Что и за что должна отдать городу семья Проценко, чтобы её оставили в покое?

Со Светланой Проценко я познакомилась в здании суда Ленинского района 18 сентября во время ожидания процесса над Ленуром Усмановым за проведённый им 1 сентября митинг в защиту севастопольских землевладельцев.

Историю Светланы я уже от кого-то слышала. Должна признаться, думала, что путают люди, не может такого быть, слишком абсурдно, слишком зло, слишком не по-нашему. Но Светлана Викторовна сказала, что всё так и есть, и даже хуже, пообещав подтвердить каждое своё слово документально. Мы обменялись номерами телефонов, только я уже настолько была переполнена свалившимся на севастопольцев негативом, что ответила уклончиво, мол, пересечёмся... Как-нибудь...

Суд перенесли на 20 сентября. В этот день чёрной Луны случилась беда: в результате длившегося 4,5 часа судебного заседания Ленур Абдулхамитович был не только оштрафован на 10.000 рублей, но и вместе с пришедшими его поддержать представителем и двадцатью тремя слушателями был отравлен озоном и получил ожоги от кварцевой лампы. Среди пострадавших оказалась и слушатель Светлана Проценко. Она позвонила мне на следующий день потому, что не могла попасть к офтальмологу. Я приехала в медицинский центр на Хрусталёва, 84, где она находилась, около часу дня, а расстались мы в девять вечера. В ожиданиях приёмов врачей и переездах из медучреждений в полицию и обратно я записывала всё, что она мне рассказывала :

- Знаете, Севастополь для нас с мужем знаковый город. Я из Нижнего Новгорода, приезжала в Севастополь в гости к родственникам. Муж и трое его братьев - коренные севастопольцы. Здесь мы познакомились. Получилось так, что муж уехал со мной в Нижний. Но за 28 лет жизни там не было ни одного года, чтобы мы не посетили любимый город. Он был для нас особым городом, городом НАШЕЙ МЕЧТЫ.

Простите за слёзы...

Светлана вытирала и без того слезящиеся от ожога глаза:

- Мы очень хотели жить в Севастополе, но нам не хотелось жить на Украине. И вдруг такое счастье - Русская весна. Мы решили, что теперь можем осуществить нашу давнюю мечту.

Мы сразу решили, что всё в Нижнем Новгороде продаём и всей семьёй переезжаем в Севастополь. Мама вырастила нас - трёх дочерей, и сына одной из моих сестёр. В общем, мы переезжали таким составом: я с мужем, мои мама и папа, мой племянник с женой и ребёнком, наш сын с девушкой, с которой они уже решили пожениться. Если у них родится ребёнок, то всего нас сбудет 10 человек.

В Нижнем у нас был большой дом. Он нам достался очень тяжело. Много лет мы работали без выходных и праздничных дней. И в Севастополе нам нужен был большой дом. Искали мы его долго. И вот я как увидела в объявлении этот, на улице Волнистой, сразу сказала мужу: "Наш!" Мы прямо ночью с фонариком побежали его смотреть. Школа, детский сад рядом. Очень удобное место, то, что надо!

Хозяином дома был многодетный отец с Украины. Его семья не хотела жить в России, и они решили уехать на родину, поэтому дом продавался срочно.

У нас с продавцом сложились нормальные отношения. Мы заключили с ним договор купли-продажи, внесли задаток, поехали домой, продали всё своё, вернулись и расплатились без всяких проблем. Земельный участок у них был в собственности, так что с землёй сложностей не возникло, а дом был не достроенный и потому не оформлен.

Я ещё до его покупки записалась на приём к начальнику "Севреестра" Вишневской, чтобы выяснить риски. Она изучила все документы и сказала, что мы спокойно сможем ввести дом в эксплуатацию, так как нарушений никаких нет, и рассказала, как это делать: вызвать кадастрового инженера, сделать техпаспорт, встать на кадастровый учёт и так далее. У нас был момент, когда "Земконтроль" посчитал было наш дом многоквартирным четырёхэтажным. Я с представителем писала жалобы в прокуратуру и губернатору Меняйло. Нам провели проверку специалисты "Севстройнадзора". Они тщательно обследовали дом и дали заключение, что наш дом трёхэтажный немногоквартирный, и живёт в нём одна семья. После этого дом приняли в эксплуатацию.

Российские документы на право собственности я получила 31 мая 2016 года.

А в середине июня 2016-го пришло исковое заявление от Правительства Севастополя о признании нашего дома ...самостроем.

