнить об опыте СССР?

Российская экономика, несмотря на все желания и заверения чиновников о переходе к высокой технологичности, остаётся сырьевой и ориентируется на экспорт всего, имеющего стоимость на глобальном рынке, говорит кандидат экономических наук Сергей Гатауллин.

Данные о разнице зарплат в отраслях, с одной стороны, не вызывают удивления, а с другой — подтверждают высокую зависимость экономики РФ от экспорта сырья, перечень которого стал существенно разнообразным за последние годы, отметил собеседник ForPost.

Касаемо регулирования зарплат, вполне справедливым выглядит ограничение максимального разрыва в оплате труда самых низко- и высокооплачиваемых работников госпредприятий не более чем в пять раз — «в СССР это успешно применялось», добавил Сергей Гатауллин.

«Существует достаточное количество исследований, подтверждающих положительный социо-экономический эффект применения подобной дифференциации», — заключил наш собеседник.

От «уравниловки» к расслоению

Советский опыт, о котором сказал Сергей Гатауллин, известен как «уравниловка».

Выравнивать зарплаты работников начали в декабре 1917 года, когда Совет народных комиссаров принял постановление «Об окладах высшим служащим и чиновникам», напомнил историк Сергей Головин.

Государство пыталось создать модель справедливой зарплаты.

В 1920-х годах она предусматривала соблюдение относительного принципа уравнивания в оплате труда, сдерживании её роста и пропаганду её адекватности уровню развития производственных сил, рассказал он.

«Справедливость зарплаты определяется психологическими факторами и количественно неизмерима. Власть должна постоянно отслеживать настроения трудовых масс для сохранения основ социального порядка в обществе», — отметил историк.

По его мнению, на рубеже 1920-1930-х годов государство фактически навязало людям представление о справедливости текущей зарплаты, какой бы низкой она ни была. Для этого применялись методы воспитания «нового» человека с коммунистическим мировоззрением и изоляция инакомыслящих.

Трудности материального обеспечения и медленное улучшение жизни населения власть объясняла происками внутренних и внешних врагов, а также необходимостью строительства социализма, отметил Головин.

Он уточнил, что политика сдерживания роста зарплаты была следствием огромных капиталовложений в экономику страны.

Однако в той политике было противостояние необходимого закономерного различия в оплате труда и принципа общества равных социальных и гражданских прав и возможностей. Но без различия в зарплатах высокие темпы индустриализации, повышение производительности труда и формирование лояльных режиму слоёв населения были невозможны, уверен Головин.

Однако с началом преобразования всей системы общественного производства в конце 1920-х годов руководство СССР отказалось от «уравниловки». Её стали сворачивать и толковать как мелкобуржуазный пережиток с корнями в крестьянской общине, отметил он.

По словам Головина, индустриальные изменения сопровождались радикальным расслоением общества в зависимости от окладов и степени статусных привилегий.

Зарплата зависела от социального статуса. Она не только определялась объёмами и квалификацией труда, но и подменялась произвольно устанавливаемыми бюрократией статусными бонусами. Они жёстко ранжировались даже среди бюрократов по их формальным рангам.

«Официальная статистика прекратила с 1934 года публиковать информацию о дифференциации оплаты труда различных слоёв населения, ограничиваясь средними показателями. Сокрытие данных о социально-имущественной дифференциации призвано было замаскировать степень фактического неравенства», — констатировал Сергей Головин.

Алексей Лохвицкий