В исковом заявлении Правительство просило признать наш дом самовольной постройкой на основании того, что он четырёхэтажный и многоквартирный. Якобы многоквартирный он потому, что в нём проживает две разных семьи: Проценко (мы с мужем и наш сын) и мои родители Точинины. На самом деле в этом доме проживает три поколения ОДНОЙ семьи. Я же тоже до брака была Точинина! У нас есть все документы, подтверждающие родство.

Я не знаю, как это объяснить. Я всю жизнь прожила в России, много работала, законов не нарушала и ни с чем подобным не сталкивалась. Совесть моя чиста, и дом мой зарегистрирован абсолютно законно.

Судебное разбирательство в суде Гагаринского района шло почти 9 месяцев. Судья у нас была председатель суда Гавура О.В. Экспертиза нашего дома была назначена судом первой инстанции, по ходатайству правительства Севастополя в лице ДИЗО. На вопрос об этажности дома, эксперты однозначно отвечают: ТРИ этажа. На заседания вызывали экспертов, которым было задано множество вопросов. В результате было доказано, что наш дом в точном соответствии техническому плану трёхэтажный, немногоквартирный, законно построенный и законно введённый в эксплуатацию по российскому законодательству. Судью удивляло требование о сносе всего дома. Я спрашивала представителей Правительства: "Если вы утверждаете, что подпорная стена с одной стороны дома, стоящего на склоне, как многие дома в Севастополе, - это полноценный этаж, хотя он без окон и дверей, то почему вы требуете снести не один верхний этаж, а весь дом?" На это ответа не последовало.



После этого Правительство опротестовывает решение суда первой инстанции! Его апелляционная жалоба рассматривается всего несколько минут. Председательствующая судья Жиляева О.И., судья-докладчик Герасименко Е.В. (из Красноярского края) и судья Лядова Т.Р., ни о чём меня не спрашивая, приговаривают дом моей семьи к сносу за то, что он якобы четырёхэтажный. Срок сноса своими силами был установлен до 25 августа 2017 года.

Разумеется, мы написали кассационную жалобу. Дело из Гагаринского райсуда в Городской суд передавали 40 дней: с 3 августа по 12 сентября! Кассация будет рассматриваться в течение двух месяцев. Но то, что рассматривать её будут судьи того же суда, оптимизма не внушает.



В это время на меня через переводчика Ивана Нечипуренко вышел корреспондент "Нью Йорк Таймс". Как он узнал о нашей истории, я не знаю. Тогда он был в Москве. Потом он приехал в Севастополь, и мы беседовали 1,5 часа, я показывала все документы, но ответить на его вопрос о степенях коррупции на Украине и в России не смогла, потому что на Украине не жила, а сама всегда поступала честно, взяток никогда никому не давала, всего достигала законным путём. Статья должна выйти в конце сентября.

Когда приезжал сюда наш Президент Путин 18 августа, я у здания Правительства встала в пикет. Меня сразу окружила куча чиновников, пытавшихся любой ценой оттуда меня увести. Начальник приёмной по обращениям граждан Ковальчук Татьяна Анатольевна предложила мне встречу с сотрудниками ДИЗО. Конечно я согласилась, потому что три месяца не могла к ним на приём попасть, а тут такое счастье.



Приехала заместитель начальника юридического отдела ДИЗО и юрист Шалыко Анатолий Николаевич, который присутствовал на всех наших судебных заседаниях. Они сказали, что я должна идти с ДИЗО на компромисс, и предложили заключить мировое соглашение. Для этого я должна подумать, чтО я могу предложить городу. Я ничего не понимала. Они говорили "Если бы ваш дом был многоквартирный, то вы могли бы городу передать одну квартиру, но, к сожалению, ваш дом немногоквартирный".

Я говорю: "Да вы что?! А как же вы в апелляционной жалобе утверждали, что наш дом многоэтажный и многоквартирный?!!"

Всё это происходило при Татьяне Анатольевне. Я думаю, она это подтвердит.

Мне предложили не стоять в пикете, а встретиться с начальником ДИЗО, и назначили мне встречу на 30 августа. Утром я должна была позвонить Шалыко, чтобы уточнить время, я звонила, но с тех пор трубку никто так и не взял. Поэтому в начале сентября я снова вышла в пикет. Со мной встретился начальник юридического отдела ДИЗО Ким Сергей Вячеславович. Он не дал мне сказать ни слова, а начал рассказывать, что они ищут пути компромисса, как быть с незаконно построенными многоэтажками. Я ему говорю: "У меня не многоэтажка, у меня законно построенный и законно введённый в эксплуатацию дом". А он говорит: "Но как же законно, когда апелляционный суд признал его незаконным, а мы ищем пути, как ввести вас в эксплуатацию". Я ему опять говорю, что мой дом введён в эксплуатацию! А он мне: "Выкиньте все ваши бумаги. Теперь они ничтожны, потому что была апелляция, и законно только решение этого суда, вступившего в силу. Ваш дом сразу после суда удалён из реестра введённых в эксплуатацию домов".

"Но я обжалую это решение!" - Говорю я. "Ну что же, - улыбнулся он, - желаю вам выиграть суд".

Они ждут, что я им что-то предложу, например, однокомнатную квартиру. Но у меня нет однокомнатной квартиры!



В связи с этими событиями 31 июля 2017 года я провела митинг на тему нарушения конституционных прав граждан в виде лишения их собственности. Резолюцию этого митинга я отправила во множество адресов, в том числе, и Президенту Российской Федерации Путину. К резолюции я приложила краткую справку обо всех событиях, в результате которых единственное жилище нашей семьи было приговорено к сносу. Из шестнадцати адресатов за это время мне ответили двое: из Управления Президента РФ о том, что мой УЧАСТОК изымают законно, потому что он находится в лесоохотничьем угодье, и точно такой же ответ из ДИЗО.

Причём здесь участок?! Участок у нас не изымают. В районе улицы Степаняна, где он находится, нет и никогда не было лесоохотничьего угодья. Это же практически центр города! У нас зона индивидуального жилищного строительства - ИЖС, земля в собственности на законных основаниях.

Я снова написала об этом Президенту с просьбой рассмотреть мой вопрос срочно, ведь мою семью хотят оставить без крыши над головой. В результате мою жалобу вновь передали в Правительство Севастополя.



Свой вопрос я задала на встрече с избирателями тогда еще кандидату в губернаторы Севастополя Дмитрию Овсянникову. В КИЦе 28 августа мне это сделать не удалось, я поехала за ним в Орлиное и там спросила его: "Что и за что я должна отдать городу, чтобы нашу семью оставили в покое?"

"А зачем вы построили многоэтажный дом на землях садоводческого товарищества?" - Упрекнул он меня.

Я ему говорю: "Дмитрий Владимирович, я же посылала Вам обращение с пояснениями. И здесь у меня документы на руках. Посмотрите: у нас зона ИЖС, и дом трёхэтажный немногоквартирный!"

"Я не буду с этим разбираться. - Махнул он рукой. - Мне это неинтересно. Идите в суд".

Проценко, значит, в суд, а вот крымский депутат и скандально известный застройщик Евгений Кабанов в своём ролике рассказывает, что у моря "... будет пять ... корпусов по 4 этажа". И на представленных картинках презентации в корпусах не 4, а 5 этажей. Кто в теме, знает, что есть такая не очень законная хитрость у местных девелоперов: не считать первый этаж". Ну, и как это называется?!

Сейчас мы ждём рассмотрения нашей кассационной жалобы. В случае несогласия будем обращаться в Верховный суд и Европейский суд по правам человека.

Р. S.

Праця, если коротко, - добросовестный труд на благо общества. Произошедшие от этого слова фамилии означают, что её носитель происходит из трудовой династии уважаемых людей.

Что должна отдать Светлана Проценко своему любимому городу? Она и так всю жизнь трудилась, дом купила для своей семьи на честно заработанные деньги. Привезла в Севастополь не только пожилых родителей, но и молодёжь, которая будет трудиться на его благо и детей рожать. Да и сами супруги Проценко не собирались сидеть сложа руки. Тоже работать хотели. Кстати, их сын имеет прекрасное образование, окончил аспирантуру по управлению городским хозяйством, имеет опыт работы. Дважды уже в Севастополе он подавал на конкурс свои документы, чтобы внести свой вклад в процветание города, и дважды ему отказывали.

Из-за истории с домом мать Светланы слегла с предынфарктным состоянием, но самое страшное случилось в семье старшего брата мужа Светланы. Все братья были очень дружны, во всём друг другу помогали. Все они были ещё молодыми абсолютно здоровыми людьми от 45-ти до 55-ти лет. Вместе они достроили семье Проценко дом. Старший брат для всех был главным советчиком и помощником. Он очень переживал за происходящее и ходил со Светланой по всем инстанциям и судам, во всём её поддерживая.

27 мая Светлана решила пойти на очередной митинг к зданию КИЦ одна. Только она подошла к митингующим, как ей позвонила его жена и сказала, что он только что скоропостижно скончался. Оказалось, от разрыва сердца.